— Революционные синдикалисты не верят в то, что демократия способна породить новые общественные ценности; по нашему мнению, это режим, который, вместо того чтобы возвышать, принижает человеческую личность. Это не означает, что демократия не является строем, превосходящим предшествующие ей режимы; постольку, поскольку ей удалось воплотить в жизнь политические свободы и обеспечить свободу слова, она является началом, пусть и в отрицательном смысле представляющим собой неотъемлемый фактор общественного прогресса. Однако в своём положительном аспекте, в плане своего способа действия, демократия не может породить ничего великого.
Каковы же основы демократии? Индивидуум и государство, представляющее собой производную волеизъявления индивидов. Руссо хорошо показал, на каком мифе основан этот режим. Политическое общество исходит не из рассмотрения реальных людей в их практической жизни — рабочих, капиталистов, землевладельцев и т.п., — а из типа абстрактного человека, лишённого всяких осязаемых качеств и являющегося тождественным самому себе на всех уровнях общественной жизни, — гражданина. Благодаря этой фикции, возможна вера в то, что все люди обладают равными правами, несмотря на своё общественное положение, что они представляют собой равные стоимости, которые нужно только сложить вместе; что закон их деятельности определяется волей их наибольшего количества.
Демократия не способна породить новые общественные ценности; это режим, который, вместо того чтобы возвышать, принижает человеческую личность.
На этой груде праха, в которую превращён человек, и основывает своё господство государство. Различия между людьми признаются постольку, поскольку они соответствуют его целям. Сколько бы редким ни был тот или иной парадокс, он оправдан той степенью хаоса, которую он порождает. Разве могут быть сомнения в том, что гражданин, лишённый всего, не может самостоятельно сделать для себя ничего? Разумеется, он — суверен, но суверен слабый. Обречённый на разрозненное существование, своей слабостью он оправдывает существование власти. Функция государства как раз и состоит в том, чтобы навязывать порядок этой массе разобщённых индивидов; власть «наверху» может существовать лишь потому, что «внизу» господствует анархия.
Но государство и индивид разделяет пропасть, препятствующая прямому общению между ними. Им необходимы посредники; эти посредники называются партиями. Их роль состоит в том, чтобы определять и выражать волю народа. Они подменяют гражданина, они действуют от его имени, они являются его представителями. Таков принцип демократии: гражданин — всего лишь дополнительная переменная в пьесе, ход которой направляется другими. Он не может осуществлять свою власть иначе, как передав её третьим лицам, и его суверенитет проявляется во множественных актах отречения от этой власти.
В своём положительном аспекте, в плане своего способа действия, демократия не может породить ничего великого.
Синдикализм отрицает этот принцип демократии как развращение человеческой личности. Представительный порядок предполагает, по определению, что гражданин бессилен. А бессилен он потому, что некомпетентен. А некомпетентен он потому, что является абстрактной личностью, оторванной от реальных условий жизни, при том, что ему приходится выражать своё мнение не по тем проблемам, которые связаны с его непосредственным опытом и являются основой его материального существования, а по целому ряду смутных и неопределённых вопросов, охваченных понятием «всеобщего интереса», о котором он не имеет ни малейшего представления. Поэтому ему приходится избирать себе компетентного представителя, и — ещё один парадокс! — полагают, что гражданин, который некомпетентен в соответствующих вопросах, может превзойти в этом акте выбора свою собственную компетентность.
Как только такой выбор сделан, гражданин остаётся бездеятельным. Он передал свои полномочия другому; теперь ему остаётся лишь ждать. Это — вынужденная леность. Оказывается, что этот слабый суверен является и сувереном ленивым. Нет ни чувства ответственности, ни понятия об усилиях, ни обращения к жизненным силам индивида! Ничего этого нет, или почти нет: остаётся лишь простое волеизъявление избирателя, осуществляемое раз в четыре года. Эту инертность подкрепляет сопутствующая ей деморализация. Что, как не ужасное вырождение личности, может стать следствием всей этой возни, интриг и лицемерия вульгарной политики? Соперничество партий — это ничто иное, как ничем не ограниченная конкуренция между различными группами интересов, стремящимися к синекурам и ничего от них требующих должностям, путь к которым открывает обладание государством.
Ничего этого нет, или почти нет: остаётся лишь простое волеизъявление избирателя, осуществляемое раз в четыре года. Эту инертность подкрепляет сопутствующая ей деморализация. Что, как не ужасное вырождение личности, может стать следствием всей этой возни, интриг и лицемерия вульгарной политики?
Посредственность и низменность — вот каков удел демократий. Добавим сюда также: «легковерие и недоверчивость». И разве может быть иначе? Разве избиратель не должен верить в своего избранного кандидата? Он выбрал его на основе его обещаний и его предполагаемой готовности выполнить их. Разве не было сказано уже многого о культе личности, порождаемом этим режимом? С другой стороны, гражданин, как правило, так скоро разочаровывается в людях, которым он доверился и избрал своими представителями, что скоро он уже сожалеет о своём выборе. И так, благодаря прихотям судьбы во время выборов, влияние тех или иных партий то падает, то увеличивается. Избиратель, поддерживая ту или иную партию из каприза или по причине непонимания положения дел, испытывая негодование против партии, за которую он ранее голосовал, но попадая под чары лживых обещаний другой партии, является лишь несчастным рабом всех их, и презренной пешкой в их игре.
Читайте также:
Алексей БОРОВОЙ: «В синдикализме рабочий — творец»
Юбер ЛАГАРДЕЛЬ. Интеллигенция и синдикализм
Алексей ЭТМАНОВ: «Профсоюза вне политики не бывает»
Дмитрий ТРУДОВОЙ: «Активист профсоюза должен быть безбашенным»
