Сергей МАЛКОВ: «КПРФ… это такая грязь!»

Валерия СТРЕЛЬНИКОВА

Едва ли не самой популярной персоной на политическом небосклоне Петербурга стал в эти дни депутат Законодательного собрания последнего созыва, член фракции КПРФ, заместитель председателя постоянной парламентской комиссии по городскому хозяйству, градостроительству и земельным вопросам Сергей МАЛКОВ. Народный избранник демонстративно вышел из КПРФ, в которой состоял шестнадцать лет, назвав её партией трусов и предателей, и теперь планирует работать в рамках левого общественно-политического движения «Аврора», а также баллотироваться в ЗакС по списку «Справедливой России».

Эмоциональное заявление Малкова, где он говорит о том, что покидает ряды компартии «с тяжёлым сердцем, но чистой совестью», обильно цитируется и яростно обсуждается в сети; даже небольшая заметка о «демарше депутата» сразу собирает десятки и сотни комментариев. Соратники аплодируют, оппоненты клеймят. Вся эта история уже обросла невероятным количеством громких разоблачений и взаимных обвинений, домыслов и слухов. За подробностями Артель аналитиков обратилась непосредственно к главному герою событий.

— Какие надежды вы испытывали, вступая в своё время в КПРФ? Какие ставили перед собой цели?

— Честно скажу, до 1991 года у меня не было понимания того, что происходит в стране. Но я работал на оборонном предприятии, и те процессы, которые происходили в СССР, та их негативная направленность, которая потом вылилась в бешеную инфляцию и прочее, в оборонке проявили себя гораздо раньше и ярче. Переломным моментом стал путч, после которого я решил примкнуть к коммунистическому движению. При этом членом КПСС я никогда не был. Долгое время не мог найти, где, что и как…

В КПРФ в 1995 году вступил, конечно же, чтобы действовать, чтобы работать, поскольку в одиночку сделать ничего нельзя. И честно пахал – мёрз в пикетах, разносил листовки – словом, прошёл весь тот путь, который проходят все рядовые коммунисты. Но чем дальше, тем больше задавал себе вопросов. Вот вроде работаем-работаем, а процесс как-то не продвигается. И возникали сомнения: как говорится, а правильной ли дорогой идёте, товарищи?

— Но почему глаза открылись только сейчас?

— Далеко не сейчас. Это произошло ещё примерно три-четыре года назад. Петербургское отделение компартии действительно переживало кризис, который был связан с его предыдущим руководством – Беловым, Корякиным. Но с приходом Владимира Фёдорова (главы горкома КПРФ и лидера одноимённой фракции ЗакСа. – S. N.) наметились очень серьёзные перемены. Во-первых, Фёдоров был весьма жёстким руководителем. Могу сразу сказать, что у меня первое время были с ним резкие, непростые отношения. Я только потом понял: региональная партийная организация находилась в таком состоянии, что для того чтобы её встряхнуть и вернуть к жизни, нужно было принять волевые решения, не всегда церемонясь в отношении тех или иных функционеров. Понятно, что такая жёсткость поначалу воспринималась в штыки. До тех пор, пока не стало ясно, что это не проявление власти ради власти, а та необходимость, без которой работу, запущенную прежними руководителями, не наладить.

Глаза окончательно открылись после того, как ЦК КПРФ начал грубо вмешиваться в деятельность нашей организации, — что, как вы помните, завершилось настоящим погромом. Поскольку я стал депутатом Законодательного собрания и оказался непосредственно рядом с главными фигурантами, всю эту закулисную историю я видел такой, как она есть. Проблема в том, что многие коммунисты наблюдали эту схватку со стороны и не понимали, на что она направлена. Скорее всего, я бы тоже мог оказаться в их числе, если бы волею судьбы не попал в самую гущу событий. В силу своего положения я прекрасно видел – кто добивается, чего добивается и ради чего добивается.

— Всё было так неприглядно?

— Что меня больше всего покоробило – я видел прямое предательство. Когда люди, которые вместе с Фёдоровым боролись против ЦК, которые говорили то же самое, что и Фёдоров, по поводу той политики, которую проводит центральный комитет в Петербурге, — делали это до определённого момента. А как только ситуация окончательно переломилась (Фёдоров был исключён из партии и снят со всех постов. – S. N.), эти люди стали говорить абсолютно противоположное! Они начали сдавать своих товарищей. И эти люди попали в новое руководство региональной организации.

— Последнее время много говорят о засилье националистически настроенных активистов в питерском отделении КПРФ, в том числе, и на руководящих постах. Насколько это соответствует реальному положению дел?

— К сожалению, это так. Взаимодействие с националистами шло и идёт по двум направлениям. Тогда же, когда было принято решение о несовместимости членства в КПРФ и участия в движении «Аврора», было решено создать вокруг компартии народно-патриотический фронт. Среди общественных организаций, которые предлагалось включить в этот фронт, было немало таких, как, например, Национал-социалистический союз. Комментарии, наверное, излишни. Наряду с этим, когда шла борьба с Фёдоровым и его сторонниками, руководство, чтобы добиться перевеса в свою сторону, провело массовый приём в партию за счёт людей из организаций националистического толка.

— Не секрет, что сегодня многие оппоненты обвиняют вас в своего рода купле-продаже. Дескать, когда стало очевидно, что Малкова в нынешний партийный список кандидатов от КПРФ не возьмут, он переметнулся к «эсерам»…

— Если бы я этим занимался, то, спрашивается — каким образом себя легче продать? Надёжнее и проще всего было бы сказать, что Фёдоров – «дерьмо», что я выхожу из «Авторы» — и проблем бы не было! Если бы я продавал себя, эта форма продажи была бы для меня наиболее выгодна. Во-первых, в глазах широкой общественности я не был бы предателем. О том, что я — предатель, знал бы только узкий круг людей, которых я предал. А победить на выборах в том, округе, где я уже выиграл в 2007-м, когда был ещё малоизвестен, сейчас было бы гораздо проще.

— Почему именно «Справедливая Россия»?

— Работая в ЗакСе, я пришёл к выводу, что, конечно, оппозицию иметь хорошо, но проблемы города оппозиции решить невозможно – их можно только выявить, сгладить. А сегодня единственная партия, которая не просто провозглашает себя оппозиционной, но и говорит, что она собирается взять власть – это «Справедливая Россия». Получится или нет – другой вопрос. «Яблоко» — при моём к этой партии уважении — не способно взять большинство или контрольный пакет, а КПРФ к этому вообще не стремится, у неё совершенно другие цели – пристроить своих функционеров… И даже если бы КПРФ выиграла, — зная, кто руководит сегодня этой партией, сомневаюсь, что от этого Петербургу было бы лучше. А взятие власти – единственный способ изменить ситуацию. Просто оппозиционности уже недостаточно.

— Вы читали работу Олега Шеина «КПРФ на запасном пути российского капитализма»? Что вы об этом думаете?

— Не читал, хотя примерно понимаю, о чём идёт речь. И сегодня я убеждён, что едва ли перерождение КПРФ произошло в последние годы. Ведь Ельцину ничего не стоило не допустить создания этой партии. А раз он не препятствовал, значит, скорее всего, были какие-то негласные договорённости…

Но я вам честно скажу, вообще-то современную партийную литературу я стараюсь не читать. Понятно, что предыдущий опыт социалистического развития, который был в Советском Союзе, привёл к колоссальным успехам, но, тем не менее, раз этот строй рухнул, значит, в нём были заложены какие-то механизмы саморазрушения. Поэтому, конечно же, сейчас нужно многое осмысливать по-новому. И общая проблема сегодня – и «Авроры», и новых движений, которые создаются, — что этого нового анализа пока ещё нет.

В этом плане мне гораздо интереснее то, что писал, скажем, Александр Зиновьев, потому что это был действительно научный анализ происходящего тогда в стране. А книги наших современных идеологов, которые базируются в основном опять-таки на марксистско-ленинской теории в чистом виде, не учитывая анализа последних событий, — я считаю, что они ответов на ключевые вопросы не дают. И жаль тратить на них время.

— Ведь вы возглавляли в городском комитете комиссию по протестным действиям и должны были организовывать различные мероприятия, кампании? Сейчас бывшие сопартийцы говорят, что это вы завалили всю работу…

— Дело в том, что мне пришлось работать не в рамках этой комиссии, а самостоятельно — с общественными организациями, с людьми на местах. Причём на каком угодно поле, но только не на площадке КПРФ! Когда в 2007-м году к руководству пришёл Фёдоров, первая задача, которую он поставил, была: сделать упор не на традиционные ритуальные мероприятия, а на протестные акции, которые исходят от самих граждан, иными словами – опираться на инициативы снизу, идти к людям – на улицы, во дворы… Но как раз именно такого рода акции более всего и раздражают власть! Поэтому когда Федорова сняли, то первое, что было сделано, – отказались от реальных протестных акций, наполненных конкретным содержанием, и вернулись к демонстрациям 1 мая и 7 ноября.

— Почему так произошло?

— Функционеры, которые пришли в партию, чтобы решать свои вопросы, — понятно, не хотят реально ссориться с властью. Должна быть только иллюзия противостояния. Должны произноситься правильные громкие слова, но произносятся они для того, чтобы увести людей от реальных дел. Противостоять конкретным чиновникам, конкретным застройщикам, затрагивать их финансовые интересы – не дай бог! Когда я поднимал эти вопросы, ответ был вообще фантастический: «Какой детский садик, какая зелёная зона? У нас Россия гибнет! Когда власть поменяем, тогда и займёмся всем этим, а сейчас не до того. Все эти «мелкие объекты» распыляют наши силы — в то время как нам необходимо сосредоточиться на главном». То есть высокими словами объяснялось и прикрывалось бездействие. А то, что у людей проблемы здесь и сейчас – никого не волновало.

Больше того, этот тезис позволял руководству фракции КПРФ львиную долю имеющихся ресурсов направлять якобы на решение «сверхзадачи» — а фактически на обеспечение функционирования аппарата. Ресурсов для реальной работы оставалось минимум. В результате даже моя депутатская зарплата уходила на финансирование экспертов для гражданских инициатив. Вот к чему приводит маленький «вывих» идеологии… Если вы посмотрите отчёт о работе фракции — он почти нулевой.

— В сети циркулирует информация о том, что по спискам справедливороссов в Законодательно собрание, кроме вас, будут баллотироваться ещё три или четыре человека от «Авроры». Это правда?

— Ни да, ни нет. Вопрос несколько шире. Этот вопрос сегодня стоит перед многими коммунистическими организациями, порвавшими с КПРФ, перед людьми, выдавленными из КПРФ. С обеих сторон (и с нашей, и со стороны «эсеров») есть понимание, есть готовность. Но существует очень важное обстоятельство. Несмотря на то, что мы больше не члены компартии, мы остались людьми твёрдых левых убеждений. И для нас является обязательным условием, чтобы в партийном списке СР мы могли себя позиционировать именно так. От этого зависит окончательное решение.

Кстати, если кто-то считает, что, идя на выборы по спискам «Справедливой России», мы выступаем против компартии, то это абсолютно неправильно. Если помните, когда власть в советах захватили меньшевики, Ленин снял лозунг «Вся власть Советам!» Сейчас власть в компартии захватили враги коммунистического движения. Поэтому сегодня поражение КПРФ на выборах — это акт, направленный на то, чтобы очистить партию от функционеров, которые используют КПРФ для личного обогащения, для занятия высоких постов. Если КПРФ проиграет – она им станет просто не интересна и не нужна. Если бы вы видели и слышали то, что происходит внутри, кого и зачем они берут, — это не передать словами!.. Это такая грязь!