Сергей КРЮЧКОВ. Люди хотят, чтобы их одурачили

Как Бенкендорф стал орудием исторической фальсификации

Как говорил доктор Геббельс, «многократно повторенная ложь становится правдой». И в этом он был прав: жизнь убедительно подтверждает посылы рейхсминистра пропаганды буквально во всем сегодняшнем многообразии социального. Возьмите тот же опус под названием «Речь Бенкендорфа на следствии по делу декабристов», что заполонил социальные сети, блоги и прочее. Яндекс выдаёт более сотни тысяч ответов по запросу, более семидесяти тысяч ответов выдаёт Гугл.

А между тем в этом «историческом сочинении» ложь всё: от первого до последнего слова… кроме имени действительно существовавшего сиятельного жандарма Бенкендорфа, что был одним из коронных судей восставших офицеров в декабре 1825 года.

Читаем «Речь»:

«На следствии по делу “декабристов” — Александр Христофорович Бенкендорф на первый допрос собрал всех обвиняемых и сказал им следующее:

“Вы утверждаете, что поднялись за свободу для крепостных и Конституцию? Похвально. Прошу тех из вас, кто дал эту самую свободу крепостным — да не выгнал их на улицу, чтобы те помирали, как бездомные собаки, с голоду под забором, а отпустил с землёй, подъёмными и посильной помощью — поднять руку. Если таковые имеются, дело в их отношении будет прекращено, так как они действительно поступают согласно собственной совести. Я жду. Нет никого?

Как странно… Я-то своих крепостных отпустил в Лифляндии в 1816-м, а в Тамбовской губернии в 1818-м. Все вышли с землёй, с начальными средствами. Я заплатил за каждого из них податей за пять лет вперёд в государственную казну. И я не считаю себя либералом или освободителем! Мне так выгоднее. Эти люди на себя лучше работают. Я зарабатываю на помоле, распилке леса и прочем для моих же бывших крестьян. Я уже все мои расходы покрыл и получил на всём этом прибыль. И я не выхожу на площадь с безумными заявлениями или протестами против Государя или, тем более, против Империи!..

Так как вы ничем не можете доказать, что дело сие — политическое, судить мы вас будем как бунтовщиков и предателей Отечества, навроде Емельки Пугачёва. А теперь — всех по камерам! В одном этапе с уголовными пойдёте, сволочи!”».

А теперь правда.

Никогда не было у А. Х. Бенкендорфа поместья в Лифляндии в 1816 году, имение Фалль в Прибалтике появилось в роде жандармском уже после казни декабристов. В 1818 году Бенкендорф не освобождал своих крепостных на Тамбовщине, он в этот год вообще туда не ездил, а пребывал в Москве, Павловске и был занят делами амурными и семейными, даже и не помышляя о том, что бы его крепостные «все вышли с землёй, с начальными средствами», тем более, что при живом отце, который умер в 1823 году он и не мог распоряжаться родовыми тамбовскими имениями.

С другой стороны, граф Бенкендорф был весьма грамотным человеком и не опустился бы до слов «навроде». Это во-первых. А во-вторых, этот самый любимец царя при жизни никогда не называл декабристов «сволочи». Потому как среди осуждённых дворянских революционеров было очень много боевых офицеров с императорскими крестами, золотым оружием за личную храбрость, известным именем в обществе, армии и гвардии, полученными за все войны, которые вела Россия в Европе и в Азии в конце XVIII — начале XIX века. Потому-то Бенкендорф, в отличие от многих старцев-судей, занимал весьма умеренную позицию как в вопросе «разрядов», т.е. степени вины, так и в вопросе наказания, и не спешил против оппонентов царизма привести в действие во всём ужасе петровские кровавые уставы.

Ну, и в третьих: традиция голосования путём поднятия рук, весьма вольнолюбивая и крамольная в абсолютизме, никогда не практиковалась в госучреждениях Российской Империи. Да, пока не забыл, ещё и в-четвертых! Бенкендорф в реалиях Следственного комитета над декабристами никогда не «собрал всех обвиняемых» на «первый допрос». Потому как первые допросы с самыми значимыми заговорщиками вёл царь, как правило, в формате личного общения, были, правда, затем и очные ставки, но это для немногих, наиболее упорных. Впервые все вместе дворянские революционеры встретились на оглашении приговора.

Как-то вот так. Это про историю. Что до психологии, то меня более всего умиляют заявления «просвещённых» россиян в комментариях к измышлениям на тему речи Бенкендорфа типа «чему нас раньше учили в школе!», «совершенно новый угол зрения», «а я и не знал»… и вот прозрел, надо понимать.

Так в чём правда герра Геббельса, и действительно ли из дерьма можно сделать конфетку? Каков механизм социального конформизма в современной России, что позволяет восторгаться лицам с многолетним образованием откровенной ложью? И может ли быть однозначным ответ на поставленные вопросы? И двадцати строк нет в псевдоисторическом очерке о временах Империи Николая Первого, а сколько вопросов напрашивается. Видно мастерской рукой он выструган. Хотя Марк Твен ещё в позапрошлом веке говорил насчёт того, что легче одурачить людей, чем убедить их в том, что они одурачены.