— Мой пессимизм заключается в следующем. Традиционно на Западе и в других странах система после Второй мировой войны была какой? Это были умеренно левые против умеренно правых. Две большие партии. Но потом были ещё все эти маргинальные партии: от неонацистов до зелёных и так далее. Теперь возникает другой дуализм: большая партия капитала, либерального капитала, которая чисто капиталистическая, но одновременно за гомосексуальность, за права геев, за ЛГБТ, за свободу вероисповедания, за аборты; а против них антииммигрантские популисты-националисты.
Сегодня самая большая угроза — это не прямой неофашизм. Это ещё шантаж либералов, которые говорят, что сегодня мы боремся против фашизма.
Нам нужно отказаться и от этого. Нам просто необходимо вырваться из такой реальности, в которой ты просто вынужден говорить, что «ладно-ладно, мы можем мечтать о более радикальных шагах, но в такой ситуации фашистской угрозы…» И поэтому я не принимаю аргумент, что новые правые — это просто фашистская угроза. Может быть, это и так, но если посмотреть на это с либеральной точки зрения, получается, что содержание всего этого антифашизма на самом деле заключается в том, что либерализм — это единственный вариант.
