Михаэль ДОРФМАН. Надо ли России готовиться к войне?

Предвыборная риторика Республиканской партии прямо дышит враждебностью к России. Является ли это просто предвыборной риторикой или здесь таится план войны? Надо ли россиянам беспокоиться? И надо ли беспокоиться Кремлю?

«Почему кажется, что американская предвыборная кампания 2012 года – грубая и исключительно враждебная? – спросил видный нью-йоркский публицист и радиокомментатор Боб Гарфильд. – А потому, что она такая и есть». Главная интрига завязана вокруг личностей двух претендентов – президента Барака Обамы и губернатора Митта Ромни (в США человек расстаётся с должностью, но не с титулом). На периферии стороны пытаются играть и на всех остальных чувствах вражды, витающих в американском обществе. Митт Ромни назвал Россию главным геополитическим противником. Несмотря на критику этого заявления со стороны не только политических противников, но и авторитетных экспертов, Ромни не взял своих слов обратно и не смягчил тон. В лагере Ромни продолжают утверждать, что Россия – главный противник США, и «перезагрузка» отношений была ошибкой. Это явное изменение тона, особенно, если учесть, что почти все внешнеполитические советники Ромни – это люди, игравшие важную роль в администрации Джорджа Буша-младшего, не проявлявшей особого интереса к России. И хотя среди них мало видных неоконсерваторов, сторонников агрессивного распространения демократии, однако и те, что есть, всегда относились к России нейтрально.

В течение последних десятилетий Россия считалась в США не только не главным противником, но и даже не главным приоритетом в международной политике. Куда важней были Ближний Восток, отношения с Китаем, Европой и Латинской Америкой. Баланс менялся, но никогда не в пользу приоритетности России.

Накаляется и риторика по отношению к Китаю. Китай опять называют «валютным манипулятором» и требуют жёстких санкций, если китайское руководство не сменит свой традиционный меркантилизм на более глобалистский подход. Причины для беспокойства, разумеется, есть. Китайский дипломат завил на Би-Би-Си, что выборы проходят, а потом надо долго преодолевать их риторику. Российский президент Владимир Путин, который в последнее время не скупился на антизападные заявления, в данном случае проявил миролюбие. Путин сказал, что, несмотря на заявления Ромни, Россия сможет работать и с его администрацией. Выбор у России, на самом деле, небогат. Президент Обама явно не оправдал возлагавшихся на него надежд. Даже Нобелевскую премию ему дали авансом, как писали тогда в американских масс-медиа, «за то, что он не Буш». Внешняя политика США в период 2009-2012 годов в основном придерживалась линий, намеченых при администрации Буша.

Китайский дипломат прав. Риторика Ромни, как и любая предвыборная риторика, в основном рассчитана на внутреннюю аудиторию, воспитанную на стереотипах Холодной войны. Избиратели Ромни – в основном белые, консервативные, правонастроенные мужчины старше 50-ти (женщины не так охотно голосуют за республиканцев). Стереотипы ещё живы в поп-культуре. Недавно я посмотрел какую-то популярную фантастику из продукции Стивена Спилберга. В 1970-е, из-за крушения поезда, внеземной пришелец освобождается, строит свой корабль, чуть не уничтожает целый городок, но с помощью местных детей благополучно улетает, а городок спасается. Интересно, что когда начинают происходить странные вещи, то в первую очередь на собрании горожан говорят, что это высадились русские. Это было смешно обыграно в комедии «Русские идут». Книга Пола Диксона «Спутник. Шок столетия» рассказывает совсем не комические истории о массовой истерии, в которую впадала Америка, когда казалось, что «русские идут». Всё это живо до сих пор и умрёт лишь через десятилетия, вместе с поколением, выросшим во время Холодной войны.

Писатель и аналитик Джеймс Ховард Канцлер считает, что приходит конец расточительному образу жизни «золотого миллиарда», основанному на уникальном сочетании низких цен на энергию в последнее столетие и отсутствии больших войн в последние 50 лет. Углеводородные источники энергии, питавшие человечество, неизбежно исчерпываются, а потому неизбежны и конфликты между державами за контроль над энергоресурсами. Не обязательно это будут военные конфликты, однако Россия – страна относительно слабая, а США теряют все свои былые рекорды, сохраняя лишь самые большие вооружённые силы в мире. Как шутит мой друг, генерал авиации, ВВС США занимают первое место в мире, а их единственный реальный противник это – ВВС ВМС США, занимающие второе место.

Всё это – в далёкой перспективе. Однако вполне вероятно, что Ромни действительно планирует возврат к Холодной войне. Не из враждебности к России. Это чувство уже невозможно подстёгивать, как во времена «Спутника», «безбожным коммунизмом, угрожающим положить конец всей христианской цивилизации». Причина весьма прозаическая: в американских верхах верят в то, что война – это «хорошо для экономики». Бывший президент Аргентины Нестор Киршнер вспоминал, что во время какого-то совещания в верхах он предложил президенту Джорджу Бушу провести что-то вроде «Плана Маршалла» для Латинской Америки. Буш в ответ рассмеялся и посоветовал лучше начать войну, так как это хорошо для экономики.

И действительно, благодаря двум войнам, развязанным администрацией Буша, американская неолиберальная, глобализационная модель «экономики казино» смогла преодолеть жесточайший кризис 2001 года и начала разваливаться лишь в 2008-м. Мне пришлось побывать недавно на встрече с экономистом Ричардом Дунканом. Его новая книга «Новая депрессия. Крах экономики бумажных денег» (“The New Depression: The Breakdown of the Paper Money Economy”) подробно разбирает этот тезис. Так что война против России (скорей холодная, чем горячая) может оказаться тем самым чудо-планом Ромни поднять американскую экономику.

Книга Дункана подробно разбирает причины, по которым частный сектор Америки не способен поднять страну из нынешней Великой рецессии. Несмотря на общую риторику о снижении государственных расходов и создании «маленького государства», по сути, в американской политике пока нет серьёзных сил, имеющих в виду именно это. Обе большие политические партии, по сути, придерживается концепции «большого государства», а разногласия касаются лишь того, как распределить расходы. Правда, Россия – далеко не единственный кандидат в военные противники США. Америка неуклонно движется по курсу столкновения с Ираном, и если не будет каких-то кардинальных изменений, то столкновение неминуемо.

Ромни требует, чтобы все льготы и снятие санкций времён Холодной войны с России были обусловлены мерами по обеспечению гражданских прав в России. Америка довольно сильно себя скомпрометировала в вопросе соблюдения прав человека, да и «права человека» понимаются довольно узко, в смысле обеспечения прав и привилегий не граждан, а транснациональных корпораций. «Корпорации – это люди» – одна из самых одиозных оговорок Ромни. Во время принятия Китая во Всемирную торговую организацию (ВТО) американские политики много говорили о «правах человека», но, по сути, настаивали лишь на обеспечении «интеллектуальной собственности», что тоже защищает не столько интеллектуалов, сколько доходы корпораций.

Если победит Обама, то, скорей всего, для Кремля окажется, что «хрен редьки не слаще». Нет ничего такого, что Ромни может сделать, чего Обама не будет делать. Обама не скрывает, что в случае его победы сенатор Джон Керри сменит Хилари Клинтон на посту государственного секретаря. Керри высмеивал подход Ромни к России, однако вряд ли их взгляды сильно отличаются. Бывшая участница моего молодёжного кружка работала одно время интерном в сенатском офисе Керри. Она занималась подбором материалов по России. По её словам, одной из главных забот сенатора всегда была российская коррупция. В российской организованной преступности сенатор Керри видит куда большую опасность для национальной безопасности США, чем в так называемом «международном исламском терроризме». За это ему досталось во время неудачной президентской кампании против Буша. Да и российский президент Путин, очевидно, поддержал Буша именно по этой причине. Разумеется, Керри не сможет вести в госдепартаменте самостоятельную политику, но его приход в госдепартамент может означать оживление давних программ по борьбе с международной преступностью, с торговлей живым товаром, коррупцией и многими другими темами, неприятными для Кремля.