Будем сухими и беспристрастными. Крупными мазками и тезисно. Что происходит? В конце прошлого века к власти пришла прозападная элита, ориентированная на западные стандарты потребления, но не морально-этические ценности, разумеется. Пришла к власти, совершенно не интересуясь ни интересами, ни мнением собственного населения.
Дальше начался период криминального разграбления национального достояния («период первоначального накопления капитала»). Понравилось, получилось лихо, но скоро выяснилось, что свободная охота на безбрежных просторах Евразии чревата самоуничтожением этой же элиты в криминальных и политических разборках. Окончательно это стало очевидным в 93-м.
Как следствие, был взят курс на формирование авторитарного государства, способного погасить или сгладить межвидовую элитную борьбу. В законченном виде этот проект выкристаллизовался в конце 90-х, на рубеже веков.
В рамках «новой стабильности» начал довольно быстро формироваться новый средний класс. Правда, не столько в лице мелких и средних собственников, сколько в виде менеджеров и лиц «свободных профессий».
И в декабре 2011 года этот новый класс впервые показал политические зубы, заявив о своих политических и властных претензиях. Точнее, этот новый класс потребовал внятных правил игры, которые государство отказывалось не только устанавливать, но даже провозглашать. В этом и был смысл лозунга «За честные выборы».
И тут верхушка государственной бюрократии пережила серьёзные потрясения. Невнятные правила игры обеспечивали заветное единство власти и собственности, которое и являлось главным призом пришедших к власти.
Но больше того: обозначившаяся фронда среднего класса стимулировала неявный, но серьёзный раскол топ-элиты — олигархата: на условных либералов и условных силовиков. И в этой ситуации власть пошла на то, чтобы апеллировать к социальным низам.
Те, о которых ещё принято говорить «простые люди», оказались в процессе т.н. реформ отброшены на столь низкий социальный уровень, что лишились способности различать олигархат и новый средний класс. Для них это — одно и то же, и вызываемые чувства — строго негативны. Более того: средний класс вызывает большую антипатию, потому что он ближе, на виду и является постоянным раздражающим фактором. А власть далеко и остаётся сакральной.
Для мобилизации этих слоёв и потребовалась атмосфера истерии, с периодическими пароксизмами по разным поводам: поиски врагов, провокации, фальсификации и фабрикации. Вот инструментарий, с помощью которого у социальных низов создаётся иллюзия их общественно-политической востребованности.
Но проблема «крыши» всё равно не решена. Элита беременна расколом, потому что она слишком глубоко интегрирована в западное сообщество (капиталы-семьи-интересны-привычный образ жизни и мечты).
А средний класс остаётся враждебным власти, поскольку его интересы по-прежнему не учитываются и претензии не удовлетворены. Он, правда, сильно запуган — и снизу, и сверху, и справа, и слева, но всё же он — потенциальный источник протеста.
Равновесие власти — только через конфронтацию, но не переходящую некоей критической черты. Скоро сможем выяснить, где эта черта, эмпирическим путем.
Одновременно может обозначиться и рубеж, до которого в эту игру согласен играть Запад.
