Это трагедия не только для близких погибших, но и для всей Франции. Да нет, не только Франции. Но вот незадолго до этого СМИ сообщили о теракте в Йемене — более пятидесяти погибших и бог весть сколько пострадавших. Ужасно. Но такого сильного отклика в душах это сообщение не вызвало. И даже не потому, что к терактам и прочему смертоубийству на Ближнем Востоке, в силу постоянства этого явления, мы уже привыкли. В Европе теракты и смертоубийство тоже не редкость. Дело в чем-то другом. В чем, сначала сам толком не мог разобраться.
Расстрел редакции — покушение на свободу слова. Это было сказано. Это серьёзно. Со свободой слова в последнее время в мире явно не всё в порядке. Её, бедную, жмут со всех сторон. С одной стороны, многочисленные политкорректоры давят, с другой — религиозные фундаменталисты, сверху всё усиливающийся пресс государства (не подумайте, что только в России — по всему миру), снизу всевозможные радетели нравственности. Одни грозят судебными исками, другие обрезанием финансирования, третьи пикетами и бойкотом. А тут ещё и теракты.
Но разве первый раз на редакции нападают? Да сотни случаев, да на протяжении всей истории печатного дела — не счесть. Нет, тут проблема глубже.
Это покушение и на самое фундаментальное право человека — на право смеяться. Но как жить без улыбки? Как обойтись без юмора? Жить с вечно втянутой в плечи головой и ртом, зашитым суровыми нитками? И смеяться в ванной под шум воды, как раньше в плохом кино очень серьёзные вещи проговаривали?
Кто-то скажет: что вы хотите — религиозный фанатизм — дитя многовекового угнетения и унижения отсталых народов. Да разве я об этих террористах? Я о тех многочисленных духовных и светских комментаторах, которые, скорбя на словах о жертвах, поднимают глаза горе, вздыхают и говорят елейными голосами: «Ну, вы же понимаете, с чувствами верующих нужно считаться. Виноват не только террорист, но и тот, кто его спровоцировал на преступление. Нужна самоцензура, а, может быть, и о цензуре стоит задуматься».
Конечно, я понимаю. Самоцензура вообще-то у любого нормального человека так или иначе присутствует. Но я вижу, что в современном мире для личной свободы человека остается всё меньше места. Что ни сегодня-завтра в руках каких-нибудь фанатиков окажется не только автомат и гранатомет, но и атомная бомба. И вот тогда всем нам придётся выбирать: умирать или плясать под их дудку, предварительно зашив себе наскоро рот, чтобы ни дай бог не рассмеяться, уже с юмором висельника?
Но я отказываюсь понимать умных, образованных людей, которые из конъюнктурных соображений готовы выполнять роль идеологической обслуги фанатиков и террористов. Увольте.
Я убеждён, что способность посмеяться, прежде всего, над самим собой — важнейшая отличительная черта психически здорового человека. А непроницаемая серьёзность по отношению с собственным сверхценным идеям часто идёт рука об руку с ненавистью. А ненависть в наше время может пойти рука об руку не только с гранатометом…
