Павел УЛЬЯНИЦКИЙ
Все мы со школьной скамьи знаем, что в середине XI века произошел великий раскол христианской церкви. В июле 1054 года папа Римский Лев IX и глава византийской церкви патриарх Михаил Керуларий прокляли друг друга. С тех пор западная (римская) церковь стала называться католической (что значит «всемирной), а восточная — православной (ортодоксальной).
На базе церквей выросли цивилизации: основы западного мира заложило католичество, а православие породило мир, который стал буфером между Западом и Востоком. Русский мыслитель Пётр Чаадаев заявил, что все беды Руси от того, что исповедует она православие, а не католичество, чем противопоставляет себя западной цивилизации. Бедного Чаадаева объявили сумасшедшим. С тех пор прошло почти 180 лет, а споры о судьбах России не утихают.
Сейчас они вновь обострились, нося, правда, не столько религиозный, сколько идеологический и политический характер. Появилась даже концепция «русского мира», который противопоставляется западной либеральной модели и одновременно — католической и протестантсткой религиям. Так что имеет смысл ещё раз обратиться к истории великой схизмы. Тем более сегодня — когда западный мир готовится праздновать Рождество Христово.
Кесарю — цезарево
Римская церковь во многом опиралась на традицию римской государственности. В Риме особенно велика была роль закона («каким бы ни был закон — это закон»). Западная церковь восприняла от римлян юридизм мышления и стремление к чёткой регламентации. Запад был более склонен учитывать практические аспекты управления и не утруждал себя формулированием догматов ортодоксии.
Западной церкви в течение долгого времени приходилось опираться на греческий текст Библии, комментарии и мнения восточных богословов. Только во второй половине IV века Иероним сделал новый, более точный перевод Ветхого завета, существенно выправил перевод Нового завета и других канонических текстов на латинский язык. Так появился латинский вариант Библии — так называемая Вульгата.
Византийская культура была наследницей древнегреческой. В связи с этим византийское сознание было весьма склонно к философствованию. Богословских споры 325-451 годов кипели именно в Византии. В то время как западной церкви быстро удалось добиться духовного единства в своих рядах. Она не знала такого обилия течений в христианстве, которое было характерно для Восточной империи: несторианство, монофизитство, павлекианство и т.д. Для западного христианства стала особенно характерной чётко выраженная иерархичность восприятия: Бог-отец — Христос — Церковь Христова. Эта схема делает церковь единственным божественным установлением и институтом.
Для обоснования своего первенства во вселенской церкви римская церковь в полной мере использовала идею об апостоле Петре как любимом ученике Христа: «Ты — Пётр, и на сём камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют её; И дам тебе ключи Царства Небесного; и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах; и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» (Матфей 16: 18-19). От Петра — создателя церкви — наследники его власти — римские епископы — как бы приобретали особое право интерпретации его заветов и установлений. Отсюда вытекала особая авторитарность римской церкви и пап (так стали именоваться римские епископы в V веке) в вопросах вероучения и религиозной догмы. Именно отсюда вытекают теократические претензии папства на непогрешимость суждений и идея превосходства духовной власти над светской.
Кесарю — кесарево
Западное богословие особенно детально развило идею исходной греховности человека (первородного греха), согласно которой человек не добьётся спасения без искупления своей вины перед Богом. Эта идея и особый религиозный фанатизм западного христианства были во многом обострены крушением Западной Римской империи в результате вторжения варваров. Византийское христианство развивалось в менее напряжённой духовной обстановке. Поэтому оно было более оптимистичным. Восточные богословы переносили акцент с искупления на познание божества и его воли. В Византии особое торжественное место занимало таинство причащения — евхаристия.
На фоне тех катаклизмов, что происходили на Западе, Византия выглядела как христианская империя, предназначенная к спасению. Так в сознании византийцев родилась идея их богоизбранности. Именно тогда появилась и легенда о богоизбранности Константинополя. Оказывается, император Константин выбрал место для строительства города отнюдь не случайно. Его выбором руководил ангел, посланный Богом. Константинополь в отличие от Рима — богохранимый и богоспасаемый город. В восточно-христианской теории Константинополь представлялся новым Иерусалимом; император — новым Моисеем — земным вождём христианского народа.
«Ныне можно считать окончательно опровергнутыми старые концепции византийского цезарепапизма — прямого руководства светской властью церковью. В ранней Византии формировалась более сложная концепция их отношений — «теория симфонии» — взаимодополняющего единства светской и духовной власти», — считает историк античности Эдуард Фролов. В свою очередь римская церковь активно отстаивала идею примата власти папы над светской.
Однако до VII столетия фактически ещё существовал единый «средиземноморский мир», спаянный столетиями единого развития.
От кого дух исходит?
В VII веке христианский мир распался на латинский Запад и греческий Восток. На пути обособления двух церквей был сделан ещё один шаг. В 582 году константинопольский патриарх провозгласил себя вселенским, то есть главой восточной церкви, равным папе. В VIII веке появилась грамота «Константинов дар» (признанная затем подложной), по которой римский император Константин будто бы передал папам власть над Римом, Италией и западными провинциями империи и признал верховенство папы над другими владыками.
Идеи «Константинова дара» нашли своё продолжение в Лжеисидоровых декреталиях (IX век). Византийцы не замедлили дать идеологический ответ претензиям папства. С IX века получает широкое хождение легенда об основании константинопольской церкви братом св. Петра — апостолом Андреем. Апостол Андрей был первым, кого Христос призвал за собой. Именно он познакомил Петра с Иисусом. Эта легенда обосновывала право константинопольской церкви на звание «апостолического престола», происхождение которого отнюдь не ниже римского.
В IX веке византийцы обвинили наместника латинян в нарушении церковной дисциплины, обрядов, богослужения и богословского тезиса об нисхождении Святого Духа. Никео-Константинопольский символ веры гласит: Святой Дух исходит только от Бога-отца. В западной церкви утвердилось добавление, что Святой Дух равным образом исходит и от Бога-сына — Христа (латинское «филиокве» — «и от сына»). Это добавление было сделано на III Толедском соборе в 589-м.
Признание западной церковью нисхождения Святого Духа и от Сына фактически ещё более упрочивало её монополию в посредничестве между Богом и человеком. В западной церкви возобладал иерархический принцип в понимании соотношения и связей элементов Троицы. Никейское, восточное, понимание Троицы в какой-то мере уравнивало положение Святого Духа и Бога-сына. Они как бы параллельные связующие с Богом-отцом. В византийском христианстве Святой Дух почитался самостоятельно (отсюда — Духов день).
В 866-м константинопольский патриарх Фотий разослал послание по восточным патриархатам, в котором он придал этим разногласиям догматический и обрядовый характер. Константинопольский собор 867 года объявил ересью учение о филиокве и отлучил от церкви римского первосвященника Николая I (в частности за то, что тот незадолго до этого пытался снять с Фотия сан патриарха). Именно тогда и произошёл раскол Вселенской церкви. Это событие вошло в историю под названием «фотианская схизма».
Помимо филиокве, между западной и восточной церквами существовали и другие разногласия. Папы претендовали на руководство всей христианской церковью, что вступало в противоречие с ранее установленным принципом пентархии — управления церковью пятью патриархами. Власть папы по отношению к другим патриархам была властью авторитета без права на дисциплинарные взыскания. На Востоке принцип пентархии ещё более упрочился после того, как от Византии отпали Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский патриархаты.
Кроме того, на Западе стал традицией целибат — обязательное безбрачие духовенства. В Византии признавался брак духовных лиц. Допускался и выход из духовного звания. В Византии стало традицией причащение мирян, как и духовенства, «хлебом и вином», что в какой-то мере уравнивало их перед лицом Бога. На Западе правом на причастие под двумя видами обладало только духовенство, что подчеркивало обособленность от мирян «священного сословия».
Однако фотианская схизма была вскоре преодолена. В середине IX века арабы захватили Сицилию и Юг Италии. Необходимо было возродить христианское единство, чтобы отстоять как папские, так и византийские владения. Официальное примирение церквей состоялось около 900 года.
Восточная закваска
Противоречия между Римом и Востоком вновь вспыхнули в начале XI века, когда византийцы перестали упоминать пап при богослужении. Греки были также не довольны активной деятельностью латинского духовенства в Константинополе. Предпринятые в 1024-м попытки договориться о разделе сфер религиозного влияния потерпели фиаско. Конфликт достиг апогея в правление патриарха Михаила Кирулария (1043-1058).
Человек властный и решительный Кируларий столкнулся столь же амбициозными устремлениями папы Льва IX. Кируларий отверг претензии Льва диктовать ему свою волю в догматических и иных вопросах, закрыл подчинённые папе церкви и монастыри в Византии, объявил ересью принятое латинянами причащение опресноками. На западе причащались пресным хлебом (облатками), в то время как в Византии — хлебом на закваске. По восточным представлениям именно в закваске — дрожжах — заключался Дух Святой. Поэтому причащение опресноками — обман.
Папа ответил тем, что отлучил Кирулария от церкви. 16 июля 1054 года посол (легат) папы Гумберт возложил на алтарь храма Святой Софии постановление Льва об отлучении Кирулария. Папа проклял (предал анафеме) патриарха и его сторонников «со всеми еретиками, вместе с дьяволом и ангелами его». Византийцы не растерялись. 20 июля они созвали собор, который отлучил от церкви легата и объявил всех сторонников западной церкви и всех общающихся с ними еретиками и предал анафеме послов папы.
Кроме того, византийцы обвинили латинян в следовании учению о филиокве, обычаям целибата (безбрачия духовенства), причащения опресноками, бритья бороды, крещения обрызгиванием, но не в купели, а также в пренебрежении культом икон и возвеличивании скульптурного изображения распятия. Так началась «великая схизма». С этого момента римско-католическая и греко-православная церкви идут своими путями.
I Ватиканский собор (1854 год) принял ещё один догмат, с которым не согласны православные — о непорочном зачатии. «Все мы, рождённые в первородном грехе, освобождены от него Христом и очищены от него в нашем крещении. Мария была спасена в виде исключения: она была зачата своей матерью Анной без первородного греха. Причиной для такой привилегии стало то, что в соответствии с Божественным замыслом Пресвятая Дева должна была стать матерью Иисуса и таким образом соучаствовать в спасении человечества и стать Царицей земли и неба. Спасение человечества, однако, может быть осуществлено лишь тем, кто ни одной секунды своей жизни не находился под властью дьявола. Это совершенно ясно в отношении Иисуса Христа, поскольку Он Сам — Бог, это должно быть верным и в отношении Пресвятой Девы Марии», — объясняют католики сущность этого догмата.
Все мы знаем, что католики осеняют себя крёстным знамением иначе, чем православные: слева направо и всеми пятью пальцами. Открытая ладонь, согласно легенде, означает чистые помыслы и открытость души; движение слева направо — движение от чистого сердца. Православные крестятся справа налево тремя пальцами (большим, указательным и средним), соединёнными вместе. Три пальца, соединённые вместе — это символ Троицы; движение справа налево — крест в сердце.
До реформы патриарха Никона (1654 год) в Русской православной церкви было принято креститься двумя пальцами (указательным и безымянным), что означало признание двойственной сущности Христа: божественной и человеческой.
Примирение
Обоюдное отлучение, Папы и Патриарха, действовало вплоть до 7 декабря 1965 года, когда оно было отменено папой Павлом VI и константинопольским патриархом Афинагором. За год до этого они встречались в Иерусалиме. Это была первая встреча главы римской католической церкви и константинопольского патриарха за последние девять веков.
Правда, попытки объедения церквей предпринимались и ранее. На церковном соборе, который в 1438-1439 годах проходил в Италии, в Ферраре и во Флоренции, была подписана уния между греческой и латинской церквями. Русская православная церковь отвергла унию и вскоре (в 1458-м) стала автокефальной — независимой от константинопольского патриарха. В 1596-м была подписана Брестская уния, по которой образовалась Украинская униатская церковь, связанная с Римом. Униатская церковь придерживается греческого обряда, но признаёт верховенство Римского Папы. Однако широкого распространения униатство не получило.
Так или иначе, все разобранные нами различия и противоречия между католической и православной религиями кажутся сегодня совершенно абстрактными, никак не связанными с повседневной жизнью верующих и прихожан церквей. Различия в жизни приходов, которые порой выдаются на проявление отличия православного мировоззрения от католического, на самом деле никак не связаны с мировоззрением, а являются просто национальной спецификой. Внимать службе стоя – вовсе общая православная традиция, а лишь традиция русского православной церкви. Во многих грузинских православных церквях или, например, в соборе константинопольского патриарха стоят лавки, как в католических соборах.
Как верно заметил петербургский католик, историк и журналист Михаил Фатеев, «пресловутая “безошибочность папы”, “филиокве”, “непорочное зачатие Девы Марии”, отличающие католиков от православных — такие мелочи, в которых средний православный и католик не очень-то разбираются, если разбираются вообще. А всё остальное — национальные языки в богослужении, “наушная” исповедь, орган, лавки в церкви, то есть то, с чем не знакомо русское православие, мы без труда найдём в православных церквях других стран».
«А не были ли разделения своеобразным путём, ведущим Церковь к различным богатством, сокрытом в Евангелии Христовом и Божественном искуплении человека. Быть может, эти богатства не смогли бы раскрыться иным способом? Быть может, род человеческий должен прийти к единству через многообразие? Разве такой способ понимания не отвечает Божьей мудрости, Божьей доброте и Божьему Провидению?» — этими вопросами задаются нынешний римский папа Иоанн Павел II в книге «Пересекая порог надежды».
И всё же различия католичество и православие разимо отличаются друг от друга. Если богословские и обрядовые вопросы сейчас не столь важны, то что же тогда выходит на первый план в споре между католичеством и православием? Видимо, различное толкование политической и социальной ролей церкви. Но это уже тема для другой статьи.
