Олланд — «архитектор побед» Национального фронта

Дмитрий ЖВАНИЯ

В воскресенье во Франции прошёл первый тур региональных выборов. На них в шести регионах уверенно победил Национальный фронт. Причём он победил и в тех регионах, где до этого достаточно уверенно чувствовали себя социалисты. Является ли эта победа националистов следствием террористической атаки исламистов в Париже?

Французы, чтобы показать сложность вопроса, обычно отвечают на него: «И да, и нет». Конечно, какие-то проценты Национальный фронт добрал после того, что Париж пережил 13 ноября.

В день терактов я находился в Париже, а именно на вечеринке местной радикальной молодёжи, которая проходила на юге города — далеко от 11 округа, где бесчинствовали террористы. Когда только появилась информация о трагедии, один из парней, балагур и затейник, вскочил на стул и крикнул: «У Лё Пен 40 процентов!». Это был вполне прозрачный намёк на то, что вылазки исламистов увеличивают электоральные шансы Национального фронта и его лидера. И парень угадал процент голосов Марин Лё Пен!

«Да, их рейтинг растёт сам собой. Они ничего не делают. Другие встревожены, а они нет. Тема безопасности, события, которые произошли в Париже. Мы ошибочно приравниваем всех мусульманам к террористам. Поэтому, даже не выступая с речами, они набирают вес из-за страха в обществе», — сказал RFI житель Лилля, водитель городского автобуса Фабрис.

Однако было бы большим упрощением связывать успешное выступление Национального фронта на региональных выборах с тем, что произошло 13 ноября. Национальный фронт стал превращаться в «партию Франции №1» по мере того, как французские избиратели разочаровывались в правлении социалистического кабинета и в личности президента-социалиста Франсуа Олланда.

Начнём с того, что на президентских выборах за Марин Лё Пен проголосовали 18% французских избирателей. Это больше, чем набрал её отец, Жан-Мари, на выборах главы государства в 2002-м, выйдя во второй тур (16, 86%). Да и во втором туре Жан-Мари немного не добрал до 18%.

В марте 2014 года Национальный фронт получил хорошие результаты на муниципальных выборах. Его кандидаты собрали немалое число голосов на юге Франции, в Провансе, а также на севере страны. В северном городке Энен-Бомон (Hénin-Beaumont), в Па-де-Кале, недалеко от Лилля, соратник Мадам Марин Стив Бриуа обеспечил себе пост мэра уже в первом туре. За него проголосовало более 50% жителей городка. Победитель в своей речи обрушился на партию власти: «Это исторический момент. Я хочу посвятить его тем, кто лишён права голоса, народу Франции, которому масс-медиа и политическая система ежедневно выражают своё презрение. Я хочу сказать всем землякам: мы не предадим вас, мы станем образцом (в политике). Нужно покончить с социалистической системой во всей Франции. Социалисты разрушают нашу экономику, ухудшают безопасность, оскорбляют нашу идентичность. И эту страницу, друзья, надо перевернуть по всей Франции».

Энен-Бомон в последние годы стал для Национального фронта символическим городом. Здесь в 2008-м Марин Лё Пен прошла на выборах в муниципальный совет. Здесь в 2012-м на выборах в парламент она победила в дуэли с лидером Левого фронта Жан-Люком Меланшоном и вышла во второй тур, где, правда, уступила представителю соцпартии.

Всего за ультраправых кандидатов в первом туре муниципальных выборов в марте 2014 года проголосовало в общей сложности почти 5% (4,65) французов, а во втором — чуть менее 7%. Это, конечно, далеко не 18% процентов, которые получила правая Мадам Франции в первом туре президентских выборов 2012 года. Но и выборы-то разные. Так или иначе, в марте 2014 года националисты взяли власть в 11 городах Франции. А социалисты провалились на тех муниципальных выборах.

Уже в мае 2014 года Национальный фронт победил на выборах в Европейский парламент. Он набрали 25% голосов. Такой результат — более 20% голосов — Национальный фронт получил впервые в истории. А Соцпартия Олланда продемонстрировала наихудший результат на евровыборах — 13,98%.

«Люди заявили громко и ясно: они больше не хотят, чтобы ими руководили из-за пределов наших границ невыбираемые комиссары ЕС и технократы. Они хотят быть защищёнными от глобализации и получить право распоряжаться собственной судьбой», — заявила тогда триумфатор Марин Лё Пен в штабе Национального фронта в Париже.

А в октябре 2014 года впервые в истории Пятой Республики представители Национального фронта прошли в Сенат.

Нельзя не заметить того факта, что Национальный фронт имеет прочные позиции на севере Франции, в регионе Нор-Па-де-Кале. Здесь на прошедшем в воскресенье первом туре региональных выборов список крайне правых, который возглавила сама Марин Лё Пен, набрал 40,64% голосов. За социалистов проголосовали чуть более 18% избирателей.

В этой связи нельзя не отметить, что мэрию столицы Нор-Па-де-Кале — города Лилля — с 2001 года возглавляет социалистка Мартин Обри, которая с 2008 по 2012 год была лидером Соцпартии. На последних муниципальных выборах она потеряла около 15% голосов по сравнению с предыдущими. Если в 2008-м за Обри и её Лево-центристский блок проголосовали 66,56% избирателей, то в 2014-м Обри и её Левый блок собрали — 52,05% голосов.

Напомним, что Мартин Обри, дочь известного деятеля Соцпартии Жака Делора, была министром труда в правительствах Эдит Крессон и Пьера Береговуа в мае 1991 — марте 1993, министром социальных дел в правительстве Лионеля Жоспена в июне 1997 — октябре 2000. Обри во Франции весьма знаменита как автор закона о снижении 39-часовой рабочей недели до 35-часовой.

Если на юге Франции за Национальный фронт голосуют в основном фермеры и виноделы, то на севере — рабочие. «Нужно отказаться от этой идеи, что рабочие по определению — люди левых взглядов, — сказал политолог Жоель Гомбен в интервью RFI. — Никогда такого не было. И тем более это не соответствует северу Франции. Где всегда был сильный правый электорат, до тех пор пока Национального фронта не существовало. Но как только появился Нацфронт в 1980-е годы, то этот электорат очень быстро перешёл к крайне правым».

«Успех французских националистов эксперты связывают с разочарованием электората в традиционных правых и левых партиях, которым так и не удалось побороть безработицу и преодолеть кризис в экономике. К этим проблемам в последний год добавились ещё два болезненных вопроса, на которых крайне правые традиционно зарабатывают голоса — миграция и безопасность», — отмечает RFI.

Однако это банальное объяснение не даёт ключ к пониманию причин феноменального успеха Национального фронта за последние годы. На самом деле «архитектором побед» Национального фронта является вовсе не Марин Лё Пен, какой бы сильной не была её харизма, а… бесцветный левый либерал Франсуа Олланд.

Французские избиратели надеялись, что социалисты, придя к власти, изменят вектор развития страны. Тем более, что социалисты шли на выборы с интересной программой, которая включала в частности пункт о необходимости новой индустриализации Франции. А что такое — новая индустриализация? Это новые рабочие места в реальном секторе экономики. В первом социалистическом кабинете было Министерство возрождения производства, которое возглавлял левый социалист Арно Монтебур.

«И Монтебур взялся за работу, — отмечал специалист по современной истории Франции, профессор факультета международных отношений Санкт-Петербургского государственного университета Руслан Костюк. — Он действительно, засучил рукава, и начал бороться за промышленное возрождение родины. Защищая лорранскую металлургию, предлагая взять под государственный контроль предприятия группы “Арселор Митал” во Флорансе, заявляя — вопреки точке зрения президента республики — о возможности разработок сланцевого газа, Монтебур вот уже более года находясь на министерском посту, конкретными действиями показывает, что возрождение национальной промышленности возможно. Монтебур верит в то, что возможно “установление новой и справедливой системы обмена, основанной на универсальных правилах защиты окружающей среды и уважения социальных и санитарных стандартов”.

Во многом благодаря личным стараниям министра Монтебура с 2012 года начинает оказываться поддержка новым инновационным предприятиям; государство выделило около 600 млн евро на развитие нанотехнологий; сделана ставка на переход к “промышленности завтрашнего дня”; вместе с Национальным советом промышленности подготовлены конкретные планы развития автомобилестроения, химической индустрии, производства материалов, железнодорожного сектора, кораблестроения, строительства. Очень важно, что новое министерство уделяет внимание и восстановлению традиционных отраслей французской индустрии, и развитию “чистого” производства, новейших технологий, медицины, сферы цифровых технологий».

Кроме того, Монтебур заявлял, что Франция больше не собирается следовать экономической политике ЕС, поддерживаемой Германией, которая предполагает сокращение бюджетных расходов в связи с кризисом еврозоны.

Однако во второй кабинет Манюэля Вальса Монтебура не включили, а его министерство расформировали.

Жители Нор-Па-де-Кале, где в последние годы побеждает Национальный фронт, сильно пострадали от деиндустариализации их региона. Закрытие многих промышленных предприятий оставило большое число рабочих Нор-Па-де-Кале без стабильного заработка. Тем не менее, процент рабочих от общего числа трудящихся составляет на севере 28,4%, что на пять процентов выше доли рабочих в среднем по стране. Но и доля безработных в Нор-Па-де-Кале — Пикардии также заметно выше средней безработицы во Франции. В 2014-м уровень безработных на севере достиг 12,6% против 9% в среднем по стране.

Наверняка жители Нор-Па-де-Кале надеялись, что социалисты выполнят общение возродить индустрию. Но дождались от них лишь закона о «брачном равенстве» и повышения налогов для людей типа Жерара Депардье.

Не атаки исламистов, а импотенция социалистов превращают Национальный фронт в партию №1 Франции. Левые в целом не имеют чёткого ответа и на такие вызовы, как резкое увеличение числа иммигрантов и распространение среди них радикального ислама. И это одна из причин их поражений.