КИТАЙ: «Пятое поколение» прибирает власть

Руслан КОСТЮК, доктор исторических наук, профессор факультета международных отношений СПбГУ

XVIII съезд Коммунистической партии Китая (КПК), состоявшийся в Пекине в первой половине ноября и продлившийся почти неделю, привлёк громадный интерес во всём мире. Ведь что бы ни говорили демократические левые политики и публицисты, но в глобальном масштабе именно по сегодняшнему Китаю измеряют успехи и недостатки «реального социализма». Что касается китайской компартии, то она сама по себе более чем подходит под определение «партия-государство». В этой громадной структуре участвуют свыше 80 миллионов человек (много ли на земле найдётся государств, сравнимых по численности с нынешней КПК?) и она продолжает определять политику самого многочисленного на земле общества, второй экономики планеты.

Принцы, шанхайцы и комсомольцы

Среди российских левых, в особенности сторонников КПРФ, я лично знаю немало людей, до сих пор переживающих по поводу того, что Россия не пошла в своё время по «китайскому пути». Не знаю, был ли бы этот путь благом для России (вопрос, и в самом деле, спорен и неоднозначен), но для партфункционеров он точно был бы «со знаком плюс». Компартия  пронизывает все страты современного китайского общества – от учебных заведений до армии, от промышленных предприятий до ветеранских организаций. Во Всекитайском собрании народных представителей (кстати, формально формируемом, как и низовые – районные, провинциальные собрания, – по советской системе – от трудовых коллективов) преобладают члены КПК, все члены китайского правительства – тоже коммунисты.

Как и в Советском Союзе, в КНР не столько правительство, сколько высшее партийное руководство – Политбюро ЦК КПК, а уж более точно – Постоянный комитет, ПК Политбюро, – формирует «повестку дня» и отвечает за основы внутренней и внешней политики государства. Вот почему с таким неподдельным интересом ждали вестей из Пекина о новом составе ПК. Интриги с тем, кто станет новым генсеком, не было никакой. Сын известного революционера Си Чжунсюня 59-летний Си Цзиньпин, представляющий своеобразную группировку «принцев» и «шанхайский клан», давно уже был определён в качестве следующего Генерального секретаря ЦК КПК. Ранее он возглавлял богатую юго-восточную провинцию Фуцзянь, а в последние годы занимал второй в государственной иерархии пост заместителя Председателя КНР.

Гораздо более интригующим вопросом был – кто составит Си Цзиньпиню компанию в новом составе ПК Политбюро. В итоге  политиками, вошедшими в «красный ареопаг», стали первый заместитель премьера Госсовета Ли Кэцян (именно он в 2013 году должен возглавить правительство народной республики), бывшие заместители премьера Госсовета Ван Цишань и Чжан Дэцзян (он, к слову, совсем недавно был назначен секретарём КПК в Чунцине, вместо левака-коррупционера Бо Силая), секретарь Шанхайской организации КПК Юй Чжэншэн, руководитель отдела пропаганды ЦК КПК Лю Юньшань и лидер коммунистов крупного города Тяньцзинь Чжан Гаоли. Состав и Политбюро, и ПК включает в себя представителей разных неформальных кланов («принцев», «комсомольцев», «шанхайцев»; да, именно такие расслоения сегодня гораздо более естественны для партруководства КПК – по сравнению с осью «левые – правые»), но, по мнению большинства экспертов, в большей степени отражает интересы богатых и процветающих восточных провинций великой державы.

Не думаю, что с таким коллективным руководством самой многочисленной державе планеты стоит ожидать серьёзных политических перемен, хотя уходящий генсек Ху Цзиньтао в отчётном докладе заявил: «Мы должны продолжить активно проводить изменения политической структуры, расширять народную демократию… с тем, чтобы люди могли участвовать в демократических выборах». Одновременно, правда, в принятой генеральной резолюции XVIII съезда подтверждается статус КПК как «авангарда рабочего класса и руководящего ядра дела социализма в Китае», а конечной целью китайских коммунистов названо, как и раньше, «осуществление коммунистического общественного строя». Также в документах съезда подтверждён тезис о том, что КПК «руководствуется в своей деятельности марксизмом-ленинизмом, идеями Мао Цзэдуна и теорией Дэн Сяопина». Иными словами, прежние «красные мантры», как неприкасаемая корова, остаются основополагающими. Как заметил китайский политолог Шэн Шилян, «съезд принял решение продолжать путь развития социализма с китайской спецификой».

А где социализм?

Другой вопрос – правомерно ли считать современное китайское общество социалистическим? Впрочем, ещё предыдущие властители Китая, так сказать, подстелили соломку, говоря о «неполных» формах социалистического строя. А чтобы их сделать более совершенными, XVIII съезд, помимо «запуска» нового, пятого поколения руководства КНР, принял амбициозные средне- и долгосрочный планы на будущее. К далёкому 2049 году, когда, по идее, должно будет праздноваться столетие народной республики,  Китай должен окончательно превратиться в демократичное и гармоничное государство. К более близкой дате – 2020-2021 годам –  КНР должна будет удвоить по сравнению с нынешним временем свой валовый национальный продукт, обогнать США и сделаться крупнейшей экономикой мира, а также достичь уровня «средней зажиточности».

Конечно, вовлечённость КНР в процессы глобализации и последствия мирового финансового кризиса не могли не сказаться на замедлении темпов роста великой державы. В то же время, при Генеральном секретаре ЦК Ху Цзиньтао, говорит статистика, ежегодные темпы экономического роста составляли в Китае 10,3%, тогда как темпы роста валового внутреннего продукта на душу населения составили 10,1% в год; в эти же два срока секретарства ХУ Цзиньтао объёмы экспорта выросли почти в шесть раз. Никто сегодня не может недооценивать реального веса КНР в мировой экономике и финансовой системе.

Очевидно, пусть и в более замедленном режиме, но экономические показатели КНР и при новом «пятом поколении» лидеров КПК будут расти весьма энергично и последовательно. Но для китайского высшего партийного руководства не менее важно, каким образом будут решаться острые социальные проблемы, которые со временем могут стать серьёзным вызовом для «партии-государства». Например, проблема коррупции, которую уже бывший генсек Ху Цзиньтао назвал одним из главных врагов нации и которая «представляет реальную угрозу существования партии и всего государства в целом». Ведь фактом является то, что с 2007 по 2012 год в КНР было заведено свыше 600 тысяч уголовных дел (!) в отношении чиновников-коммунистов. Похоже, даже самые жёсткие методы борьбы со взяточниками, казнокрадами и расхитителями пока что не могут помочь руководству КПК побороть гидру коррупции. Ещё один из серьёзных социальных вызовов для вождей «пятого поколения» заключается в непрекращающемся социальном расслоении общества, особенно по географической линии «богатый восток – бедный Запад». Доля приморских провинций в совокупном национальном доходе республики по-прежнему преобладает.

Когда-то архитектор рыночных реформ Дэн Сяопин произнёс: «В социалистическом обществе мы все вместе – богатеи». Но даже если признать, что за последние десять лет власти КНР сделали очень много для сокращения в республике бедности, то и проблема социальных дисбалансов, и бедности как таковой в стране отнюдь не решена. КНР имеет сегодня самые большие золотовалютные резервы на планете, но при этом, даже по официальным оценкам, до сих пор 13% населения живут на сумму менее 20 долларов в месяц. Ну, и ещё одна потенциально острая социальная проблема, с которой со временем столкнётся КНР – старение населения. Сегодня в Китае более 140 млн пенсионеров, а уже через 10 лет, по оценкам экспертов, эта цифра возрастёт до 240 млн человек.

Зоны турбулентности

Наконец, КНР, будучи великой державой, и в дальнейшем непременно будет сталкиваться с мощными внешнеполитическими и внешнеэкономическими вызовами. Характер геополитического соперничества и внешнеэкономической конкуренции (но в то же время –   партнёрства) с Соединёнными Штатами – лишь один из углов этого международного ребуса. В общем и целом, отношения по линии «КНР – Запад» являются крайне запутанными и многоплановыми, их будущее сегодня совсем не ясно. Позиции Китая в Азиатско-Тихоокеанском регионе, конечно же, будут и дальше возрастать. Но лидерам «пятого поколения» придётся иметь в виду не только американскую конкуренцию, но и сложные, в том числе в территориальном плане, отношения с Японией, нерешённую корейскую проблему, непростую для Пекина геополитическую ситуацию в зоне Юго-Восточной Азии. Конечно же, никуда не денется «вечный» вопрос с Тайванем, по-прежнему находящимся под защитой Вашингтона. КНР – глобальная держава, и поэтому всякие турбулентности на Ближнем и Среднем Востоке, в Южной Азии (не забудем о крайне противоречивых отношениях с Индией), в Африке и даже в Латинской Америке прямо или косвенно окажут в дальнейшем влияние на развитие дел в великом Китае.

Не хочу заниматься политической футурологией, но очевидно, что «пятому поколению» вождей КПК, находящихся у власти, будет не очень легко. Как бы то ни было, но миллионы китайцев имеют возможность путешествовать по миру (к слову, каждый год почти 150 тысяч китайских граждан уезжают на обучение в вузы США!), сравнивать и делать выводы. И это чревато для властей тем, что не за горами – новое пробуждение движения в поддержку плюрализма и демократии. В последние годы зафиксированы тысячи волнений на производстве и в сельской местности с социально-экономическими требованиями. Всё это говорит о том, что современный Китай ещё очень далёк от гармонии, обещанной ему лидерами предыдущих поколений руководителей. А значит, никто не даст гарантии, что «спящий великан» рано или поздно не проснётся…. И вот тогда взоры к КНР устремят не только политологи и китаеведы…