Мишель Уэльбек отлично высмеивает убогость «современного искусства». Полезно прочесть всем нашим «артистам», которые, намазывая краской свои интимные места, а затем прижимаясь ими к ватману или холсту, полагают, что делают что-то революционное и оригинальное.
Реакция Sensus Novus
— В тот день одна юная художница приходила показывать мне свои работы. Её звали Сандра Эксжтовойан или что-то в этом роде, такую фамилию всё равно не упомнить; будь я её агентом, я бы посоветовал ей назваться Сандрой Холлидей (Уэльбек дал своей героине армянскую фамилию, и это, видимо, ироничный намёк на то, что первой женой французского рок-музыканта Джонни Холлидея была певица армянского происхождения Сильви Вартан — прим. SN).
Совсем ещё юное создание, в брюках и футболке, внешность самая обычная, лицо, пожалуй, чуть широковато, вьющиеся коротко остриженные волосы; выпускница Школы изящных искусств в Кане. Она пояснила мне, что работает исключительно на своём теле, и полезла в портфель; я наблюдал за ней не без опаски, надеясь, что она не станет показывать мне фотографии пластической операции на пальцах ног или на чем-нибудь ещё, — я такого уже вдоволь навидался. Но нет, она протянула мне всего-навсего открытки с отпечатками своей розочки, обмакнутой в краски разных цветов. Я выбрал бирюзовую и сиреневую; пожалел, что не припас фотографий своего удальца, — могли бы обменяться.
Миленькие карточки, но, насколько я помнил, Ив Кляйн (французский художник-новатор /1928-1962/ — прим. SN) уже делал подобное более сорока лет назад, а потому мне трудно будет что-либо сказать в защиту её проекта. Да, да, согласилась она, это так — упражнения в стиле. Затем извлекла из картонной папки более сложную композицию, состоящую из двух колесиков различного диаметра, соединённых узкой резиновой лентой; приспособление приводилось в движение маленькой ручкой. На ленте виднелись небольшие выступы, я бы сказал, пирамидальной формы. Я повернул ручку, провёл пальцем по двигающейся ленте и ощутил лёгкое и вполне приятное щекотание.
— Это муляжи моего клитора, — объяснила художница; я отдернул палец. — Я фотографировала его в минуты эрекции с помощью эндоскопа, затем перенесла всё в компьютер. Потом в программе 3D восстановила объём, смоделировала и отправила данные на завод.
У меня создалось впечатление, что она не в меру увлекается технической стороной. Я снова крутанул ручку — это получилось машинально.
— Так и хочется потрогать, правда? — обрадовалась она. — Я предполагала ещё подсоединить батарейку, чтобы там лампочка загоралась. Как вы думаете?
Я не одобрил: это нарушало простоту замысла. Для современной художницы девушка оказалась вполне симпатичной; я даже подумал, не пригласить ли её как-нибудь поразвлечься втроём, не сомневаюсь, она бы поладила с Валери. Однако я вовремя спохватился: подобное предложение с моей стороны можно расценить как сексуальное домогательство; я с тоской поглядел на её изделие.
— Видите ли, — сказал я в итоге, — я занимаюсь в основном финансовой стороной проектов. Что касается эстетики, вам лучше обратиться к мадемуазель Дюрри, — и записал ей на визитной карточке имя и телефон Мари-Жанны: должна же она, наверное, разбираться в клиторах.
Девушка выглядела немного обескураженной, но всё-таки протянула мне пакетик с резиновыми пирамидками.
— Я вам их дарю, — сказала она, — мне на заводе много сделали.
Я поблагодарил её и проводил к выходу. Перед тем как попрощаться, ещё спросил, сделаны ли муляжи в натуральную величину.
— Разумеется, — отвечала она, — это входит в концепцию.
Мишель Уэльбек. Платформа
