Потребность в свободе является биологической реакцией человеческого организма. Это подтверждается тем фактом, что на протяжении всей истории народы и классы выступали против своих угнетателей, если была хоть малейшая надежда на победу, а иногда при отсутствии такой надежды. По сути дела, история человечества является историей борьбы за свободу, историей революций, от освободительной войны израильтян против египтян, от национальных восстаний против Римской империи и от крестьянских восстаний в Германии в XVI века до революций в Америке, Франции, Китае, Алжире, Вьетнаме и т.д.
Социальные революции, имевшие место в истории, не могут отменить того факта, что даже дети совершают революции, хотя и на свой манер. Они борются за свою свободу своими индивидуальными методами: от дурного поведения, отказа принимать пищу и соблюдать чистоту до различных проявлений дерзости и неподчинения, включая симуляцию умственной отсталости. Взрослые при этом ведут себя свысока, как и положено элитной группе, наделённой властью. Ради самоутверждения они применяют физическую силу, нередко используя сочетание «кнута и пряника». В результате большинство детей сдаются, предпочитая капитуляцию бесконечным мучениям.
Гипотеза о наличии у человека врождённого импульса борьбы за свободу подкрепляется тем, что свобода является предпосылкой для развертывания всех человеческих способностей личности, её физического и психического здоровья и равновесия. Если у него отнимают свободу, он становится больным, калекой, инвалидом.
Свобода является для человека жизненно важным биологическим фактором, который обуславливает беспрепятственное развитие человеческого организма, и поэтому опасность лишиться свободы вызывает такую же точно оборонительную агрессию, какую вызывает любая угроза витальным интересам индивида. Стоит ли в таком случае удивляться, что в мире, в котором люди ущемлены, в котором большинство страдает от отсутствия свободы (особенно цветное население), вновь и вновь возникают вспышки насилия и агрессии. Власть имущие (т.е. белые) были бы, вероятно, меньше удивлены и возмущены ими, если бы они не привыкли, что цветных можно не считать за людей, и потому от чёрных, жёлтых или краснокожих они вовсе не ждут человеческих реакций.
Подобная слепота имеет еще и другую причину. Белые сами, несмотря на свою мощь, тоже расстались со своей свободой, их к тому вынудила их собственная система (хоть, быть может, и не столь явно и открыто). И потому, возможно, они ещё больше ненавидят тех, кто сегодня сражается за свободу, ибо это напоминает им об их собственной капитуляции.
Эрих ФРОММ. Анатомия человеческой деструктивности
