Руслан КОСТЮК, доктор исторических наук, профессор СПбГУ
Состоявшиеся 4 марта парламентские выборы в Италии принесли весьма интересные итоги. Ещё нескоро политологи и эксперты по современной итальянской политике перестанут говорить о том, что гегемоном в правом движении стала Лига Севера, а самой популярной политической силой Италии утвердилось Движение пяти звёзд. Но только что прошедшие законодательные выборы в Итальянской Республике имеют и ещё один очевидный результат: поражение сил, относящихся к «прогрессистскому» (то есть левому и левоцентристскому) спектру национальной политики.
Сразу после выборов я набрёл в консервативной парижской газете «Фигаро» на аналитический материал, посвящённый Италии. Там, среди прочего, приведены слова традиционного левого избирателя Франческо, ныне пенсионера: «Я сам голосовал за коммунистов, и я был разочарован. Потом я на протяжении многих лет голосовал за Демократическую партию, а сейчас мне надоело это. Дадим свой шанс молодым», — закончил пенсионер Франческо, давая понять, что в воскресенье 5 марта он поддержал популистское Движение пяти звёзд…
Судя по самым первым обзорам социологов и политологов, эрозия итальянской левой продолжилось и мартовское голосование этот факт лишь в очередной раз засвидетельствовало. Значительная часть «социального» электората, множество молодых людей, студентов, рабочих, служащих и пенсионеров, тех, чьи предки (да и сами они) в прошлую эпоху отдавали голоса за левые партии, в этот раз предпочли проголосовать либо за партии Правоцентристской коалиции, либо за созданное комедиантом Беппе Грилло «антисистемное» Движение пяти звёзд.
Юридические и политические наследники как ИКП, так и ИСП оказались, увы, людьми гораздо меньшего калибра, чем их предшественники. Не то что уровень Пальмиро Тольятти и Пьетро Ненни, но даже Энрико Берлингуэра и Беттино Кракси стали для них недосягаемыми вершинами.
А ведь были, как говорят, иные времена. Те, кто любит итальянский кинематограф 50-70-х годов, прекрасно знают об этом. Один только величественный фильм Бернардо Бертолуччи «Двадцатый век» (1976) прекрасно и наглядно показывает, что значило для Италии рабочее и левое движение в прошлом столетии. Именно левые — коммунисты и социалисты — шли в Италии в авангарде движения Сопротивления, после войны мощнейшее рабочее движение в Италии ориентировалось прежде всего на левые партии.
В Италии имело место антивоенное движение грандиозных размеров. Здесь несколько десятилетий подряд существовала сама сильная в Западной Европе Коммунистическая партия, а левые в своей совокупности в 1970-е и даже 1980-е годы набирали на выборах разных уровней под и даже больше 40 процентов голосов, контролируя одновременно многие крупные города. Наконец, именно в Италии в послевоенный период вновь сформировался целостный кооперативный сектор, в создании и развитии которого не последнюю роль сыграли коммунисты и социалисты.
«И куда всё это исчезло?» — как говорится в одном из последних фильмов Никиты Михалкова. Вопрос простой, а вот ответ на него — не из лёгких. Тут можно «покивать» на развал блоковой системы и распад СССР; известно, что одной из прямых жертв этого процесса стал еврокоммунизм и его составные части. Можно вспомнить, что операция «Чистые руки» нанесла смертельный удар по Итальянской соцпартии, от которого последняя так и не оправилась. Разумеется, можно посетовать на то, что процессы деиндустриализации не обошли и Италию, что, естественно, привело к сокращению «пролетарской страты».
Как отмечает парижский политолог Марк Лазар, «левые растеряли остатки былой популярности в пользу популистов и даже правых сил… хуже того, они перестали быть интересными для общественности».
Всё это правда. Как правда и то, что юридические и политические наследники как ИКП, так и ИСП оказались, увы, людьми гораздо меньшего калибра, чем их предшественники. Не то что уровень Пальмиро Тольятти и Пьетро Ненни, но даже Энрико Берлингуэра и Беттино Кракси стали для них недосягаемыми вершинами. Итальянские левые и левоцентристы сдали если не всё, но очень многое. Свою членскую и электоральную базу, влияние на национальном, региональном и местном уровне, завоёванные прежними поколениями позиции в профсоюзном, социальном и студенческом движении. Как отмечает парижский политолог Марк Лазар, «левые растеряли остатки былой популярности в пользу популистов и даже правых сил… хуже того, они перестали быть интересными для общественности». Я думаю, вот эта мысль — она в корне верна. Вот на протяжении почти всего ХХ века левые были не просто популярны и влиятельны, они были креативны и потому интересны. Как интересно сейчас Италии Движение пяти звёзд или Лига Севера. А левые… они просто надоели итальянцам!
Выборы 4 марта показали, что надоели всякие левые — и те, кто давно уже оставался левоцентристами номинально, и традиционные социал-реформисты, и те, кого относят обычно к радикальной левой. Это крайне интересно, вроде бы совсем необычно для Южной Европы, а вот что не говори — так и есть. Выборы в парламент провалила возглавляемая Демократической партией (ДП) Левоцентристская коалиция, где левоцентристов, на деле-то, и нет.
Да, созданная в 2007 году ДП была на какое-то время синтезом итальянского прогрессизма. Но во многом «благодаря» Маттео Ренци, выступившего главой списка ДП на сей раз, партия приобретала всё более (и в политическом, и в организационном плане) либеральный облик. Да, в силу конъюнктуры Ренци добился вступления ДП в Партию европейских социалистов, но ирония судьбы заключается в том, что к этому моменту почти все последовательные социалисты и социал-демократы (главным образом бывшие руководители ИКП, такие, как Массимо д’Алема или Пьерлуиджи Берсани) просто покинули ряды демократов.
Как весьма метко выразился журналист Эрик Жозеф, «итальянская левая в её совокупности получила суровый удар».
Правда, в период нынешней избирательной кампании ДП вновь попыталась вырядиться в «розовые» одежды, включив в электоральную программу лозунги о повышении минимальной почасовой зарплаты, пособий для безработных, подписания трудовых коллективных конвенций. Но ведь избиратели с 2013 года видели другое. Они видели, что возглавляемые теми же демократами правительства реализуют при поддержке более правых парламентских сил реформы трудового законодательства, занятости, налогов, общественного законодательства. И практически все эти реформы в своей сущности носили характер гораздо более неолиберальный, нежели социальный.
Электоральное падение «патентованных» прогрессистов не подлежит сомнению. В 2008 году ДП располагала поддержкой трети избирателей, пять лет назад она получила 25,5% голосов, а в этот раз вся Левоцентристская коалиция набрала около 23% голосов, а демократы получили всего лишь 18,7% голосов. Возглавляемая Маттео Ренци коалиция лишилась львиной доли мандатов в Палате депутатов и в Сенате, сумев провести всего 112 депутатов (потеряв более половины мандатов в нижней палате парламента) и 57 сенаторов. В общем, речь идёт о наихудшем результате демократов за всю их недолговечную историю. Любопытно, что ещё пару лет назад западноевропейские газеты называли Эмманюэля Макрона «французским Ренци». Но теперь очевидно, что французский центрист оказался куда более удачливым, нежели его итальянский сотоварищ.
Сразу после оглашения результатов голосования, буквально на собственной пресс-конференции Политический секретарь ДП Ренци заявил об отставке. Он также заявил: «Итак, народ потребовал от нас быть в оппозиции, что мы и сделаем. Мы никогда не сформируем правительство с антисистемными силами», намекая, очевидно, на Движение Пяти звёзд, за которое в этот раз отдали голоса немало избирателей левоцентристских воззрений.
Конечно, говорить о полном закате ДП сейчас вряд ли стоит. Даже если мы можем говорить о серьёзной пощёчине социал-либерализму, не будет забывать, что ещё немало крупных и средних городов страны управляется демократами. В ДП входят около 450 тысяч членов, и эта партия руководит администрациями более половины итальянских регионов. Но всё-таки не будем забывать, что в случае актуальной Демпартии мы имеем дело скорее с либеральной, чем даже с левоцентристской партией.
Как весьма метко выразился журналист Эрик Жозеф, «итальянская левая в её совокупности получила суровый удар». Ведь вот недавние случаи с неудачами или поражениями левоцентристов во Франции, Испании и Греции показывали также, что более левые силы извлекали для себя политический капитал. В Италии — ничуть не бывало.
Позорный результат блока коммунистических партий «Власть народу» — лишь 1,1% голосов. Вновь коммунисты остались вне стен итальянского парламента.
Если пять лет назад одна левосоциалистическая формация «Левые — Экология — Свобода» (ЛЭС), сумела преодолеть трёхпроцетный барьер, на сей раз блок левых и левоцентристских партий «Свободные и равные», ведомый популярным в обществе председателем Сената, известным в прошлом борцом с коррупцией Пьетро Грассо, и насчитывающий в своих рядах бывших членов ДП (преимущественно экс-коммунистов) из Демократического и прогрессивного движения (ДПД), ориентированную на Партию европейских левых партию «Итальянские левые» (состоящую в основном из тех, кто пять лет назад участвовал в проекте ЛЭС), а также левоэкологическое объединение «Возможное», с огромным трудом прошли в Палату депутатов и в Сенат, набрав лишь 3,3-3,4%.
В итоге «Свободные и равные» теперь в их совокупности располагают всего 14 депутатами и 4 сенаторами: для сравнения замечу, что после разрыва с ДП, то есть при прежней легислатуре, одно лишь социал-демократическое по идеологии ДПД располагало 42 депутатами и 16 сенаторами. Электоральный откат умеренных левых, таким образом, несомненен. Добавим сюда и позорный результат блока коммунистических партий «Власть народу», набравшего лишь 1,1% голосов — вновь коммунисты остались вне стен итальянского парламента.
Будем надеяться, что голосование 4 марта заставит итальянских левых всех «расцветок» встряхнуться. Если же этого не произойдёт, апеннинское государство, прямо как сегодняшняя Украина, «рискует» стать тем крупным европейским государством, где на серьёзном политическом и парламентском уровне левых сил… может и не быть вовсе.
Читайте также:
Дмитрий ЖВАНИЯ. ИКП — смерть как расплата за соглашательство
Руслан КОСТЮК. В Италии зажигаются новые звёзды
Руслан КОСТЮК. Социал-демократия — больной человек современной Европы
Дмитрий ЖВАНИЯ. «Социал-демократия умерла от собственного конформизма»
