Пока в Каире погромщики-охотнорядцы сражаются с демонстрантами, ясно, что пути назад в Египте больше нет. Одной из причин революции в Египте, как и в Тунисе, были последствия перехода к свободно-рыночной модели экономики. Ведь свободного рынка не бывает в природе. Рынок подчиняется строгим законам, и вопрос — в чьих интересах эти законы написаны.
В свободно-рыночной модели законы написаны не в пользу рабочих и потребителей. Свободный и открытый базар превращается в закрытый и ригидный маркет «для своих». Конкуренция уходит с рынка, уходит от соревнования за потребителя в сферу законодательства, где различные группы интересов соревнуются за благосклонность законодателей. В свою очередь политический процесс из соревнования за голоса избирателей превращается в конкуренцию за благосклонность спонсоров. Национальное достояние перераспределяется в пользу сверхбогатых элит. Сверхбогатый политический класс ведёт классовую борьбу против всех остальных за монопольное владение национальным достоянием, за брэндинг и коммодизацию (от английского слова commodity – рядовой товар, который почти всё равно у кого покупать) всего на свете – воды, воздуха, радиоэфира, киберпространства, интеллектуальной собственности. А при отсутствии демократии в обществе наступает клептократия, «грабительский капитализм», как это точно определил Анатолий Чубайс
Американско-палестинский исследователь Эдвард Саид в 1970-е годы шокировал мир своей книгой «Ориентализм», где подверг эту идеологическую науку деконструкции. С тех пор ориентализм (буквально — «восточность»; тенденция в культуре, опирающаяся на экзотические особенности восточного мировоззрения – Артель аналитиков) – имя нарицательное для идеологии, больше мешающей, чем помогающей пониманию событий на «Востоке». После Саида ориентализм стал нарицательным для разного рода искажений и фильтров, через которые Запад видит «Восток» (включая и Россию тоже). И если на Западе симпатизируют нынешним восстаниям в арабском мире, то только потому, что хотят видеть привычный крах феодализма и протест против деспотии, а не против неолиберализма и свободно-рыночной глобализации.
Раньше я писал про эффект домино в арабском мире. Но почему падение домино должно остановиться в арабском мире? Может ли домино обвалить и США? Ведь экономическое неравенство в США куда больше, а социальная пропасть куда шире, чем в Египте, Тунисе или Пакистане. Когда пишут о «банановых республиках», то принято считать, что там 1% сверхбогатых владеет 20% национального достояния. В США 1% владеет 24-26% национального достояния. Разница лишь в том, что США – большая страна. Толпы нищих не способны добраться прямо под ворота богатых поместий, как бывало в классических банановых республиках.
Принято считать, что США имеют иммунитет от социальных потрясений. Якобы американские бедные богаче индийских или африканских богатых. В доказательство вам продемонстрируют занимательные и впечатляющие графики об относительности понятий богатства и бедности. Однако западные экономисты, составляя такие графики, забывают упомянуть, что покупательная способность доллара в развивающихся странах куда выше, чем в США, что цены на такие базисные услуги, как образование, жилье, медицина — куда выше, что стандарты жизни требуют куда больших расходов, а социальная защищенность населения в США ниже, чем в большинстве развитых стран мира.
«Глобальная безработица остаётся рекордно высокой, расширяет пропасть в доходах и усиливает социальную напряжённость. Мы ожидаем роста общественной и политической нестабильности среди народов… даже войны» — это цитата не из социалистической брошюры, а из выступления руководителя Всемирного Монетарного Фонда Доминика Страус-Кана в Сингапуре на прошлой неделе
Стаус-Кан говорил не о банановых республиках. Если Индия и Китай в основном оправились от последствий глобального финансового кризиса, то США вошли в период тяжёлой рецессии, социальная пропасть там расширяется. Корпоративные доходы стремительно подскочили, несмотря на катастрофические для США 10% безработицы (реально 17%). В спекулятивных финансовых отраслях, составляющих сегодня сердцевину американской экономики, не нужны больше рабочие. Хуже того, там не нужны и потребители. Делать на бирже деньги из денег куда выгодней, чем заниматься скучным кредитованием домовладельцев и бизнесов. (Я развивал этот тезис в цикле статей об экономической реформе в США).
«Нынешнее экономическое оживление – это вовсе не то восстановление, которое мы хотели бы видеть, — говорил Страус-Кон. – Это оживление сопровождается напряжением и трениями, в которых могут заключаются зёрна будущего кризиса». Страус-Кон не сказал всего. Двое экономистов из его же ведомства подготовили доклад, в котором предупреждают о «катастрофических последствиях», если развитые страны будут продолжать пренебрегать феноменом размывания среднего класса.
И пока нет решения для растущего социального неравенства, то на марше «чайные партии», которые расчищают дорогу и готовят массы для куда более ожесточённых классовых боёв.
Базовый принцип распределения капитализма это “кто больше ресурса имеет , тот больше ресурса и получает”. В условиях ограниченности ресурса (земля круглая) насос капитализма не может работать вечно , долг бедных перед богатыми достигает критической точки банкротства и если переодически не “портить монету” то экономика просто застынет.
Но что интересно именно господа типа Дорфмана боятся обрушения доллара ибо у них мало недвижимости и уровень жизни снижать не охота вот и давят на Китай требуя поднять юань.
Америка стала плохо работать и должна снизить уровень жизни , начинать надо разумеется с олигархии и умные люди ждут нового Рузвельта. Обама чужой для олигархии , а партию разваливают только Горбачевы.