Этот текст я написал 11 лет назад, в октябре 2004 года, как предисловие к своей книге о конфликтах Кавказе, которой не суждено было появиться на свет. Я хотел этот текст переписать, осовременить, особенно после поездок на Балканы и событий в Украине. А потом решил, что не нужно этого делать, так как суть этого предисловия к неизданной книге не устарело.
«Активно обсуждались и вопросы межнациональных отношений. Филипп Габуев, житель соседнего с Ингушетией Пригородного района Осетии, приехал в Беслан, чтобы пожаловаться сенаторам на соседа — то ли ингушского грузина, то ли грузинского ингуша Сулико Махиева. Они давно враждуют из-за железной бочки, разделяющей границу пастбищ. Каждый из хозяев норовит передвинуть бочку в сторону соседа. Из рассказа следовало, что Махиев неоднократно писал Габуеву письма с угрозами убить его или взорвать, а однажды привёл свой замысел в действие — приделал к бочке какую-то взрывчатку. Когда Филипп Габуев стал в очередной раз сдвигать бочку, произошёл взрыв. Он потом написал заявление в милицию, но та уже несколько лет не реагирует», — читая в «Коммерсанте» (№196, 20. 10. 04) этот ироничный репортаж о работе парламентской комиссии по расследованию теракта в Беслане, я от души смеялся, представляя, как два чудака, осетин и то ли ингушский грузин, то ли грузинский ингуш, наверняка старики, враждуют друг с другом из-за паршивого клочка земли. Придумали себе развлечение! Сюжет, достойный старой доброй грузинкой короткометражной кинокомедии.
Но потом я перестал смеяться… Я вдруг понял, что «приграничный конфликт» соседей, Сулико и Филиппа, — карикатура на все межэтнические конфликты, которые сотрясают Кавказ. Грузино-осетинская и грузино-абхазская войны, осетино-ингушская резня, противостояние карачаевцев и черкесов — все эти бучи поднялись из-за споров о месторасположении «межевой бочки». Люди воюют и умирают за «свою землю».
Слово дьявол переводится с древнееврейского как «предел», «граница». Не случайно, наверное, и русский «чёрт» происходит от «черты», то есть — границы. Получается, что межевые конфликты между соседями — от лукавого. Недаром в христианском Святом писании сказано, что задача дьявола — посеять рознь между людьми. В Коране, кстати, говорится о том же.
Всё это навевает эсхатологические мысли о конце времён. Однако люди воюют друг с другом всю свою историю. И часто самые кровавые драмы разыгрывались между соседями — теми, кто веками жил бок о бок друг с другом. Может быть, им кто-то помогал в этом? Осетин Филипп Габуев не доволен милиционерами, потому что они «несколько лет не реагируют» на происки ингушского грузина (или наоборот) Сулико. Наверное, зря Филипп выражает недовольство. Будет лучше, если он постарается найти общий язык с Сулико без вмешательства «третьей силы». Без миротворцев. Если бы Габуев возвысился над проблемой месторасположения межевой бочки и посмотрел на свой конфликт с Сулико с глобальной точки зрения, то он бы увидел, что «третья сила» нередко лишь разогревает конфликт, распаляет страсти, чтобы потом исподтишка, а то и явно «поиметь свой интерес».
История Кавказа заключается в одном слове — война. Эти земли постоянно кто-то пытался завоевать, подчинить себе местные народы. Народы эти, конечно, оказывали сопротивление. Поднимали восстания против завоевателей, иногда прогоняли их. Но потом на место старых оккупантов приходили новые. Агрессоры, чтобы легче было господствовать, натравливали друг на друга племена аборигенов. «Разделяй и властвуй!» — универсальная политтехнология завоевателей. Разделяй, разграничивай, межуй. Понятно, что этот принцип не от Бога.
Всё, что происходит на Кавказе сейчас — это повторение давно пройденной истории. Чтобы убедиться в этом, достаточно открыть летопись «Картлис цховреба». После царицы Тамары Грузия распадается на княжества, князья воюют друг с другом, предают царя. Грузия ослабевает, чем не замедляют воспользоваться мощные имперские силы: монголы, персы, турки. Вскоре с Севера приходит новая сила — Русь. Ей очень нужно побить турок, которые захватили Царьград с храмом Святой Софии. Но чтобы побить турок, Руси нужно преодолеть кавказский порог. Начинаются войны с обитателями этого «порога». Потом Россия завоевывала страны, чтобы помочь народам освободиться от эксплуататоров, чтобы расширить территорию коммунизма.
Сегодня России уже не нужен Царьград. И Святая София тоже. От коммунизма она отказалась. Зато России нужно транспортировать нефть, нужны военные базы на Черном море, русским генералам нужны бюджетные деньги и звезды на погоны, спецслужбам тоже нужна бюджетная поддержка. И главное, чиновникам очень хочется контролировать, точнее — «осваивать», бюджетные потоки.
Американцам тоже нужен Кавказ, прежде всего для того, чтобы, воюя на Среднем Востоке, иметь крепкий тыл. Россия, естественно, не хочет видеть американцев на Кавказе. Ревнует. У каждой стороны на Кавказе есть свои любимчики. Россия, воюя с сепаратистами в Чечне, почему-то очень любит сепаратистов в Грузии. Американцы предпочитают дружить с официальными властями в Тбилиси, но не прочь прислушаться к требованиям борцов за независимость Ичкерии.
Иногда я хочу, чтобы вернулись старые времена, когда империи действовали грубо, но честно. Нужна территория — пошли и завоевали. Без всякой оглядки на мировое общественное мнение, на мировое сообщество, на мировые дипломатические договорённости. Тот, кто был на стороне империи, автоматически становился пособником завоевателя. Грубо говоря — шестёркой. Наверное, это лучше, чем нынешний цинизм, когда империи предпочитают действовать чужими руками, говорить одно («мы за целостность этой страны», «мы за демократию», «мы против террористов»), а делать другое (поддерживать сепаратистов, разжигать межэтнические конфликты, чтобы получить «миротворческий» контроль над нужной территорией). Это — довольно эффективная тактика, особенно на Кавказе. Ведь Кавказ — это та самая межевая бочка, заминированная Сулико (то ли ингушским грузином, то ли грузинским ингушом), которая взорвалась, когда её стал передвигать осетин, житель Пригородного района, Филипп Габуев. На Кавказе лучше ничего не передвигать! Взорвётся!
У каждого народа есть свои мифологемы о своём происхождении и происхождении соседа. И эти мифологемы соседям не всегда нравятся. Как справедливо сказал петербургский археолог, профессор Юрий Юрьевич Пиотровский, «каждый народ озабочен поисками своей собственной обезьянки-первопредка, от которой именно он произошёл. И каждый народ хочет доказать, что его обезьянка самая древняя». Этот «дарвинизм» чреват кровавыми распрями. «Если осетины сами говорят, что происходят от кочевников алан, потомков скифов и сарматов, а вайнахи жили здесь испокон веков, значит, эта земля, Пригородный район, наша земля. Пусть осетины уходят», — рассуждает какой-нибудь ингушский националист. Осетины, естественно, возражают, у них свои «веские аргументы».
Или возьмём грузино-абхазский конфликт. Ещё в советские времена абхазы любили напоминать, что в Абхазии преобладание грузинского населения над адыго-апсуйским возникло якобы после трагедии мухажирства, когда русская колониальная власть выслала абхазов-мусульман в Турцию, а на их земли заселила православных мегрел. Этот процесс усилился в сталинские годы, когда Берия, который родился в абхазском селе Мерхеули (что по дороге в Сванетию), «заселял Абхазию грузинами».
Грузины, конечно, опровергают этот взгляд, вспоминая о Колхиде, Эгриси, о средневековой Абхазии со столицей в Кутаиси. От той Абхазии остались храмы, украшенные грузинскими фресками и надписями (которые сейчас затираются абхазскими сепаратистами едва ли не наждачной бумагой), летописи и документы, написанные на грузинском языке. Из этого делается вывод, что нынешние абхазы к той Абхазии якобы не имеют никакого отношения. Откуда они, современные абхазы, появились? Ясно дело — из-за хребта. Пришли с Северного Кавказа. Завоеватели турки вырезали православных грузин, а на их земли селили адыгейское племя, апсуа, которое и «присвоило этноним — абхазы».
В этой полемике никто не хочет слышать учёных, которые давно доказали, что аборигенами современной Абхазии являются как картвельские (грузинские), так и адыгейские (апсуйские) племена. Когда два, а три и четыре народа считают один и тот же клочок земли своей родиной далеко не редкость. Но зачем националистам слушать учёных, если им нужна мифологема, которая «даёт право» проводить этнические чистки? Тут же, как черти из табакерки, в российской печати появляются «друзья Абхазии», часто остепенённые специалисты, которые объясняют русским людям, почему Абхазия имеет право на независимость от Грузии.
У грузино-осетинской войны есть тоже своя «историческая подоплёка». И почему-то ни одна сторона не хочет понять, что, решая вопросы настоящего и думая о будущем, нельзя раздувать угли прошлых конфликты. Да и были ли эти конфликты в прошлом — это еще большой вопрос.
На Кавказе всегда шли войны. Война для кавказцев — банальность. Отчего же тогда нынешние конфликты Кавказ переживает при повышенной температуре? Отчего кавказские дела громким эхом отзываются в России? Наверное, от того, что эти войны вспыхнули после передышки, за время которой выросло благосостояние кавказцев, особенно — грузин. За мирные десятилетия советские люди привыкли видеть в Кавказе место для отдыха и мирных отпускных приключений. И вдруг выясняется, что это не так.
Оказывается, что кавказские мужчины — это не комичные усатые персонажи в кепках-аэродромах или шляпах, а люди, которые умеют неплохо воевать, причём порой делают это с удовольствием.
Оказывается, что кавказские девушки — это не тени, которые тупят взор, стоит лишь на горизонте появиться мужчине, и не продавцы петрушки на рынке.
Оказывается, они готовы пожертвовать собой, унеся на тот свет сотню «врагов».
Оказывается, что Кавказ — это не экзотическое подбрюшье России, а зона, где проходит разлом между разными типами цивилизаций. И этот разлом дымит. Наверное, дело дойдёт до пожара. Мы уже видим всполохи огня. Но есть надежда, что и тушить пожар будут всем миром. Ведь иначе сгорит всё. И жить соседям будет негде.
Дмитрий Жвания, 24 октября 2004 года
