— Демократия неспособна к длительным усилиям. Потому что разделённая на партии, которые руководят по году, два или три, не способна задумать и реализовать долгосрочный план. Одна партия аннулирует планы и старания другой. Что было начато и воздвигнуто одними сегодня, завтра разрушается другими. В стране, где необходимо строительство, в этот исторический момент это не преимущество демократии — это опасность, когда меняется хозяин, каждый год приходя с другими планами, изменяя то, что сделал один и, берясь за другие дела, которые также будут поломаны теми, кто придёт завтра.
Демократия делает невозможным для политика выполнять свои обязанности по отношению к нации. Политик с самой сильной волей становится рабом своих сторонников, поскольку или удовлетворяет их личный аппетит, или эти группировки лишают его поддержки. Политик живёт под тиранией и в постоянной зависимости от своего агента по выборам.
Демократия делает невозможным для политика выполнять свои обязанности по отношению к нации.
Он поставлен в ситуацию выбора: или распад труда всей его жизни или удовлетворение требований своих сторонников. И тогда человек политики удовлетворяет их потребности. Но не из своего кармана, а из кармана страны. Он создаёт посты, должности, миссии, комиссии, синекуры, которые тяжким бременем ложатся на государственный бюджет, который всё больше давит на спину народа, с каждым разом всё более истощая его.
Демократия не имеет авторитета. Потому что у неё отсутствует сила санкции. Одна партия не принимает меры против своих сторонников, живущих на миллионных скандальных сделках, из-за воровства, из-за страха самой стать добычей. Она не борется против своих противников из-за страха быть уличённой в собственных неправедных делах.
Демократия находится на службе крупного капитала. Из-за дорогостоящей системы и конкуренции между разными группировками, демократию нужно подпитывать большими деньгами. Как естественное условие, она становится слугой крупного международного капитала, который оплачивает её и порабощает. В этом случае судьба одного народа отдана в руки одной банковской касты.
Выборы, отбор и наследственность
Народ не руководствуется своей волей — демократией, и не волей одного человека — диктатурой, а законами. Речь не идёт о законах, созданных людьми.
Есть нормы, природные нормы и законы жизни, природные законы смерти. Законы жизни и законы смерти. Одна нация идёт на жизнь или на смерть в зависимости от того, как соблюдается один из этих законов.
Остаётся установить лишь одно. Кто из народа может понять или постигать эти нормы? Народ? Толпа? Думаю, что с них слишком много требуют. Толпа не понимает и другие мелкие законы. Не потому что не может в них уловить суть, а потому что нужно потратить много времени на объяснение, много раз настойчиво повторять, даже наказывать, чтобы их поняли.
Демократия находится на службе крупного капитала. Из-за дорогостоящей системы и конкуренции между разными группировками, демократию нужно подпитывать большими деньгами.
Вот несколько законов, необходимых сейчас для её жизни, которые она с трудом понимает: в случае инфекции нужно изолировать больного и провести генеральную дезинфекцию; в доме должен быть солнечный свет, поэтому нужны большие окна; скот, если он ухожен и хорошо накормлен, даёт человеку больше и т. д.
Если толпа не может понять или понимает с трудом несколько законов, необходимых сейчас для её жизни, то как может себе кто-то представить, что толпа, на которую при демократии он должен опираться, сможет понять самые трудные природные законы, сможет понять самые тонкие и самые неуловимые нормы человеческого поведения, нормы, которые превышают её, её жизнь, потребности её жизни, которые ею прямо не применяются, а которые применяются одной, выше её, сущностью: нацией?
Если для производства хлеба кто-то должен быть специалистом, если для того, чтобы шить ботинки, если для того, чтобы делать плуги, заниматься сельским хозяйством, управлять трамваем нужна специализация, то неужели для самого тяжёлого, — руководства, — руководства нацией, не нужна специализация? Не нужны определённые способности?
Вывод: сам по себе народ не руководствуется своими способностями, а только через свою элиту. То есть через ту категорию людей, рождённых из своей среды, с определёнными способностями и специализациями. Так же как пчёлы выращивают свою «королеву», так и народ должен взрастить свою элиту.
Так же и масса в своих нуждах апеллирует к своей элите, к мудрецам государства.
Кто выбирает эту элиту? Толпа?
Для любых «идей» или для любого кандидата в правление можно заманить людей, можно завоевать голоса. Это не зависит от понимания народом «идей», «законов» или «людей», а совсем от другого: от ловкости людей в получении доброжелательности массы.
Сам по себе народ не руководствуется своими способностями, а только через свою элиту.
Масса — самая капризная и самая неустойчивая во мнениях. Со времён войны и ближе к нашему времени та же толпа, раз за разом, была либеральной, национальной, национал-крестьянской и т. д., возвышая и славя каждого, чтобы год спустя плюнуть на него, признавая этим свои собственные ошибки, переживания и неспособность. Её критерий выбора — «попробуем новых». Итак, выбор делается не по изучению и знанию, а по случаю и наудачу.
Есть две противоположные идеи. Одна включает правду, а другая — обман. Что ищет правда? Правда бывает только одна. Ставится на голосование. Одна идея набирает 10 000 голосов, другая — 10 050. Возможно ли, чтобы 50 голосов, плюс или минус, определяли или отрицали правду? Правда не зависит ни от большинства, ни от меньшинства, она имеет свои законы и торжествует, как можно было видеть, против всего большинства, даже подавляющего.
Поиск правды не может быть доверен большинству, так же как в геометрии теория Пифагора не может быть поставлена на голосование большинства, чтобы оно решало или отрицало её правду. И также как химик, который хочет получить аммиак, не видит смысла обращаться к толпе, чтобы открыть посредством её голосов нужное количество азота и водорода. И также как агроном, который годами изучал сельское хозяйство и его законы, не может предстать после этого ради голосов перед толпой, чтобы убеждать результатами голосования в их правильности.
Может ли народ избирать себе такую элиту?
Почему же тогда солдаты не выбирают себе самого хорошего генерала?
Чтобы могли выбирать, это коллективное жюри должно хорошо знать:
а) Стратегические законы, тактику, организацию и т. д.;
б) Если человек утверждается по своим способностям и знаниям этих законов.
Без этих знаний никто не может выбирать.
Толпа, если хочет избирать себе элиту, обязательно должна знать законы правления национальным организмом, поскольку кандидаты утверждаются посредством своих способностей и знаний этих законов.
Демократия, основанная на принципе выбора, избирая себе элиту, совершает глубочайшую и фундаментальную ошибку, из которой исходит всё состояние несчастий, волнений и нищеты сёл.
Но толпа не может знать ни эти законы, ни людей. Вот почему мы думаем, что элита не может быть избрана толпой.
Попытаться избрать эту элиту — то же самое, что иметь претензии определять через голосование и большинство национальных поэтов, писателей, авиаторов или атлетов.
Итак, демократия, основанная на принципе выбора, избирая себе элиту, совершает глубочайшую и фундаментальную ошибку, из которой исходит всё состояние несчастий, волнений и нищеты сёл. Мы находимся в начальном пункте, потому что от этой ошибки, от демократической концепции, исходят, можем сказать, все остальные ошибки.
Толпы, призванные избирать себе элиту, не только не в состоянии выявить и избрать элиту, а больше того, — избирают, за мелким исключением, всё самое худшее, что есть у нации.
Итак, демократия не только устраняет национальную элиту, но заменяет всем худшим, что есть у нации. Демократия будет избирать людей без зазрения совести, а значит, без морали, тех, кто больше заплатит, а значит тех, кто больше коррумпирован: мошенников, шарлатанов, демагогов, которым лучше бы выйти на конкурс мошенников, шарлатанов, демагогов с началом избирательного периода. Среди них будет и несколько порядочных людей, но даже преданные народу политики будут рабами первых.
Элита не может быть избрана толпой.
Настоящая элита нации будет разбита, отстранена, потому что она откажется соперничать на эти темы. Она отойдёт и спрячется. Отсюда роковые последствия для государства.
Когда государство руководимо такой «элитой», состоящей из всего наихудшего, нездорового, испорченного, разве допустимо, чтобы кто-то ещё спрашивал себя: почему рушится государство?
Вот причина всех остальных бед: аморальности, коррупции, беспредела по всей стране, воровства и грабежа государственного имущества, эксплуатации народа до крови, нищеты и бедности в их домах, отсутствия чувства выполнения долга на всех постах, хаоса, дезорганизации и беспорядка в государстве, нашествия со всех сторон иностранцев со своими капиталами, разоряющих магазины, скупающих товары за бесценок. Страна продаётся с аукциона: «Кто больше даст?» В конце концов до этого доведёт нас демократия.
В Румынии, со времён войны и сейчас особенно, демократия создала, через эту систему выборов, «национальную элиту», не имеющую в основе ни отваги, ни любви к стране, ни самопожертвования, а продающую страну, удовлетворяющую личный интерес, берущую взятки, торгующую товарами, обогащающуюся путём эксплуатации, воровства и краж, малодушную, а значит, плетущую интриги.
Толпы, призванные избирать себе элиту, не только не в состоянии выявить и избрать элиту, а больше того, — избирают, за мелким исключением, всё самое худшее, что есть у нации.
Эта «национальная элита», если она продолжит нами руководить, приведёт к распаду Румынского Национального Государства.
Итак, исходя из последнего анализа, проблема, которая стоит сегодня перед румынским народом и от решения которой зависит решение всех остальных — это замена этой элиты национальной элитой, которая имеет в основе: добродетельность, самопожертвование, любовь к родине, справедливость и любовь к нации, честь, труд, порядок, дисциплину и лояльные средства.
Кто сделает эту замену? Кто поставит новую элиту на её место? Отвечаю: любой, кроме толпы. Допускаю любую другую систему за рамками «демократии», которая, вижу, что убивает меня и, безусловно, румынский народ.
Новая румынская элита и любая другая элита мира должна иметь в основе принцип социального отбора. Значит, она естественным путём отбирается из гущи нации, то есть из большой здоровой массы крестьянства и рабочих, постоянно связанная землёй и страной, категория людей с определёнными познаниями, которые впоследствии и применяют. Она становится национальной элитой. Эта элита должна руководить нацией.
Когда можно и нужно консультироваться с народом? Перед лицом великих решений он призывается, чтобы сказать своё слово: что он может, если может, подготовлен душевно или нет. Ему указывается дорога и от него требуется быть в состоянии идти по ней. Он консультируется по поводу своей судьбы. Вот что означает консультация с народом. Это не означает избрание элиты народом.
Но я повторяю вопрос: кто поставит каждого на своё место, в рамках элиты, и кто оценит каждого? Кто будет осуществлять отбор и даст посвящение членам новой элиты? Отвечаю: предыдущая элита.
Она не избирает, не назначает, а ставит каждого на то место, до которого он поднялся сам благодаря своим знаниям и своим моральным ценностям. Освящение делает руководитель элиты, консультируясь с элитой.
Итак, национальная элита должна заботиться о том, чтобы поставить наследницей элиту, сменяющую элиту. Но не основанную на принципе наследственности, а только на принципе отбора, социально применимого.
Сам по себе принцип наследственности недостаточен.
По принципу социального отбора, всегда подкрепляемого элементами из среды их нации, элита всегда остаётся сильной. Историческая ошибка состояла в том, что там, где создавалась элита, основанная на принципе отбора, она на другой день оставляла принцип, который породил её, заменяя его принципом наследственности, устанавливая неправильно систему и присваивая привилегии по праву рождения.
Элита должна иметь в основе принцип социального отбора. Значит, она естественным путём отбирается из гущи нации, то есть из большой здоровой массы крестьянства и рабочих, постоянно связанная землёй и страной…
Как протест против этой ошибки, за отстранение вырождающейся элиты и за отмену привилегий по праву рождения, родилась демократия. Заброшенный принцип отбора привёл к появлению фальшивой и вырождающейся элиты, а это привело к демократическому заблуждению.
Принцип отбора устраняет и принцип выбора, и принцип наследственности. Они не могут находиться вместе. Между ними находится конфликт, потому что одно из двух: или существует определённый принцип отбора и тогда не берётся во внимание мнение и голос толпы, или избираются новые люди и тогда больше не действует отбор.
Так же, если служим социальному отбору, нечего делать наследственности. Эти два принципа не могут быть вместе, если только наследник соответствует законам отбора.
Но если нация не имеет настоящую элиту, которая сможет порождать новую? Отвечаю одной фразой, которая включает неоспоримую истину: в этом случае элита рождается из войны с исчезающей или фальшивой элитой. Также обстоит дело и с принципом отбора.
Итак, вывод. Роль элиты состоит в следующем:
а) Руководить нацией по законам народа;
б) Оставить элиту наследницей, основанной не по принципу наследственности, а по принципу отбора, потому что она знает законы жизни и может судить, насколько отдельные лица подтверждают свои способности и знания этих законов.
Как садовник, который ухаживает за садом, позаботится о том, чтобы перед смертью оставить наследника, замену, потому что он единственный, который может сказать, кто из всех тех, с кем он работал, самый лучший для продолжения своего дела.
Элита должна основываться:
а) на душевной чистоте;
б) на способности к труду и творчеству;
в) на отваге;
г) на суровой жизни и постоянной борьбе с трудностями, возникающими на пути нации;
д) на бедности, то есть на добровольном отказе от накопления имущества;
е) на вере в Бога;
ж) на Любви.
Корнелиу Кодряну. Моим легионерам
Сотрудники Комиссариата социальной мобилизации Дмитрий Жвания и Александр Паутов расскажут о политическом православии, жизни и деятельности Корнелиу Кодряну на лекции «Православный джихад «Легиона Михаила Архангела». Запись на лекци в группе «ВКонтакте».
Читайте также:
Корнелиу Зеля КОДРЯНУ: «Мы отрицаем все формы грубой материальной выгоды»
Вольфганг ВИППЕРМАН: «Мистика не стесняла агрессивность “Железной гвардии”»
