Когда под крики «ре-во-лю-ция» свергают изваяние Ленина, это отдаёт фарсом. Ощущение абсурда удваивается, когда Ленина, который всю жизнь боролся против «великорусского шовинизма», украинские хлопцы называют «символом империи».
«Мы пришли и увидели этот “Беркут”, который наших студентов бил. А этот “Беркут” Ленина защищает! Защищает не людей, а имперский символ, подлюки. Ну и душа не выдержала», – рассказывает один из участков нападения на ленинский памятник.
«Памятник Ленину украинцы завалили с той же радостной ненавистью, как мы когда-то Дзержинского: петля на шею и оземь. И теперь колотят его лежачего кувалдой: по очереди берут кувалду и фигачят. От Ленина летят куски рук, ног, головы… “конец коммунизьму!” — кричат вокруг. Люди рассовывают по карманам куски Ленина на память», — записала ведущая «Эха Москвы» Ксения Ларина.
Бедный Ильич! В России всякие ностальгические имперцы с царём-батюшкой в голове обвиняют его в развале «великой империи», а в Украине он стал «имперским символом». Сам я не большевик-ленинец. Но нельзя не признать, что Ленин организовал революцию, которая потрясла весь мир и определила политические перипетии целого века. Ленин всё ещё актуален. И в том числе – как символ. И нападение на его изваяние в Киеве подтверждает это.
Четыре года назад, 1 января 2010 года, в Киеве я наблюдал шествие, которое ежегодно устраивают поклонники Степана Бендеры в его день рождения. Проходя мимо изваяния Ильича, они заряжали: «Коммуняку на гiлляку!» (требуя повесить Ленина: гiлляка — ветвь дерева) и «Смерть палачу Украины!» («Смерть кату України!»). Я вначале не понял, чем провинились перед Украиной коты. Но потом мне объяснили: «палач» по-украински «кат».
Понятно, что те хлопцы, чья душа не выдержала при виде «Беркута», окружающего каменного Ленина, не читали статьи самого Ленина о национальном вопросе. Может, они вообще ничего не читали. Им явно невдомёк, что Ленин добивался признания права на отделение от империи за всеми народами; оценки «каждого конкретного вопроса с точки зрения, устраняющей всякое неравноправие, всякие привилегии, всякую исключительность». Предвидя, что на окраинах империи революция будет носить не только социальный, но и национальный характер, он упорно защищал 9-й параграф партийной программы, в котором было зафиксировано право угнетённых народов на государственное обособление. Ленин понимал, что «долгая история, вековая история подавления движений угнетённых наций, систематическая пропаганда такого подавления со стороны “высших” классов создали громадные помехи делу свободы самого великорусского народа в предрассудках и т.д.».
Ленин добивался признания права на отделение от империи за всеми народами; оценки «каждого конкретного вопроса с точки зрения, устраняющей всякое неравноправие, всякие привилегии, всякую исключительность».
Споря с Розой Люксембург, которая не желала поддерживать национальный сепаратизм, Ленин доказывал: «чтоб теснее сойтись, иногда нужно предварительно разойтись», приводя в пример тот факт, что отношения между норвежскими и шведскими рабочими стали лучше после разрыва принудительной унии между Швецией и Норвегией. «Создание самостоятельного и независимого национального государства остаётся пока в России привилегией одной только великорусской нации. Мы, великорусские пролетарии, не защищаем никаких привилегий, не защищаем и этой привилегии», – объяснял большевистский лидер.
Ленин как марксист «полное освобождение угнетённых наций» определял как переходный период, через который необходимо пройти по пути «к неизбежному слиянию наций». Насколько это слияние неизбежно и нужно ли оно вообще – вопрос отдельный. Но для нас сейчас важно отметить, что Ленин боролся с шовинизмом.
Большевики, придя к власти, были готовы признать независимость Украинской народной республики. Но её правители отказались остановить белых, которые через территорию Украины пробирались на Дон. Во время Гражданской войны на Украине ситуация была очень запутанной: Украинская народная республика, гетманство Павла Скоропадского под немецким протекторатом, германская оккупационная армия, директория Симона Петлюры, белые армии, партизаны Нестора Махно, несколько советских республик, красные, различные атаманы.
Конечно, красные вели себя далеко не как ангелы. Одно дело – теория, а другое – её реализация во время всеобщей смуты. Когда в январе 1918 года Киев взяли красные части под командованием левого эсера Михаила Муравьёва, они устроили в городе настоящий погром. Большевистское правительство Народного Секретариата Украины, сформированное в ещё Харькове, назвало Муравьёва «вожаком бандитов» и потребовало удалить его из Киева. По мнению председателя ВЧК Феликса Дзержинского: «Худший враг не мог бы нам столько вреда принести, сколько он принёс своими кошмарными расправами, расстрелами, предоставлением солдатам права грабежа городов и сёл. Всё это он проделывал от имени нашей советской власти, восстанавливая против нас всё население. Грабёж и насилие – это была сознательная военная тактика, которая, давая нам мимолётный успех, несла в результате поражение и позор».
11 июля 1918 года, вскоре после мятежа левых эсеров в Москве, Муравьёв был убит чекистами при задержании (по другой версии – он застрелился). Но кто вёл себя в Гражданской войне, как благородный рыцарь? Петлюра? Махно? Или, может, Скоропадский, который перешёл на сторону врага? Победили красные. Значит, они были сильнее.
Если бы не товарищ Сталин, то сегодня львовянин Олег Тягнибок не был бы депутатом Верховной Рады Украины. Да и вообще: он жил бы в другом государстве, скорее всего – в Польше. А в Киев приезжал бы как иностранный турист.
Незадолго до смерти, Ленин собирался защитить «российских инородцев от нашествия того истинно русского человека, великоросса-шовиниста, в сущности, подлеца и насильника, каким является типичных русский бюрократ». Для него не было секретом, что большевики заимствовали государственный аппарат от царизма, и он «только чуть-чуть подмазан советским миром». Ленин собирался дать бой «шовинистической великорусской швали» (его выражение) на XII съезде ВКП (б) весной 1923 года, но незадолго до него – вышел из строя. То, что для ряда украинцев символом империи, стало изваяние человека, который боролся с великорусским шовинизмом, не назвать иначе, как мрачной иронией истории.
Понятно, почему украинцы не любят Сталина – из-за коллективизации. «На Украине особенно сильно ненавидят наших ведущих партийных деятелей и самого товарища Сталина. Вы помните, товарищи, как 20 секретарей районных комитетов партии посмели заявить, что план уборки урожая выполнить невозможно», — заявил Павел Постышев, вступая в должность второго секретаря ЦК КП (б) Украины в январе 1933 года, когда на Украине свирепствовал голод. Через пять лет самого Постышева, известного маниакальным поиском «врагов народа» и фашистских символов на школьных тетрадях и продуктах питания, расстреляли (1). Но украинцам вряд ли от этого стало легче.
Однако нельзя не заметить один парадокс. Или – ещё одно проявление иронии истории. Если бы не товарищ Сталин, то сегодня львовянин Олег Тягнибок не был бы депутатом Верховной Рады Украины. Да и вообще: он жил бы в другом государстве, скорее всего – в Польше. А в Киев приезжал бы как иностранный турист. Как и все те, кто приехал на «евромайдан» из Западной Украины, которая до того, как 23 августа 1939 года Советский Союз и Германия подписали пакт о ненападении, была частью польского государства.
Собрать вместе все украинские земли не смогли бы (да и зачем «бы» – не смогли) ни Михаил Грушевский, ни Симон Петлюра, ни Степан Бендера, ни Роман Шухевич, а советский режим благодаря своей мощи смог.
Либералы любят кричать о разделе Польши между Сталиным и Гитлером. Они не желают вспоминать, что первой пакт о ненападении с Гитлером подписала именно Польша – произошло это 26 января 1934 года. Потом такие же акты подписала Англия (30 сентября 1938 года), Франция (6 декабря 1938 года), а затем и прибалтийские республики Эстония и Латвия (7 июня 1939 года).
Если кто и выиграл от последнего «раздела Польши», так это сегодняшняя Украина. Ведь собрать вместе все украинские земли не смогли бы (да и зачем «бы» – не смогли) ни Михаил Грушевский, ни Симон Петлюра, ни Степан Бендера, ни Роман Шухевич, а советский режим благодаря своей мощи смог. И кто в итоге от этого выиграл? Украинцы. Империя сделала своё дело…
На постаменте киевского памятника Ленину были написаны слова большевистского вождя: «При едином действии пролетариев великорусских и украинских свободная Украина возможна, без такого единения о ней не может быть и речи». Единых действий русских и украинских пролетариев ждать пока наивно. И не только и не столько по вине украинской стороны. Зато Украина и украинцы созрели для свободного рынка. А как ещё объяснить тот факт, что в интернете ленинское изваяние продают по частям: 50 гривен за один килограмм. Не пропадать же добру!
Примечания:
1. В середине 1937 года в магазинах Чапаевска и Сызрани вдруг не стало спичек, но проверка показала, что ящики с этим товаром штабелями лежат на складах. Торговые руководители объяснили, что продукция не отгружается в магазины по приказу Постышева, который при изучении спичечной этикетки нашел в линиях на ней отчётливый профиль Троцкого. Затем, в августе, перед началом учебного года, в ряд районов перестали поступать школьные тетради. И уж совсем неожиданностью для всех стало изъятие из продажи в продовольственных магазинах любительской колбасы. Оказалось, какой-то доброжелатель сообщил Постышеву, что на разрезе колбасы, в её середине, отчётливо проступают контуры фашистской свастики. По поводу всех этих фактов на пленуме Фрунзенского райкома ВКП(б) областного центра Постышев высказался так: «Я предлагаю прокуратуре и НКВД посадить человек 200 торговых работников, судить их показательным судом и человек 20 расстрелять» (см. Несгибаемый большевик // газета «Волжская коммуна». 2010)
