Малхаз ЖВАНИЯ: «Грузия пока не нашла свою нишу в мире»

Дмитрий ЖВАНИЯ

Жизнь Малхаза Жвания разделена на две части и профессионально и территориально. Он – театральный режиссёр и профессиональный политик (до недавнего времени входил в Политсовет партии «Яблоко»). С 1972 года он попеременно жил то в Ленинграде-Санкт-Петербурге, то в Тбилиси. В конце концов, всё же выбрал Тбилиси. Мы поговорили с Малхазом Григорьевичем о жизни современной Грузии.

– Грузинские политики, как и раньше, склонны к пафосным, патетическим, а иногда и истерическим заявлениям?

–Да, это всё присутствовало и присутствует. Верно, что стиль поведения грузинской оппозиции со времён перестройки отличался от стиля оппозиционного поведения в странах с развитой демократией. Пафос и поэтика, перемешанные с истерикой! Правда, в последнее время эти качества стали блёкнуть. Тому много объяснений. Грузинская оппозиция потерпела ряд катастрофических поражений. Как и оппозиция в других постсоветских странах, она каждый раз после выборов заявляла, что итоги выборов подтасованы. Но это не так. Оппозиция сама виновата в своих неудачах. Она думала, что на пафосе можно выехать. Она пренебрегала политическими технологиями и нормальным политическим пиаром. Да и вообще, не имела представления о настроениях избирателей. Как мыслит обычный человек? Что на него действует? Эти вопросы оппозицию не интересовали. Оппозиционные политики думали, что чем громче они будут кричать, тем больше популярности заработают. Крик производит впечатление в первые минуты. Может быть, впечатления от криков хватит на неделю. Но дальше, даже у самого малообразованного избирателя, начинают работать мозги.

Причём мозги работают довольно своеобразно. Я с этим и в России сталкивался, работая экспертом по информационной политике в партии «Яблоко». Человек перед выборами говорит: «Я буду голосовать за “Яблоко”». А после выборов он признаётся, что проголосовал за партию власти. Спрашиваешь его: «Почему?» Он разводит руками и абсолютно искренне отвечает: «Не знаю». А дело в том, что, когда человек остаётся один на один с бюллетенем в кабинке для голосования, в нём срабатывает инстинкт безопасности. Человек стремится к бытовой, социальной или финансовой безопасности. И вот этот инстинкт и руководит им в эти сакральные минуты или даже секунды. Но поскольку это чувство, инстинкт, вырывается из подсознания, человек, выходя из избирательного участка, сам не понимает, почему он проголосовал не за того, за кого собирался. А вот инстинкт сработал! Если разложить его поступок по полочкам, он не захочет даже в это поверить. Ему легче считать, что с ним случилось помутнение, что его обуяла внезапная растерянность.

Так же и в Грузии. Да, оппозиции аплодировали. А, оказавшись в кабинке, ставили галочку в графе партии Саакашвили, так как она гарантирует безопасность. Тем более Грузия устала от неразберихи, гражданских столкновений, войн, засилья криминала и т. д. И тут ещё один фактор накладывается: Грузия, как ни крути, ни верти, – аграрная страна. Оппозиция, обращаясь к населению, оперирует общегосударственными проблемами, с которыми простой крестьянин не сталкивается, и они ему не очень понятны. А большинство грузинских крестьян мыслит очень просто. Допустим, сколько он себя помнил, столько до его деревни не было нормальной дороги. А при власти «младореволюционеров» дорогу, наконец, проложили, и теперь он может нормально ездить на рынок в ближайший районный центр. Раньше электричество включали на несколько часов. Сейчас электричество есть везде – в каждой деревне. Если снежная лавина сойдёт с гор, власти сразу принимают меры. 80 процентов сёл газифицировано. А это значит, что всё в порядке с отоплением и не надо на зиму колоть дрова. Да, крестьянину тоже не нравится, что сын безработный, что он подался в город… Но нынешняя власть облегчила его жизнь. А оппозиция может только критиковать и обещать. Она не может демонстрировать результаты, наглядно убеждая в своей правоте. И поэтому власть в Грузии получала и будет получать хороший процент.

А истеричность и эмоциональность политических заявлений упала потому что, во-первых, людям надоело наступать на одни и те же грабли и набивать себе шишки на одном и том же месте, а во-вторых, населению наскучили одни и те же деятели оппозиции. Когда рядом с тобой у кого-то случается истерика, ты тоже волей или неволей возбуждаешься. Но затем к этой истерике привыкаешь и больше не реагируешь на неё.

– А что собой представляет Бидзина Иванишвили?

– Да, после появления в политике Бидзины Иванишвили, архибогатого человека по меркам Грузии, мецената, который и вправду много чего сделал и продолжает делать, излишне эмоциональная оппозиция отошла даже не на второй, а на третий план. Сейчас на втором плане – Иванишвили. Иванишвили много лет помогает творческим людям и науке. И даже государству. До сих пор ведущие театры находятся на его содержании. Театры получают деньги из бюджета, но основную часть им даёт Иванишвили. А в том районе, в котором он родился и вырос, в горной Раче, просто установлен социализм. Там люди не платят ни за газ, ни за свет. Платит он. За всех чохом! Там, видимо, есть какое-то ограничение – мол, не зашкаливайте. Но как можно в деревне зашкаливать с электричеством? Ну, будет у крестьянина в доме гореть не десять лампочек, а тридцать! Иванишвили этого даже не заметит. Населению родного района Иванишвили предоставил полное медицинское обслуживание населения. Туда ездят лучшие врачи. Недавно там открыли новый стационар.

За эти годы он зарекомендовал себя как скромный благодетель. Он вообще нигде не появлялся, вообще себя не пиарил. Люди даже лица его не знали. И люди привыкли к этому образу – мол, есть человек, который творит добрые дела. Но, выходя из тени, он допустил, на мой взгляд, крупные ошибки. Основная часть его капитала за рубежом – на Западе. Но значительные дивиденды он стрижёт, в том числе, и в России. А это, по мнению большинства грузин, не очень хорошо. Новый образ нужно было преподносить очень осторожно, а не так, как Иванишвили. У него был выход. Он мог объединить вокруг себя аполитичных людей из интеллигенции, тех самых учёных, которым он помогал. Он стал бы тогда народным политиком. Но он проморгал этот шанс. Он связался с политическими партиями. Вначале он решил купить всех чохом. Но он не учёл того, что между собой эти партии грызутся очень давно. И некоторые друг друга на дух не переносят. Когда Иванишвили остановил свой выбор на партии «Наша Грузия — свободные демократы», которой руководит Ираклий Аласания (бывший представитель Грузии в ООН), и на Республиканской партии – это было приемлемо для основной части интеллигенции, да и всего населения. Но когда он повернул голову в сторону Нино Бурджанадзе – общественность даже не успела сказать «а», как Аласания и республиканцы заявили: «Тогда мы с тобой больше не сотрудничаем, дорогой ты наш денежный мешок». Сотрудничество с Бурджанадзе категорически неприемлемо для кого бы то ни было в Грузии.

У Иванишвили остаются проблемы с гражданством. Это, кстати говоря, абсолютная глупость власти – лишать его гражданства. И он вернёт себе гражданство. А жене его уже гражданство вернули. Не имея возможности создать партию, Иванишвили создал общественную организацию. Мне предлагали пойти на её презентацию. Но я не пошёл, и правильно сделал. Она транслировалась по телевидению, и я наблюдал за происходящим, сидя дома. Туда набежало множество одиозных людей, которые неприемлемы ни для какой части общества. Например, там был Давид Тевзадзе – бывший министр обороны. Его вообще считают параноиком. Явили себя давно забытые всеми оппозиционеры, которые сами себя вычеркнули из политики. У Иванишвили не оказалось даже помощников-консультантов, чтобы отфильтровать такого рода персон. Естественно, обиженные и давно забытые были самыми активными в набитом до отказа Большом зале филармонии. Иванишвили допускает ошибки. И не думаю, что он сумеет обскакать власть. Когда ему задали вопрос об отношениях с Россией, он ответил, что надо с ней налаживать мосты. Неправильный, неверный ответ с тактической точки зрения! Само построение фразы неверное. Дело в том, что практически каждый житель Грузии понимает, что его страна находится с северным соседом в состоянии войны. Сейчас в этой войне просто наступила пауза, которая в любой момент может закончиться. Люди до сих пор не пришли в себя, особенно в Западной Грузии, от бомбёжек. Я часто, один раз в месяц, бываю в Сенаки. Там люди и по сей день не могут забыть августовский кошмар, когда они после бомбёжек находили оторванные человеческие головы. Как-то, когда я был в Сенаки весной 2010 года, над городом пролетел наш грузинский вертолёт. Раздались истерические женские крики, и люди попрятались в подвалы. И это после полутора лет тишины! Грузия имеет огромный исторический опыт урегулирования отношений с завоевателем. Это были и персы, и турки, а до них – арабы и римляне. Да, налаживались мосты. Но это не называлось так, как это сформулировал Иванишвили. Упрощённая формулировка, использованная им, сразу заставила людей думать: «А не правду ли говорит власть, утверждая, что Иванишвили – проект Кремля». Бурджанадзе достаточно было пожать руку Путину, как её тут же выкинули из политики. Причём это сделали не власть, не оппозиция – это сделал народ, который не воспринимает такие шаги. Ей не нужно было что-то подписывать. Достаточно было одного жеста. Кстати говоря, уже очень преклонного возраста Эдуард Шеварднадзе, как только Бурджанадзе ушла в оппозицию, с гурийским акцентом произнёс: «Как политик она кончилась».

– Есть мнение, что оппозицию в Грузии поддерживают «воры в законе» и грузинские бизнесмены, которые живут в России. Им, мол, невыгодно, что между Россией и Грузией нет нормальных отношений…

– Грузинская оппозиция, на самом деле, имеет более глубокие корни внутри страны. Действительно, «младореволюционеры» решили несколько проблем. Среди них – проблему организованной преступности. Сейчас в Грузии преступности просто нет. Причём «младореволюционеры» действовали жёстко. Они просто вымели поганой метлой всех «воров в законе»! До сих пор действует эта система. Человек, громко заявивший, что он «вор в законе», сразу садится в тюрьму. Не обязательно что-то совершить, достаточно просто объявить!

Они, это всем известно, полностью распустили старую полицию и набрали новых людей. А это – шоковая терапия. Все уволенные милиционеры остались не у дел, и они, а также члены их семей и родственники, пополнили ряды оппозиции. А это большое количество людей. Ведь каждый такой милиционер, когда состоял на службе, кормил по 10-15 человек. Но даже члены семей бывших милиционеров отдохнули от того состояния, в котором находилась страна до реформы полиции. Сейчас в Грузии можно ходить, где угодно и когда угодно – и в сельской местности, и в городах – в любое время суток. Грузия сейчас – очень безопасная страна. Сравнивать её с Россией в этом отношении просто смешно. Тбилиси – более безопасный город, чем Париж, Берлин, и я не знаю… чем Лейпциг какой-нибудь. Полиция действует очень чётко. Полицейские дорожат своей весьма хорошей зарплатой. Оснащение нашей полиции – одно из лучших в мире. Чтобы попасть в полицию, нужно сдать сложные экзамены в полицейскую академию. Твою родословную перелопачивают – не дай бог обнаружат связи с криминалом. Полицейских учат английскому языку и даже тому, как принимать роды.

В Грузии нет сидящих за кустами гаишников. ГАИ просто нет. Есть патрульные машины. Полицейские оснащены портативными компьютерами, связанными со всеми необходимыми базами. За шоссе следят камеры. И если кто-то нарушил правила – его догоняет патрульная машина. Водителю не нужно иметь в кармане ни удостоверение, которое заменяет внутренний паспорт, ни водительских прав. Полицейские просто спрашивают: «Как вас зовут?» Вы представляетесь. Полицейский вводит имя и фамилию в базу, и та выдаёт ему вашу фотографию, адрес, список предыдущих нарушений. Имя и фамилию скрывать бесполезно. Если водитель нарушил правила, ему дают два листка: квитанцию для оплаты штрафа и заполненную форму для подачи на них в суд. Штраф надо оплатить в течение месяца; можно не платить и дольше, но через месяц начинают накручиваться пени. И если штраф не оплачен – человека не выпустят из страны, например.

– А что, в Грузии много людей, которые могут позволить себе выезжать за рубеж?

– Много. У нас безвизовое сообщение с Турцией. Много людей ездят в Грецию. Едут в основном на заработки, так как в Грузии – большая безработица. Многие обвиняют правительство Грузии в том, что оно ничего не делает для сокращения безработицы. Оно делает, но плохо. Но и люди часто сами не хотят предпринимать что-либо в поиске работы. Многим надо переучиваться. И далеко не каждый хочет это делать. Или уже не может. А чаще всего люди хотят – по старинке. После 30-ти сложно учиться совсем новой профессии. Далеко не все умеют полноценно пользоваться компьютером: незнание языка мешает его освоить. А грузины  очень нетерпеливы.

Вообще, грузинский характер особенный. О его положительных чертах многие знают. И я скажу о негативных. Грузинам присущи любовь к показухе, чванство, заносчивость, а также мнение «Мне все должны!» Советская система усугубила этот недостаток. Судьба, родственники, власть – все должны! Почему? Объяснения нет. Есть ещё черта, причём уникальная. Ни в одном языке мира нет глагола, который бы означал снятие с себя вины на 50 процентов, а в грузинском языке такой глагол есть: дамэхарджа (шемо мэхарджа). Этот глагол означает, что человек признаёт за собой вину, но хочет показать, что его вина стала результатом стечения обстоятельств. В любом другом языке потребуется целое предложение, чтобы это объяснить, а грузины обходятся одним словом! О чём говорить, если в матрице национального сознания – в языке – нашла отражение безответственность нации. И власть «младореволюционеров» жёсткими методами борется с этими национальными чертами. А с ними бороться очень сложно. Ведь национальный характер формировался столетиями, если не больше.

– Конечно, сто лет живи – сто лет учись. Но всё же нельзя доводить дело до абсурда. Нельзя упрекать человека за то, что он не хочет отказываться от профессии, выбранной в молодости. Всё-таки человек и его интересы важнее интересов рынка. Рынок – не Бог…

– Это верно. Власти пытаются трудоустроить население, открывая, например, в регионах перерабатывающие предприятия. Но этого мало. Что такое комбинат с пятьюстами рабочими местами, допустим, для Зестафонского района? Практически ничего. Тем более, строительство комбинатов – это привнесение другого уклада. В аграрной Грузии надо по-другому. Надо работать с фермерами. Надо давать им, скорее всего, безвозмездно что-то, чтобы они почувствовали вкус оборота, дохода.

– Грузинское виноделие в 90-е годы разваливалось. Даже в Тбилиси под видом грузинского вина продавали фальсификат. В деревнях полностью захирели маленькие винзаводы, которые в советские годы производили отличное местное вино, говоря по-французски — vin de pays. В каком состоянии виноделие находится сейчас?

– Сейчас появились хорошие винодельческие фирмы. Но они – монополисты на этом рынке. Что, конечно, мешает свободе рынка. Они скупают у крестьян виноград – естественно, стараются скупать подешевле. Делают отличное вино. Правда! Такого вина в России не пили. Никогда. Это вино намного лучше, чем те грузинские вина, которые продавали в России в советские годы. Но для возрождения виноделия этого мало. Грузины в этом отношении – люди одарённые, и каждая фирма производит два варианта вина: европейский, то есть вино, изготовленное по европейской технологии, и традиционный грузинский. Они друг от друга отличаются. Пожалуйста – выбирай.

Власть попыталась помочь фермерам, но эта попытка была неудачной. Привезли из-за границы огромное количество уборочной техники – мини-тракторов и т. д. – а также удобрения. И, по существующей западной схеме, раздали крестьянам: мол, мы тебе даём, а ты постепенно расплачивайся. Но на Западе эта схема отрабатывалась несколько десятилетий. А в Грузии всё пришлось начинать с нуля. И наши крестьяне в итоге влезли в такие долги, которые не в силах отдать.

Вообще говоря, наша «младореволюционная» власть слишком сильно увлеклась западничеством. Так, она допустила серьёзные ошибки в области образования, а это уже касается следующего поколения. Когда захотели раздолбать Академию наук и научно-исследовательские институты и сделать науку сугубо университетской, они не подумали, что университетская наука в США формировалась минимум 150 лет. А за год её создать невозможно. Во-первых, из НИИ нельзя взять всех в университет – это совсем другая структура. Сейчас у них бродят мысли закрыть в Тбилиси театральный институт. Мол, на Западе актёров готовят театральные студии при театрах. Но они не учитывают того, что у этих студий – огромный опыт и биография, а также то, что в некоторых странах мечтают иметь театральный институт. Просто мечтают! Но традиции этой нет, и поэтому никто не чешется. Так зачем своими руками рушить то, о чём сейчас мечтают в Париже или в Нью-Йорке, и подлаживаться под то, что на Западе давно обрыдло?

– Почему в Грузии нет современной европейской левой оппозиции? Есть лишь небольшие левацкие группировки и партия, которая почему-то по-английски называет себя лейбористской… А ведь в своё время в Грузии родились многие известные социал-демократы и социалисты: Ираклий Церетели, Николай (Карло) Чхеидзе, Ной Жордания и другие. А русского рабочего Петра Алексеева привлёк к революционной деятельности не кто иной, как грузин Иван Джабадари…

– Шалва Натэлашвили, лидер Лейбористской партии, по очень многим, даже внешним, признакам и по стилистике поведения очень смахивает на Владимира Жириновского. Очень смахивает! Правда, до Жириновского ему далеко. Жириновский – очень искушённый человек и гораздо более умный, чем Шалва Натэлашвили. Шалва закончил юридический факультет Тбилисского университета, после чего вскоре оказался в аспирантуре Дипломатической академии. За какие успехи? Обычно туда юристов направлял КГБ. Закончил он институт международных отношений или нет – неясно. Во всяком случае, он никуда не поехал, никакой дипломатией не занимался. Но потом он 10 лет был парторгом в прокуратуре. Что это за должность – это только молодые сейчас не знают. Вот он создал Лейбористскую партию. Ничего она собой не представляет, и собирает гораздо меньший процент, чем Жириновский. Но какие-то сторонники у него есть. Он умеет говорить пылко, он ругается, топает ногами. Он даже ездил в Вашингтон и толкал на ломаном английском по шпаргалке речь у Белого дома. Плюнул в его сторону и улетел обратно.

Что касается социал-демократии, социализма в Грузии, то его эпоха в нашей стране прошла. Большая часть грузинской молодёжи ничего не знает о той роли, которую грузины в прошлом сыграли в социалистическом движении. Большевистские, коммунистические, социал-демократические идеи в Грузии мало кого волнуют.

– Но это говорит лишь о провинциальности Грузии. Весь мир сейчас будоражат низовые движения левого толка. В Испании площади занимали «возмущённые» (indignados), в Америке завило о себе движение «Оккупируй Уолл-стрит», в Италии бунтовали студенты под левыми лозунгами, в Греции демонстрация проходит за демонстрацией… Традиционная социал-демократия терпит поражения именно потому, что она фактически ничем не отличается от правых партий. Неужели в Грузии нет почвы для социального недовольства?

– Чем отличаются грузины от тех же греков и испанцев? Грузия совсем недавно, с исторической точки зрения, получила выход в мир. Люди познакомились с разными странами. И увидели, какой в этих странах порядок. Они там что-то зарабатывали, и кормили свои семьи. Поэтому Грузия – западноориентированная страна.

– Так и те движения, что я перечислил, тоже западные…

– Но агитация социалистов и социал-демократов очень напоминает то прошлое, в которое грузины возвращаться не хотят. Достаточно им сказать две-три фразы.

– Чем зарабатывают на чужбине грузины?

– Когда ехал в электричке из Тбилиси в Сенаки, познакомился с мужиком, который пять лет жил в Германии, поднакопил денег, вернулся в Грузию, и сейчас хочет открыть свой бизнес, какой-то очень специализированный, плюс хочет разводить охотничьих собак. Он с собой щенков привёз. А мужику лет 50 с гаком. Но он – оборотистый. И он хочет жить у себя на родине.

Женщины устраиваются домработницами, ухаживают за богатыми стариками. И благодаря приветливости грузинского характера быстро становятся членами семьи. Мужчины работают, в основном, на стройках или пытаются открыть свой небольшой бизнес, что-нибудь типа авторемонта. Но после того, как грянул кризис, люди стали возвращаться домой, так как домработницы и подсобные работники на Западе стали не нужны. И это заставляет людей двигаться. Сейчас очень много студентов государство отправляет учиться за границу с надеждой, что те вернутся. И те, что возвращаются с корочками какого-нибудь колледжа или университета, приезжают другими людьми, они свободно владеют иностранными языками и т. д.

– Правда, что в Грузии среди молодёжи, например, в среде футбольных фанатов, популярны фашистские идеи муссолиниевского образца?

– Нет. Этого бы очень хотелось недругам Грузии. Грузии, конечно, сложнее наладить межнациональный мир, чем её соседям по Закавказью. Армения – абсолютно моноэтническая страна. Азербайджан не так многонационален, как Грузия. Грузия – очень пёстрая в этническом отношении. Многим очень хочется выставить Саакашвили последователем Муссолини. Он волюнтарист, очень часто глупенький волюнтарист. Например, в первые годы своего правления он, обустраивая города, обязательно на главной площади устанавливал фонтан. На этих фонтанах он просто помешался. Все стали смеяться. Пошли анекдоты. А он потом признался: «Я с детства люблю фонтаны».

Михаила Саакашвили ругал даже его отец в разговоре со мной. Его отец работает директором научно-исследовательского института и клиники курортологии. А я к нему попал, чтобы узнать, что происходит с совершенно пришедшим в упадок бывшим всесоюзным курортом Мэнджи. Там воды есть и целебные грязи. Мне нужны были формулы скважин. Мы нашли общий язык. Он, конечно, не должен был с незнакомым человеком так говорить. Но то ли у него эмоции накопились, то ли я вызвал симпатию… Словом, отец Саакашвили мне сказал: «Я с сыном воюю больше года. Он увидит, что где-то из-под земли бьёт источник и говорит: “Какая прелесть! Будем здесь строить курорт!” А я ему отвечаю: “Дуралей! Давай вначале всё исследуем. Надо понять, что это за вода, каковы её запасы. Может, через год источник истощится”. Но он тыкает пальцем и говорит: “Будем строить!” И тут же люди, которые хотят выслужиться, начинают строить курорт. А это бесхозяйственность и глупость». Это и есть скачкообразные революционные демарши. Мой брат – альтист в оркестре, который слушает жена Саакашвили Сандра Рулофс. И Саакашвили иногда приглашает брата. Брат говорит: «Какой он забавный. Как ребёнок радуется успехам». Но это – не государственный подход. Ты можешь порадоваться какое-то время, но потом должен реально смотреть на вещи. А Саакашвили – немного экзальтированный. И оппозиция этим пользуется, и в данном случае – справедливо.

– Если о внешней политике Грузии в России время от времени говорят, указывая на то, что она идёт в фарватере США, то о внутренней политике грузинских властей в России ничего не рассказывают. Что это за политика?

– «Младореволюционеры» делают верные тактические шаги, но мало задумываются о стратегическом развитии. Грузия пока не нашла свою нишу в мире. У нас и искусство замечательное, и народное творчество замечательное, и курорты замечательные, и воды замечательные, не говоря о вине… Всё есть. Но нет концентрации на фирменном знаке. А лейбл должен быть. Грузия должна ассоциироваться с чем-то конкретным, допустим, как Финляндия – с «Nokia». А если всем долбить, что Грузия – это страна, где побывали некоторые апостолы, то мы не преуспеем в поиске фирменного знака. Апостолами никого не удивишь. И без Грузии есть немало стран и мест, где они проповедовали: Иерусалим, Италия, Греция… Это только грузины думают, что на Грузию молится весь мир. На самом деле, мы не настолько уникальны, как нам кажется.

Меня беспокоит желание властей построить каскад из 20-25-ти гигантских электростанций. Это приведёт к изменению климата. И огромная государственная программа по развитию туризма может из-за этого гикнуться. Потеряются земли, что вызовет миграцию населения. Некоторые направления в сельском хозяйстве будут утрачены. Это может нанести непоправимый ущерб. Кроме того, это просто небезопасно. За последние 15 лет средний показатель сейсмоопасности вырос в Грузии на один бал: с шести до семи.

У Грузии итак достаточно электричества. Она его даже экспортирует. Так что этот проект продиктован желанием извлечь доход. Но доход будет не сразу, а лет через 20-25. А по прогнозам, через 25 лет проявится сильный дефицит пресной воды. Грузия – не исключение. Ледники тают. К тому времени, когда инвестор, выкачав свой доход, отдаст электростанции Грузии, электростанции станут просто нерентабельными. Проект строительства каскада электростанций – опасная глупость. Но это – реальная опасность. Турция может вложиться в это строительство. Потому что она испытывает недостаток электроэнергии.

Без стратегического видения развития страны даже великолепные новаторские решения власти оборачиваются негативными последствиями. Например, все первоклассники Грузии получают от государства ноутбук. При переходе школьника из класса в класс увеличивают программное обеспечение ноутбука. Начинают они с азбуки. Но владение пером и писание – один из самых важных компонентов усвоения языка, его напевности. Без этого общее владение языком начинает прихрамывать. Сейчас стали говорить «месседж», хотя в грузинском языке есть слово, которое означает «послание». Вообще, строй фраз стал меняться. А в грузинском языке, если немного поменять строй фразы, то выходит абсурд. А у нас уже дикторы на телевидении допускают ляпы. Всё это – проявление оголтелой вестернизации. Они уже начинают строить грузинскую фразу на английский лад. Грузинский язык достаточно гибкий. В нём масса инородных слов, которые стали абсолютно грузинскими. Но бег времени убыстряется, и язык просто не успевает впитывать в себя и перерабатывать нововведения.

– А как в Грузии обстоят дела с русским языком?

– Плохо. Сейчас в Грузии только два человека, которые говорят на русском языке правильно: ваш покорный слуга и Олег Панфилов, который работает на русскоязычном телеканале. Больше никто (улыбается).

– Как в Грузии освещали российские события, которые начались после выборов 4 декабря? Или в Грузии всем наплевать на то, что происходит в России?

– Не-е-т! События освещали, и говорили, что вот – наконец появился протест против путинского режима. Кто-то говорил, что это начало конца путинского правления. Но я сразу сказал: «Не надейтесь! Россия – огромная страна. Что значит для 140-миллионной страны тот факт, что в Москве на митинг вышли 140 тысяч? То же самое, как если бы в Тбилиси вышли на проспект Руставели 200 человек протестовать против Саакашвили. Это может что-то изменить?»

 

Использованы фото Ильи ВАРЛАМОВА и Петра КОРОЛЁВА