Руслан КОСТЮК, доктор исторических наук, профессор факультета международных отношений СПбГУ
13 апреля в Лиссабоне лидеры трёх левых партий, представляющих романскую Европу, подписали совместную декларацию с призывом начать работать над созданием нового европейского политического движения, которое они предлагают назвать довольно необычно — «Исторический момент».
Очередные европейские выборы уже не за горами — до них остаётся не более года. Естественно, что влиятельные партии разной политической ориентации уже начинают готовиться к ним. С учётом сегодняшних политических реалий в Старом Свете не приходится надеяться на то, что левые силы станут ключевыми фаворитами этих выборов, хотя, конечно, ситуация разнится от страны к стране. Однако в целом, и левое движение как таковое, и его составные части пребывают в Европе в состоянии серьёзного, если не сказать — системного — кризиса.
Чисто символически подписание лиссабонской декларации меня заставило почему-то вспомнить ситуацию середины 1970-х, когда тоже три левых лидера из романских стран Европы (Энрико Берлингуэр, Жорж Марше и Сантьяго Каррильо) подписали свою общую политическую декларацию, что подвигло историков левого движения заявить о рождении еврокоммунизма как общего идейно-политического направления. В то время в антикапиталистическом движении Франции и стран Южной Европы безоговорочно господствовали коммунистические партии, имевшие сильные позиции в профсоюзном и социальном движении.
Минуло более 40 лет и «политическая карта» в романоязычных странах Европы, включая и левое движение в целом, заметно поменялась. Конечно, как и раньше в большинстве случаев ведущие позиции продолжает сохранять социал-демократия, хотя, будем откровенны, почти во всех странах Южной Европы, что уж говорить о Франции, левоцентристы в последние годы были сильно «потрёпаны» избирателями и о былых десятилетиях безраздельной гегемонии в левом движении адептам Социнтерна (опять же в большинстве случаев) стоит забыть.
Ещё более жалкое состояние у коммунистических партий. В те же 1970-е годы в Италии и Франции за компартии отдавали голоса четверть и более избирателей, но та эпоха давно прошла. Рейтинг французских и испанских коммунистов составляет 2-3%, коммунисты Италии потеряли парламентское представительство. Если брать романоязычную Южную Европу, пожалуй, лишь в Португалии компартия сохраняет достойные позиции. Но вот как раз во Франции, Испании и Португалии в последние годы ведущие позиции в радикальном левом движении вместо традиционных компартий заняли именно те партии, которые и подписали 13 апреля декларацию в Лиссабоне.
В 1970-е годы в Италии и Франции за компартии отдавали голоса четверть и более избирателей, но та эпоха давно прошла. Рейтинг французских и испанских коммунистов составляет 2-3%, коммунисты Италии потеряли парламентское представительство.
Речь идёт о французском движении «Непокорённая Франция», ассоциируемая прежде всего с фигурой Жан-Люка Меланшона, испанском политическом движении «Подемос» («Мы можем»), Генеральным секретарём которого является Пабло Иглесиас, и о португальском Левом блоке (ЛБ), лидирующая роль в котором принадлежит Катарине Мартенс. В случае с «Непокорённой Францией» мы имеем дело уже с самой популярной на сегодня левой силой Франции, получившей в прошлом голу поддержку 11% избирателей, тогда как её вожак Ж.-Л. Меланшон собрал в первом туре президентских выборов почти 19,6% голосов. «Подемос» является ядром электоральной коалиции «Объединённый Подемос», которая получила на прошлых выборах в Испании поддержку 21% избирателей, а ЛБ считается после парламентских выборов 2015 года второй по влиянию левой силой Португалии, имея поддержку 10,2% избирателей. В Испании и Португалии данные партии уступают на «левом поле» лишь социалистам.
О взаимодействии «Подемос» и «Непокорённой Франции» говорили уже давно, и это не случайно. Оба движения представляют собой то, что можно назвать европейским левым популизмом. Это прежде всего антисистемные, радикальные формации, оспаривающие как неолиберальную модель, так и старые формы деятельности левых партий. Глобальный кризис, как и кризис европейского и национального левого движения, помог этим структурам совершить резкий скачок, заметно потеснить традиционных радикальных левых и составить реальную конкуренцию социал-демократии. «Подемос» и «Непокорённая Франция», на самом деле, имеют немало общего. Эти силы вышли на политическую поверхность как движения «нового типа», они активно используют новейшие коммуникации и технологии, жёстко обличают национальные и европейские элиты, противопоставляя «народ» «касте», энергично используют политический опыт латиноамериканского «социализма XXI века». Кроме того, и в «Подемос», и в «Непокорённой Франции» крайне важную роль играют их национальные лидеры, авторитет которых очень и очень высок.
Глобальный кризис, как и кризис европейского и национального левого движения, помог этим структурам совершить резкий скачок, заметно потеснить традиционных радикальных левых и составить реальную конкуренцию социал-демократии.
В данной связи Левый блок мы вряд ли вправе отнести к левопопулистской парадигме. Скорее, это партия (правда, движенческого типа) радикально-социалистической направленности, чьи «корни» восходят к еврокоммунизму, троцкизму и отчасти даже маоизму. Каждодневная риторика ЛБ не сильно наполнена популистским содержанием. Но не только в этом имеется отличие между силами, решившими создать новое европейское политическое движение под названием «Исторический момент».
Скажем, немаловажен вопрос о стратегии указанных движений и присущем им тактики союзов. То, что и «Непокорённая Франция», и «Подемос», и Левый блок желали бы завоевать гегемонию в национальном левом движении, это один вопрос. Но, скажем, Ж.-Л. Меланшон открыто заявляет, что цель его движения — «заменить Социалистическую партию» в качестве ведущей левой силы Франции. Он не признаёт равноправных альянсов с другими силами французской радикальной левой, требуя от них вступать в своё новое движение. Поэтому в краткосрочной перспективе «Непокорённая Франция» объективно обречена на одиночное плавание по мутным водам французской политики. «Подемос» так же решительно настроен вырвать статус первой левой силы в Испании у социалистов, но при этом, хоть и с позиции силы, сумел объединить вокруг себя в коалицию «Объединённый Подемос» все основные антикапиталистические левые формации как на национальном уровне, так и в «этнических» сообществах Испании. Кроме того, в некоторых автономиях и крупных городах «Подемос» управляет совместно с социалистами. Наконец, португальский Левый блок, предпочитая на выборах разных уровней и в национальных политических кампаниях действовать самостоятельно, привержен тактике единства левых сил, поддерживая извне в Ассамблеи Республики социалистическое правительство.
Заметны расхождения между тремя формациями и по Европе. Всерьёз ни «Подемос», ни ЛБ не ставят вопроса о возможности выхода своих стран из ЕС, тогда как Ж.-Л. Меланшон и «Непокорённая Франция» с завидной настойчивостью проталкивают т. н. План B, предусматривающий — в случае невозможности реформировать Евросоюз и его структуры в благоприятном для антилиберальных левых ключе — начало процесса по одностороннему выходу Франции из «уз» европейских договоров.
Левопопулистский настрой организаторов нового политического субъекта проявился уже в том, что уже в начале документа говорится о необходимости произвести «гражданскую революцию в Европе». Политическая декларация трёх радикальных левых объединений констатирует: «Наступил час разорвать каркас европейских договоров, которые навязывают строгую экономию и благоприятствуют социальному демпингу». Другим левым силам предлагается «построить интернациональное народное и демократическое движение, чтобы организовать защиту наших прав и суверенитет наших народов в лицо старому порядку».
Можно предположить, что оформление ещё одного панъевропейского левого субъекта способно ещё больше запутать взаимоотношения между теми силами Старого Света, которые обычно относят к радикальному левому спектру.
Французский левосоциалистический политолог Филипп Марльер считает, что лиссабонская инициатива свидетельствует о «попытке Меланшона подменить Партию европейских левых, аппарат которой в большей степени связан с партией СИРИЗА или Французской коммунистической партией». Видный представитель левого крыла «Подемос» Хайме Пастор, в свою очередь, убеждён: «Перед нами действительно попытка оформить новый европейский политический проект в преддверии европейских выборов», отмечая при этом, что «ещё рано оценивать его силу».
Безусловно, в Европе имеются левопопулистские партии (например, голландская соцпартия), которые вполне могли примкнуть к «Историческому моменту». С другой стороны, скажем, португальский ЛБ является полноценным членом Партии европейских левых (ПЕЛ) и пока что его лидеры не высказывали намерения порывать с этой транснациональной партией. В ПЕЛ же участвует и ядро «Непокорённой Франции» — меланшоновская Левая партия, хотя в последнее время её отношении с руководством европейских левых заметно осложнились. Во всяком случае можно предположить, что оформление ещё одного панъевропейского левого субъекта способно ещё больше запутать взаимоотношения между теми силами Старого Света, которые обычно относят к радикальному левому спектру.
