Я стараюсь не использовать «крылатые фразы» — все эти перлы, взятые народом из комедийного кинематографа или, не дай Бог, из юмористических передач. Но в Стамбуле я часто вспоминал выражение героини Нонны Мордюковой в фильме «Бриллиантовая рука»: «Стамбул – город контрастов».
Что можно нового написать о Стамбуле, если в этом городе ты был с ознакомительной туристической целью? О столице Византии и Османской империи написано множество книг и миллионы путеводителей. В Стамбул приезжают тысячи туристов из России и многие из них делятся потом своими впечатлениями в блогах. Однако почему бы не попробовать сделать это и мне?
Запад-Восток
Для начала: Стамбул – это никакой не Восток, который, по мнению Редьярда Киплинга, с Западом никогда не сойдётся. В Стамбуле западное и восточное, европейское и азиатское перемешалось так сильно, что стало единым целым. Ещё во время учёбы на истфаке я узнал, что тюрки за относительно короткий срок добились больших успехов благодаря тому, что быстро перенимали чужой опыт и достижения, как в военном деле, так и в хозяйственном. Так, в июне 1389 года турки победили сербов и боснийцев в исторической битве на Косовом поле во многом благодаря тому, что умели использовать огнестрельное оружие – пушки и мушкеты, а славяне дрались по старинке. Турки, бывшие кочевники, сумели стать отличными строителями. Их каменные крепости, которыми они окружали вражеские города, до сих пор стоят, будто вчера построенные.
Вот и сейчас турки перенимают от европейцев то, что считают нужным для придания своей стране привлекательной внешности. Прежде всего — сервис. Каждый раз, когда я улетаю из петербургского аэропорта «Пулково-2», мне стыдно. Это какой-то наспех сколоченный сарай (не в тюркском, а в русском значении этого слова). Ещё больший стыд я испытываю, прилетая обратно домой. Мне страшно даже представить чувства иностранного туриста, впервые оказавшегося в Петербурге и не знающего русского языка. На паспортном контроле – очереди и суета. Из «Пулково-2» можно выбраться либо на такси за деньги, вполне сравнимые с ценой авиабилета из Праги или того же Стамбула, либо на маршрутках, в которые с багажом никак не залезть. В то время как из любого аэропорта мира до города ходят экспрессы – большие автобусы с багажным отделением. Взять тот же аэропорт «Ататюрка» в Стамбуле. Это огромное здание с большим количеством терминалов. До города от него можно доехать на комфортабельном экспрессе за 10 турецких лир (5 долларов) или прямо на метро за 2 турецкие лиры. Когда ты выходишь из стамбульского аэропорта, на тебя не набрасывается сомнительного вида мужичьё с криками «Такси! Такси! Такси!», как в «Пулково-2». Из чего легко сделать вывод: стамбульские власти хотят, чтобы в их город приезжали туристы, а наши власти создают все условия для процветания «таксистской мафии». Наверняка они это делают небескорыстно. Ведь это так просто и так по-русски: получать свой «бакшиш» с «пассажирооборота». Неплохая прибавка к будущей пенсии.
Мой товарищ, который меня и подвиг на путешествие в Стамбул, рассказал забавный эпизод. В стамбульском отеле, когда он стал расплачиваться за проживание евро, портье его спросил: «Почему ты платишь евро, а не долларами?» «Потому что Россия – европейская страна», — пошутил мой товарищ, но портье его шутки не понял. «Вы, Россия, европейская страна?! Да вы что! Вы — Азия. А вот мы – Европа». 25 лет, с 14 апреля 1987 года, Турция ведёт переговоры о вступлении в Европейский Союз. Видимо, за это время желание оказаться в европейском сообществе стало для большей части турок своего рода национальной идеей. И это приносит свои плоды. А, может быть, идея окончательного отделения от Азии и приобщения к Европе возникла в Турции гораздо раньше – ещё в XIX веке, когда район Бейоглу (за заливом Золотой рог) стал застраиваться на парижский манер. Сейчас Стамбул — это город из одного ряда с Барселоной, Римом, Парижем, Мадридом, Миланом, Лондоном и т.д. А вот Санкт-Петербург в этот ряд не попадает. И не попадёт, пока им управляет вороватая рать. Я далёк от идеализации Европы и её порядков. Но эти порядки всё же удобны людям. Конечно, в турецком сервисе остаётся много восточного. Но эти восточные черты лишь усиливают европейские традиции обращения с клиентом: ни один европейский продавец не будет ухаживать за покупателем так, как стамбульский.
Похоже, в Стамбуле, как и в других мегаполисах Европы, довольно терпимо относятся к сексуальным меньшинствам. На авеню Истикляль я встречал трансвеститов, правда, не в таком большом количестве, как, например, на Рамбла в Барселоне. А ещё с моим другом мы оказались в забавной ситуации. Мы хотели на собственном опыте понять, что такое знаменитая турецкая баня — хамам. В Галатасарайском хамаме нас смутила цена: 115 турецких лир (где-то 60 долларов) за полный пакет (мытьё, массаж, мыльный массаж). Мы решили поискать что-нибудь подешевле. Нашли. В хамаме на улице Чукурджума (не доходя 50 метров до дома Орхана Памука), на котором по-английски было написано «Традиционная турецкая баня», с нас попросили за посещение по 20 лир, а ещё по 10 лир за массаж. Предвкушая знакомство с экзотикой, мы разделись, повязали на бедра полотенца, выданные банщиком, и вошли в залы. Первое, что смутило – полное отсутствие пара в турецкой бане. Мне всё стало ясно, когда в большом зале на мраморном столе я увидел довольно упитанных длинноволосых мужчин в стрингах. Парни карикатурными женскими голосами что-то напевали. Мы поняли, что в этот хамам мужчины приходят не для того, чтобы помыться. Банщик догадался, что мы ошиблись, но по 20 лир всё же с нас взял. Будем считать, что мы заплатили за экскурсию. В конце концов, сама по себе баня — действительно старая, традиционная: с куполами, мраморными скамьями и умывальниками, с внутренним двориком, в котором висят полотенца.
Любители ночной и клубной жизни будут чувствовать себя в Стамбуле как в своей тарелке. В районе Бейоглу работает множество ночных баров, дискотек, где проводят время местные и заезжие хипстеры. Политическая активность в Стамбуле тоже вполне европейская. За неделю я видел несколько акций протеста. Левые активисты протестовали против очередной операции НАТО в Персидском заливе, а затем попытались провести акцию «Оккупируй Таксим» (Таксим – одна из центральных площадей Стамбула). Но им не повезло с погодой. Зарядили дожди. Ночь активисты продержались, но затем ушли с площади. Любопытно, что офис турецкой компартии находится на фешенебельной авеню Истикляль.
Контрасты
Что касается контрастов, то они, конечно, представлены в Стамбуле в полном объёме. Слыша разносящийся из всех мечетей азан (призыв на намаз), здесь можно увидеть публично целующихся влюблённых или девушек в мини-юбках, которые на этот азан не обращают никакого внимания, а рядом с ними по своим делам идут женщины в хиджабах, а то и никабах. (Кстати, 20 лет назад в Лондоне я встречал гораздо больше женщин в никабах, чем сейчас в Стамбуле.) В Стамбуле можно совершить едва ли не мгновенное перемещение из «первого мира» в «третий мир». Для этого достаточно свернуть с авеню Истикляль в переулок. Мои друзья, с которыми я путешествовал, в первый день своего пребывания в Стамбуле случайно зашли в квартал за бульваром Тарбаши (район Касимпаша), рядом с площадью Таксим, после чего вслед за героиней Нонны Мордюковой только и повторяли: «Стамбул – город контрастов». Мол, буквально за фешенебельными домами с бутиками и ресторанами стоят разваливающиеся трущобы, где обитают люди, которые как будто бы только что восстали из ада. Моего друга поразило, что один такой «восставший» что-то жарил на огне прямо рядом со своей трущобой. Заинтригованный, я посмотрел, что это за район. Оказалось, что это расселённый квартал, который заняли бездомные и цыгане. Конечно, тот факт, что такой квартал находится весьма близко к фешенебельной авеню Истикляль, производит впечатление.
Но в самом факте существования трущобного квартала нет никакой стамбульской специфики. В любом европейском городе есть такие кварталы. Попробуйте, например, прогуляться в Париже в районе станции метро «Барбес-Рошешуар» (на границе 9, 10 и 18 округов), где проживают выходцы из стран «третьего мира». Или в Барселоне, идя к морю по Рамбла, свернуть направо и пройтись по улице Дона Рамона. Ещё недавно, чтобы почувствовать контрасты в Санкт-Петербурге, достаточно было из центра проехать на метро три остановки до станции «Балтийская», в окрестностях которой находился знаменитый Везенбергский квартал (между улицами Шкапина и Розенштейна). В конце XIX — начале ХХ века его застраивали известные в то время архитекторы. Мощные 5-7 этажные дома в стиле эклектика, модерн, неоклассицизм (не были представлены разве что барокко и истинный классицизм) предназначались для рабочих Русско-американского товарищества «Треугольник». Но ещё советскими властями квартал был запущен, а затем и вовсе доведён до трущобного состояния. Его заселили бедные иммигранты, облюбовали бомжи. Несколько лет назад квартал снесли и на его месте образовалось огромное поле. Острова нищеты и неблагополучия существовали в больших городах всегда. Но глобальный неолиберальный капитализм породил целые «архипелаги неудачи». «Когда строят образцовые города, создают образцовые функции, образцовые искусственные ансамбли, всё остальное превращается как бы в остатки, отбросы, в бесполезное наследие прошлого, — пишет Жан Бодриар в эссе «Город и ненависть». — Строя автостраду, супермаркет, супергород, вы автоматически превращаете всё, что их окружает, в пустыню». Жаль, что в Стамбуле нет организации вроде петербургской группы «Экология рядовой архитектуры». Мне показалось, что турки не сильно озабочены сохранением рядовой стамбульской застройки. Обветшал дом – его сносят, и на его месте строят новый.
Да, такие «бесполезные наследия прошлого» в Стамбуле были и есть. Весьма живописные трущобы находятся, например, в районе Фенер (Фонар) и вдоль старой византийской крепостной стены. Рядом с крепостной стеной, за проспектом Ватан, ещё недавно располагался целый цыганский квартал Сулукуле. Вот какими мрачными красками описывали этот квартал в путеводителе «Афиши»: «Прежде чем продолжить путешествие вдоль стен, стоит крепко подумать: за проспектом Ватан лежит Сулукуле (Sulukule) — старинный трущобный цыганский квартал, одно из самых опасных (и любопытных) мест города. Вспомните ночную перестрелку в цыганском таборе в фильме «Из России с любовью» — похоже, с тех пор мало что изменилось: все машины здесь кажутся угнанными, а запах марихуаны так густ, что его можно резать ножом. Если уж вы решитесь туда сунуться, необходимо соблюдать три правила. Первое: ни в коем случае не забредайте туда после захода солнца — последствия могут быть самые плачевные. Второе: строго держитесь единственного сравнительно безопасного маршрута — разбитой мостовой вдоль городской стены, и ни под каким видом не углубляйтесь в боковые переулки. Третье: никак не реагируйте на малолетних проституток, задирающих перед вами надетые на голое тело драные платья, обнажая картины совершенно неаппетитные, — любая реакция истолковывается как согласие, и невесть откуда взявшиеся старшие братья волокут зазевавшегося в какую-нибудь чудовищную нору. Проходите мимо, не обращая внимания на проклятия, звучащие вслед. Если уж дело совсем худо, изо всех сил кричите: “Имдат!” (“На помощь!”)». Власти срыли этот квартал. Правозащитники пытались протестовать, организовывали сбор подписей в Интернете против сноса «старинного квартала», но их поддержали всего три тысячи человек. Кое-где ещё в этом квартале остались небольшие цыганские островки. Ища греческий православный храм Хора, превращённый турками в мечеть Кария (храм украшен замечательными христианскими мозаиками и фресками, которые до превращения его в музей покрывала турецкая штукатурка), я случайно забрёл в окрестности Сулукуле. И за небольшое вознаграждение в размере одной турецкой лиры верный путь мне указал вежливый цыганский мальчуган в красной олимпийке с надписью «СССР».
Что может поражать путешественника, так это то, что в Стамбуле продаётся буквально всё. Старьёвщик – профессия в этом городе довольно востребованная. В богемном районе Чугурчума, где купил себе дом нобелевский лауреат по литературе Орхан Памук, я видел лавки, где торгуют старыми колёсами для телег и развалившимися стульями. В азиатской части Стамбула, в районе Кадикёй, можно приобрести старые пластинки, монеты, безделушки и прочий хлам.
Светские жертвы
Если азан пять раз в стуки доносится из всех мечетей Стамбула, то звона колоколов вы в бывшей столице Византии не услышите даже на Рождество. Все христианские храмы в Стамбуле огорожены высокими каменными стенами, к которым для верности ещё приделано ограждение из колючей проволоки. В православный сочельник недалеко от Галатского моста, на проспекте Кемералти, я обнаружил грузинский храм (по грузинской традиции его украшали барельефы в виде виноградной лозы), но как ни искал, так и не нашёл вход в него. Церковь со всех сторон окружена забором и зданиями.
Судя по цифрам, удар по православию в Турции нанесло светское кемалистское (от имени Кемаль – так звали Ататюрка) государство. Если сто лет назад в одном только Стамбуле проживало более ста тысяч греков-православных (в основном в районе Фенер), то сегодня их во всей стране насчитывается не более 3000. Православные христиане сейчас составляют всего 0,1% от всего населения Турции, а ещё в начале ХХ столетия их насчитывалось не менее четверти жителей. Понятно, что многие православные христиане Турции переселились в Грецию после создания греческого государства. Но всё же! Немусульманские религиозные организации не имеют права приобретать собственность. А то, что они имеют, в любой момент может отобрать государство. В светской стране сейчас насчитывается 75 тысяч мечетей. И лишь около 70 православных храмов. Интересно, что за то же время мусульманская община в Греции не только сохранилась, но и несколько увеличилась.
Так или иначе, христианам в Турции неуютно. В феврале 2006 года, в разгар «карикатурного скандала» мусульманский фанатик убил в Турции итальянского католического священника Андреа Санторе. Излюбленная мишень экстремистов-мусульман – православный Константинопольский Патриархат. Крайне правая Партия националистического действия («Серые волки») регулярно выводит на улицы толпы своих сторонников под воинственными лозунгами. Лет пять-шесть назад на ворота патриархии участники пикета повесили чёрный венок с надписью: «Патриархию – в Грецию». А когда появилась полиция, «волки» принялись скандировать: «Патриарх! Не испытывай наше терпение».
В ноябре 2006 года Константинопольского Патриарха навестил Римский папа Бенедикт XVI. Перед визитом Папы «Аль-Кайда» угрожала взорвать резиденцию Константинопольского Патриарха. Но всё обошлось. «Существующие разделения между христианами — позор в глазах всего мира и препятствие к проповеди Евангелия», — заявил Бенедикт XVI в ходе проповеди после совместного богослужения с Константинопольским Патриархом Варфоломеем I.
Турецкие националисты были очень недовольны тем, что Папа посетил Константинопольский Патриархат. «Мы не против визита в Турцию главы Римско-Католической Церкви, но считаем недопустимым его участие в литургии в Константинопольской Патриархии, посвященной дню святого Андрея. Это равнозначно официальному признанию Ватиканом вселенского статуса Варфоломея, чего он упорно добивается все последние годы», — сказал тогда РИА «Новости» официальный представитель ультраправой «Платформы национальных сил» Муаммер Карабулут. «Мы требуем запретить в Турции деятельность Константинопольской Патриархии, которая претендует на предоставление ей статуса, аналогичного Ватикану, — сказал Карабулут. — Константинопольский Патриарх Варфоломей, именующий себя «вселенским», нарушает не только турецкие законы, но и незаконно присваивает себе лидерство в православном мире».
Что касается правительства Турции, то оно тоже не признаёт за Константинопольским патриархом права на титул «Вселенский», несмотря на то, что это титулование зафиксировано в ряде международно-правовых актов (в частности, в Лозаннском договоре 1923 года), и признаёт только его статус как главы христианской общины Турции. В июле 2008 года Европейский суд по правам человека в Страсбурге единогласно вынес решение, которым признал юридический статус Константинопольского Патриархата и осудил правительство Турции за незаконное присвоение приюта на острове Бююкада (один из девяти Принцевых островов в Мраморном море). Тем самым он удовлетворил апелляцию Константинопольского Патриархата, впервые обратившегося с иском о защите своих имущественных прав в европейские судебные инстанции. В начале февраля 2010 года Парламентская ассамблея Совета Европы приняла резолюцию № 1704 «Свобода религиозных и других человеческих прав немусульманского меньшинства в Турции и мусульманского меньшинства во Фракии (Восточная Греция)», которая, среди прочего, призывает власти Турции уважать право Патриарха включать в свой титул определение «Вселенский»; документ называет институт «Вселенским Православным Патриархатом в Стамбуле».
Словом, в религиозном отношении турецкое государство лишь формально соблюдает европейские нормы светскости. Мусульманам здесь можно всё, а христианам – фактически ничего. Мусульманам, которые любят возмущаться по поводу запрета на ношение бурки (паранджи) и хиджаба в республиканской Франции, а также их подпевалам из числа левых недоумков, следует напомнить о положении христиан в светской Турции. Чтобы стать частью Европы не только в географическом смысле, турецкое государство, да и всё турецкое общество должны изменить своё отношение к христианам, в особенности к православным христианам, ибо за колючей проволокой в этой стране находятся именно они.
Видя из окна своей комнаты в отеле собор Святой Софии, я ловил себя на мысли, что не хочу признавать того факта, что Стамбул – турецкий город. Помню, какое негодование у исламистов вызвало посещение Римским Папой Бенедиктом XVI собора Святой Софии в ноябре 2006 года. Они начали сбор миллиона подписей под петицией с требованием вновь превратить собор Святой Софии в мечеть. В свою очередь, турецкие националисты перед прибытием Понтифика в храм организовали у стен Святой Софии акцию протеста, скандируя: «Святая София была и будет турецкой!» Напомню, что собор Святой Софии, бывший кафедральный храм Вселенского Патриархата, построенный в VI веке и обращённый девять веков спустя турецкими завоевателями в мечеть, с 1934 года функционирует как музей. Когда Константинополь появился, предки турков ещё кочевали по Средней Азии. И с чего это вдруг «Святая София была и будет турецкой»? Если мир признаёт оккупацию Палестины, то почему он никак не признает оккупацию православной столицы — Константинополя? Почему на такое явление, как оккупация, распространяется «фактор давности»? Я не призываю к новым крестовым походам. Турки – симпатичные люди, и не хочется их обижать. Но мне обидно видеть стамбульские православные храмы за колючей проволокой. На земле есть места (и их немало), которые нельзя назвать собственностью какого-либо государства и которые почитаются людьми разных культур и вероисповеданий: Иерусалим, Константинополь (Стамбул) или Гранада (где находится великолепная Альгамбра). От принципа «Что взято с бою – то святое» давно пора отказаться. И передать эти места в прямое управление ООН или какой-нибудь более эффективной международной организации. Надеюсь, что когда-нибудь такой эффективной организацией станет Социалистический рабочий Интернационал.
Неоднозначный Патриарх
Варфоломей I (мирское имя Архондонис Димитриос) носит титул Патриарха Константинопольского с 22 октября 1991 года. Я видел его на Рождественской службе. Бодрым шагом в сопровождении мощного телохранителя он прошёл мимо меня. Чувствуется военная выправка (в 1961-1963 гг. служил офицером в турецкой армии). В православном мире его репутация отнюдь не безупречна. Так, Русская православная церковь и Грузинская православная церковь осуждают его за контакты с абхазскими раскольниками. В те дни, когда я находился в Стамбуле (9 января), Варфоломей принял делегацию абхазского духовенства (архимандрита Дорофея (Дбар), иеромонаха Андрея (Ампар), иеродиакона Давида (Сарсания)), которое просит его позволить православным Абхазии перейти под омофор Константинополя. И Константинопольский Патриарх обещал рассмотреть их обращение. Напомню, что Абхазия относится к канонической территории Грузинской церкви, и Патриарх Московский отклонил аналогичное прошение.
«На этой неделе Константинопольский Патриарх совершил ещё один объективно антироссийский шаг, — негодует священнослужитель РПЦ, диакон Владимир Василик. — Он встретился с представителями раскольничьей «Абхазской церкви» и вёл с ними переговоры о будущей абхазской епархии. Он явно дал понять, что Константинополь готов взять под свою юрисдикцию мятежную абхазскую епархию, и тем самым бросил вызов не только Патриарху Московскому, но и Патриарху Грузинскому, в чьей юрисдикции до сих пор находится Абхазия (хотя в силу политических обстоятельств он не в состоянии свою юрисдикцию осуществлять). Московский Патриархат до сих пор проявлял каноническую щепетильность и не посылал своих представителей и, тем более, епископов на эти земли. И если действительно Абхазия перейдёт под омофор Константинопольского Патриархата, это будет не чем иным, как каноническим разбоем».
Кого конкретно представляют те, с кем встречался Патриарх Варфоломей, не понятно. Главный «абхазский раскольник», и. о. управляющего Сухумо-Пицундской епархией иерей Виссарион Аплиа, которого российские СМИ называют «абхазским пастырем», в интервью радиостанции «Эхо Москвы» заявил, что это вообще «запрещённые люди», которые «не могут ни писать, ни говорить». Как отметил он, «вопрос стоит о восстановлении Абхазской Православной Церкви, и мы уповаем на Господа через Московский Патриархат». «И никаких других постановлений. Ни Константинополь, ни Иерусалим мы не ожидаем и не пытаемся это делать. Это люди, вы поймите, это люди, которые враги абхазского православия и враги русского Православия. Они как-то оказались в этом процессе европейского интеграционного характера, который ведёт нас от Православия», — возмущается и. о. управляющего Сухумо-Пицундской епархией.
Думаю, что все эти неоднозначные шаги Константинопольского Патриарха – следствие его нахождения в изоляции за колючей проволокой. Что значит быть главой православной общины Турции? Ничего. За тобой всего 0,1 процент населения страны. Поэтому Константинопольский Патриарх, отстаивая свой Вселенский титул, пытается показать себя пастырем всего православного мира, а заодно и верховным арбитром в спорах между православными.
***
Однако все исторические и религиозные противоречия забываются, когда вечером выходишь прогуляться по авеню Истикляль. Здесь всё время оживлённо и весело. Люди дружелюбны. Дома, построенные в конце XIX – начале XX веков, напоминают парижские и даже больше – петербургские. Здесь вновь понимаешь, что ты в Европе.
