Продолжение цикла статей об отражении рабочей и профсоюзной борьбы в кино
Вадим БОЛЬШАКОВ
Американский фильм «В порту» (1954). На улице где-то 1950-й год. В первичке профсоюза докеров — локале № 374 — хозяйничает банда «мясника в шерстяном пальто» Джонни Фрэндли (играет Ли Джей Кобб; 1911-1976), превратившего организацию с двумя тысячами членов в свою кормушку.
Противостоять злу бессмысленно: рабочие безмолвны, власти бессильны. Обращение в полицию чревато смертью, что и произошло с докером Джо, товарищем бывшего боксёра, работающего докером, Тэрри Маллоя (Марлон Брандо; 1924-2004). Теперь Тэрри, влюбившемуся в сестру погибшего Иду (играет Ива Мэри Сэнт, р. 1924), надо решить: простить боссу содеянное или…
Чёрно-белый, светотеневой фильм держит в напряжении до самого конца. Некоторые сцены сняты поистине монументально. Финал непредсказуем, не случайно его вариантов в сценарии было два: победа и поражение героя. Какой вариант выбрал режиссёр Элия Казан? Смотрим и делаем ставки.
Картина завоевала восемь премий «Оскар» (1955), в том числе премию за лучший фильм года, четыре «Золотых глобуса» (1955), специальный приз жюри Венецианского кинофестиваля (1954) и множество других наград. Современными киноведами лента считается одной из величайших в истории: в 2007 году Американский институт киноискусства поместил «В порту» на 19-е место в списке 100 лучших фильмов за 100 лет, в списках IMDB и даже Ватикана картина неизменно входит в шорт-листы.
Смотришь фильм — и хочется заглянуть в контекст, узнать, что же происходило на самом деле у докеров Нью-Йорка в те самые годы и даже недели, когда фильм был снят и вышел на экраны США (22 июня 1954 года).
А докеры переживали накаты конкуренции за рабочие места с новыми и новыми волнами иммигрантов, склонных к криминалу, сбивавших расценки, выступавших штрейкбрехерами в случае забастовок. Решая эту проблему, профессия избрала пять основных рецептов самоорганизации и рекрутинга: артель, профсоюз, церковь, оргпреступность, коммунизм. Так или иначе, все рецепты, кроме коммунистического, в фильме раскрыты.
Артель предполагает совместные труд, ответственность за груз, распределение общего заработка между собой, очерёдность работы (важнейший принцип: в Нью-Йорке середины прошлого века докер мог работать день и даже меньше в неделю), борьбу с артелями-конкурентами, предпринимателями и бандитами. В Штатах постепенно получила признание артельная система (gang system) по балтиморскому образцу. Если демократия в артели рулит — последняя превращается в эффективный инструмент рабочего самоуправления и даже оттесняет с пристаней подрядчиков-стивидоров, самостоятельно занимаясь подрядными работами и перевалкой грузов (как это произошло в 1917 году в России). Если нет, то верхушка артели подминает под себя основной состав — а это десятки, даже сотни членов — и начинают докеры кормить своего дракона. Так тоже бывало и в России, и в США. Фильм рисует нам картинку как раз второго варианта.
Профсоюз, в фильме речь о Межнациональной ассоциации береговых рабочих (МАБР; International Longshoremen’s Association), крупнейшее отделение которой находился в Нью-Йорке. По сути, профсоюз у докеров объединял артели — в России те вообще вплоть до конца 1920-х годов являлись первичными ячейками союзов — и имел те же функции, достоинства и недостатки, что у артелей. В фильме это видно по целому ряду деталей.
Церковь в Ассоциации докеров играла важную роль. Библия даже изображалась на официальных грамотах профсоюза. Сотрудничество с Римско-католической церковью резко усиливало потенциал профсоюза, ведь её социальная доктрина была подчинена идее, что «рабочие — не рабы». В фильме мне особенно интересным показалось то, что идейным и духовным ядром противостояния злу явился как раз священник местной церкви, отец Берри (играет Карл Молден; 1912-2009). Вся история его «хождения» в порт, а особенно яркая и страстная проповедь в трюме у тела убитого докера Дугана, пожалуй, могли бы стать образчиком действенного профсоюзного органайзинга.
Коммунистов в фильме нет. Но толпятся призрачными тенями за кадром. Ещё бы: «красные» заправляют в те годы в другом союзе докеров, на Западном побережье США. А режиссёр фильма Элиа Казан (1909-2003) — в прошлом член Компартии США. В конце 1940-х он уже ренегат, но по прежнему интересуется острой социальной тематикой. И с фильмом «В порту» Казан удачно вписался в струю: как раз в те годы оба американских профобъединения активно боролись против посторонних влияний на профсоюзы. Конгресс производственных профсоюзов (КПП) выживал из своих рядов коммунистов.
Американская федерация труда (АФТ) прессовала союзы, связанные с криминалитетом. Перечень недопустимых, по мнению АФТ, практик в таких союзах был следующим:
1. Получение должностными лицами профсоюза взяток и подарков от предпринимателей (в фильме есть); 2. Назначение представителями профсоюза лиц, имеющих преступное прошлое (тоже есть); 3. Способ «оформления» на работу, сопровождавшийся удержанием части заработной платы в пользу должностных лиц профсоюза (опять-таки есть); 4. Противоречащие демократии порядки и делопроизводство в отдельных локалах профсоюза (есть).
С уголовными преступлениями боролись полиция и суды.
Но что было делать организованным докерам в условиях острейших конфликтов с работодателями, прибегавшими к прямому насилию и убийствам строптивых рабочих, не говоря уж о других, менее тяжких грехах? С работодателями, которые в период «сухого закона» в США вместе с мафией активно занимались бутлегерством/контрабандой спиртного и прочим криминальным бизнесом, в котором к привлечённым рабочим относились как к рабочему скоту и безответным сиротам? Сироты-докеры взялись за кастеты и стволы.
В реальной МАБР были бандиты двух сортов: а) доморощенные ирландско-немецкие, которые в лучшем случае захватывали отдельные местные ячейки профсоюзов, подобно ирландцу Майку Скелли (по кличке Джонни Фрэндли) в фильме; б) приглашённые итальянские — в Нью-Йорке и Нью-Джерси это были семьи Гамбино и Дженовезе, оказывавшие влияние на некоторые финансовые решения профсоюза. Одни изнутри, другие снаружи помогали профсоюзу отбиваться от хозяйских наёмников, штрейкбрехеров и полиции. За помощь профсоюз бандитам платил, что внешние наблюдатели воспринимали как дань, рабочие же в большинстве случаев — как отступные или оплату услуг.
С начала 1950-х годов власти штатов Нью-Йорк и Нью-Джерси, а затем АФТ, членской организацией которой являлась Ассоциация докеров, требовали порвать с мафией. Когда меры профсоюза в этом направлении показались недостаточными, АФТ исключила МАБР из своего состава и создала новое Межнациональное братство портовых грузчиков. Но большинство докеров Восточного побережья США восприняло это как посягательство на их право на объединение.
В последовавших в 1953-1954 годах событиях выяснилось, что Ассоциация докеров может проводить длительную сплочённую забастовку в защиту своих прав, что другие профсоюзы АФТ снизу доверху поддерживают стачечников, что новое братство докеров, созданное АФТ, не имеет поддержки на пристанях. Когда же лидер МАБР Уильям Брэдли под нажимом властей распорядился прекратить забастовку, докеры подчинились, что продемонстрировало ограниченное влияние мафии на профсоюз. Прошедшие затем под контролем АФТ и властей демократические голосования в среде докеров дважды выявили победу МАБР и поражение АФТ. МАБР торжественно вернулась на пристани Нью-Йорка как единственный легальный профсоюз, полномочный на объединение рабочих и заключение коллективных договоров.
В целом оказалось, что связи профдвижения с оргпреступностью носят более сложный, нередко взаимовыгодный характер, что и обусловило растянувшийся на десятилетия, по мере оформления демократических процедур в трудовых отношениях в США, процесс изживания мафии профсоюзами. Увы, в фильме это обстоятельство опущено.
Вся борьба вокруг МАБР начала 1950-х годов активно освещалась в американских СМИ, а заключительные события происходили как раз в дни выхода фильма в прокат — в мае-июле 1954 года. Представляете, как остро и актуально смотрелся фильм тогда?
Спустя десятилетия, в России фильм воспринимается иначе. Подробности утрачены, акценты иные. И всё равно, непустое и сильное кино!
Читайте также:
Вадим БОЛЬШАКОВ. «Молли Магуайерс»: хэппи-энда быть не могло
Продолжение серии статей об отражении темы рабочей и профсоюзной борьбы следует
