Руслан КОСТЮК
24 и 25 февраля в Италии состоятся внеочередные парламентские выборы. Очевидно, что их результат имеет значение далеко не только для апеннинской республики, являющейся четвёртой по влиянию страной в Европейском Союзе. Итоги итальянских выборов, несомненно, повиляют на общеевропейский расклад политических сил. О ходе завершающейся предвыборной кампании мы беседуем накануне голосования с директором по исследованиям парижского Института международных и стратегических исследований Фабио ЛИБЕРТИ.
— Господин Либерти, каковы основные ставки и вызовы предстоящих парламентских выборов в Италии?
— Я бы выделил несколько наиболее важных моментов. Первый момент – это отсутствие на сегодня ясного большинства в итальянском парламенте и, соответственно, отсутствие связного правительственного проекта. В условиях, когда перед Италией стоят сложные экономические вызовы, эта проблема выглядит очень серьёзной. Экономика в целом переживает спад, рынок находится под давлением кризиса, государственный долг достиг огромного размера и непременно нуждается в реформировании. В этой ситуации, когда итальянцы регулярно сталкиваются с сокращением социальных расходов, республика нуждается в твёрдом и связном большинстве, как в Палате депутатов, так и в Сенате.Второй важный аспект связан с «фактором Берлускони». В итальянском обществе на протяжении почти двух десятилетий «фактор Берлускони» определённо доминировал. Очевидно, что после голосования роль Берлускони в политической жизни страны сократится, и возникает вопрос – что дальше? Это, если хотите, и вопрос политического лидерства. Поэтому предстоят достаточно радикальные изменения.
И, наконец, ещё один важный элемент. Италия продолжает оставаться в ситуации рецессии, но это относится не только к экономике. Страну на разных уровнях сотрясают коррупционные скандалы, в них фигурируют деятели основных право- и левоцентристских партий. Это рождает недоверие общества к традиционным политическим институтам и, в то же время, ведёт к своего рода отдалённости граждан от политики. Но данная кампания показала и явный рост популистских настроений, что, прежде всего, связано с феноменом популистского движения «Пять звёзд», возглавляемого Беппе Грилло. Это движение зарабатывает себе очки лозунгами о прямой демократии, сокращении членов парламента, Конституционного суда, требованиями радикальной борьбы с «политической коррупцией», инвайроментализма… И на сегодня «Пять звёзд» могут рассчитывать на поддержку до 16% избирателей. Если они покажут на выборах такой результат, это ещё больше будет означать кризис классической двухполюсной политической системы.
— Но всё-таки фаворитом в кампании выступает Демократическая партия (ДП). Это достаточно разнородная партия, не входящая напрямую ни в одну европейскую транснациональную политическую партию. Что можно сказать о её предложениях в социальной и экономической сферах?
— Вы совершенно правы, для европейской политической сцены это не совсем обычная партия. Прежде всего, потому, что Демократическая партия – плод слияния посткоммунистической партии «Левые демократы» и партии «Ромашка», вышедшей главным образом из левохристианского направления. ДП, действительно, не связана с панъевропейскими партиями, хотя на уровне Европейского парламента блокируется с европейскими социалистами.
Но очень важно подчеркнуть, что и лидер этой партии, бывший министр Пьер-Луиджи Берсани, и его партия, проводят нынешнюю кампанию в наступательном стиле: ДП объединяет в своих рядах более 500 тысяч членов и по своему влиянию она заметно опережает все иные итальянские оппозиционные партии. Среди кандидатов в парламентарии, определявшихся в результате местных первичных выборов, в основном выделяются те, кто находится ближе к левому крылу ДП. При этом Берсани и демократы выступают вместе, в одной широкой коалиции с социалистами, левой партией «Левые – Экология – Свобода», в одном широком блоке «Общая польза». Вместе с тем, ДП готова к коалиции со сторонниками премьера Марио Монти, то есть с центристами.
Очень сложно давать характеристику социально-экономической программе демократов. Она очень гибкая. Это, конечно, не концепция классической левой партии, хотя для самого председателя ДП господина Берсани, думаю, модель соцпартии Франции или Социал-демократической партии Германии была бы более подходящей. Демократическая партия имеет чёткий европейский вектор, готова к продолжению политики либеральной открытости некоторых секторов экономики. Вместе с тем, ДП однозначно осуждает целостность экономической политики прежнего правоцентристского большинства, выступает за более «зелёную» экономическую политику, её больший социальный акцент; демократы – сторонники более справедливого налогообложения.
— Как Вы полагаете, медиатизированное «возвращение» Сильвио Берлускони может помочь правым в этой кампании? Возможна ли реконфигурация сил внутри итальянской правой после выборов?
— Как я уже упоминал, «Кавальер» Берлускони вот уже два десятилетия накладывает громадный отпечаток на общественно-политические процессы в Итальянской республике. Его деятельность, в самом деле, сильно медиатизирована, но он, без сомнения, — самый харизматичный и яркий политик, при том не только на правом фланге. Так или иначе, его «возвращение» в активную политику стало одним из самых ярких событий предвыборной кампании, и этот фактор во многом помог правому центру заметно сократить отставание от демократов и их союзников в последние недели. И в то же самое время, множество избирателей вменяет именно Берлускони и его сторонникам неэффективную и несправедливую экономическую политику, разросшийся общественный долг, авторитарный стиль политического руководства, высокомерие и т. д.
Поэтому я не сомневаюсь, при любом исходе голосования 24 и 25 февраля правые силы после выборов окажутся в состоянии поиска нового лидера. Время Сильвио Берлускони уже прошло, и он близок к завершению своей политической карьеры… И этот момент точно приведёт к новой композиции в правом лагере, тем более, что внутри партии Берлускони «Народ свободы» действует множество течений, а популистская Лига Севера имеет своё представление о характере государства и экономической политики. Очень многое зависит и от того, какой будет окончательная расстановка сил среди правоцентристских партий после парламентских выборов.
— Решение председателя Совета Министров Марио Монти возглавить отдельный центристский список кажется весьма смелым. Может ли это решение привести к тому, что центристы создадут в достаточно биполяризованной итальянской политической системе свой особый, третий полюс влияния, более или менее равнозначный двум господствующим?
— Это решение Марио Монти можно также назвать и очень рискованным. С одной стороны, да, будучи главой правительства технократов и экстраспециалистов, он действительно завоевал репутацию ответственного политика, сумевшего не допустить открытого скатывания республики в горнило кризиса. Вместе с тем, обычные избиратели знают, что основная волна социальных сокращений пришлась именно на премьерство Монти. Вы понимаете, иметь громадный престиж за рубежом, в Брюсселе – это одна вещь, а быть действующим политиком в Италии – иная.
Марио Монти сумел объединить центристский спектр, но объективно и он сам, и его новые союзники, среди которых вы найдёте, например, бывших соратников Берлускони из партии «Будущее за свободу» – это в европейском смысле партии правого центра. Но сегодня Италия разделена: ты или за Берлускони, или против. На самом деле, и ДП, и Берлускони очень хотели видеть на своей стороне премьера Монти, но он выбрал самостоятельное плавание. И опросы показывают, что его коалиция заметно уступает левому центру и берлускониевской коалиции. Но после голосования, конечно, я допускаю возможность существования этого третьего полюса. Тут очень многое будет зависеть от новых отношений Монти и сторонников Берлускони. В среднесрочной перспективе Монти как лидер правоцентристского направления – это возможный вариант.
— Господин Либерти, после законодательных выборов 2010 года, впервые после середины 1940-х годов, коммунисты и социалисты в Италии лишились парламентского представительства. Это поражение породило среди итальянских подлинных левых стремление к объединению. Как, на Ваш взгляд, можно охарактеризовать сущность платформы партии «Левые – Экология – Свобода» и сам профиль этой партии?
— Вы совершенно правы, на прошлых выборах и коммунисты, и социалисты исчезли с парламентского горизонта. Это было следствием спорной и нечёткой позиции «критической левой» в отношении поддержки левого центра, когда, например, коммунистические партии в итоге отказали в поддержке правительству Романо Проди. Но также – и результатом создания Демократической партии, аккумулировавшей львиную долю левого электората. Как я уже упоминал, сегодня демократы идут на выборы в рамках широкой коалиции совместно с социалистами и партией «Левые – Экология – Свобода».
И на самом деле, создание в 2010 году партии «Левые – Экология – Свобода» – это попытка сплотить традиционно левый спектр итальянской политики, оказавшийся недовольным социал-либеральным профилем ДП. Некоторые опросы сулят различным «критическим левым» в совокупности до 8% голосов. И здесь особое место – именно у партии «Левые – Экология – Свобода»! Эта партия объединяет более ста тысяч членов, её кандидат Ничи Вендола участвовал в праймериз демократов по определению общего левоцентристского кандидата в премьер-министры. Это смешанная партия, где вы найдёте бывших левых демократов, социалистов и экологистов. Она имеет успешный опыт муниципальных кампаний, например, в Кальяри и Генуе.
Данная партия несёт социал-демократическую традицию, она более строга, чем партия Берсани, к социальным сокращениям. Левые более определённо требуют новых гражданских свобод для иммигрантов и новых свобод для сексуальных меньшинств (что вызывает проблемы с центристами Монти). Конечно, эта партия имеет более «зелёную» стратегию развития общества, чем Демократическая партия.
— И, наконец, последний вопрос. Каковы специфические черты предвыборной кампании «Гражданская революция», возглавляемой Антонио Ингройя, и включающим две коммунистические партии? Какие шансы имеет этот блок на попадание в парламент?
— Я бы здесь выделил две черты. Во-первых, тут мы имеем дело с блоком, поставившим себя отдельно от левого центра. И блок Антонио Ингройя играет на том, что он находится вне традиционного политического класса, вне элиты. Он призывает к тотальному обновлению биполярной политической системы, выдвигая при этом кандидатами в депутаты и сенаторы многих новых для политики людей, ранее не имевших соответствующего опыта.
Вторая ось кампании заключается в том, что «Гражданская революция» делает упор на более левом профиле, чем Демократическая партия и «Левые – Экология – Свобода»: жёстко против приватизаций и делокализаций, левая социальная политика, новое «политическое пространство» и новая иммиграционная политика, отказ от ревизии Трудового кодекса… На данный момент, однако, опросы не дают убедительного ответа на вопрос, способны ли коммунисты и их союзники вернуться в итальянский парламент.
