Учась на третьем курсе факультета истории и обществоведения герценовского института, я увлёкся историей французского коммунизма. Профессор Генрих Рувимович Левин посоветовал мне для начала обратиться к идеям Дени Вераса. Я был тогда анархистом, и меня идеи Вераса не сильно воодушевили по причине их тоталитарной сути. Я написал реферат о Верасе и благополучно запамятовал об этом мыслителе. Но недавно я вспомнил о нём, размышляя об истории коллективистских проектов. Текст, который я сейчас предлагаю, написан на основе моего студенческого реферата.
Дмитрий ЖВАНИЯ
Произведения, проникнутые «духом общности», проповедующие, в той или иной форме, принципы общественной собственности и общественной организации труда, мы находим уже во французской литературе XVI века. Но особенно много книг, критикующих строй частной собственности и защищающих принципы коммунизма, появилось в XVII веке, одна из них — «История севарамбов» Дени Вераса.
Известно, что возникновение идей утопического социализма и коммунизма было ответом на ужасы первоначального накопления капитала. В «Утопии» Томаса Мора отразились характерные черты эпохи, когда побеги капитализма агрессивно прорастали сквозь толщу феодальных отношений, неся за собой зачатки новых антагонизмов. «Утопия» Мора — книга, в которой впервые отчётливо сформулирован ряд положений, характерных для утопического коммунизма. Она была написана на международном языке — на латыни. Одно из её изданий было напечатано в Париже. «Не подлежит сомнению, что с ней были знакомы высшие культурные слои французского общества XVI-XVII вв., — пишет в своей книге о французском утопическом коммунизме В. П. Волгин. — Но круг её был очень ограниченным».
«История севарамбов» Дени Вераса на полтора века моложе «Утопии». В 1675-м первый том этой книги вышел в Англии на английском языке, а в 1677-1679 годах в Париже появились два тома этого произведения на родном языке автора.
Дени Верас (1630-1700) — французский протестант. Он родился на юге Франции, в провинции Лангедок (6 сентября 1859 года в этом чудесном винодельческом крае родится и звезда французского социализма Жан Жорес), где в XII-XIII веках получил широкое распространение катаризм (альбигойская ересь) — христианское учение, наследующее идеи первых учителей христианства из числа гностиков. Верас служил в армии, участвовал в битве за Пьемонт, а после этого получил образование, став доктором права. Верас хотел заняться адвокатской практикой в Тулузе, но во Франции начали притеснять протестантов, и он эмигрировал в Англию, где познакомился со вторым герцогом Бэкингема, и тот взял его к себе секретарём. В Англии Верас сблизился с философом Джоном Локком, который одним из первых обосновал идеологию либерализма. В 1685 году король Людовик XIV отменил Нантский эдикт, провозглашавший равенство между католиками и протестантами (он был составлен по приказанию французского короля Генриха IV и утверждён в Нанте 13 апреля 1598 года), и Верас, опасаясь преследований, вновь эмигрировал — на этот раз в Голландию, где издал свою книгу на голландском языке. На чужбине, в Нидерландах, Верас и умер.
Книга Вераса была очень популярной. В XVIII веке она стала образцом для многочисленных подражаний. «История севарамбов» написана в модном в те времена жанре «романа-путешествия». Канва его очень проста. Корабль, на котором плыл главный герой, потерпел крушение в Южном море. Буря выбросила путешественника на неизвестный континент, где он обнаружил своеобразно организованное общество. В предисловии, озаглавленном «К читателю», Верас заявляет, что его книга есть описание общества, действительно существующего на «южном континенте». Он просит читателя не смешивать публикуемое им произведение с такими измышленными, фантастическими построениями, какие даны в «Республике» Платона, в «Утопии» Мора и в «Новой Атлантиде» Бэкона. «“История севарамбов” во всяком случае не является простым подражанием “Утопии”. Её отличает от “Утопии” и со стороны формы, и со стороны содержания, ряд черт весьма оригинальных, отражающих не только иные литературные вкусы, но и иную социальную обстановку. Верас не занимает в истории социалистических идей такого места, как Мор или Кампанелла; но всё же он занимает в ней своё место и потому заслуживает изучения», — отмечает историк В. П. Волгин.
Верас подробно описывает жизнь и порядки туземцев в прошлом — до того, как их общество реформировал просвещённый правитель из Персии Севариас. Туземцы «Южного континента» жили в условиях примитивного коммунизма, большими семьями, представлявшими самоуправляющиеся общины. Каждая семья или община выбирала вождя и его помощников, которые следили за ведением хозяйственных дел, вершили правосудие, командовали войском в случае войны. Вождь имел при себе совет, состоявший из должностных лиц и стариков. Приказам вождя все должны были подчиняться беспрекословно. Если того требовала ситуация, например, организация обороны для отражения нападения могущественного врага, семьи объединялись и избирали общего вождя – вождя вождей.
У одного из племён общность распространялась не только на имущественные, но и на брачные отношения. Формально в этом племени существовала моногамная семья: женщина имела одного мужа, который считался отцом её детей. Но в реальности муж мог и не быть генетическим отцом детей своих детей, так как жена имела полное право вступать в половые отношения со всеми мужчинами, принадлежавшими большой семье. Правда, сношения с мужчинами из других больших семей, общин, считались преступлением, и за них наказывали смертью. Обычно браки заключались в пределах большой семьи. Иногда брали женщин из других семей, но мужчины за пределы своей семьи никогда не выходили.
«Представление о строе первобытных народов, как строе коммунистическом, мы встречаем уже у некоторых античных авторов. Известно, что в древней Греции была достаточно широко распространена легенда о “золотом веке”, когда царила “общность благ”. Известно, что греческий историк Эфор нашёл образец примитивно-коммунистических отношений у скифов. Эти представления отразились и в греческом утопическом романе Ямбула, где дано изображение коммунистических общин типа большой семьи. Скудость биографических сведений о Верасе не позволяет нам сказать с определённостью, был ли он знаком непосредственно с указанной литературой. Но Верас мог усвоить эту традицию и из более близких к нему произведений, которые, наверное, были ему известны. Идея начальной общности была достаточно широко распространена и в его время», — объясняет В. П. Волгин.
Возможно, первобытный коммунизм туземцев постепенно, по описанной Фридрихом Энгельсом схеме, выродился бы те же порядки, что существуют у всех народов, но на их счастье с ним из Персии прибыли парси, возглавляемые Севариасом — добродетельным человеком с разумными общественными взглядами. Посмотрев, как живут дикари, он решил повысить их культуру, не разрушая их общинный строй. Из двух туземных племён и парси образовалась новая общность — нация севарамбов.
По убеждению Севариаса, единственно законное различие между людьми — это различие по умственным способностям и по степени добродетельности. Исходя из этого, он отменил все преимущества и привилегии. По мнению Севариса, такой порок, как алчность, развивается под влиянием богатства, а в его основе лежит частная собственность. Поэтому Севариас издал законы, препятствующие появлению частной собственности и отдающие всю землю и все богатства государству. Всё необходимое, по распоряжению Севариаса, граждане должны получать от должностных лиц. Предводитель парси был убеждён, что отмена частной собственности, устраняя алчность, приведёт к увеличению общественного богатства, а значит — к возможно более полному удовлетворению потребностей людей.
Считая праздность не меньшим пороком, чем алчность, Севариас объявил труд обязательным для всех — как для мужчин, так и для женщин. Женщины должны заниматься более лёгким трудом, чем мужчины — прядением, ткачеством, шитьём. Но наравне с мужчинами они несут воинскую службу. От труда освобождаются только старики и больные. «Труд, говорит Верас, упражняя тело и занимая душу разумным делом, предохраняет людей от многочисленных пороков и изнеженности».
Как замечает В. П. Волгин, «большой интерес с точки зрения развития коммунистических идей представляет изображаемая Верасом система производственно-потребительских организаций, на которые распадается общество севарамбов». Главная производственная ячейка у северамбов — товарищество, называемое осмазией. В каждой осмазии около тысячи человек. Трудящиеся объединяются в осмазию не только для производства, но и для потребления. Осмазии делятся на городские, которые занимаются производством, и сельские, которые занимаются сельским трудом. Существуют, кроме того, осмазии-школы. Каждая осмазия располагается в большом доме, в котором живут и работают все её члены. Осмазии распадаются на бригады, по дюжине человек в каждой, включая бригадира.
Люди, заведующие отраслями производства, получают соответствующий сырой материал (например, хлопок, лён, шёлк) в той осмазии, где он производится, и доставляют его для обработки в города. Затем из городов готовые продукты рассылаются повсюду, где в них есть надобность. Осмазии остаётся лишь та часть её продукции, что необходима для удовлетворения потребностей её членов. Всё остальное поступает в общественные склады. Каждая осмазия имеет своих должностных лиц, которые непосредственно управляют производством, распределением и потреблением. У осмазий имеются свои магазины, куда продукты, необходимые её членам, поступают из государственных магазинов.
«Осмазия — это прежде всего большое четырёхугольное здание, в котором обитают севарамбы. Но все обитатели осмазии составляют хозяйственную и политическую корпорацию. В “Утопии” Т. Мора функции такой первичной корпорации несёт рационализированная семья. Этот семейно-ремесленный строй связывает Утопию со средневековым городом. Разрывая пуповину, соединяющую хозяйство с семьей, Верас делает, несомненно, большой шаг вперёд, отражая разрушительные для ремесла сдвиги в экономической действительности XVII века. Известно, что время Людовика XIV было для Франции временем не только развития мануфактуры, но и роста крупного производства в цехах, их капиталистического перерождения. В осмазии можно видеть прототип разнообразных форм общественных мастерских, трудовых ассоциаций, коммун и т. п., характерных для социалистических построений XVIII и первой половины XIX в.», — объясняет В. П. Волгин.
В «Утопии» Томаса Мора рабочий день равен 6 часам, в «Городе Солнца» Томмазо Кампанеллы — 4 часам. Верас первым провозгласил деление дня на три равные части: работа, отдых, удовольствия.
Однако осмазия — это не казарма. «Фасад этих осмазий, в каждой из которых свободно размещается более тысячи человек, имеет пятьдесят геометрических шагов в длину и четыре двери, расположенные одна против другой, внутри же большой двор с зеленью… все дома имеют четыре этажа в высоту, — описывает Верас. — На всех улицах, прямых и очень широких, можно видеть железные столбы, поддерживающие широкие балконы, под которыми можно ходить, не боясь ни дождя, ни солнца. Все эти балконы украшены красивыми вазами, наполненными землею, в которых насажены различные цветы и деревца, образующие как бы садики перед окнами. Внутри осмазии вокруг двора есть такие же балконы и садики, посредине же двора также цветник, в центре которого находится водоём дома с фонтаном посредине. Вода для фонтана стекает с крыши, куда она поднимается для того, чтобы в случае пожара тушить огонь, и оттуда расходится по всевозможным устроенным для этого трубам по ванным и на другие нужды во все помещения и, наконец, в фонтан цветника… По крышам осмазии можно пройти и обойти все кругом… Во время сильной летней жары на высоте крыши над улицами протягивается полотно, дающее тень и прохладу и так хорошо защищающее прохожих от солнца, что они жары не чувствуют. То же самое делают и во всех дворах».
Города в стране севарамбов построены по регулярному принципу. «Повели нас в город через великолепные большие ворота, к которым вела красивая улица, пересекаемая другими совершенно одинаковыми улицами, — описывает Верас свои «впечатления» о городе Спорунд. — За всю свою жизнь я не видел лучше распланированного города: он состоял из больших квадратных зданий, похожих друг на друга, в каждом из них размещалось более тысячи человек. Во всём городе, имевшем в окружности более четырёх миль, было семьдесят шесть таких домов».
Основной принцип распределения продуктов между гражданами — каждому по потребностям. «Если какой-либо подданный в этой нации имеет нужду в чём-либо, необходимом для жизни, — объясняет Верас, — ему нужно только обратиться к должностному лицу, которое всегда его удовлетворит. Никогда ему не надо беспокоиться ни о своём питании, ни о своей одежде, ни о своём жилище, ни о содержании жены и детей. Государство обо всём этом позаботится».
На практике, наряду с принципом «каждому по потребностям», действует принцип «каждому по заслугам». «Так как должностные лица, — рассказывает Верас, — возвышены над народом, так как их функции более благородны, чем у простых граждан, то они заслуживают большего вознаграждения и получают его — пропорционально рангу, который они занимают в республике». Должностные лица имеют не только почётные преимущества, они имеют привилегии в пользовании предметами первой необходимости: у них лучшее помещение для работы, лучшая пища, лучшая одежда. В обществе северамбов сохранялось и рабство. На рабов возлагались грязные работы.
Иерархия вознаграждения даёт дополнительный стимул к труду на пользу общества. Основным стимулом является «благородное соревнование» (une noble émulation), которое рождается из справедливого желания похвал, вызываемых добрыми делами. Но стремление завоевать любовь и уважение граждан поддерживается и укрепляется соображениями материального порядка. «Верас старается, очевидно, показать, что коммунистический строй не требует для своего существования людей особого, более высокого морального уровня», — считает В. П. Волгин. Однако Верас — решительный враг каких-либо наследственных сословий и связанных с ними прав и привилегий. Только личные заслуги дают гражданам права на выполнение общественных функций. У севарамбов никто не может попрекнуть других их низким происхождением, никто не может кичиться своим высоким родом. Говоря об элементах аристократии у севарамбов, Верас имеет в виду прямой смысл этого слова — господство лучших. Верас считает несомненным, что одни рождены для того, чтобы повелевать, другие — для того, чтобы повиноваться; для него естественно, что одни работают головой, другие — руками. Таким образом, разделение физического и умственного труда у него вытекает из свойств человеческой природы и, следовательно, является вечным.
Что касается осмазий-школ, то их основная задача – воспитание подрастающего поколения. Общее образование соединено у севарамбов с обучением ремёслам и земледелию. Женщины получают такое же образование, но в специальных школах для девочек.
Каждая осмазия имеет общую кухню и общий стол, которым пользуются все её члены. Само собой разумеется, севарамбам не нужны деньги — ведь все продукты распределяются по потребностям. Драгоценные металлы идут на изготовление только тех предметов роскоши, которыми севарамбам разрешено пользоваться.
Строго регламентировано в Севарамбии и искусство. Запрещены «бесполезные и пустые искусства, которые служат только роскоши и тщеславию, которые порождают гордость, зависть и раздоры и отвращают людей от любви и добродетели».
Организация управления в стране севарамбов представляет собой, по мнению В. П. Волгина, избирательную монархию «с некоторыми теократическим оттенком, сближающим её с “Государством солнца” Компанеллы и, пожалуй, с государством инков в изображении писателей XVI-XVII вв.»
Источником власти является у севарамбов народное избрание. Народ в каждой осмазии избирает её руководителя — осмазионта (по-видимому, в выборах участвуют все граждане). Осмазионты составляют основное ядро так называемого общего совета (conseil général). Так как число осмазий, а следовательно, и осмазионтов, непрерывно растёт, то постепенно из этого общего совета выделился малый совет (conseil ordinaire). Сначала в малый совет входило по одному члену на четыре осмазии, затем — по одному на шесть, наконец — по одному на восемь. Старейшие члены малого совета (по времени избрания) в числе двадцати четырёх человек составляют коллегию сенаторов или высший государственный совет (grand conseil d’état). Когда в этой коллегии освобождается место, оно заполняется следующим по старшинству членом малого совета. Высший государственный совет намечает из своей среды четырёх кандидатов на пост правителя государства, вице-короля, который окончательно избирается путём жребия. Приставка «вице» объясняется тем, что монарх почитается лишь как наместник верховного властителя и божества-солнца. Совет помогает (assiste) вице-королю во всей его деятельности, даёт ему советы. Из его состава назначаются губернаторы важнейших частей государства, генералы армии и префекты важнейших отраслей (строительства, съестных припасов, школ, общественных празднеств и т. п.).
Власть вице-короля ограничена выборными коллегиальными учреждениями. В случае, если монарх проявит склонность к тирании и нарушению основных законов, по решению совета он может быть отстранён от исполнения своих обязанностей, и тогда из числа сенаторов по жребию избирается опекун (tuteur), который и правит, «пока божество не соблаговолит вернуть утраченный разум» вице-королю.
Идеальное народное государство Вераса проникает во все сферы жизни севарамбов: оно не только регулирует быт в домах осмазий, распределение продуктов, образование и искусство, но и половую жизнь подданных. Невоздержанность в сексе карается законом, так как она «разрушает тело и душу». Из рассказа Вераса мы узнаём о двух видах преступлений: убийство и нарушение законов о браке (половые связи до брака, нарушение супружеской верности). Кары, налагаемые за то и другое преступление, одинаково суровы: это долголетнее тюремное заключение и телесное наказание. «Когда им (девушкам) исполняется шестнадцать лет, а мальчикам девятнадцать, им разрешается любить и думать о браке…», — сообщает Верас.
Женщины у севарамбов наравне с мужчинами участвуют в труде и обороне страны. Однако подлинного равноправия между полами у севарамбов нет. Верас не упоминает о женщинах, которые занимают руководящие посты. Величайшая честь для женщины — любить своего мужа и воспитывать детей. Почёт воздаётся ей или за большое число детей, или за заслуги мужа. При нормальной моногамной семье закон допускает многожёнство. Однако многомужество вызывает у севарамбов самое резкое осуждение.
Таким образом, судя по современным меркам, Верас предложил коллективистский проект, который больше похож на радикальный фашизм, нежели коммунизм: тотальное государство во главе с вождём, избранным узким кругом, органическая иерархия, подчинённое положение женщины. Однако, если сравнить описание порядков страны севарамбов с практикой реального социализма, то мы найдём очень много общего.
