Дмитрий ЖВАНИЯ
Бизнесмен Валерий Федотов обратил на себя внимание ещё тогда, когда состоял в партии «Единая Россия» и руководил в Петербурге исполкомом Василеостровского районного отделения этой партии, то и дело выступая с нестандартными для представителя «партии власти» заявлениями: о необходимости диалога с оппозицией, реформирования ЕР и всей российской политической системы, против процесса над участницами Pussy Riot и т. д. Из-за этого он заработал репутацию «единоросса-альбиноса».
11 июля 2013 года Валерий Федотов заявил о своём выходе из ЕР и в подтверждение этого разрезал свой партбилет садовыми ножницами. «Мой уход сейчас означает, что в партии нет места даже одному честному человеку, говорящему правду, — объяснил Федотов Газете. Ru. — Партия опустилась, перестала следить за собой, она всё меньше похожа на публичную политическую силу. У партии нет будущего, партия стала механизмом политических репрессий». Одновременно объявил о вступлении в партию «Гражданская платформа». После того, как Федотов засветился на акции солидарности с Алексеем Навальным на Малой Садовой, в политическом сообществе Петербурга многие подумали, что уличная оппозиция получила нового лидера — спортивного и вменяемого… Но Валерий дал по тормозам. Почему? Что от него ждать в ближайшем будущем? Что он думает о политической ситуации в стране? Обо всём об этом мы и поговорили с бывшим «единороссом-альбиносом».
Дмитрий ЖВАНИЯ. В «Откровениях единоросса» Вы несколько сумбурно объясняете причины, которые привели Вас к решению вступить в партию «Единая Россия». Вы лишь намекаете на то, что это был «эмоциональный выбор», что Вы искали политика, под чьи знамёна готовы стать. Проще говоря, Вы в тот момент готовы были встать под знамёна Путина. А это был 2008 год, когда была проведена операция «преемник на четыре года», которая развеяла все надежды на постепенное превращение России в демократическое государство, где существует сменяемость власти. Мы в итоге получили «Путина навсегда». Если Вы человек с демократическим мировоззрением, то неужели Вы тогда не видели, что собой представляет Владимир Владимирович, а главное — что собой представляет система, лидером которой он является?
Валерий ФЕДОТОВ. Не видел и считаю, что это было невозможно увидеть из 2008 года. Особенно человеку, который впервые заинтересовался политикой. Хотя и среди политических экспертов единицы тогда прогнозировали возвращение Путина и ренессанс силовиков. Время моего вступления в ЕР пришлось на период политической оттепели, когда образованный класс почувствовал, что власть говорит на его языке и действует в его интересах. Модернизация, инновации, отмена репрессивного законодательства по отношению к предпринимателям и СМИ. После угара 2007-го с массовыми призывами к Путину переписать Конституцию и пойти на третий срок, Медведев казался вполне демократичным президентом. И у него были шансы таковым остаться, если бы он рискнул побороться за власть в 2011-м. Проект второго срока Медведева и дальнейшей демократизации страны существовал и мог быть реализован, но потерпел поражение.
Есть очень большая разница между «никого не заденем» и «всех порвём». Разжигание в обществе ненависти — это огромная политическая ошибка, сделанная властью.
Может быть, Ваше решение заняться политикой через структуры партии «Единая Россия» было продиктовано тем, что Вам есть, что терять: Вы бизнесмен, а в России тяжело заниматься бизнесом тем, кто осмелился выразить несогласие с существующей стране политической системой. Если говорить на языке поговорок, не хотели Вы и на дерево залезть и штаны не разодрать?
Я до этого 20 лет успешно занимался бизнесом безо всякой политики. И всегда хорошо знал, что при натяжении штаны рвутся. Участие в политике с самого начала осознавал как риск для бизнеса. Но тогда этот риск, ввиду адекватного состояния власти, казался небольшим. А мне очень хотелось чего-то свежего, новых пространств для самореализации. Для успешного мужчины в районе 40 это вполне естественно.
«Я просто хочу, чтобы коррупция была побеждена. И страна не разделилась при этом на тех, кто с нами и кто против нас», — заявляете Вы в одной из статей, в которой содержится критика Алексея Навального. Отлично! Только маньяки мечтают о гильотине и массовых расстрелах «врагов народа». Но как можно и коррупцию победить в насквозь коррумпированной стране и никого при этом не обидеть, не задеть? У вас есть рецепт?
Я не вижу необходимости в эксклюзивных рецептах борьбы с коррупцией. Для этого нужны гласность и независимые суды, которые бы сделали работающими законы. В части борьбы с коррупцией Навальный всё делает классно. Но он при этом слишком злой, и меня его кровожадность пугает. Никого не задеть при борьбе с коррупцией невозможно. Но есть очень большая разница между «никого не заденем» и «всех порвём». Разжигание в обществе ненависти — это огромная политическая ошибка, сделанная властью. Теперь эту ошибку нужно исправлять, а не усугублять.
Люстрации — это способ избежать конкуренции с этими людьми после отстранения их от власти. Но рецепт оздоровления — не в смене одних людей на других, а именно в возможности конкуренции.
Разве можно ли в России создать новый правящий класс без проведения тотальной люстрации нынешнего?
Нужно. Проблема современной России в том, что одни люди силой удерживают власть и избегают открытой политической конкуренции. Люстрации — это способ избежать конкуренции с этими людьми после отстранения их от власти. Но рецепт оздоровления — не в смене одних людей на других, а именно в возможности конкуренции. Мало вывести миллион человек на площадь и устроить революцию. Нужно не бояться через год, пять и десять лет доказать народу на абсолютно открытых выборах, что вы лучше побеждённого режима. А если вы боитесь этих выборов и заранее что-то запрещаете, зачем вы тогда нужны? Люстрация — недемократичная мера, она ничем не отличается от действий нынешней власти по преследованию оппозиционеров и запрету им участвовать в выборах. Сейчас одни люстрировали других, потом другие их сбросят и люстрируют. Так в 96-м году в России демократы отменили демократические выборы, а потом снова своими руками возродили авторитаризм. Не вижу смысла еще раз менять шило на мыло.
«За новейшую историю не было ни одного успешного проекта исправления нашей неидеальной человеческой природы», — утверждаете Вы в тексте, в котором, ещё будучи единороссом, размышляете о чистках в партии «Единая Россия». Иногда при чтении Ваших текстов складывается впечатление, что Вы хотите быть политическим котом Леопольдом из известного мультфильма. Конечно, человеческая природа далеко не идеальна. Но ведь можно её ещё больше испортить, если система обращается к самым её низменным проявлениям: к алчности, корысти, эгоизму, потребительскому отношению ко всему вокруг. Что делать с такой системой?
По-моему, кот Леопольд — это глубоко положительный персонаж и его миролюбие неизменно побеждало окружающую мышиную возню. Систему нужно лечить и вразумлять, мягко воздействуя на неё силой гражданского общества. Но ни в коем случае не уничтожать. Преобразование энергии общества в разрушительную — это огромная ошибка ныне существующей системы. Задача оппозиции — исправить эту ошибку, а не усугублять её. К слову, очень рад, что за прошедшие годы у меня на этой позиции появился такой сильный и уважаемый союзник, как Михаил Ходорковский. Его пример, как человека, сохранившего способность к доброте и прощению, чрезвычайно ценен.
«Чуточку любви к своему государству, честное признание в нём положительных сторон, объективная критика и совместная стратегия дальнейших действий была бы очень кстати. Вы как насчёт Народного Фронта?», — писали Вы чуть больше пяти лет назад, обращаясь к интеллигенции. Какие положительные стороны государства Вы тогда видели и видите ли их сейчас. И что Вы думаете сегодня насчёт Народного фронта? Если это, на Ваш взгляд, всё ещё реальная идея, то кто в него должен войти? Не провалился ли тот «народ фронт», который был создан после выборов 2011 года как дополнение к пошатнувшейся «Единой России»?
Народный фронт действует как политтехнологический инструмент системы. Он создает пошатывающейся системе дополнительную опору, навязывает застоявшейся элите внутреннюю конкуренцию, одёргивает самые вопиющие проявления коррупции. К тому же работает как спойлер для внесистемной оппозиции, отнимает антикоррупционную повестку у Навального. В этом смысле — как политтехнологический инструмент Вячеслава Володина — фронт вполне успешен. А как политическая сила, которая могла бы быть мотором перемен в стране, он, конечно, не состоялся. Люди занимаются своим делом вполне успешно и с удовольствием, но это дело — игра в игрушки в здании, которое вот-вот рухнет.
Люстрация — недемократичная мера, она ничем не отличается от действий нынешней власти по преследованию оппозиционеров и запрету им участвовать в выборах.
Сегодня Вы призываете вести устроить «внутринациональный политический диалог», чтобы избежать жёсткой политической конфронтации в стране? Идея сама по себе красивая. Но как этот диалог мог бы реализоваться на практике? Вы представляете диалог лидера НОДа Фёдорова с Михаилом Касьяновым? Или Милонова с Навальным? Нужно ли, на Ваш взгляд, ради этого диалога простить тех, кто все эти годы оболванивал население корысти и карьеры ради, устраивая травлю «национал-предателей», подбивая людей ехать на Восток Украины «бороться с фашизмом»?
Перед Россией стоит предельно ясная задача — избежать гражданской войны и разрушения страны. Политики, которые не способны решать эту задачу, не имеют права находиться в политическом поле, на какой бы его фланг они не претендовали. Если Милонов и Навальный — ответственные политики, они в какой-то момент будут обязаны не только вести диалог, но и договариваться. Когда этой осенью после думских выборов или в 2018-м после президентских напротив друг друга снова встанут армия и протестующий народ, вопрос компромисса будет вопросом, мягко говоря, множества жизней. Сохранение этих жизней должно быть первейшей целью, к которой каждому лагерю необходимо двигаться уже сейчас, выдвигая из своих рядов адекватных и договороспособных лидеров. А перебить друг друга россияне смогут и без помощи политиков. Желающих решать вопросы о власти силой всегда в избытке.
И конечно, чтобы удержаться на краю пропасти, нужно будет многое прощать. Даже то, что простить очень трудно.
Почему Вы решили заявить о своём выходе из «Единой России» столь театральным образом: взяли свой членский билет и разрезали его садовыми ножницами? Это отличный пиар-ход. О Вас узнали. Но это даёт повод оппонентам говорить о вашем самолюбовании…
Политическая среда не лишена элементов шоу, в состязании выигрывает тот, кто не просто формулирует правильные идеи, но и наиболее эффективно доносит их до людей. Политик, который не пропагандирует себя, неэффективен. А разница между самопрезентацией и самолюбованием не очевидна, это скорее вопрос отношения говорящего к тому или иному явлению или человеку. Я никогда не скрывал, что размышляю не только над идеями, но и над их продвижением, вкладывал деньги в собственный пиар в самых разных формах и считаю это абсолютно нормальным.
В условиях, когда деньги перестали бить фонтаном из земли, «славить человека труда» — правильная идея. Теперь всей страной нужно учиться что-то делать руками, производить.
Вы верно отмечали, что «рабочий давно перестал быть героем» во многом «по причине своего снизившегося статуса (давно никто не занимался его правильным позиционированием и бренд потускнел), а также в силу своей прозаичности и немногочисленности». Вы считаете это проблемой для нашей страны? Нужен ли нашей стране бодрый рабочий класс, который осознаёт свои интересы и участвует в политической жизни со своей собственной социальной и политической повесткой?
Думаю, это было бы невредно. В условиях, когда деньги перестали бить фонтаном из земли, «славить человека труда» — правильная идея. Теперь всей страной нужно учиться что-то делать руками, производить. В числе прочего, это вопрос и политической, и даже классовой самоорганизации, самосознания. Другое дело, что у политической повестки рабочего класса в нашей стране очень плохая предыстория. Сложно будет не повторить идеологические потуги большевиков и марксистов в виде фарса.
Обычно бизнесмены с подозрением относятся к профсоюзам. Как Вы смотрите на профсоюзы? Нужно ли нашей стране мощное и настоящее (а не такое, как сегодня — ритуальное) профсоюзное движение?
Профсоюзное движение, которое отстаивает права работников перед неумными Карабасами-Барабасами, полагающими, что производительность труда растет пропорционально времени, а прибыль — обратно пропорционально зарплатам — не помешает. А вот любые формы использования этого профсоюзного движения в политике будут вредны.
Что Вы думаете о реиндустриализации России?
Что она ни по сути, ни по методам не должна повторять индустриализацию восьмидесятилетней давности. Сейчас нужно строить не заводы-гиганты, а высокотехнологичные локальные производства по всей стране. И делать это лучше не усилиями государства, а просто включая зелёный свет инвесторам: во всех регионах и всех областях деятельности. Также, не меньше индустриальных, меня занимают и блестящие перспективы России на мировом аграрном рынке.
Широко анонсированный властью курс на импортозамещение не является универсальным спасательным кругом для всех. А на местах и вовсе часто сводится к созданию преимуществ для «своих».
Считаете ли Вы, что сегодня интересы работников объективно совпадают с интересами предпринимателей-производственников: те и другие заинтересованы в расширении собственного российского производства. Работникам этот курс выгоден, ибо он позволит не только сохранить рабочие места, но и создать новые, а предпринимателям новая индустриализация позволит повысить прибыли?
Вне всякого сомнения, и работникам, и предпринимателям выгоден рост российской экономики и производства. Мы вместе что-то делаем, продаём товар на внутреннем или внешнем рынке, а потом получаем и делим прибыль. Другое дело, что широко анонсированный властью курс на импортозамещение не является универсальным спасательным кругом для всех. А на местах и вовсе часто сводится к созданию преимуществ для «своих» и удушению конкурентов.
Реально было бы, сегодня создать «блок производителей», в который вошли бы как рабочие, так и предприниматели, которые понимают необходимость реиндустриализации России?
Думаю, что начинать надо собственно с работы, производства. А в случае возникновения проблем, которые потребуется решать всем сообществом российских производителей, формат борьбы подскажет жизнь.
Что Вы ждёте от ближайших думских выборов? Нет ли у Вас ощущения, что всё давно нарисовано? И реальной борьбы не будет?
Борьба будет, но не до выборов, а после. К осени протестные настроения будут гораздо сильнее, чем сейчас. Во-первых, их разогреет экономика, во-вторых — кампании, накал политической борьбы, где многие будут апеллировать к низменным эмоциям. Власть попытается снять напряжение низким результатом ЕР. Думаю, процентов 35, максимум 40 по спискам. Плюс много сенсаций в округах. Коммунисты подберутся близко к ЕР. Возможно, быстренько сформируют и какую-то третью силу, «партию надежды», и дадут ей набрать процентов 7. Но Парнас, Яблоко и прочую оппозицию не пропустят. Дальше начнётся уличная политика, стихия. То что мы видели на Болотной и Сахарова было разминкой, предисловием к протестам, ожидающем нас по итогам нынешнего выборного сезона. И предсказать их исход, в отличие от исхода официальных, контролируемых властью выборов, я не берусь.
Власть функционирует как система, у неё есть лидер, который несёт ответственность за её результаты.
Это правда, что Вы хотите идти на выборы в одном из округов Петербурга с критикой партии власти, но без критики президента Путина? Можно ли отделять личность Владимира Владимировича и его политической курс от того, что делает правительство? Не думаете ли Вы, что вера в сказки про хорошего царя и плохих бояр — одна из причин низкой политической культуры нашего народа?
Нет, рассказывать сказки избирателям и избегать критики Путина я не собираюсь. Власть функционирует как система, у неё есть лидер, который несёт ответственность за её результаты. Однако и сваливаться в противоположную крайность, утверждать, что смена Путина станет автоматическим решением всех проблем, тоже считаю неправильным. Такая постановка вопроса — разновидность сказки про царя и бояр, только наоборот.
Кто-нибудь работал над Вашим имиджем? Или Вы сами решили создать себе образ молодого подтянутого, спортивного и всегда улыбающегося политика?
В разные периоды я сотрудничал с разными специалистами в области политического консалтинга. Но все они советовали мне оставаться в политике самим собой и создавали скорее каналы продвижения моего образа, чем сам образ. Просто я в реальной жизни на самом деле люблю спорт и не унываю.
И последний вопрос касается футбола. Почему Вы, живя в городе, где почти все болеют за «Зенит», болеете за миланский «Интер» (я сам болею за этот итальянский клуб с тех пор, как за него играл чилиец Иван Саморано)?
Я всю жизнь болею за «Зенит», бывали сезоны, когда не пропускал ни одного матча на «Петровском». А на матче Милана оказался и сфотографировался практически случайно. Билет был подарком во время бизнес поездки в Милан. Просто фото получилось удачное, женщинам нравится. Так и висит с тех пор в профиле страниц в соцсетях.
