За что я не люблю левых активистов, так это за лицемерие, которое иногда переходит в шизофрению – раздвоение сознания. Например, от левака, отстаивающего права ЛГБТ, в частной беседе можно услышать: «Так ты чего – не знал? Он же пидарок, этот Ваня (Вася, Петя, Федя)!» Активист, который на публике расшаркивается перед феминистками, в дружеской компании может легко заявить: «Главное в тёлочке – упругая, как футбольный мяч, попа!» Не удивляйтесь, если борец с антисемитизмом в разговоре с приятелями прижимистость какого-нибудь общего знакомого объяснит его еврейством. В этом смысле правые — более цельные, честные, последовательные люди. У них нет этого раздвоения: на частное и общественное.
Текст левого активиста, который гордо носит прозвище Швондер, мне понравился своей честностью. Он просто, на одном примере, показал то, что я в ряде статей пытался донести наукообразно и, наверное, не очень удачно (поскольку стал после этого объектом феминистского троллинга), а именно мысль, что женщины часто являются заложницами стереотипов, которые навязывает им массовая культура, в частности, стереотипов о роли женщины и роли мужчины. Нередко от «угнетаемых дам» можно услышать: «20 тысяч рублей? Нормальная зарплата для женщины! А для мужика – это, конечно, гроши! Только лох и неудачник за такие деньги работать будет». А какая разница, кто работает, женщина или мужчина? Труд-то оценивают по другим критериям. Но в мозги русской женщины въелось представление, что она может себе позволить работать за гроши, ведь добытчик – мужчина. А добытчик, тоже одержимый стереотипами, надрывается на трёх работах и в 50 лет слегает с инфарктом. Работодатели же потирают руки, нанимая женщин на «женские зарплаты».
Текст Швондера отдаёт чернухой, это правда. Но это — настоящий «русский неореализм». Швондер приводит типичный случай. Мрачной жизнью его героев живут миллионы граждан нашей страны — те самые люди, кого презрительно называют «низами общества», быдлом. Героиня Швондера, Маша, — среднестатистическая уроженка периферии. Герой Швондера — обычный рабочий парень, подкаблучник и размазня. Как вырвать их из той трясины, в которой они завязли? Если вы скажите, что Швондер вымещает какие-то свои комплексы, клевеща на женщин, — оглянитесь вокруг, послушайте, о чём говорят соотечественники, а особенно — соотечественницы. На фоне нашей реальности текст Швондера покажется вам светлым наброском… Словом, читайте.
Редактор «Нового смысла» Дмитрий ЖВАНИЯ
— О женщине — жертве семейного насилия написано и сказано довольно много. В Питере даже проводят акции, посвящённые этому. Как мило! Женщину избивают за то, что она плохо помыла пол, она такая бедная, несчастная, невинная жертва насилия со стороны сильного мужчины-шовиниста. И вы действительно думаете, что её избивают из-за немытых полов? Или, может, муж её дубасит из-за немытой посуды? Или плохо сваренный борщ стал истинной причиной удара в челюсть? Ну что же, пребывайте дальше в иллюзиях, если вам так угодно, и проводите дальше акции против негодяев-садистов, избивающих нелюбимых жён, существующих только в вашем воображении.
Избитая фраза «Бьёт — значит, любит!», над которой успели поиздеваться многие феминистки и феминисты, гораздо ближе к реальности, чем все умозрительные схемы, воздушные замки и идеальные конструкции семейных отношений, существующие в головах этих молодых людей. На самом деле, мужчина, как это ни парадоксально, будет бить только любимую женщину. Почему? Какие чувства может вызвать своими действиями у мужчины нелюбимая женщина? Уныние, скуку, лёгкую печаль или тоску, но уж точно не сильный гнев или сильную страсть. Ему на неё плевать, и он не будет марать об неё руки. Нелюбимая женщина — это всегда временная вакансия, от которой намного проще избавиться, чем приобретать проблемы в виде разбитых костяшек и возможных вывихов от неправильно нанесённых ударов. Да-да, маньяков и садистов из числа тех, кто избивает своих жён, немного — основная масса вполне себе среднестатистические офисные сотрудники, менеджеры, рабочие и военные, которые будут применять силу по крайней нужде. Именно любимая женщина может довести мужчину до белого каления, ввергнуть в ярость и бешенство. И наши женщины часто достойны такого отношения.
Представим такую ситуацию — родилась девочка Маша в каком-нибудь далёком шахтёрском городке, росла на долбанутных общественных представлениях и сериалах о том, каким должен быть мужчина. В сериалах мы видим сплошь истории современных золушек, которые вырываются в Москву и там выходят за муж за миллионера. То, что будущий муж должен быть миллионером, даже не обсуждается. А ещё, по представлениям, заложенным мамашей или бабушкой, настоящий мужик должен быть мастером на все руки, быть строителем, сантехником, электриком, специалистом по ремонту бытовой и компьютерной техники и т. д. Кроме того, у мужчины должно быть отменное чувство юмора, он должен без конца сыпать шутками и развлекать её, любимую. Он должен быть эрудированным и умным, чтобы производить впечатление на её подруг и опять-таки на неё, любимую. Неплохая мечта, да? Ах, а ещё мужик должен по какой-то непонятной причине безумно любить Машу. Не верите, что такие требования к будущим избранникам выкатывают девушки? Посмотрите сайты знакомств. Года в 23 я долго пытался найти на них спутницу жизни.
Вот закончила Маша школу, сдала ЕГЭ — средненько так сдала, никуда её не взяли. И принц не появился вдруг из-под земли. Единственный приличный мужчина в городе — сынок генерального директора шахты Вася, который хоть как-то подпадает под машины параметры. Правда, он страдает пьянством и частенько нюхает кокаин. И вот незадача — у него жена-фотомодель и несколько любовниц, иногда он пользуется проститутками обоих полов. От секса Васю уже тошнит, и Маше при всём желании не удастся его соблазнить; к тому же, Вася даже не знает и не хочет знать о существовании Маши. И вот, посидев пару лет в одиночестве и порассуждав вдоволь о том, что все мужики – козлы, Маша звонит старому другу, ныне шахтёру Пете, который положил на неё глаз ещё в школе. Всё происходит быстро. Маша не хочет быть одна и выходит замуж за Петю, потому что вроде как он самый непротивный из всех мужиков. Петя доволен — ведь это та, которую он так давно любил, легла с ним в постель, раздвинула перед ним ноги и показала всё самое сокровенное, скрытое доселе у неё под одеждой. Но вот проходит время, и Маша думает, что она выполнила всё, что хотел Петя, и теперь она вспоминает о заложённых в неё представлениях о прекрасном принце. И начинает пилить Петю ежедневно, вынося ему мозг, чтобы тот стал умнее, богаче, красивее, чтобы он её развлекал по вечерам (да-да, Маша ведь не работает). Петя идёт на переработки, чтобы Маша купила себе новую кофточку, срывает себе спину, выматывается, пытается развиваться, но Маше всё больше кажется, что «Петя — не принц!»
Минуточку! Маша изначально знала, что Петя — не принц. Как пусть даже не очень умная девочка, она оценивала все риски. С Петей она — чтобы не быть одной. У неё был выбор – остаться в гордом одиночестве в родительской хате и слушать ежедневное мамино пиление с вопросом о том, когда она выйдет замуж; устроиться на птицефабрику в соседний посёлок — там как раз требуются молодые птичницы и самой обеспечивать себя; или, в конце концов, рвануть в Москву и попробовать себя там. Но она выбрала жить с Петей: она знала, что Петя — не принц. Хорошо… Казалось бы, сделала выбор — сиди молча или бросай всё и пробуй другие имеющиеся у тебя в наличии варианты. Но нет, Маша хочет при-и-и-нца, но шевелить жопой Маше впадлу! Она выносит мозг Пете в постели, на кухне, говоря, как ненавидит его за то, что он — такое чмо и неудачник. Она не даёт ему спать после смены, требуя от простого шахтёра каких то несусветных вещей. Петя спрашивает Машу: «Маш, может ты просто не любишь меня? Давай разойдёмся!», но Маша сквозь слёзы говорит «Люблю-ю-ю!..», думая о том, какая она будет несчастная и одинокая и что её социальный статус в глазах подруг резко упадёт.
И вот жизнь идёт. У Пети появилась возможность вырваться из шахтёрского посёлка и устроиться на другую работу, но для этого нужно было бы временно переехать в другой посёлок. Но Маша устроила истерику с собиранием вещей и сказала, что ни за что никуда не поедет. Петя вздохнул и пошёл на уступки Маше. Через пару лет мужики на шахте решили организовать профсоюз, Петю выбрали председателем. Работодателю это не понравилось, он начал прессовать всех. Маша, узнав, что Петю могут уволить, закатила ему истерику с ультиматумом «либо я, либо профсоюз!» Петя любил Машу и предал мужиков, подставил профсоюз в нужный момент, и его разгромили, а Петю не уволили. За Петей бегала Лиза из бухгалтерии — она, в принципе, нравилась Пете, но любил он свою Машу — поэтому Лиза была послана. Много было всего за эти годы, Маша продолжала изливать свою ненависть на Петю и обвинять его во всех смертных грехах. И вот в один прекрасный день Петя и Маша сидели на кухне, из колонок доносилась любимая песня Пети «Король оранжевое лето, голубоглазый мальчуган…», со стены на них смотрел выцветший кумир молодости Пети — Валерий Сюткин. Именно в этот момент Маше потребовалось, чтобы Петя прикрутил полочку на кухне. У Пети была сорвана спина на очередной переработке, и он ничего не мог сделать; вся жизнь, испорченная, по его мнению, Машей, пролетела у Пети перед глазами. Петя не выдержал, через пару секунд Маша получила… Через мгновение разобранная полочка летела в сторону Маши. Маша рыдала, валяясь на полу, её никто и никогда в жизни не бил. «Ещё хочешь что-то, …?» Петя схватил Машу за волосы. Маше стало страшно, она молчала. «Так-то, сука!» — Петя взял водку и пошёл пить в свою комнату. Казалось бы, Маша могла сделать три самые логичные в этом случае вещи: собрать вещи и уехать к подруге, подать на развод, подать в суд (всё же Петя натворил дел на несколько статей УК). Но Маша ничего не хочет менять — она знает, что, несмотря на то, что Петя испортил ей всю жизнь, она никому, кроме него, не нужна. Поэтому Маша оставляет всё, как есть, а Петя рад, что, наконец, нашёл дивный способ заткнуть эту суку, которую он любит и не может жить без неё. Жизнь идёт. Петя всё больше закладывает за воротник, а Маша каждый день накладывает в кастрюлю дерьма, варит его, выливает в тарелку и жалуется на жизнь, на Петю, на то, что она такая красивая и нереализовавшаяся, и — смотрит в окно. Петя, конечно же, — не герой, но Машу мне в данном случае не жалко тоже.
Здесь выложена отредактированная версия текста. Если кто хочет насладиться оригиналом, может зайти в ЖЖ автора.
Да, но так живет большинство землян, которые в разных частях мира отличаются только уровнем доходов, естественно, языками, которыми пользуются и какими-то незначительными национальными особенностями. Тем не менее, нормальный человек, с нашей точки зрения, никого никогда не любит (и это правильно, поскольку любовь — категория абсолютно абстрактная и, соотвественно. всецело химерическая), и, разумеется, никого не бьет, даже собственную жену. Он просто живет и наслаждается теми немногими годами земного существования, которые посланы ему всевышним. И неважно. чем он руководствуется: соображениями законопослушности, неумением драться или иными факторами.
В ЖЖ развернулась острая полемика по поводу статьи Швондера. Левый активист Лось откликнулся постом: «Швондер написал заметку о семейном насилии. Заметка плохая.
Во-первых, потому что несвоевременная. Правые ведут идеологическое наступление именно на этих фронтах, не даром на правом сенсусе заметку тут-же репостили, и левые в такой ситуации должны четко и однозначно занимать марксистскую позицию по всем дискутируемым вопросам — геи, женщины, мигранты и т.д., но стремиться перевести дискуссию на социальные вопросы.
Во-вторых, позицию Швондер не занял. Виновата Маша и немного ебанутые общественные представления (они упоминаются эпизодически). Ни слова не сказано о возможности уйти для Маши, о заработке, жилье и детском саду\кружках для детей. Этой возможности у большинства женщин нет, поэтому списывать решение не уходить от мужа на плохой характер женщины — подлог и довольно подленький прием.
В-третьих, даже разбираясь с тонкостями и оттенками, например, с наличием шовинистического крыла среди феминисток, нужно четко расставлять акценты. В статье этим и не пахнет. Да, до тех пор пока не решен социальный вопрос, акции против насилия в семье выглядят, как «рок против дождя». Но нельзя распространять единичный, умозрительный пример на всех женщин, как это делают феми-шовинистки с мужчинами. Стыдно должно быть за такие статьи перед товарищами женщинами! Кроме того, даже такие акции против насилия полезны левому движению, потому что акцентируют общественное внимание на проблеме, которую невозможно радикально решить до социальной революции и без нее. Феминистки создают возможности для развития, расширения левой пропаганды, а левые вместо того, чтобы пользоваться пишут крикливые, играющие на тех самых стереотипах, статьи.
И кстати об общественных стереотипах. Комментария Жвания на сенсусе не только гаденький, он еще и шизофреничный, потому что в «наукообразных» статьях, он как раз утверждал, что общественные стереотипы вовсе не стереотипы — а выражение существующих мужского и женского начал. Именно за это его и критиковали левые».
http://shwonder800.livejournal.com/18814.html
А вот мой ответ на пост Лося: «В философском и политическом плане Жак Превер – убеждённый анархист, то есть, по сути дела, дурак», — написал Мишель Уэльбек в сборнике статей «Мир как супермаркет». В принципе я то же самое мог бы написать о Лосе. Но не напишу. С одной стороны, Жак Превер написал сценарии для фильмов «Набережная туманов», «Дети райка», «Врата ночи» и множество стихов. А что написал Лось? А, да – он левый блогер. Постоянно что-то постит. С другой стороны, Жака Превера можно назвать анархистом. А Лось кто? Ни то, ни сё. Пытается выдать себя марксиста, когда речь заходит о теории, а в организационной сфере он — самый что ни на есть анархист, фанат сетевого принципа, который он понимает как полный отказ от любой компетенции. И эта Лосёвкая сетевая упёртость стоила жизни одной не самой плохой организации, в создании которой он участия не принимал. Но да ладно.
Главное, Лось – типичный современный левак, а потому страдает той самой болезнью, о которой я написал во вступлении к эссе Швондера – шизофренией. В сознании любого левака существует чёткая маркировка «свой» — «чужой». Своим прощается многое, чужим не прощается ничего. На на чужих леваки любят наговаривать, клеветать на них, демонизировать их. Швондер для Лося – свой. Поэтому, когда Швондер вывесил свой рассказ о Маше и Пете, он откликнулся комментарием: «Точняк. И ебанутые общественные представления тоже отменятся сразу». Но когда Швондера за смелость в постановке проблемы (исключительно за это) похвалил «чужой» Жвания, Лось настрочил менторский текст, в котором он назвал эссе Швондера плохим, а сайт «Новый смысл» — правым изданием. Я не буду здесь спорить о правом и левом. Мне наплевать на оценки Лося, который ещё совсем недавно предлагал перепечатывать на нашем сайте его посты, который он выложил в свой ЖЖ. Но меня забавляет его истерическая реакция. Моё вступление к эссе Швондера он назвал «не только гаденьким, но и шизофреничным», потому что в своих «наукообразных» статьях я якобы «утверждал, что общественные стереотипы вовсе не стереотипы — а выражение существующих мужского и женского начал». Якобы именно за это меня и критиковали левые. Я приведу отрывок из своей статьи «Мужское и женское», опубликованной на сайте «Рабкор», но не для Лося, а для людей, которые хотят разобраться в ситуации: «Массовая культура, формируя образы для подражания, умело эксплуатирует подсознательные импульсы людей. Мода на голые животы, полупрозрачные лосины, глубокие декольте, торчащие из джинсов трусы и джинсы с “низкой талией” – это лишь последние примеры того, как массовая культура будоражит женский инстинкт – соблазнить самца. Не меньшей степени массовая культура воздействует и на мужские инстинкты. Одновременно, как правило, она укрепляет предрассудки о мужском и женском. В рекламных роликах именно женщины готовят, моют противни и тарелки, озабочены чистотой белья и исправностью стиральной машины, а мужчины накачиваются пивом, ездят на внедорожниках, а также в компании с детьми поедают макароны быстрого приготовления или суп из кубика, приготовленные заботливой и домовитой женой». Какие жуткие патриархальные рассуждения, правда?
Не хочу я здесь и защищать Швондера. Он сам это сделает, если захочет. Замечу лишь, что он написал эссе, а не статью на тему об угнетении женщин. Он придумал конкретный пример для конкретного времени, а не стал рассуждать на тему, как бы всё было прекрасно, если бы были садики, детские кружки (о детях в тексте нет ни слова), высокие заработки и прочее. Пусть Лось и дальше мечтает о том, какими прекрасными станут люди, когда это всё у них появится. Но в статье Швондера действительно есть очень плохой пассаж: «Избитая фраза “Бьёт — значит, любит!”…. гораздо ближе к реальности, чем все умозрительные схемы, воздушные замки и идеальные конструкции семейных отношений, существующие в головах этих молодых людей. На самом деле, мужчина, как это ни парадоксально, будет бить только любимую женщину…. И наши женщины часто достойны такого отношения». Вот эта последняя фраза очень плохая. Какой бы ни была женщина, она не заслуживает избиений. И эта фраза перечёркивает тот посыл, который хотел донести Швондер – от этой собачьей жизни страдают оба пола, каждый на свой лад, но страдают, и часто страдают по собственной дури…»
«…не даром на правом сенсусе заметку тут-же репостили»
Это с каких пор сенсус стал правым? Если это слова Лося, значит он лицемер или просто врун.
Если не путаю, именно о лицемерии леваков Жвания и написал (и раньше неоднократно упоминал тоже) в предисловии к швондеровскому тексту. ЧТД
Во-первых, т.н. «лицемерие леваков» никак не влияет на позицию. Для этого нужно было бы, как минимум, говорить о «лицемерии всех до единого леваков» или о «программном (т.е. принципиальном) лицемерии леваков».
Поэтому предисловие Жвании в части про «лицемерие леваков» — само по себе или логическая ошибка (вернее — полемический прием с использованием логической ошибки), или лицемерие. Я склоняюсь к первому. (Жвания не поморщившись обосновал первую часть вступления пересказом каких-то там леваков, а вторую часть пересказом каких-то там «дам». Вуаля. Я верю, что он все это не со зла и искренне, но это мало что меняет.)
Я уж и не говорю о том, что можно быть наркоманом и бороться с наркоманией, можно болеть социальными болезнями (а куда ж от них денешься?), но осознавать это и с ними бороться. Мало того — это предпочтительнее, чем «нелицемерно» и «честно» расписываться в собственном бессильи перед болезнью и оправдывать ее. Поэтому «лицемерные леваки», рассуждающие о женских попках, — это частный вопрос. Сам «женский вопрос», а в левой трактовке он ставится как равноправие (формальное и фактическое) полов, — это вопрос общий и принципиальный.
Лося будут вечно с одной стороны клевать:
— с одной стороны (правые и «лево-правые» разного толка), за то, что он не позволяет разбавлять ключевые вопросы (равноправие полов) разговорами о «лицемерии леваков», цитированием «угнетенных дам»;
— с другой стороны (не-левые феминистки) за то, что он не соглашается с тем, что «угнетенные дамы» всегда правы и способны решить свои проблемы без мужиков и не способны решить их с мужиками.
Вопрос этот долгий, споры продолжаются. Одновременно пост Лося краток, претензии к статье Швондера тоже просты и пронумерованы. Из претензий действительно важной является одна — пункт два: «позицию Швондер не занял». Так и есть. Швондер написал литературное произведение, ни более, ни менее. Вопрос как был так и остался. Таких рассказов можно написать мульён с тележкой, более или менее типичных. Ответов в этом рассказе нет, позицию автора можно угадывать (а можно и не угадывать).
Остальное, про несвоевременность и какие-то акценты только отсутствием позиции и обусловлены. «Нельзя распространять единичный, умозрительный пример на всех женщин, как это делают феми-шовинистки с мужчинами» — на мой взгляд совершенно справедливо сказано, женщины как множество даже не равны сумме всех конкретных, частных женщин и тем более их заблуждениям.
«Правость» же сенсуса — давний вопрос обсуждений, который тут мелькнул краешком. Реакция конкретного Жвании на конкретную же статью и конктретный отзыв о ней — малая часть мозаики. Вероятно называть «Сенсус» правым сейчас — это скорее аванс. Но назвать его левым… а почему он левый? Вопрос уместно перефразировать: «Это с каких пор сенсус перестал быть левым?».
Левый, правый… читать надо сайт внимательно, а потом рассуждать — это антибуржуазный антикапиталистический ресурс, а не правый, и не левый. Больше года на этом делаем акцент, а люди только сейчас начинают глубокомыслить на эту тему.
«давний вопрос обсуждений»=/=»а люди только сейчас начинают глубокомыслить на эту тему»
Это к вопросу о манере вести дискуссию.
Антибуржуазный антикапиталистический ресурс — что ж, пожалуйста. Но чего удивляться, что левые (и правые) оценивают материалы ресурса с правых и левых позиций?
Конечно приходится читать внимательно сайт, а не только декларации авторов, которые вы почему-то называете «акцентом». Ресурс черной сотни или ряженых казаков тоже может и будет размещать антибуржуазные и антикапиталистические материалы, вопрос лишь в том, чьи действительные интересы он будет обслуживать в контексте существующего общества.
Касаемо рассказа Швондера — та же ситуация. Как художественное литературное произведение его могут использовать как левые так и правые. Левые — при обсуждении проблем равноправия полов, правые — для иллюстрации гендерной войны и «женской реакции».
Ссылка на «наукообразную» статью с ру-антифеминизм ще больше запутывает дело, т.к. у нее те же проблемы, что и у рассказа Швондера — не выражена позиция, нет акцентов. Вероятная цель статьи была в критике несоциалистического феминизма (социалистический назван «продвинутым»), но это же далеко не единственный вопрос. Критика феминисток-шовинисток, сторонников теории заговора мужиков (и прочая) не отвечает именно на «левые» вопросы.
Я бы спорил с вами и дальше… а смысл. Гуляйте лучше с коляской. Я спорю с более или менее равными, с теми, кто слова пытается (!) доказать делом. А вы? Вы-то чьи интересы обслуживаете в своей насыщенной жизни? Ответьте лучше на эти вопросы. Ру-антифеминизм был сделан, чтобы высмеивать наци-феминизм, если вы не знали.
А ссылка на эту статью в предисловии к тексту Швондера для чего была сделана? Это что, в привычку входит всех вокруг за дураков держать?
К коляске теперь привяжемся.
Вот когда Сенсус правым называют, то как раз потому, что позиционировать себя можно как угодно, а делом он доказывает другое.
Что ж, пешите дальше. Артель аналитиков, которая спорит с теми, кто слова пытается доказывать делом.
Прямо новое слово в анализе.
О, как задело! А если вы и есть тот, за кого вас держат? Что ж, будем пЕсать и дальше. А это вы пытаетесь слова делом доказать? Вы вообще в курсе, кому пишите это?) Маленькие, злобствующие, никчёмные люди, которые боятся себе самим признаться, что они мелкие обыватели… и ещё имеют наглость от своей бессильной злобы упрекать в ничегонеделании человека, который всю жизнь отдал активистской работе. Вы leechina либо идиот, либо подонок. Скорее первое, в лёгкой форме — дурачок.
Я действительно не посмел бы обвинять или упрекать в ничегонеделании. Наоборот, сохраняю некоторый пиетет.
И не понимаю как написанное мной можно было так расценить.
Предлагаю меня толковать исключительно грамматически.
Упрекал я отнюдь не в этом.