Продолжение «Арктического дневника искателя приключений»
М. Вр. 16: 58
Думаю о зелёных салатах и рыбе в масле, особенно о шпротах. Странные «думы», но от судовой пищи хочется слегка выть, а отказываться от неё не получается. Не ем макарон. Надо перестать есть шницели, эти «свининки», полные презрения к постной домашней пище и моим переживаниям по поводу веса. По приезде устрою недельный или «великий» пост и рубку дров. Или пиление на худой конец, если рубить нечего будет.
Как дома?
В общем, психологическое состояние изменяется не в лучшую сторону.
Продолжаем очень медленно двигаться ко льду. Мимо проплывают льдины, причём некоторые из них имеют значительный размер. Кажется красиво с непривычки. Потом, наверное, надоест. Так, по крайней мере, говорят те, кто уже ходил в подобные экспедиции. Дома надоедает одно, здесь другое. Надо чаще менять места пребывания и поменьше останавливаться в них надолго. Тогда будет «хорошо».
Но всё же ценишь дом со всеми его заморочками и проблемами, от которых дома хочется сбежать, когда находишься долго вдали от него. Бежишь от проблем, а они бегут за тобой! И здесь о них думаешь!
Пора к врачу… Пока к терапевту, а там глядишь, страшно сказать, и к невропатологу!
Вот тебе и Северный Полюс!
На обратном пути радостно обещают качку на недельку-две. Надо готовиться! А как? Может быть, тогда и не буду есть. Это и будет пост… До конца экспедиции осталось 69 суток.
10 июля
Американские пушки стреляют по дну нашей Арктики, и нас трясет и качает
Много событий, но главное все же — началась постоянная «стрельба» из наших пневмо-пушек большой «косы» на первом профиле, и это только начало. Вибрация невероятная по всему судну! Утром ходили в машинное отделение. Смотрели эффект вибрации на элементы управления, и это действительно большая проблема. Может пострадать компьютер в машинном, это чудо техники 1980 годов, а это значит, что «мостик» не сможет выполнять управление, и мы встанем. Может пострадать распредщит, и последствия могут быть такими же, если не хуже.
На ходовом валу также замеряют вибрацию в микронах. Как же не предусмотрели это? Как же не провели испытаний с моделированием эффекта вибрации на судовые элементы? Странно все это… Говорят, что ради экономии. Но ведь такая экономия может обернуться куда большими тратами!
Работа продолжается, и все ходит ходуном, в том числе и предметы на столе и вокруг. Отключилась лампочка в кровати над головой. И как теперь читать ночью? Днём пробовал спать среди этого грохота. Удалось заснуть, что не плохо. Ночью почему то не сплю.
Идиотские проблемы опять с отсутствующей у меня одеждой и постоянной очередью к стиральной машине. До неё добраться можно только ночью. Стиральная машина — одна на весь рядовой состав экипажа и экспедиции. Начальство обстирывается отдельно.
Завтра будем (будут) решать, что делать с вибрацией. Судно может встать из-за неё. Дон говорит, что в предыдущие экспедиции, вокруг Гренландии и в Море Боффорта, вибрация от выстрелов тоже была, но суда были более крепкими. Наш «Фёдоров» — 25-летний ветеран, несмотря даже на то, что был построен основательными финнами. Элементы его управления устарели и потеряли былую устойчивость. Да и изначально оно не было, судя по всему, рассчитано на воздействие удара такой силы. Один из примеров той самой степени износа российской инфраструктуры, о которой часто говорят (и в наших кругах также!) в прессе и в статьях и отчётах на суше. Предстоит на собственной шкуре узнать воздействие этого самого износа.
Судовая еда осточертела, но что делать? Отказываюсь от сдобы и булок. Иногда дают овощи, но не так часто, как хотелось бы.
Главная проблема — удастся ли заснуть ночью? Работы мало, но у некоторых на борту её и вовсе нет. По слухам, получили первый полезный сигнал от датчиков на пушках наших «американцев». Завтра на утренней летучке выяснится.
Мой компьютер стал давать сбои, пока незначительные. Остальная аппаратура на судне — компьютеры и сети — также ведёт себя «неадекватно». А как тут будешь адекватным?
Хочется в Гладышевское озеро нырнуть, а потом траву покосить — наверняка уже в такую жару успела изрядно вырасти на территории нашего Сокола!
Звонил своим.
Разговаривал с «мамой» и «девицей». Говорят, что все хорошо, и Виталя работает.
Хочется домой.
От Маши слышу те же мотивы, ещё более явно и даже резко выраженные.
Вечерне-воскресная пьянка.
Где-то на судне слышны возгласы то ли восторга, то ли чего-то еще, что напоминает хоть о какой-то радости земной жизни.
11 июля (пн.)
Ночью вдруг услышали … тишину!
Что-то неестественное…
Перестали стрелять!
По первой информации, была оторвана одна из линий пушек из-за льда и непредвиденных остановок.
Останавливаться нам во время «производства» нельзя, только для маневров при переходе с одного профиля на другой, а мы, как выяснилось, сделали аж восемь (!) остановок!
Сейчас якобы идём на чистую воду.
В ожидании летучки надо привести в порядок «голову», то есть хоть немного придти в себя после ночного грохота и… некоторой пьянки… Как обычно приходят в себя после такого мероприятия? Нет, я выпью крепкого чая… Но на судне пьют не только чай и кофе на опохмел, что видимо неизбежно.
За окном — зима!
Яркое солнце, люди на палубе в тёмных очках, которых мне теперь не хватает. Солнце в этих краях яркое, оно ярче нашего в несколько раз, и нужно прикрывать глаза.
Дон прошёл мимо, курит, выглядит очень обеспокоенно… Надо идти на летучку, и очень не хочется, если честно. Сосед спит беспробудно — очень переживал по поводу грохота. По его словам, не предполагал, что будет так громко, и если бы знал, то не «пошёл» бы в экспедицию. Впрочем, никто не знал, даже те, кто знал… Лампочку у изголовья надо чинить — вибрация сделала своё дело.
На утреннем совещании выяснилось, что в 6 утра оборвалась правобортная линия пушек, и мы должны немедленно вернуться к исходной точке, или куда-то на чистую воду для осмотра оборудования и производства ремонтных работ.
Ледовая обстановка становится всё более сложной, и это сказывается на работе самым непосредственным образом.
Предварительное решение — идти назад, на чистую воду, по возможности инспектировать поврежденное оборудование, работать пока с короткой косой.
В 6, а затем в 8 — дополнительные совещания геофизиков и по восстановлению с участием наших американцев и нас с Машей.
Ещё один факт — за время работы получили полезную информацию, которая является уникальной по своему характеру. Стью высказал мысль о том, что для работы в таких условиях необходимы два ледокола! На лице Z. показалось некое подобие улыбки. На лице G. ни нерв не дрогнул. На его лице решимость продолжать «до последнего вздоха», хоть двумя, хоть тремя ледоколами.
Нужен водолаз.
Где же его взять?
Нужна камера для подводного осмотра косы, повреждённой во время работ. Камера есть, даже две, но их нужно закрепить для спуска на глубину 15 метров.
Как?
Вчерашний грохот всех перепугал на судне, даже самых крепких, и многие под воздействием стресса начали этот стресс глушить подручными средствами, самыми привычными на судне, то есть алкоголем. Для многих сложившаяся к утру ситуация воспринимается как облегчение от ночных грохотов. Но грохоты ещё не кончились — многое предстоит ещё прочувствовать и пережить.
Стиральная машина не работает — вышла из строя под воздействием вибрации. В машинном отделении, небось, вздохнули с облегчением, что по-человечески понятно.
Я — на посту!
На завтрак давали пшённую кашу и, подумать только, сыр! Питьевая вода из внутренних запасов плохая, с каким-то осадком. По слухам, наша работа очень дорогостоящая, что не удивительно. По слухам же, при закупках оборудования наблюдалась привычная картина — первоначальные записанные в договора на закупку цены были на порядок выше реальных. Это — часть схем, до боли знакомых из нашей российской действительности. Все должны быть довольны – и покупатель, и продавец, и «слуги народные».
Особенно «слуги»…
Думаю, что этой части денег как разницы от реальной и «нереальной» цены оборудования хватило бы на второй ледокол.
Лёд за окном ослепительной белизны, как свежая сметана с морозца! Такого не видел и, скорее всего, не увижу… Но наше озеро и Сокол всё равно милее, роднее, ближе… А если мы потеряем Сокол? Что дальше будет? Хоть в сентябре хотелось бы недельку там провести..
Саша до сих пор не определилась со вторым образованием — то ли PR, то ли управление. Пусть лучше «управление» будет — в наше время знание искусства «рулить» важно как никогда. Хотя учиться этому не надо, как полагаю. Думаю, что это дано от «бога», это как талант, и нужен только диплом, который Бог не дает. Диплом в наше время, как известно, может получить кто угодно.
Дон сообщил, что пушки не потеряны, так как отвечают акустические буи. Повреждён трос, на котором они висят, и его без водолаза не восстановить. Z. уточнил, что ближайшие водолазы находятся в районе Чукотского моря, что возле Аляски. Потери материла и оборудования минимальные, основной урон — для продукции. Нужна камера на достаточно длинном шесте для получения обзора повреждённого троса под водой. Будут сваривать вместе или как-то ещё соединять две трубы, чтобы можно было опустить камеру на уровень видимости повреждённого троса.
Скоро обед.
Народ приходит в себя после ночных «кошмаров». Хочется зелёного салата, и это превращается в наваждение. Как в пустыне всё время хочется воды, так и здесь хочется салата… До точки открытой воды ещё не менее 30 часов хода. Вокруг плотный лёд, кое-где просматриваются полыньи. Впереди наш ледокол, как большая птица — вожак стаи птиц поменьше.
Идём не быстро, скорость примерно 4 узла, или больше?
Как то там дома?
Как «Эгида» поживает? Римка, небось, в отпуск собирается. Им не до меня сейчас. Ну и ладно. У них работа, то есть скандинавские семинары, будут не раньше середины сентября. В общем, я в экспедицию пошёл не от хорошей жизни.
И в самом деле, почему жизнь должна быть всегда хорошей? Впрочем, риторический вопрос… Жизнь всякая, но как-то уж чересчур много не того, о чем мечтаешь и к чему стремишься. Слишком большой разрыв между реальностью и мечтой.
Вот и сейчас: хочу зелёного салата, а его нет, и в ближайшие месяца два не будет. Может быть, в Киль ещё раз зайдем на обратном пути? Там-то и побегу искать салатика в местных «гастштеттах»..
До конца экспедиции осталось 68 дней.
Вся правобортная линия пушек за бортом, болтаётся там на глубине непонятно скольких метров. Может и оторвать льдом при такой скорости!
Пришёл Дон. Принёс план подъёма пушек без водолаза. Довольно трудоёмкий процесс. За ночь: чуть не врезались в ледокол во время одной из остановок, один из терристорных щитов в машинном отделении вышел из строя, что привело к остановке судна (всего было восемь непредвиденных остановок), линия пушек с правого борта сорвалась, «продукция» встала.
И всё это на однолетнем льду. А что будет в тяжёлых льдах?
Продолжение следует
Предыдущие части дневника Юрия СИМОНОВА:
Часть 6. Юрий СИМОНОВ. Низкое небо Арктики
Часть 5. Юрий СИМОНОВ. Свинцовая бездна
Часть 4. Юрий СИМОНОВ. Заполярье, но не наше
Часть 3. Юрий СИМОНОВ. В Арктику с Пилсудским и Мао
Часть 2. Юрий СИМОНОВ. Жизнь, хватит издеваться!
Часть 1. Юрий СИМОНОВ. Арктический дневник искателя приключений
