Руслан КОСТЮК, доктор исторических наук, профессор факультета международных отношений СПбГУ
О нашем сегодняшнем собеседнике, Давиде Ассулине, я первый раз услышал от известного историка, специалиста по истории коммунистического движения Пьера Бруе, ныне уже, к сожалению, покойного. Ещё в 2000 году П. Бруе зажигательно рассказывал мне о Давиде как о яркой звезде левого течения Социалистической партии (СП). Начав свою политическую деятельность в крайне левом движении (Д. Ассулин был троцкистом), в дальнейшем, как и многие его товарищи, Д. Ассулин перешёл в Соцпартию. И сделал здесь блестящую карьеру. С 2004 года Давид является сенатором от Парижа.
После раскола течения «Социалистическая левая» Д. Ассулин становится сторонником течения Мартин Обри, но, в общем, по большому счёту, он по своим позициям близок левой европейской социал-демократии. Лично же познакомиться с сенатором мне удалось на прошлогоднем съезде СП Франции в Тулузе, после которого Д. Ассулин стал полноценным рупором Социалистической партии. Наша мартовская беседа проходит в момент, когда во французском обществе усиливаются критические настроения по отношению к курсу исполнительной власти. Поэтому вопросы, обсуждаемые в ходе беседы, вряд ли можно назвать праздными.
— Давид, я хорошо помню, как в мае прошлого года радовалась «левая Франция». Что происходит сейчас, мы можем говорить о кризисе доверия общества к президенту-социалисту? Опросы общественного мнения неутешительны и для Франсуа Олланда, и для левого правительства. Похоже, Франция перестаёт быть добрым примером для прогрессивных сил Европы. Или я не прав?
— Прежде чем ответить на поставленные непростые вопросы, я позволю себе сказать, что мы, социалисты, вовсе не отказываемся от обещаний, сделанных в период предвыборной кампании. Более того, я убеждён, что большинство конкретных пунктов президентской программы Олланда выполнено или находится в стадии реализации.
Разве это не конкретные изменения в пользу большинства, которые касаются инверсии решения правых о тотальном переходе к выходу на пенсию с 62-летнего возраста, создании 40 тысяч дополнительных рабочих мест в национальном образовании, поднятии минимальной заработной платы, реформы системы налогообложения? Недавно запущена амбициозная реформа среднего образования, нижняя палата парламента проголосовала за прогрессивный закон, вводящий полноценный и равный брак для всех, делаются шаги по запуску 150 тысяч новых рабочих мест в сферах экономики завтрашнего дня. На деле, никто не убедит меня в том, что все перечисленные меры не являются левой политикой.
Но нужно понимать, что после десятилетнего господства правых общественные настроения были сильно подогреты. Правда, у нас так исторически сложилось — французы всё время недовольны. И если мы занимаемся политикой, этот «фактор отрицания» нельзя сбрасывать со счетов. Но мы не можем оставаться и «заложниками опросов»; тем более, президент и парламент избраны строго на пятилетний срок. Нужно понимать, что правые силы определяют направления критики исполнительной власти. Они готовы отвергать новые гражданские права – в отношении пар одного пола или иммигрантов — лишь исходя из собственных политиканских интересов. Они считают, что социалисты некомпетентны и слабы, но они ошибаются.
У нас очень профессиональная и решительно настроенная команда. Я призываю не судить преждевременно по опросам и помнить, что майская победа Франсуа Олланда, на самом деле, обозначила дрейф Европы влево, конкретные результаты которого мы наблюдали уже в нынешнем году. Будет Франция примером или нет — это вопрос не к нам, но мы и дальше будем делать всё от нас зависящее, чтобы прогрессисты разных стран вдохновлялись французской социальной моделью и нашими реальными достижениями.
— Как Вы можете охарактеризовать непростую ситуацию во французском левом движении, складывающуюся сегодня?
— Буквально сразу после объявления результатов парламентских выборов я, в качестве рупора СП, в коммюнике заявил о готовности социалистов включить представителей других левых парламентских партий в наше правительство. На деле, только «Зелёные» и левые радикалы дали согласие; также в президентском большинстве участвуют депутаты от Республиканского и гражданского движения.
Я не хочу сказать о том, что с этими союзниками всё просто — это независимые партии, имеющие собственную точку зрения по разным аспектам и свои электоральные интересы. С теми же экологистами у нас идут дискуссии по разным направлениям, например, по ядерной энергетике или европейскому строительству. Далеко не всегда в Сенате их представители голосуют так же, как наши. И это нормально. Французская левая всегда была богата своим разнообразием и широкой палитрой взглядов. Но всё-таки общая лояльность и солидарность присутствуют, и мы делаем общее дело на благо Франции и французов.
Более сложная ситуация – наши отношения с коммунистами и Левым фронтом. У меня такое впечатление, что они забыли старую республиканскую истину: левые побеждают и усиливаются вместе, но если они проигрывают, это тоже касается всех. Вы знаете, что ФКП и Левый фронт отказались участвовать в правительстве и не считают себя частью правительственного большинства. Я уважаю их позиции в социальной сфере или в области расширения гражданских прав. У них есть свои избиратели и свои обязательства, это понятно. Но нередко мы сталкиваемся с элементарным критицизмом в Сенате и Национальном Собрании, и я вижу за этим далеко идущий политический расчёт: вот, смотрите, Олланд и Эйро (премьер-министр Франции – Р. К.) — недостаточно смелые, они недостаточно решительные. Так что же, если вы хотите левой политики, идите за нами – против такого правительства. Но этот подход ущербен и неконструктивен. Тем более, что вскоре нам предстоит во многих городах совместно идти на муниципальные выборы. И разве эти склоки помогут нам вместе бороться против правых?
Что же касается атак, которым подвергаются президент и Совет со стороны крайне левых и Левой партии Меланшона, это вообще достойно глубокого сожаления. В час, когда правые и крайне правые готовы перейти к фронтальному наступлению, поведение тех, кто оспаривает капиталистическую систему на словах, но не готов и не в состоянии действовать на деле, выглядит совершенно непривлекательным. Я всегда верил в единство левых сил и на своей нынешней должности продолжаю за него бороться, но я напоминаю нашим друзьям, что время, когда мы все сидели на скамьях оппозиции, завершилось.
— Давид, какую роль в нынешней непростой политической ситуации Вы отводите собственной партии, СП? Сегодня социалисты имеют грандиозный вес на всех уровнях французской политики. Но, как я понимаю, быть у власти на уровне государства — гораздо тяжелее, чем в оппозиции…
— Это так. Вы, Руслан, были на нашем конгрессе в Тулузе и видели силу сплочённости Социалистической партии. Все знают, что наша партия богата своими идеями, потенциалом активистов и своими яркими руководителями. Социалистическая партия должна быть партией тех, кто хочет изменить положение вещей, тех, кто не подчиняется миру, такому, как он есть. Повсюду, где француженки и французы борются за торжество справедливости, за равенство и социальный прогресс, наша партия должна быть представлена на их стороне.
Мы в течение последних лет показали себя как грамотные управленцы на уровне муниципалитетов, департаментов и регионов. Теперь ставка куда выше, речь идёт о власти во всей Франции. Но во Франции нам не дадут «забронзоветь» ни правая оппозиция, ни социальное движение, ни наши друзья слева. Следовательно, нам нужна такая СП, которая будет богата, как богато всё общество, своими разнообразием, своими ценностями. Партия — это прежде всего общественная сила, голос которой звучит не только через депутатов и сенаторов, но и через муниципальных или генеральных советников, через активистов в кварталах, учителей в колледжах, работников на предприятиях.
Я повторю слова нашего Национального секретаря и друга Арлема Дезира: «Мы не можем позволить себе уйти в глухую окопную оборону». Вот почему совсем недавно Социалистическая партия объявила о начале национальной кампании в поддержку правительственной политики. Кто, как не мы, должны постоянно объяснять согражданам суть политики левого Совета Министров и парировать, дезавуировать нападки правых?
Нужно пояснять, доводить до наших избирателей, какую пользу несут действия власти в отношении создания рабочих мест и экономического роста (для Франсуа Олланда и Жан-Марка Эйро это по-прежнему остаётся главным приоритетом внутренней политики), укрепления норм солидарности в обществе, переориентации политики, обращённой к молодёжи, продвижения равенства прав в разных сферах и, наконец, обновления республиканских институтов… Ещё не прошёл и год с момента прихода Франсуа Олланда в Елисейский дворец. Поэтому, ещё раз, рано делать общие выводы. Но я хочу, чтобы вы знали: мы не отказываемся от своих обязательств, мы не присягаем концепту строгости. Более социальная и солидарная политика увидит свет во Франции!
