Артём АБРАМОВ
Комедийный жанр не мог оставить без внимания фашистский милитаризм, который являлся слишком простой мишенью для насмешек. Но ирония над фашистской военщиной была не простым подшучиванием над солдатскими песнями и горячечными позами военных плакатов.
Лента Луиджи Коменчини “Tutti a casa” («Все по домам», 1960) и является одним из фильмов, изящно совместившим антивоенный протест и едкую иронию commedia all’italiana.
Возвращаясь после марша по венецианскому побережью, младший лейтенант Альберто Инноченци и доверенный ему взвод с удивлением обнаруживают, что позиции, где располагалась их часть, заняты немецкими силами, которые, к тому же ещё и открывают огонь без предупреждения по итальянским солдатам. Инноченци, добираясь до телефона, с удивлением узнаёт о перемирии, подписанном маршалом Бадольо и союзниками, и успевает получить от командования приказ добраться до расположения соседней дивизии. Однако, добравшись до дислокации дивизии, солдаты Инноченци обнаруживают, что казармы покинуты. Солдаты лейтенанта, окончательно деморализованные тем, что бутылка вина, добытая у населения, разбивается, не слушают приказов Инноченци и оставляют его одного с инженером Чеккарелли, постоянно жалующимся на язву желудка и без умолку напоминающему лейтенанту о необходимости доставить посылку в Неаполь.
Солдаты оставляют военную форму в надежде избежать неприятностей, которые она может принести на дальнейшем пути, переодеваясь в гражданское. Мнения Чеккарелли и Инноченци разделяются — младший лейтенант и слышать больше не хочет об армии, инженер же настаивает на том, чтобы доставить посылку по адресу. Оба решают доехать до отца Инноченци, где младший лейтенант сможет остаться на некоторое время, а беспокойный Чеккарелли сможет продолжить свой путь.
Задремав в доме отца, Инноченци с удивлением обнаруживает там фашистского иерарха, которому отец представляет Инноченци как способного и исполнительного офицера. Инноченци никак не желает снова возвращаться на фронт, и упрашивает Чеккарелли взять его с собой в Неаполь .
Добравшись до Неаполя, но в качестве приговорённых к общественным работами, Чеккарелли и Инноченци принимают участие в восстании против немецкой оккупации; Чеккарелли погибает под немецкими пулями, Инноченци перехватывает у повстанцев пулемёт и открывает огонь по нацистам.
Лейтмотив картины — двойственность Инноченци. Пока лейтенант носит форму, его образ — образ карикатурного офицера фашистской армии, выслуживающегося, крикливого и лишённого чувства юмора. Чрезмерная серьёзность лейтенанта сохраняется даже тогда, когда солдаты отказываются подчиняться приказам Инноченци вопреки его угрозам о трибунале и расстреле.
Сняв же военную форму, Инноченци совершенно меняется — замашки командира исчезают, теперь его интересуют лишь собственный голод и желание хорошенько выспаться. Но образы Инноченци-командира и Инноченци без формы не различны, Альберто Инноченци просто является хамелеоном, делающим всё, чтобы устроиться максимально благополучно. Во время военной истерии можно добиться неплохого места и заработка в армии, во время же всеобщей неразберихи и хаоса легче заботиться о собственной жизни и благополучии. Однако Инноченци отнюдь не является трусом — с мундиром он расстается безо всякого сожаления, а после же гибели Чиккарелли выхватывает из рук восставших пулемёт безо всякого сомнения.
Совершенно другой типаж фашиста-солдата выведен в фильме Лучано Сальче “Il federale” (русская версия названия «Фашистский вожак», 1961). Примо Арковацци — не приспособленец вроде Инноченци и не карикатурный туповатый чернорубашечник, кои показаны в «Марше на Рим». Он искренне верит в Муссолини, в необходимость фашистского порядка для блага Италии и является солдатом, беспрекословно выполняющим любой приказ высшего командования.
В день смещения Муссолини Арковацци оказался в госпитале святого Иакова; впрочем, не из-за дезертирства, напротив, фашист отказался снять свою чёрную рубашку. Он не лишён чувства юмора — в ответ на насмешки тренируемых им солдат по поводу выпавшего из винтовки штыка, он иронически цитирует дуче: «Восемь миллионов штыков на выбор, и какой выбрал я?!». Впрочем, на полосе препятствий он загоняет подчинённых, и едва не падают от изнеможения.
Сюжет картины строится вокруг задания, полученного Арковацци: ему поручается найти и конвоировать в Рим профессора Бонафе, философа-антифашиста, в своих работах защищающего евреев. Фашист приступает к поручению со всей возможной исполнительностью, и именно вокруг исполнительности и фанатичной преданности фашиста своему делу создаётся основной комический эффект картины.
Профессор, будучи уже захваченным Арковацци, пытается читать тому стихи Джакомо Леопарди. Арковацци же отмахивается от «романтической чуши» и декламирует профессору стихи своего учителя Арканджело Бардаччи, весьма простецкие и по слогу, и по содержанию. Когда его вместе с профессором пленили немцы, он бесцеремонно вырывает из книжечки профессора листы, чтобы затем сделать из них самокрутки. Здесь видна явная ирония над фашистским лозунгом “Libro e moschetto — fascista perfetto” [1] — Арковацци читает только то, что ему нужно, либо то, что приказали читать сверху.
В расположении немецкой части Арковацци, недовольный тем, что нацисты взяли под свою стражу его пленника, вступается в защиту профессорских трудов, добиваясь того, чтобы его поместили в одну камеру с Бонафе. Исполнительность фашиста просто доведена до предела — он стремится во что бы то ни стало исполнить приказ своими силами, игнорируя нацистов, чьей армией в разговоре с профессором он недавно восхищался.
Сбежав из тюрьмы и встретив вместе с профессором бездомную девочку, которая в развалинах дома ловила того же петуха себе на ужин, что и фашист и профессор, Арковацци оказывается не в состоянии убить птицу: после безуспешных попыток с неохотой позволяет девочке задушить петуха.
Утром, проснувшись без униформы, которую девочка стащила, Арковацци решает перевезти профессора через реку на трофейном немецком автомобиле-амфибии. Не переставая расхваливать технику, производимую странами Оси, Арковацци не замечает, что машина начинает тонуть, покуда вода не оказывается по грудь сидящим; профессор начинает ехидно напевать песню итальянских подводников, которую Арковацци в дороге несколько дней ранее пел сам.
По пути в Рим Арковацци решает навестит своего бывшего учителя. Однако, рассчитывая на радушный приём со стороны старшего товарища, фашист узнает от племянницы и вдовы Бардаччи, что тот погиб в Албании. Решаясь остаться на ночь в доме учителя, Арковацци пресекает танец профессора с племянницей поэта и её желание налить гостям выпить во имя памяти павшего.
Ночью же фашист пытается соблазнить вдову бывшего учителя, которая, оказывается, вдовой не является — Бардаччи прячется на чердаке дома, не желая снова отправляться на войну и быть частью государственной и военной машины Итальянской социальной республики. Намереваясь остановить бывшего ученика, Арканджело спускается с чердака подобно архангелу с небес, но натыкается на Бонафе, помогая тому бежать. Арковацци, проснувшись утром, не обнаруживая пленника и вдобавок узнав, что его учитель жив, садится на поезд, где вновь ловит профессора и наконец отправляется с ним в Рим.
У пригорода Рима он вновь встречает бездомную, которая тащит за собой тележку старьёвщика. Намереваясь наказать девочку за похищение обмундирования, фашист, однако, вместо срывания злости забирает из тележки невесть как взявшуюся там униформу партийного секретаря — чина, который Арковацци намеревался получить за выполнение задания, о котором говорили его подчинённые и профессор.
Достигнув же Вечного города, фашист и профессор обнаруживают, что Рим занят американцами, которые, увидев непонятно почему оставшегося фашистского иерарха, начинают фотографировать Арковацци. Фашиста догоняет толпа горожан, затем начинающая избивать фашиста; от побоев солдата спасает только профессор, теперь уже в качестве своего пленника выводя фашиста и переодевая его в свой пиджак.
Сальче показывает ещё один фашистский архетип, который вызывает смех: упорство, фанатизм и чересчур близкое принятие фашистских идей. Арковацци ничто не может заставить свернуть с пути, но ничто не может помешать ему бросить бесполезный конвой пленника, который из задержанного уже успел стать фашисту товарищем (что подтверждает финальная сцена), ни немцы, которые ведут себя отнюдь не союзническим образом, ни ложь о гибели учителя и уверенность племянницы Бардаччи, что война почти кончена. Арковацци сдаётся не тогда, когда падает под ударами разъярённых римлян, но тогда, когда осознаёт, что освобождённый Рим, столица империи, в руках американцев и горожан, а не под контролем фашистского правительства.
Тем не менее, каждый из героев осознает ошибочность и бесплодность прошлых действий и побуждений, глядя на то, как идеал, который оставался незапятнанным в их глазах какое-то время, с грохотом падает с пьедестала.
Примечания:
[1] ит. «Ружье и книга — идеальный фашист». Фашистский лозунг.
Продолжение следует
Предыдущие тексты цикла:
Артём АБРАМОВ. Фашистская Чинечитта и Голливуд: взаимное отражение
Артём АБРАМОВ. Особенности киноиндустрии Чёрного двадцатилетия
Артём АБРАМОВ. Фашистское кино: молодость, сила, действие
Артём АБРАМОВ. Киноэффекты Дуче
Артём АБРАМОВ. Фашистское кино от расцвета до заката
