День 28 октября рискует войти в историю международного левого движения явно с «чёрным» измерением. Второй тур президентских выборов в Бразилии привёл к победе открыто крайне правого кандидата Жаира Болсонару, выигравшего с 55% голосов десять пунктов у кандидата левых сил Фернанду Аддада.
К тому, что ведущая левая сила Бразилии, Партия трудящихся проиграла президентскую кампанию первый раз после 1998 года, добавим ещё, что впервые после перехода Бразилии к демократии в середине 1980-х годов к власти приходит крайне правый политик. И особую неприятность для прогрессивных сил как в национальном, так и в международном масштабах придаёт тот факт, что эта победа, так сказать, «за явным преимуществом» была одержана над представителем левых сил.
Это тем более важно помнить потому, что антикоммунизм и антисоциализм уже давно являются одной из ключевых осей политической стратегии Ж. Болсонару и стоящих за ним сил. К отрицанию демократических норм, ультралиберальной повестке в экономике, практически нескрываемому расизму, гомофобии и антифеминизму добавляется стойкая «антилевая» составляющая.
Как заявил между первым и вторым турами всеобщих выборов сам Болсонару, «отныне существуют два пути: наш путь процветания, свободы, семьи и — дорога Венесуэлы». В своей кампании Ж. Болсонару постоянно обличал «левых коррупционеров» и заявил, что его победа будет равнозначна тому, что бразильская нация решит «отдалиться от социализма». В этой связи не может быть никаких экивоков: победа Болсонару, действительно, является успехом самых правых и реакционных сил бразильского общества; и одновременно тяжёлым, я бы добавил — и историческим, поражением бразильской левой.
Ну а с учётом того, что Бразилия — ведущая страна Латинской и Южной Америки, значение результатов бразильских выборов носит без всякого преувеличения международный характер. В том числе для левого движения. Тем более, что та же Партия трудящихся, игравшая ключевую роль в исполнительной власти страны в 2003-2016 годы, представляет собой модельную «синтетическую» левую партию (до сих пор в ней состоят силы от неотроцкистов до левых христиан и умеренных социал-реформистов), и является одним из столпов латиноамериканского «левого интернационала» — Форума Сан-Паулу.
В своей кампании Жаир Болсонару постоянно обличал «левых коррупционеров» и заявил, что его победа будет равнозначна тому, что бразильская нация решит «отдалиться от социализма».
То, что левые и левоцентристы во всём мире желали во втором туре победы Ф. Аддаду против того, кого они интерпретировали как «фашиста и ультрареакционера», понятно и логично. В заявлении международного секретариата французской соцпартии, к примеру, отмечалось: «То, что разыгрывается 28 октября, это ни Партия трудящихся Аддада и Лулы, ни Социал-либеральная партия Болсонару. Это свобода, жизнь, безопасность, достоинство, демократия». Уже после подведения итогов второго тура я получил послание от своего знакомого, депутата Национального Собрания Франции от левопопулистского движения «Непокорённая Франция» Эрика Кокреля, отмечавшего, что бразильская буржуазия и неолиберализм выбрали «альтернативу Гитлера скорее, чем Народного фронта».
Международный секретариат голландской Социалистической партии выразил глубокую обеспокоенность в связи с тем, что избрание Ж. Болсонару главой бразильского государства может означать угрозу правам человека и политическим свободам. Аналогичная тревога содержится в политическом коммюнике объединяющей многие коммунистические и левосоциалистические партии «Старого Света» Партии европейских левых, в котором предрекается, что отныне Бразилию ожидает политика давления в отношении оппозиции, профсоюзов, женщин, сексуальных и расовых меньшинств, «но прежде всего эта политика будет направлена против демократии в стране».
Не будет преувеличением сказать, что для европейских левых и левоцентристов яркая победа Ж. Болсонару стала не просто холодным душем или шоком. Ведь они, что логично, экстраполируют ситуацию на свой контингент и свои страны. И получается, что, оказывается, возможен триумф ультраправых в стране, где ещё каких-то четыре года назад крайне правые настроения находились сугубо в маргинальном положении. Но системный кризис, неукротимая коррупция и отсутствие чувства безопасности у обычных граждан сделали своё «коричневое» дело: привели в итоге к власти крайне правых.
С учётом того, что Бразилия — ведущая страна Латинской и Южной Америки, значение результатов бразильских выборов носит без всякого преувеличения международный характер.
Очевидно, что левым ислам и в Латинской Америке, и в Европе есть сейчас о чём задуматься. Ведь если граждане отвернулись от левых в самой крупной стране Латинской Америке, во многом это произошло потому, что прежние положительные сдвиги политики исполнительной власти забылись, а вовлечённость левых (от коммунистов до лейбористов) в коррупционные скандалы, неэффективное управление на самых разных уровнях (ведь «вынесли» же в 2016 году избиратели Ф. Аддада с поста мэра Сан-Паулу!) — да, при всё раздутии этих прецедентов буржуазными масс-медиа — сыграли с бразильскими сторонниками социального прогресса злую шутку.
Есть о чём задуматься всем. Когда-то много рассуждали о сопоставлении «дороги Чавеса» и «пути Лулы» как о разных конкурирующих моделях латиноамериканского социализма в XXI века. Но что мы видим сейчас? Уже свыше миллиона человек попросту бежали в 2018 году из Венесуэлы от политики прямых наследников Чавеса, а десятки миллионов бразильцев решили «закрыть историю» левых экспериментов у себя на родине. Но если левым силам сложно представить вызывающую доверия электората эффективную социально-экономическую политику, не открывает ли это дорогу крайне правым популистам?
Разумеется, солидарность с бразильскими левыми силами сейчас становится императивом для различных кругов международного левого движения. Да, сейчас не 1970-е годы. Но, если «бразильские уроки» не будут усвоены левыми (и не только в Латинской Америке), очень боюсь, что появления новых трампов и болсонару предотвратить, увы, не удастся…
