Михаил САДЧИКОВ
Семен Теодорович Альтов давно уже не просто юморист, и даже не сатирик, а мудрец и философ, у которого можно получить ответ на любой вопрос – от текущего до глобального. Вот наш обозреватель и поспешил в гости к Альтову на Васильевский остров, чтобы поговорить о том, что делается вокруг…
— Семён Теодорович, Вы были одним из убежденных противников строительства «газоскрёба» на Охте… И вот власть сдалась! Недавнюю новость о переносе места строительства Вы восприняли как личную победу?
— Я давно предлагал эту башню не воздвигать ввысь, а… положить! Лежащая башня – красиво, необычно, и обе стороны были бы удовлетворены… Но вообще-то, эта какая-то очень красивая история – в наше приземленное время людей так заботит эта небесная линия! Боже, на фоне того, что творится на земле, кого-то заботит, как над всем этим будет располагаться небесная линия Петербурга – это очень трогательно, почти до слёз. То ли они просто поднимают глаза, чтобы не видеть, что творится на грешной земле, и уперлись в небесную линию.
А может быть, власти, наконец, решили, что настало время прислушиваться к тому, что говорит народ. Хотя, иногда я вижу на улицах и в метро такие лица людей, что у меня такое ощущение, что не все из них озабочены, будет стоять эта башня или нет. Думаю, что многие даже не знают, о чём речь. Многие могут матом послать: «Воткните вы эту башню себе…». Но сама история и дебаты по ней вызывают что-то щемящее – раз кого-то волнует эта небесная линия, значит, не всё ещё потеряно.
— Что Вы скажите о выступлении Леонида Парфёнова на вручении ему премии имени Владислава Листьева?
— У меня к этому такое двойственное отношение. Безусловно, Парфёнов — высочайший профессионал, что ярко проявилось в программе «Намедни». Хотя новая его программа «Какие наши годы» мне показалась эклектичной. Мне показалось, что когда через запятую говорится о правозащитнике, и тут же о каком-то комике Луи Де Фюнесе, и так далее, возникает не ощущение времени, а ощущение винегрета, причем винегрета из таких составляющих, которые хорошая хозяйка не всегда положит вместе. Что-то пока пёстро…
Что касается его выступления на вручении премии, то, конечно, это поступок. В наше время он высказал свою точку зрения, наделал очень много шума, сказав, что он думал. Очень смело! Хотя, по идее, люди должны говорить то, что они думают. И из огромного сочетания мнений какой-то человек, который умнее всех спорящих, пусть делает выводы и принимает правильное решение. У нас же единообразие голосов опять, как в советские времена, стало правилом хорошего тона – куда все, туда и я. Я читал, что телевизионные боссы «с каменными лицами слушали речь Парфёнова», что это было для всех полной неожиданностью, нонсенсом. Последует ли его примеру кто-нибудь ещё, не знаю. Даже если нет, то поступок красивый и редкий. Но изменит ли что-то выступление одного человека?
Трудно сравнивать какие-то времена, но сейчас очень интересная ситуация. По идее и Вы, и я, можете сказать абсолютно всё, и в принципе это напечатают, это будет выложено в Интернете, но все привыкли к тому, что это абсолютно ничего не изменит. Вот эта абсолютная свобода слова… От дела! Это черта нашего времени.
Я думаю, что ничего после выступления Парфёнова не произойдет. И уже не произошло. У меня такое ощущение, как будто сидишь в машине, что-то переключаешь, но машина движется сама по себе: кнопочки все мигают, поворотники, педаль газа, тормоза… А машина едет сама по себе. Потому что такая вот у нас машина.
— Многие люди нынче перестают смотреть ТВ… А Вы?
— Тут как-то к нам приходили и предлагали сделать 240 каналов. У меня от имеющихся 16-ти крыша едет, а если 240 переключать, то это минут 35 уйдет – самое время, чтобы заснуть. Недалек тот час, когда детишкам будут такой чипчик вставлять, что ребенок морганием сможет переключать канал. Или глаза будут как у стрекозы – если хочешь смотреть сразу несколько каналов, то смотри хоть сразу десять телевизоров. Это ужасно! Какое-то другое насекомое получается. Но, поскольку фантастика почти всегда становилась реальностью – «аватары» и прочее, то, действительно, всё возможно. Поэтому я очень рад, что не до живу до этого. Когда-то хотелось до чего-то дожить, а сейчас до чего-то дожить не хочется. У меня шанс есть.
— В последнее время многие, даже президент Дмитрий Медведев, говорят о некоем застое в обществе… Но, как известно, в период застоя юмор становится социальным, появляется сатира. Нет у Вас ощущения, что пора браться за сатиру?
— За нас всё уже написал Салтыков-Щедрин. Да, в советские времена не только поэты и барды, но и юмористы-сатирики, выходцы из клуба «12 стульев» собирали стадионы, но теперь осталось несколько таких одиночек типа меня. Нынче юмор стал очень серьёзным бизнесом, поэтому сатирикам не место. Так что воцарился у нас такой вот юмор для отдыха. Бессмысленный, расслабляющий, щекотящий, хотя и неплохого уровня, юмор… Действительно очень смешно, и ComedyWoman, и Comedy Club. И «Шесть кадров» я люблю смотреть. Сатирой пока не пахнет. Такое ощущение, поскольку это связано с деньгами, то и за юмор платят те люди, что желают отдохнуть, расслабиться. И поэтому не стоит их раздражать мыслями или чем-то. Им подавай юмор для отдыха.
— Новый Салтыков-Щедрин не скоро появится?
— Он в зачаточном состоянии, я надеюсь на это.
— Правда, что Вас безуспешно звали в «Единую Россию»?
— Не хотел Вам говорить, это партийная тайна, но так получилось, что я стоял у истоков «Медведя». У меня даже есть удостоверение где-то… Стоял у истоков, на первых собраниях присутствовал. А потом почему-то оказался не нужен. Очевидно, я выполнил свою роль, или что-то не оправдал… Есть, правда, третий вариант: а что если меня берегут для чего-то ещё более важного, и я в резерве командования?!
— А Вы над чем работаете, какие новые проекты «проталкиваете»?
— Увы, всё мимо. Я всё время изобретаю велосипед, это как бы молодит меня. Но мои родные грустно иронизируют, что практически ни один из моих проектов не нашел воплощения.
— Но время от времени Вы появляетесь на ТВ… И в больших залах продолжаете выступать!
— Когда человек уходит с экрана, значит, он умер, если он — автор-исполнитель. Поэтому, если где-то появился, то возникает мысль: «Оп-па, он ещё жив!» Вот тут канал «Россия» снимал, Анечка Ковальчук к нам приходила в такую рань – массу народа посмотрело. На вечере памяти Яна Арлазорова я показался…
Афишных вечеров я меня стало поменьше, хотя проходят они по-прежнему замечательно. Вот в ноябре я работал в ДК Горького, и мне сразу предложили выступить там снова, уже весной. И почему-то теперь в финале зал начинает вставать – это меня немного трогает и пугает. То ли прощаются, то ли благодарны мне за долгие годы… Приятно! Есть мой зритель, хотя, когда я подписываю книжки, часто говорят: «Вас обожает моя мама, моя бабушка». Боюсь, вскоре услышу: «Моя прабабушка вас обожает». Конечно, если жива прабабушка – это уже хорошо.
Мы тут с Ларисой были в круизе, и в каюты клали бумажку с анонсом: «Семён Альтов – это человек, который рвал залы в прошлом веке!» Вёл мой концерт Тимур Родригез. Я немного волновался, потому что было много молодняка. Но опять я прошёл замечательно! Вышел Родригез и сказал: «Семён Альтов рвал залы и будет рвать, потому что он настоящий профессионал». Так что мне пожал руку сам Тимур Родригез!
— Не так давно премьер Владимир Путин выступал в прямом эфире четыре с половиной часа, а в другой ситуации пел и играл на рояле… Я недавно общался с писателем Михаилом Веллером, и он расценил такие примеры, как начало предвыборной борьбы!
— Фигура Путина, что ни говори, невероятно харизматичная. Он иногда интуитивно находит потрясающие вещи, слова, строит фразу, она иногда немного грубовата, но фантастически попадает в ожидания публики и проникает в суть ситуации. Безусловный артистизм. При том, что он может быть абсолютно жёстким, демонстрируя одну из красок, которая так нравится стране… Но чего же не ударить кулаком по столу, чтобы на месте такого бардака, который творится, что-то реально изменить. Однако такое ощущение, что наши лидеры другим заняты. С его-то путинской интонацией, с его кулаком по столу, мог бы многое изменить, устроить что-то такое показательное… Или это не входит в его обязанности премьер-министра? Может быть, он занят сейчас экономикой, не знаю.
— А как Вам юмор Путина?
— Замечательный. Краска присутствует! Чувство юмора ему очень много очков добавляет. У Медведева нет такого чувства юмора. Есть обаяние, располагающая искренность, но такой постоянной заряженности нет. Нет «ощущения концовки». В монологе очень важна концовка, вот у Путина конечная фраза всегда есть – он ставит точку и выигрывает.
— Зато Медведев продвигает Интернет…
— И так это движется на нас со страшной силой. Эти Wikileaks. Я единственное не понимаю, если мы друг другу что-то написали, а потом третий человек это выставил в Интернете, разве это не вмешательство в нашу внутреннюю жизнь? Почему это в демократическом мире не преследуется по закону? Если два человека о чём-то поговорили, а потом все кинулись это обсуждать, тогда вообще страшновато разговаривать. Если могут препарировать даже дипломатическую переписку, но что же нам остаётся…
Раз весь мир стал завязан, и военные вовлечены в эту историю, а есть талантливые ребята, которые и банки вскрывали и в ЦРУ входили, то, по идее, гениальный парень может и войну начать!? Один человек нажатием кнопки может вообще перевернуть весь мир – вершина цивилизации.
— Пока же ТВ и СМИ больше волнует недавний скандал с Филиппом Киркоровым… Что скажете по этому поводу?
— Мне стало Филиппа очень жалко, если честно. Потому что жить в этом магнитном поле популярности, ТВ, аплодисментов, денег, контактов – это огромное напряжение. Даже у тех, кто считает это своей средой обитания, вряд ли мозг может это выдерживать до бесконечности. Защиты от этого нет. Я думаю, что Филипп действительно сорвался. У него последнее время, несмотря на вид пупса такого, очень тоскливые глаза. Глядя на него, понимаешь, что слава и деньги не делают человека счастливым. У него загнанность в глазах. Так мне показалось. В данном случае, естественно, мне жалко эту женщину, но это диагноз всех тех, кто там обитает. Будь я врачом, я бы рекомендовал Филиппу не постельный режим, а посоветовал бы отойти от того образа жизни, который он ведёт. Но это же его жизнь. А чем ему заняться, если не тем, чем он занимается? Не выходить на эти огромные площадки, в эту тусовку, в этот мир он не сможет, а, находясь в этом, он, по-прежнему, будет срываться.
— Вы никогда не попадали в такую ситуацию, всегда сохраняли олимпийское спокойствие?
— Вот сегодня я начал ругаться нехорошими словами, но, слава богу, у себя дома, и жена Лара меня остановила. Мне прислал вопросы один журналист, и среди прочих был вопросик: «Семен Теодорович, что Вы почувствовали, когда узнали, что ваш спектакль стал для Аркадия Райкина последним?» Получалось, что я должен испытывать угрызения совести, потому что угробил человека, да ещё какого! Райкина! Так вот были составлены вопросы. Никак не могу привыкнуть к тому, что многие считают, что Альтов только и делает, что шутит, ждут, когда же он будет шутить. Потом удивляются: «А не такой уж он и остроумный! Мог бы про последний спектакль Райкина и пошутить…»
— И все-таки Киркоров молодец: признал свою вину, извинился на своем сайте, по ТВ, даже не возражал против того, чтобы в наказание выйти на улицу с метлой… Приводил в пример западных звёзд, которых наказывали!
— Там другая сложившаяся система отношений. Вы слышали, что кого-то из наших звёзд посадили в тюрьму, или они подметали улицу, что в принципе, по закону положено. Ты сделал гадость или глупость, это влечёт ответственность. Наказание неотвратимо. Но поскольку у нас масса импровизаций на тему закона, это рождает массу всяких сюжетов. Вдруг жуткие кошмары в отдельно взятых станицах открываются, хотя любой человек понимает, что это не отдельные гнойники. Но у нас одно с другим никак не связано. Слова вроде бы те же: «Закон, порядок, наказание», но смысловая нагрузка другая.
Филипп действительно не упёрся, не обложился адвокатами и связями, а покаялся, расплакался, и правильно сделал. Мне всегда казалось, как в семейных, так и в дружеских отношениях, в случае конфликта, очень трудно пойти на какой-то разговор, на признание своих ошибок, но потом наступает такое облегчение, благодарность и принятие друг друга: «Да, я был виноват». Трудно сказать, но сразу возникают человеческие отношения. Значит, ты живой, нормальный! Все мы когда-то и где-то были не правы.
— Как Вы относитесь к грядущему повышению цен на алкоголь, сигарет и проезд в общественном транспорте?
— Я давно начал к этому готовиться. Я пять лет не курю, бросил. Алкоголь – ну более чем в умеренном количестве. Тем более с годами для достижения той же степени весёлости нужно гораздо меньше алкоголя… И здесь я как бы готов. Про общественный транспорт – я и в метро достаточно часто езжу. Думаю, что пока метро я потяну. Но шутки в сторону: недавно я прочёл статью про национальную идею… Пока философы и политики тужатся, никак не могут родить национальную идею, такой национальной идеей у нас стали деньги. И мы уже не замечаем, как все время «пересчитываем» мысли и чувства, как купюры…
