«Нас не устраивает, в каком направлении развиваются все государства без исключения. Но поскольку мы живём и действуем в рамках российского государства, мы ставим перед собой не интернациональные, а национальные задачи» — некоторые «правильные товарищи», указывая на это утверждения из написанного мною «Манифеста тотальной революции», зачисляют меня в национал-социалисты. Не хочется опускаться до спора с ними, но вот что пишет Жан Жорес в статье «Цели социализма»: «Но нация ещё долго будет служить исторической рамкой социализма, объединяющей формой, в которую выльется новый основанный на справедливости строй». Жан Жорес, напомню, поплатился жизнью за приверженность интернационализма. В статье «Цели социализма» Жорес весьма доходчиво разъясняет эти самые цели. Уверен, что этот текст не потерял актуальности.
Редактор сайта «Новый смысл» Дмитрий Жвания
— Чтобы обеспечить успех социализма, мы должны, прежде всего, познакомить общество с его целью и сущностью и рассеять, таким образом, немало предвзятых мнений, созданных нашими противниками, а иногда и нами самими.
Идея социализма ясна и благородна. Мы говорим, что существующая сегодня форма собственности делит наше общество на два больших класса, из которых один, именно пролетариат, вынужден для того, чтобы поддерживать своё существование и найти хоть некоторое применение своим способностям, платить другому классу – буржуазии – нечто вроде десятинного налога. Мы видим множество людей, лишённых какой бы то ни было собственности. Единственным средством существования для них является труд, но для того, чтобы работать, нужны дорого стоящие орудия производства и сырой материал; и, так как они не имеют ни того, ни другого, то они вынуждены поступать на службу к другому классу, который владеет всеми средствами производства: землёй, заводами, машинами, сырыми материалами и накопленными денежными богатствами. Вполне понятно, что класс капиталистов и предпринимателей, пользуясь своим могуществом, взимает с пролетариата тяжёлый оброк. Капиталист не ограничивается тем, что возвращает первоначальные свои издержки и погашает стоимость орудий производства. Из продуктов труда рабочего и крестьянина буржуазия присваивает себе ежегодно знатную долю: арендную плату, земельную ренту, квартирную плату, проценты с государственной ренты, прибыль с акций и облигаций, промышленный доход, торговую прибыль.
Следовательно, при нашем строе труд пролетария не принадлежит ему вполне. И так как в нашем обществе, основанном на интенсивном производстве, экономическая деятельность является существенной функцией каждого человека, так как труд является составной частью каждой личности, — личность пролетария не принадлежит ему вполне. Он отчуждает часть своего труда, иначе говоря, часть своего существа, в пользу другого класса. Его человеческие права урезаны, ограничены. Он не может сделать ни одного шага без того, чтобы его права не были ограничены, без того, чтобы его личность не потерпела ущерба. Едва он вышел из завода, из рудника или с верфи, где он оставил часть своего труда для создания предпринимательской прибыли и дивиденда, едва он вошёл в своё бедное жилище, где ютится его семья, — новый налог, новая подать в виде квартирной платы. В то же время государственные налоги во всех видах, как прямые, так и косвенные, снова урезают уже дважды урезанное жалованье, и это не только для пополнения затрат на культурные нужды и общие потребности, но также для уплаты буржуазии разорительной ренты, для содержания огромных ненужных армий. Когда же он отправляется, наконец, с остатками ощипанного жалованья за покупкой необходимых съестных припасов, он вынужден или, по недостатку средств и времени, обратиться к мелким торговцам и нести, таким образом, на себе всю тяжесть обширного класса посредников, или – в большой магазин, на большой рынок, где он должен, кроме прямых расходов на хранение и распределение товаров, уплатить ещё прибыль в 10-12% на крупный коммерческий капитал. Как в феодальную эпоху дороги были на каждом шагу загорожены и отрезаны дорожной пошлиной, так и жизненный путь пролетария загромождён феодальными повинностями всякого рода, которые на него налагает капитал. Он не может ни работать, ни есть, ни одеваться, ни найти убежище, не уплатив своего рода выкупа капиталисту и предпринимателю.
Но его не только обирают, его ещё лишают свободы. Для того, чтобы труд был действительно свободен, рабочие должны быть призваны к участию в экономическом управлении фабрикой, точно так же, как они участвуют путём всеобщего избирательного права в политическом управлении городом. Но в капиталистической организации труда рабочие играют пассивную роль. Их мнения не спрашивают, и они не решают вопрос о том, какие товары нужно вырабатывать, какое употребление дать имеющимся в их распоряжении силам. Не советуясь с ними, часто даже без их ведома, созданный ими капитал затевает или прекращает то или другое предприятие. Он обращает их в пешки, обязанные слепо исполнять предначертанные им планы. И во всех этих предприятиях, затеянных капиталом и в интересах капитала, рабочими управляют начальники, назначенные капиталом же. Рабочие не принимают участия ни в выборе цели работы, ни урегулировании того механизма, который руководит их работой. Пролетарий – дважды раб: его работа направлена к целям, ему чуждым, и средствам, не им выбранным.
Значит, та же капиталистическая система, которая эксплуатирует труд рабочего, посягает на его свободу. Личность рабочего урезана, так же, как и его содержание.
Но это ещё не всё. Капиталисты и предприниматели составляют один класс только тогда, когда они противопоставляют себя рабочим. Вообще же буржуазия разделена, разобщена самой жестокой конкуренцией. Она не организована и не в состоянии организовать производство, урегулировать его согласно истинным потребностям общества. И в этой анархии, среди этих неурядиц только кризисы напоминают капиталу о его заблуждениях, кризисы, тяжёлые потребности которых падают опять-таки на пролетариат. Итак, вследствие величайшей несправедливости, пролетариат является ответственным в социальном смысле за ход производства, направление которого ни мало от него не зависит. Не быть свободным, но быть ответственным, не помогать даже советами, но подвергаться взысканию – вот парадоксальная участь пролетариата в капиталистической анархии. Если же капитал соорганизуется, если он успеет обширными трестами упорядочить производство, он сделает это ради собственной выгоды; его могущество, благодаря объединению, возрастёт, и он навяжет потребителю лихвенные цены, так что рабочий освободится от последствий экономического неустройства только для того, чтобы подпасть под его монополии.
Все эти беды, вся эта несправедливость и неурядицы происходят от того, что один класс монополизирует средства производства и продукты и навязывает свои законы другому классу и всему обществу. Необходимо уничтожить классовое господство. Необходимо освободить угнетённый пролетариат и вместе с ним всё общество. Надо уничтожить классовые привилегии, каковы бы они ни были, и отдать в общественную собственность, в руки организованных общин, все средства производства и продукты, которые в настоящий момент служат в руках одного класса для угнетения и эксплуатации. Надо заменить неумелое и противозаконное господство меньшинства всемирной кооперацией граждан и сделать общим достоянием право на труд и свободу. Это единственное средство освободить человеческую личность.
Вот почему главной задачей социализма, коллективистического и коммунистического, является превращение капиталистической собственности в общественную.
При настоящем положении вещей, когда человечество распадается на несколько отдельных организмов – наций, социальная собственность должна принять форму национальной. Пролетарское дело становится всё более и более интернациональным. Различные нации на пути к социализму урегулируют мало- помалу взаимные отношения свои согласно требованиям мира и справедливости. Но нация ещё долго будет служить исторической рамкой социализма, объединяющей формой, в которую выльется новый основанный на справедливости строй.
И пусть не удивляются, что, выставив требование свободы личности, мы выдвигаем затем новое требование национального объединения. Только нация может освободить личность. Только нация может обеспечить для всех возможность свободного развития. Ассоциации частичные, временные, ограниченные могут только временно защищать интересы ограниченных групп. Но только всеобщая и постоянная ассоциация может обеспечить всем индивидам без исключения право на существование, и не только всем ныне живущим, но и всем будущим поколениям. Но такой ассоциацией, всеобщей и властной, которая обнимает на определённой территории всех индивидов, которая простирает свои действия и заботы на целый ряд поколений, является нация. И если мы призываем нацию, то только для того, чтоб обеспечить за личностью полноту её прав. Ни одна личность ни на один момент не должна быть оставлена вне сферы влияния права. Ни одному человеку не должна угрожать опасность сделаться добычей или орудием в руках другого. Ни один человек не должен быть лишён возможности работать свободно, без рабской зависимости от кого бы то ни было.
Нация является тем органом, который всегда и повсюду гарантирует права всех без исключения индивидов. И если мы хотим передать нации всё то, что составляло собственность буржуазии, то, конечно, не для того, чтоб сделать из нации идола, не для того, чтоб принести ей в жертву личную свободу индивида; но, напротив, для того, чтоб она могла служить общей базой всем индивидуальным действиям, всем индивидуальным правам. Социальное право, национальное право является в наших глазах лишь фокусом, в котором сходятся права всех индивидов; социальная собственность – это доступное для всех поле действия.
Печатается по: Жорес Ж. Социальные этюды. С.-Петербург: Издательство «Работник», 1906. С. 34-40
