Год назад Россия забурлила после долгого нахождения в «состоянии покоя». За это время она вновь успела остыть, но мы всё ещё продолжаем обсуждать события годичной давности. В Саратове издаётся хороший журнал – «Общественное мнение». О его существовании я узнал от товарища, который работает в его редакции. В Петербурге, где медиа-поляна зачищена до состояния одного места после бразильской эпиляции, такой журнал, как «Общественное мнение», вряд ли бы мог выходить. В его 12-м номере опубликован большой материал «Спрос на протест», посвящённый событиям годичной давности. Ряд экспертов – Александр Пантилеев (политолог), Ольга Пицунова (эколог), Дмитрий Митрошин (главный редактор газеты «Репортёр»), Денис Ястребол (политконсультант) и я (меня представили как писателя и левого активиста, что немного неверно – я, конечно, много пишу, но я – не писатель) ответили на вопросы журналиста Антона МОРВАНА. Я по договорённости с редакцией «Общественного мнения» привожу здесь лишь свои ответы. В январе на сайте журнала материал «Спрос на протест» будет выложен полностью.
1. Как уверяют некоторые аналитики, протестное движение, начатое в декабре 2011 года после выборов в Госдуму, пошло на спад, хотя в докладе Центра стратегических разработок делаются выводы о возможности революции. Какое утверждение вы считаете более реалистичным, и что необходимо делать, чтобы сохранить массовость гражданского протеста? Иными словами, какими должны быть основные задачи и требования у оппозиции?
— Движение никогда не развивается по нарастающей линии. За взлётом активности, как правило, наступает спад. Сейчас мы наблюдаем спад, вызванный рядом причин. Дмитрий Песков (пресс-секретарь президента РФ) прав, говоря, что «у нас появились и сытые, сытые стали недовольными, они хотят быть причастными к управлению страной». «Рассерженные горожане» действительно в массе своей – сытые люди. Время, когда сытая прослойка удовлетворяла свои амбиции путём перепотребления, прошло. Сейчас в Москве или Петербурге трудно кого-либо удивить, щеголяя новой моделью айфона или рассказывая об очередной поездке в Италию, Францию, Испанию или ещё куда. Вся эта публика начала ощущать себя частью современной европейской цивилизации, ей захотелось, чтобы те порядки, которая она видела в Европе, стали и нашими, российскими, порядками. Но русская «бюрократическая боярщина» выглядит очень замшело по сравнению даже с молодыми демократиями Восточной Европы. Конечно, многих задело то, как Путин и Медведев заявили об очередной рокировке – так, будто знают наперёд результаты всех выборов. Перспектива получить в лице Путина «Брежнева № 2», несменяемого лидера, не обрадовала «сытых русских европейцев».
До поры, до времени сытые брюзжали на власть в Сети. Обменивались друг с другом ссылками на статьи в либеральной прессе, демотиваторами, где высмеивается Путин или Медведев. Они рассчитывали на то, что с помощью протестного голосования (за кого угодно, но против «Единой России») они заявят о себе. Однако утром 5 декабря они узнали об очередной победе «Единой России», пусть не такой убедительной, как раньше, но всё же достаточной для того, чтобы иметь решающее большинство в Государственной думе. И тогда брюзжащие горожане стали рассерженными горожанами. Они вышли на улицы и познакомились с тем, о чём до этого читали лишь в репортажах об акциях нацблов и других радикалов – с полицейским произволом. Они убедились на своей шкуре, что это неприятно, а порой и страшно. В одночасье превратиться из «сетевого хомячка» в бунтаря очень сложно. Отсюда в Москве и Петербурге появился запрос на мирный протест.
На страхе сытых сетевых хомячков перед открытой конфронтацией с властью в лице ОМОНа и спецчастей сыграли соглашатели-либералы. Движение протеста возглавили люди, которые являются частью элиты, отодвинутой от руководства, которые считают, что тоже имеют социальное право рулить страной. Свои цели они пытались достичь путём переговоров с властью, используя движение протеста в качестве массовки. Конечно, если бы демонстрация 10 декабря в Москве не была согласована с властью, она бы не собрала 100 тысяч человек. Но, как и следовало ожидать, говорильня на морозе закончилась выпуском пара. Власть оказалась умнее либеральных лидеров протестного движения. Она их переиграла на пропагандистском поприще. Акция “Pussy riot”, а точнее информационная истерия, намеренно поднятая вокруг всей этой мутной истории, позволила власти представить недовольных ею едва ли не сатанистами. Левые и либералы не могли не защищать девиц – участниц панк-молебна. А для того чтобы разнуздать антирелигиозные страсти в левой и либеральной среде, процесс над “Pussy riot” был специально превращён (я уверен в этом) в средневековое судилище. Постоянное вбрасывание в информационное пространство темы ЛГБТ тоже не случайно. Левые и либералы вроде как обязаны защищать права сексуальных меньшинств, а в нашей патриархальной стране это чревато имиджевыми потерями.
Либеральные лидеры протеста полностью обанкротились. Они не смогли предложить не только внятной стратегии борьбы за демократизацию общества, но и тактики. Выборы в Координационный совет оппозиции выродись в фарс. В совет этот попали люди, которые представляют только самих себя, да и совет этот ничего не решает. Всё это привело к деморализации протестной массовки. Из рассерженных горожан они вновь превратились в брюзжащих сетевых хомячков.
Думаю, что оппозиции необходимо размежеваться. Болтовня, что мы все разные, но все мы хотим добра России, надоела. Какого добра хочет России Алексей Кудрин, например? Без размежевания с либералами никогда не появится никакой внятной повестки борьбы с властью. Раскол в оппозиции должен пройти именно по линии «либерал-антилиберал». Пусть либералы развлекают сытых сетевых хомячков и дальше. Антилиберальным силам надо сосредоточиться на работе с голодным населением. Бедные не вольются в движение протеста, пока его возглавляют те, кто ограбил их и их родителей в 90-е. А бедных в нашей стране гораздо больше, чем 25% (как говорит Песков). Неолиберальные реформы, проводимые сейчас Путиным, приведут к ещё большей бедности. Власть добивает наше отечественное производство, что оберётся массовой безработицей. Уверен, что скоро даже на «Уралвагонзаводе» и на том пермском заводе, где работал токарь 6-го разряда и пламенный оратор Валерий Трапезников, не останется сторонников Путина.
Хорошо, что в декабре 2011 года люди проснулись после многолетней спячки. Не удивительно, что сейчас они вновь ушли в свой мир. В России не случится революции, пока не обозначится субъективный фактор революционной ситуации – вменяемое радикальное руководство.
2. Какова, на ваш взгляд, роль и каково восприятие политических партий (как парламентских, так и непарламентских) в современном российском оппозиционном движении?
— То, что собой представляет сетевой принцип, мы могли увидеть в ходе голосования в Координационный совет. Вроде, все равные. Но каким-то неформальным образом в этой равной среде появляются те, кто на деле принимает решение и рулит процессом. На самом деле нужна утверждённая процедура принятия решения, нужна демократически сформированная иерархия, чтобы было понятно, кто, за что, и на каком основании отвечает. Будущее — за старым добрым партийным принципом. Когда людям говорят, что «мы все здесь власть», они вольно или невольно начинают подозревать тех, кто толкает такие речи, в лукавстве или глупой наивности, и правильно делают.
Однако все существующие ныне партии не пользуются массовым доверием. В политическом поле нет центра притяжения для тех, кто хочет добиться реальных политических и социальных перемен в нашей стране. Необходима политическая перегруппировка, полное реформирование политического пространства. Нужна сила, которая будет противостоять неолиберальной власти на всех уровнях – от парламента до ЖЭКа или ТСЖ. Пока же все системные оппозиционные партии – не более чем лавочки по продаже мест в списках на выборы, а внесистемные партии маргинальны.
3. Нужны ли, по-вашему, протестному движению вожди и авторитеты – старые или новые? Не обречен ли любой лидер оппозиции на соглашательство в ущерб своим сторонникам?
— Вожди нужны. Но эти вожди должны доказать, что они имеют право на лидерство. Таких людей пока в движении протеста нет. Точнее, может быть, они и есть, но пока они играют роль локальных лидеров. Я лично возлагаю большие надежды на председателя профсоюза МПРА, исторического лидера профсоюза завода «Форд» во Всеволожске Алексея Этманова. Это настоящий рабочий вожак. Он молод, энергичен, умён, разделяет левые социалистические убеждения, но не догматик. Может быть, он станет русским Лулой, только радикальней. Сейчас Алексей – депутат Законодательного собрания Ленинградской области (прошёл по спискам «Справедливой России»), но, кажется, депутатство его не испортило. Если лидер понимает, что его сила в радикализме, он не пойдёт на соглашательство с властью.
4. Как вы считаете, есть ли у оппозиции враги и противники среди населения, кроме непосредственно власть имущих, и что ими движет?
— Враг любого протеста – заскорузлый обыватель. Эти люди боятся, что перемены обернутся ухудшением их положения. «Как бы не стало ещё хуже!» — это их принцип. Именно на них нынешняя власть и опирается.
5. Насколько остро для выживания российской оппозиции стоит вопрос финансирования? Может ли протестное движение просить денег у лидера или связь с капиталом, наоборот, приведёт его к окончательной дискредитации и забвению?
— Давайте вспомним ситуацию с финансированием революционных партий России в начале XX века. И эсеры, и большевики, и меньшевики брали деньги от либеральной буржуазии, которая надеялась, что революционеры станут просто орудием разрушения монархии, после чего она, либеральная буржуазия, сделает всё на свой лад. Не вышло. Сейчас буржуазия стала умней. Но без денег невозможно организовать реальный протест. Нужны профессиональные активисты, те, которые занимаются работой против власти не только в свободные вечера и на выходных. Нужно, чтобы у антилиберального протеста появились свои профессиональные издания и т. д. Где взять на всё это деньги, я не знаю. Может быть, активистам надо поискать в своей среде людей, которые обладают навыками бизнесменов. Пусть они создадут небольшие бизнесы, чтобы часть прибыли от них отдавать на организацию борьбы с неолиберальным режимом.
6. Массовый протест декабря прошлого года несколько изменил политическую картину в стране. Именно людям, выходившим на митинги по всей стране, новые партии, такие как РПР-ПАРНАС, «Гражданская платформа», Российский общенародный союз и многие другие, обязаны своим официальным признанием. Как вы считаете, насколько эти партии отражают чаяния людей, выходивших на протестные митинги зимой 2011 года?
— Ответ на этот вопрос содержится в ответе на первый вопрос. Все перечисленные вами партии отражают социальные иллюзии сетевых хомячков.
