Для подавляющего числа политически грамотных людей на данный момент абсолютно очевидна фундаментальная недееспособность существующей российской элиты. В связи с этим вопрос о наиболее рациональном способе формирования нового правящего слоя приобретает особую важность. Попробуем критически рассмотреть варианты будущего устройства власти в России, подвергнуть анализу текущие проблемы и, исходя из них, поставить те политические вопросы, которые должна решить будущая государственная система.
Партийный кризис
Принято говорить о двух ключевых проблемах существующего строя, которые, пожалуй, лежат на поверхности — бесконтрольности и тотальной коррупции, которая из этой бесконтрольности и вытекает. Существующая же проблема бесконтрольности уходит корнями в вертикальную партократическую систему, сложившуюся при попытке мобилизационного строительства социализма. В определённый момент ввиду тактических преимуществ было решено сосредоточить всю политическую жизнь страны в едином органе, который начал действовать по типу военно-бюрократической организации: верхние элементы полностью контролировали нижние. Гниение верхов при такой системе оказалось делом времени. Из этого несложно делать вывод: партократии следует категорически опасаться.
Как ни парадоксально, на деле такой аппарат оказывается гораздо опаснее классической диктатуры, власти, при которой один человек или крайне узкая группа (хунта, например) имеют практически неограниченный контроль над бюрократией — небольшое количество лиц гораздо труднее коррумпировать, чем бюрократический аппарат в целом, когда к этому располагает сама логика этого аппарата. Поэтому и оказались возможными, например, проведение выборов Аугусто Пиночетом в Чили или передача власти принцу Хуану Карлосу после смерти Франсиско Франко в Испании. Созыв же демократических Советов в 1989 году (Съезд народных депутатов) закончился разгоном депутатов и воссоединением правительственной бюрократии под знаменем ельцинизма, а позже — прямой реинкарнацией правящей партии под вывеской «Единая Россия».
Закостенелость элиты
Консерватизм нынешней власти заметен невооружённым взглядом. А может ли быть иначе, если для того, чтобы попасть во власть нужно или родиться в нужной семье, в которой ценности правящей прослойки будут навязаны в процессе воспитания, либо длительно и унизительно выслуживаться, старясь во что бы то ни стало угодить богоданному начальству? Пройдя через систему власти, впитав психологию коррупционера, человек полностью теряет принципиальность и инициативность. Кроме того, сам возраст, в котором чиновник достигает какого-либо значимого положения, располагает к сохранению существующего порядка.
Чтобы Россия прогрессировала, нужно создать условия для локальной, но реальной политической деятельности молодёжи. При этом нельзя допустить подмену реального гражданского общества фиктивными организациями — вроде комсомола.
Параллельно с этим деполитизируется молодёжь, масса перспективных проектов остаётся нереализованными. Поэтому, чтобы Россия прогрессировала, нужно создать условия для локальной, но реальной политической деятельности молодёжи. При этом нельзя допустить подмену реального гражданского общества фиктивными организациями — вроде комсомола. Идеальным вариантом было бы зафиксировать политическое противостояние поколений, наделив молодёжные организации контрольными функциями. Практика показала, что изъятие из общества конфликта во имя единства ведёт к катастрофическому результату, поэтому элита должна формироваться в результате противостояния, а не в результате примерного служения старшим.
Кризис делегирования
Другая проблема, ставящая под вопрос большинство современных институтов отбора элиты, в том числе популярные в социалистической среде Советы — растущая неадекватность делегирования как принципа. Если на момент 1917 года ещё не полностью разрушенное традиционное общество смогло создать органы низовой демократии (во многом на основе общинной традиции, укоренённой в русской деревне), то современный человек, обособленный от коллектива, не способен избрать из своей среды представителя, которому он может доверять. Из-за мобильности современного мира нет устойчивой среды как таковой. Но это ещё полбеды…
В СССР был уничтожен и задавлен коллектив. Коллектив живой и сражающийся, сохранившийся на Западе как инструмент низовой классовой борьбы.
То, что в СССР был развит коллективизм — не более чем распространённое заблуждение. Наоборот, в СССР был уничтожен и задавлен коллектив. Коллектив живой и сражающийся, сохранившийся на Западе как инструмент низовой классовой борьбы. Отголоском этого является плачевная ситуация с гражданским обществом в России. Избрание же депутатов по территориальному принципу также абсурдно: избиратели не знают избираемых лично, в силу этого выбор делается сугубо между медийными образами.
Кроме всего перечисленного, в современных условиях практически нереализуема оценка деятельности депутата: многие властные решения оказываются слишком трудны для понимания рядовым гражданином, если они не преподносятся в нужном ключе СМИ, во многих случаях ангажированными. В результате реально работающая представительная власть оказывается возможной только в случае или массовой политизации общества по типу 1917 года или ограничения круга избирателей до достаточно компетентных людей по типу суда присяжных вкупе с внеэкономическим сплочением коллективов по корпоративистскому образцу.
Разделение властей
Любая власть, будь она назначаема или выбираема со всеми необходимыми предосторожностями, в своей структуре имеет два инстинкта: уничтожить конкуренцию и коррумпироваться. Поэтому при любой системе нужны те силы, которые будут «сторожить сторожей». Причём, если контрольные органы оказываются нижними элементами властной пирамиды (как, допустим, избиратели, выдвинувшие местного депутата), то связь контролируемых и «сторожей» рвётся — те же депутаты коррумпируются, с помощью нажитого промывают населению мозги, подкупая журналистов, а более-менее смелые выступления давятся с помощью купленной полиции. И как результат мы наблюдаем безответственную перед народом власть.
При любой системе нужны те силы, которые будут «сторожить сторожей».
Поэтому выходом может создание нескольких институтов власти, нацеленных на перекрёстный контроль, т.е. старое доброе разделение властей. Важно, что только одна из ветвей должна осуществлять исполнительную власть, и подобным же образом только один институт должен осуществлять власть законодательную. У всех ветвей должны быть чётко прописанные полномочия. В противном же случае возникает риск двоевластия, которое, как правило, заканчивается ликвидацией одной из сторон.
Кризис образования
Нынешняя деградация образования является не только социальной проблемой, но и проблемой политической. Современная система управления требует радикально нового качества принятия решений в силу своей возрастающей сложности. В свете этого интеллектуальное несоответствие элит выполняемым задачам становится критическим недостатком политической конструкции. Причём нельзя сказать, что кризис уникален для современной России и исключительно связан с местным деградирующим образованием. Даже в СССР с развитой и практически образцовой на тот момент системой образования не получилось создать адекватную кузницу кадров: в конце 80-х годов вследствие ряда фатальных ошибок плановое хозяйство было разрушено, а допущенная к власти в результате демократических реформ инженерная интеллигенция показала полнейший инфантилизм и несостоятельность. Думается, что, если опустить корыстные элементы в мотивации руководящего состава, причина недееспособности деятелей того времени кроется в отсутствии адекватного знания об окружающей реальности и функционировании государственной системы в целом.
Нынешняя деградация образования является не только социальной проблемой, но и проблемой политической. Современная система управления требует радикально нового качества принятия решений в силу своей возрастающей сложности.
Советское образование, несмотря на все попытки, не смогло создать универсального человека, способного принимать адекватные политические решения. В США проблема была решена профессионализацией — созданием «мозговых трестов» и наймом политических консультантов. Разумеется, логическим продолжением такой политики является технократия, прямое правление специалистов в конкретных сферах, так как недостаточность знаний формальных представителей не позволяет им оценить альтернативы и сделать разумный выбор. Между тем возникает фатальный недостаток профессионализации — слабость решений в междисциплинарных областях. Всё это подводит к мысли о необходимости политической элиты, состоящей из универсальных специалистов. Современные технологии позволяют это реализовать через отбор перспективной молодёжи, использование новейших техник преподавания и определение наиболее талантливых студентов. Важно, чтобы технократическая элита была универсально и разносторонне развита, только это позволит принимать эффективные решения.
Полицейское государство
Полагаю, излишне доказывать, что полиция и контрразведка — лучшие друзья властных олигархов и коррупционеров. Ибо любая власть по своей природе старается подавить конкуренцию, и тут карательные органы оказывают ей неоценимую услугу. Поэтому лучше не помогать будущим узурпаторам, а сразу предпринять меры по защите от полицейского произвола. В вечной борьбе свободы и безопасности нужно однозначно выбирать свободу (в крайнем случае, деятельный народ сможет сам защитить себя, снизу воссоздав государство), причём не из-за лицемерной парадигмы прав человека, а из-за священной обязанности гражданина противостоять тирании. Тут опять приходится вспомнить ещё один буржуазный механизм — гражданские права.
Нашей стране придётся пройти между Сциллой и Харибдой, не допустив как пассивности властной политики, боящейся нарушить права граждан, так и тоталитаризма, неминуемо ведущего к олигархии.
Должны быть созданы институты, препятствующие усилению роли карательных ведомств, возможно, эта обязанность должна лечь на одну из ветвей власти. Ввиду необходимости экономической мобилизации государства задача сохранения гражданских прав будет особенно нелегка — показательны примеры Советского Союза 30-х годов, когда политическая борьба и классовая война перешли к преследованию инакомыслия, и Соединённых Штатов, в которых после 11 сентября был нанесён существенный удар по даже формальной демократии. В этом смысле нашей стране придётся пройти между Сциллой и Харибдой, не допустив как пассивности властной политики, боящейся нарушить права граждан, так и тоталитаризма, неминуемо ведущего к олигархии.
Все вышеперечисленные проблемы имеют несколько решений. Но всегда следует помнить, что форма власти является ответом на определённые вызовы, поэтому ошибкой было бы цепляться за привычные модели. Миссия всех социальных политических сил сегодня — выработка общей концепции, адекватной современным условиям.
