Протестная активность за последние месяцы резко спала. Часть людей устала, другая разуверилась в успехе борьбы, многие перешли на позиции поддержки действующей власти из-за Украины. Характерная в этом отношении фраза: «За Крым можно всё простить». Уныние и апатия охватили людей. Я надеюсь, это временно.
Вряд ли стоит пенять на отсутствие ярких лидеров. Я придерживаюсь того мнения, что таких фигур рождает ситуация. Ими становятся, а не рождаются. В ситуации общественной востребованности, когда пробьёт час подняться новой протестной волне, лидеры являются моментально и ниоткуда. Но пока оппозиция развивается рывками, из-за вечного нахождения вне легального поля, где эволюция невозможна, и прерывается репрессиями власти.
Впереди нас ожидает сильный экономический спад, он уже идёт и углубляется. Спад сказывается на жизни населения, да что говорить — пройдитесь по магазинам, посмотрите, как растут цены. Рост безработицы — наша ближайшая перспектива. Социальные проблемы приведут к заметному прогрессу протеста, а социальная напряжённость будет иметь следствием рост межнациональных конфликтов. И этого стоит ждать и готовиться к этому, тем более, что в коридорах власти не все так просто.
Когда в октябре 1993 года происходил вооружённый переворот Ельцина, ничем не прикрытый расстрел Белого дома, значительная часть элит безоговорочно поддержала Бориса Николаевича. Сегодня — кажущееся единодушие, но элита глубоко расколота. Почему? Политика изоляционизма Путина противоречит интересам подавляющей массы элитариев. Какое-то время они потерпят, поскрипят зубами, но недовольство нарастает. Это очевидно.
Я в политике, или точнее — околополитике, прожил большую часть жизни. Говорить о том, что Иванов или Петров слили протест — детский сад. Протест — явление во многом стихийное и массовое, которое сравнимо с проявлениями сил природы, как ураганы и землетрясения. Тыкать в Немцова, утверждая, что, дескать, он слил протест, равносильно тому, что указать пальцем на тучку, возмущаясь тем, что она слила грандиозную бурю, которая вот-вот могла разразиться. Белоленточный протест угас, так как уровень наэлектризованности масс и политического напряжения не достиг той стадии, когда никакие Немцов, Шац и Кац слить ничего не смогут.
Что касается Украины, то говорить об итогах Майдана ещё рано. Что такое Майдан? Если понимать под ним какие-то разовые всплески народных эмоций, пусть и продолжавшиеся некоторое время, или национальную и демократическую революцию, как я его себе представляю, то это революция далеко не закончена, а находится в разгаре. Об итогах Майдана мы узнаем через год-другой. Выводы делать ещё преждевременно, энергетика украинской революции себя не исчерпала, как и энергетика тамошней контрреволюции.
Для нас Украина представляет интерес, так как продемонстрировала одну из моделей возможного развития ситуации в России. И общество смотрит и оценивает последствия, перспективы, сравнивает. Всем более-менее здравомыслящим людям уже понятно, что правители России ни на каких выборах власть не отдадут. И речь не о ближайших выборах, а о железном принципе — не отдать власть, и всё. Ходи на выборы, контролируй их, выдвигай кандидатов или нет — пустое дело.
А на примере Украины история показывает – вот, ребята, там тоже власть по-хорошему не отдавали, и её взяли по-плохому. Устраивает вас этот вариант или нет? Так что наше общество ещё долго, не год или месяцы, будет анализировать Украину. К каким выводам оно придёт — мне неведомо. Может — чур меня, чур — но не исключено, что «российская стабильность» покажет, простите за выражение, такую задницу, что Майдан будет вспоминаться нам кренделем.
Выдержки из интервью Ильи Константинова, которое он дал интернет-версии издания «Мой район»
