Путин подписал указ об уничтожении продуктов, который подпадают под российское эмбарго. Уничтожению подлежат все санкционные продукты, которые будут ввезены в Россию, начиная с 6 августа. А премьер-министр Дмитрий Медведев, такой же яйцеголовый, как планктон Шелдон, потребовал «чёткого исполнения» этого указа.
Хорошо: коли идёт санкционная война, продукты, ввозимые контрабандным путём, следует изымать. Но зачем их уничтожать? Мы так хорошо живём?
«За чертой ниже прожиточного минимума сейчас находятся почти 20 миллионов человек. Однако социологи утверждают, что официальная статистика далека от действительности. Бедных в России в три раза больше. И, судя по последним экономическим сводкам, их количество будет прогрессировать», — утверждает лояльный Кремлю сайт «Лента. Ру».
«Есть три ключевых признака бедности. Главный — невозможность обеспечить себе нормальное питание. Речь идёт не о разносолах, а о том, чтобы досыта наесться теми же макаронами. И иметь возможность два раза в неделю купить что-то мясное. Хотя бы колбасу по 130 рублей за килограмм», — разъясняет профессор-исследователь НИУ ВШЭ, главный научный сотрудник Института социологии РАН Наталья Тихонова.
В России пенсия не успевает за ростом прожиточного минимума. Цены растут стремительно, а зарплаты не увеличиваются и хорошо, если вообще выплачиваются. Значит, прогноз «Ленты. Ру» наверняка подтвердится — бедных скоро намного больше. Что касается тех, кто беден сейчас, то, по словам Тихоновой, «их существование УЖЕ беспросветно», поэтому им бояться нечего: «Если цены вырастут, это будет означать, что колбасу они купят не два раза в неделю, а один».
В Москве, где, как принято думать, «крутятся все деньги», бедных — 15 процентов от общего числа её жителей. А около одного миллиона — это вообще «отверженные», представители социального дна.
Почему бы конфискованные продукты не раздать бедным? Тем же пенсионерам и матерям–одиночкам? Если у нас люди (я сам видел) выстраиваются в очереди, когда магазины устраивают распродажи просроченной еды, значит, продукты, изъятые на границе, есть кому подарить. Наверное, либеральные интеллигенты, как и «патриоты-государственники», заявят, что эта практика поощряет социальный паразитизм. Я им сразу отвечаю: “Andate a culo!”
Социальные паразиты — это те, кто будет уничтожать изъятые продукты.
Я, кстати, почти не сомневаюсь, что большая часть конфискованного товара всё-таки окажется в продаже по разным «серым схемам», несмотря на все, требования президента и чёткого премьера. Значит, паразиты ещё больше обогатятся.
Разрыв в доходах между неимущими и состоятельными по России сегодня составляет 21-22 раза, а по Москве — в районе 50-55 раз, сообщает Тихонова. «Что представляет собой верхний социальный эшелон россиян — эти пять процентов богатых?» — спросила Наталью Тихонову корреспондент «Ленты. Ру» Наталья Гранина. «В эту категорию входят три типа. Прежде всего, госслужащие разных уровней. Не только руководители. Мы когда смотрели, то обнаружили тут и некоторых рядовых сотрудников таможни и других госструктур. Вторая группа — предприниматели. Третья часть — наёмные сотрудники крупных частных компаний», — ответила та.
«Некоторые рядовые сотрудники таможни» входят в «верхний социальный слой»… А их руководители тогда в каком слое пребывают?
Кстати говоря, кто конкретно будет заниматься уничтожением санкционной еды, пока толком не ясно. СМИ сообщали, что это войдёт в компетенцию сразу трёх ведомств: Россельхознадзора, Роспотребнадзора и Федеральной таможенной службы (ФТС). Но вскоре заместитель руководителя Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору (Россельхознадзор) Николай Власов заявил, что это дело возьмёт на себя Росимущество. «Я предполагаю, что происходить будет так же, как и сейчас. Сами мы не уничтожаем продукцию — есть специальное ведомство, которое у нас её принимает и уничтожает. Это не само Росимущество, а организация, которая это всё собирает и уничтожает», — заявил он. Что это за ведомство такое? А бюрократическая неразбериха часто создаётся для того, чтобы легче было воровать. Чёткого исполнения указа явно не получится.
Но предположим, что все продукты будет честно уничтожаться, а не разворовываться. Для меня это дико. Я родился и вырос в Ленинграде, где после блокады к продуктам особое отношение. В мои школьные годы, помню, прилюдно, на общей линейке, стыдили ребят, попавшихся на игре хлебом, кидавшихся, например, друг в друга комочками, слепленными из него. Дело могло закончиться и исключением из пионеров.
В мире, где живёт столько голодных людей, уничтожать еду просто аморально!
Я полностью на стороне протестующих французских фермеров. Но мне не понравилось, что они вываливали из фур на асфальт шоссе мясо, купленное торговыми сетями по дешёвке в других странах. Они могли бы его арестовать и отправить нуждающимся. Так делали махновцы, а потом испанские анархисты.
Уважительное отношение к еде — это ещё и христианская норма. Христиане просят Господа благословить их хлеб насущный, который им приходится добываться в поте лица своего… Значит, те, кто отдаёт приказы об уничтожении хлеба и исполняет их, добывают его не в поте лица. Паразиты они и сволочи.
