Феминистки всех мастей в один голос утверждают, что проституция является дискриминацией женщин, так как строится на эксплуатации женского тела. Но противники этого явления закрывают глаза на то, что большинство путан, пошедших на панель добровольно, вполне устраивает их ремесло.
Пара слов об эксплуатации.
Эксплуатация секс-рабынь, по сути, мало чем отличается от обычной эксплуатации на стройках и заводах. И там и тут человек вынужден продавать себя — свои руки, свой разум, свои половые органы, наконец. Кто сможет, положа руку на сердце, сказать, что рабочий на производстве эксплуатируется меньше, чем жрица любви в каком-нибудь фешенебельном московском «доме терпимости»? Рабочий на металлургическом заводе где-нибудь в российской глубинке к 30 годам превращается в измученного адскими условиями жизни, мизерными зарплатами и безысходностью старика с легкими, забитыми окалиной, и организмом, отравленным тяжёлыми металлами и химикатами. Проститутка же в 30 лет в худшем случае может подцепить какую-нибудь половую инфекцию, потерять товарный вид и перестать быть востребованной у клиентов. Думаю, мало кто поспорит с тем, что вылечить триппер проще, чем туберкулез, а потеря товарного вида — ещё не конец жизни.
Действительно, раз уж права проституток так сильно ущемлены одним лишь фактом существования рынка сексуальных услуг — что им мешает бросить своё ремесло и пойти, скажем, на производство? Только то, что ноги раздвигать всегда легче, чем стоять за станком восемь часов в сутки. Тем более — за такие деньги: «угнетённая» жрица любви имеет заработок, в разы (если не в десятки раз) превышающий доход рабочего. И если признавать проституцию пережитком патриархата и дискриминацией женщин (которых патриархат толкает на панель, не давая им идти на заводы), то искомый патриархат следует признать и дискриминацией мужчин, ибо мужчина, «продающий» своё тело и своё здоровье в куда более тяжёлых условиях, получает зачастую ещё и меньший заработок. А это — явный показатель неравенства, причём явно не в пользу мужчин. Не слишком сложно запретить проституцию. Но как при капитализме запретить бедность и эксплуатацию? Вместо того чтобы бороться с причинами социальных болезней, феминистки, как это часто бывает, борются с симптомами.
Теперь о дискриминации
Полный запрет женской проституции нанесёт удар по мужчинам, готовым платить за сексуальные услуги. Как правило, эти мужчины непривлекательны для женщин. Значит, эти люди останутся сексуально неудовлетворенными, или будут вынуждены идти в кабалу неравноправного брака, где «вторая половинка», вполне понимая невостребованность «своего» мужчины, будет невозбранно на нём паразитировать. Ибо куда он денется, уродливое ничтожество? По сути, место проституции в розницу займёт проституция оптом (брачная), причём потребитель такой проституции оказывается в заведомо проигрышной ситуации.
Казалось бы, если «живые» женщины не нужны или с ними просто не везет — всегда можно уединиться и удовлетворить себя, например, при помощи просмотра эротики и порнографии (хотя автор сразу предупреждает, что не является сторонником таких вещей). Но не тут-то было — фемшиза не даст расслабиться не только «членоносцам-эксплуататорам», но и бойцам невидимого фронта мозолистой ладони. Та же история — порноиндустрия рассматривает женщину исключительно как тело, как сексуальный объект, как вещь. А как воспринимаются снимающиеся в порно мужчины — умалчивается; хотя очевидно, что они почитаются за ходячие вибраторы и не более того.
Безусловно, проституция и порноиндустрия — признаки упадка общества. Без всякого сомнения, с этим нужно что-то делать. Конечно, отношение к женщине как к товару — это отвратительно. Но ещё отвратительнее мелкобуржуазное ханжество «феминисток» — врагов легализации порнографии и сферы сексуального обслуживания, которые ведут свой крестовый поход не ради уничтожения эксплуатации как таковой.
Всё разнообразие унизительной эксплуатации, вся грязь буржуазного мира исчезнет окончательно лишь при одном условии — когда человечество, наконец, оставит капитализм в прошлом, перейдя к другим, более прогрессивным и гуманным формациям. Сам переход, конечно, не решит разом всех проблем, но он сделает возможным их рациональное преодоление.
Может быть, человеку всё же не удастся обуздать свою животную природу. Однако её можно будет контролировать на государственном уровне, например, выдавая гражданам розовые талоны, как в известной антиутопии, осуществляя меры гормонального контроля или создавая достаточно правдопободные виртуальные заменители. Кроме того, всем будет доступна генетическая коррекция.
Нужно только понять, что корень всех зол — это сам капитализм, а не его отдельные проявления. И лишь через преодоление капитализма можно решить в том числе и проблемы сексуальной эксплуатации. В противном случае «борьба с проституцией», «борьба с порнографией» и прочие прекраснодушные (и часто – весьма корыстные) инициативы останутся борьбой с ветряными мельницами и не принесут пользы никому.
