Руслан КОСТЮК, доктор исторических наук, профессор факультета международных отношений СПГУ
С нашим собеседником мэром Трембле-ан-Франс и депутатом Национального Собрания Франции Франсуа Асанси мы уже знакомы. Примерно год назад, незадолго до парламентских выборов он давал интервью нашему ресурсу. Сам Ф. Асанси был переизбран депутатом и продолжает представлять в нижней палате французского парламента Левый фронт и Федерацию за социальную экологическую альтернативу. В Национальном Собрании он работает в комиссии по иностранным делам. Поэтому темой нашей сегодняшней беседы является внешняя политика современной Франции, наиболее актуальные её аспекты.
Руслан Костюк: Франсуа, год назад многие ждали, что внешняя политика левого президента Франции будет всё-таки иной, более прогрессивной по сравнению с политикой Николя Саркози. Если взять в качестве примера европейское строительство, можно ли говорить о качественных изменения на этом «фронте»?
Франсуа Асанси: Совсем недавно мы в Национальном Собрании дискутировали в отношении нового европейского бюджета на 2014-2020 годы. Это первый в истории ЕС бюджет, понижающий общую сумму расходов по сравнению с предыдущими периодами. Речь идёт о 30 млрд евро бюджетных сокращений. Европейская Комиссия не отказывается от либерального вектора европейского строительства, это хорошо известно. Сегодня Европа – это синоним мер социальной строгости, роста безработицы и падения социальных прав. К сожалению, левые правительства в ЕС подчиняются логике этой тупиковой политике.
И Франция, увы, здесь не исключение. Переориентация Европы в сторону роста и инвестиций, что неоднократно обещал господин Олланд, на деле не имеет места. Я вижу, что правительство и президент беспомощны в отношении того правого большинства, которое сохраняется в сегодняшнем Европейском Союзе, и в Европейской Комиссии. В таких странах, как Соединённое Королевство или Германия, продолжается политика социальных сокращений во имя интересов финансовых тузов. Франсуа Олланд многие надежды связывал с возможными политическими переменами в Риме и Берлине. Но уже сейчас ясно, что эти чередования не ставят под сомнение саму спираль европейской политики. Поэтому мы можем с сожалением констатировать, что европейская, как и международная политика Франсуа Олланда представляет собой в большей степени продолжение старой линии, чем её изменение. Можно ли ожидать рывка в будущем? Посмотрим, это зависит в том числе и от изменения соотношения сил в Европе…
Р. К.: Полагаю, о серьёзных изменениях не приходится говорить и в отношениях с США и НАТО?
Ф. А.: Глобально темы отношений Франции и США, Франции и НАТО являются очень многомерными и сложными. Но в формате нашей беседы я скажу: да, принципиальных изменений эти форматы не претерпели. К сожалению, с момента окончания «холодной войны» политико-экономические отношения Франции и Соединённых Штатов стали носить менее равноправный для моей страны характер. Франсуа Олланд, это правда, обещал в этом формате в большей степени отстаивать французские ценности и интересы. Но вот возьмём для примера продвигаемый Европейской Комиссией проект соглашения с США о свободном товарообмене. Это соглашение полностью соответствует духу либерализма, его одобрение ведёт к разрушению социальных и санитарных регламентационных актов, оно окажет вредные последствия для европейских наёмных работников и потребителей. Более того, в итоге такое трансатлантическое соглашение, получившее одобрение официального Парижа, поставит всю Европу под коммерческую «опеку» Соединённых Штатов.
Что касается НАТО, то нынешний министр иностранных дел господин Лоран Фабиус говорил, что социалисты у власти обязательно пересмотрят решение о реинтеграции нашей Республики в военную структуру альянса. Этого не произошло; наоборот, реинтеграция стала свершившимся фактом. Сейчас нас зовут к некоей форме «европейской обороны» в рамках якобы независимого от Североатлантического альянса инструментария. Но, к сожалению, нынешнее большинство вообще не готово к серьёзному пересмотру отношений с этим пактом, являющимся не только рудиментом «холодной войны», но и реально функционирующим, обладающим самыми мощными милитаристскими способностями и ядерным арсеналом военным блоком современности. И ранее, и теперь я считаю, что деятельность НАТО не несёт положительного оттенка для международных отношений.
Р. К.: Во время президентской кампании Франсуа Олланд обещал разорвать с практикой и концепцией «Франсафрики». Что бы вы, Франсуа, сказали по этому поводу?
Ф. А.: Президенты Республики и до господина Олланда, включая даже Саркози, обещали сделать тоже. Да, наша история тесно связана с Африканским континентом. Но мы слишком долгое время поддерживали на этом континенте диктаторов, коррумпированные режимы в собственных меркантильных интересах, не имевших, впрочем, общего с подлинными ценностями Французской Республики. Необходимо действительно покончить с демонами прошлого, ролью французской дипломатии должно стать оказание помощи африканским странам в развитии и продвижении настоящей демократии. Дискурс социалистов направлен на преодоление старого неоколониального наследия, но лишь будущее покажет, удастся ли на сей раз разрыв с «Франсафрикой» на практике.
Реальная политика в отношении Африки полна противоречий и недосказанностей. Возьмём ситуацию в Мали. Левый фронт считает, что отказаться от помощи малийскому народу было бы большой политической и моральной ошибкой. Не оказать помощь малийской нации – это означало бы дать зелёный свет террористическому обскурантистскому сообществу. Но, поддерживая решение нашей дипломатии, мы, депутаты и сенаторы от Левого фронта, высказываем свою критику в отношении конкретных форм и целей этой интервенции. Кроме того, мы считаем, что такое вмешательство первоначально должно было носить международный характер. Будем откровенны: в нынешних условиях эта интервенция не приведёт к стабильной демократии для Мали. Но, кроме того, она к тому же вновь поставит вопрос: а распростилась ли Французская Республика с прошлыми неоколониальными замашками по отношению к бывшим колониям? И этот вопрос преследует нашу внешнюю политику до сих пор!
Р. К.: В России левые политики считают, что нынешний курс в Франции в отношении сирийского конфликта, в общем-то, ничем не отличается от подхода Соединённых Штатов и реакционных режимов Персидского залива…
Ф. А: Я отдаю себе отчёт в том, что и на стороне режима Башара Асада, равно как и против него, сражаются люди, разделяющие светские левые ценности; немало таковых и среди тех, кого относят в Сирии к нейтралистскому лагерю. Но я хотел бы сказать русским товарищам, что это обстоятельство не опровергает того факта, что вот уже более двух лет сирийский режим проводит систематическую террористическую политику против своих граждан. Этот режим давно перестал носить прогрессивный характер, ибо он отрицает основополагающие принципы свободы выражения позиции и власти народа. Режим держится на репрессиях, не так ли? В целом мы поддерживаем внешнюю политику властей в отношении Сирии, считаем, что необходима всемерная помощь повстанческим демократическим силам. В то же самое время, наша позиция не означает согласие Левого фронта на открытую внешнюю интервенцию, которая только ещё больше взорвёт ситуацию на Ближнем Востоке.
Но сирийская война не должна заставить забыть о другой кровоточащей ране Ближнего Востока, я имею в виду палестинскую проблему. Напомню, что Франция поддержала предоставление палестинскому сообществу статуса государства-наблюдателя ООН. Это большой шаг вперёд, но сейчас задача состоит в том, чтобы реально содействовать обретению государственной независимости палестинскими территориями. Власть Франции, во всяком случае – публично, выступает в пользу этого, но без массового общественного воздействия (беря в расчёт конфигурацию сил на Ближнем Востоке и политику Государства Израиль, где, увы, продолжают доминировать консервативные, не настроенные на компромисс силы), полагаю, добиться полного суверенитета для арабского народа Палестины будет очень сложно.
Читайте также:
Руслан КОСТЮК. Франсуа АСАНСИ: «Социалистическая альтернатива ставит в центр человека»
