Редакция Sensus Novus всегда была на стороне тех, кто защищает исторический Петербург с его уникальной архитектурой от аппетитов «инвесторов», которые с небескорыстного разрешения властей вторгаются в петербургское пространство во своими агрессивными и часто пошлыми проектами. Мы всегда понимали, что ценность Петербурга не только, а, может, и не столько в его роскошных дворцах и величественных соборах — если им что-то и угрожает, так только неумолимое время, а в рядовой архитектуре, в том уникальном ансамбле, который сложился в XIX веке. Недаром весь центр Петербурга включён в список культурного наследия ЮНЕСКО.
И вот готовится очередной «Марш в защиту Петербурга»… в котором, похоже, не найдётся места тем, кто Петербург защищает. Тем, кто борется за сохранение расселённых домов в петербургском центре, против их «реконструкций», которые оборачиваются безжалостными сносами. «Инвесторы» с позволения бюрократию бьют в сердце Петербурга ковшами экскаваторов… Но люди проходят мимо преступлений, которые скрываются за синими строительными заборами.
По информации, которая получает наша редакция, настоящим градозащитникам не хотят предоставить слово на трибуне митинга, который пройдёт после марша. «Марш в защиту Петербурга» превращается в очередную акцию тех, кто борется против Русской православной церкви, в акцию убого либерального тщеславия местечкового розлива.
В связи с этим мы в очередной раз предоставляем слово градозащитникам… То, что они пытаются донести, очень важно для каждого петербуржца.
Редактор Sensus Novus Дмитрий Жвания
Стоя на Исаакиевской площади, человек обычно оглядывает её доминанту — Исаакиевский собор. Сейчас многие ратуют за него, будто бы его кто-то собирается уничтожить. Так вот: хочу обратиться ко всем ратующим.
Когда вокруг Исаакия рассосалось «синее кольцо», вокруг собора никуда не исчезло «кольцо красное» — тревожное, пульсирующее «ожерелье» горячих градостроительных точек. Но до него немногим есть дело… По одному из отрезков этого «кольца» я проведу экскурсию. Ибо живу в этом районе и много о нём знаю. Исаакий близко — виден с крыши моего дома. Пока ещё виден…
Для начала оглянемся. Человек, живущий в культурной столице, конечно же, увидит «Англетер». Ленинградец оглянется на 30 лет назад и увидит пыль «Англетера». Да, здание, которое перед нами, уже не историческое. История была сметена экскаваторами. На той же площади, на углу с переулком Антоненко — дом Якунчиковой. Варварски «выпотрошенный» под очередной апарт-отель.
Мы идём по Вознесенскому проспекту. С дома № 3 безвозвратно и бесследно пропадают маскароны. Сейчас их почти уже нет, и, очевидно, скоро не останется ни одного. Следуем дальше. Вознесенский, 36. Здесь тоже будет отель. Градозащита не ждёт от этой «реконструкции» ничего хорошего. Мы уже привыкли, что варварские деяния оборачивают в красивую обёртку позитивных слов — «реконструкция», «реставрация», «приспособление»… Этим словам мы уже не доверяем.
Выходим на Садовую улицу. В глаза бросаются сразу две расселёнки — № 61 и № 63. Первый — дом, где жил Лермонтов. Второй — дом барона Мирбаха. Оба дома отданы Мариинскому театру под отели. Тому самому театру, что снёс целый квартал в центре города — в считанных минутах ходьбы отсюда. Уродливое здание, появившееся на месте этого квартала, будет мелькать на нашем маршруте. Но мы не будем туда смотреть.
Мемориальную квартиру Михаила Юрьевича планируется разгромить под «нумера», а самого Лермонтова «выселить» на первый этаж, в 30-метровое помещение зоомагазина. Между тем, музея Лермонтова в городе нет уже сто лет. Его закрыли и выселили. В никуда: у Лермонтова теперь лишь комната в Пушкинском доме.
Скорее всего, это будет второй «Англетер». Мы с тревогой ждём.
А что там, впереди? Что-то страшное. Синий забор и «скелет» исторического здания. Это Никольские ряды. От памятника XVIII века остались лишь фасадные стены. Всё снесено, история вычищена… конечно же, в угоду очередному отелю. Не поленись, читатель — давай обогнём фасад. За Никольскими рядами притаилось Царство Сна. Уголок депрессии. Целый заброшенный квартал. Это Сельдяной ряд — корпуса исчезнувшего рынка, это заброшенная школа и заброшенный же, проданный явно под снос дом. Три переулка — Никольский, Щепяной, Кустарный. Заброшенный квартал выходит на Фонтанку. Но об этом мы ещё поговорим.
Пока же — вновь Садовая. Дом № 66. В нём жил академик Александр Можайский. Тот самый, в честь которого названа Военно-космическая академия. А в доме ныне — частичная аварийность, здание отчасти расселено. На горизонте — ещё три опасных адреса. Постепенно пустеющий дом Тонов за № 71. И № 73 — дом Кавоса. Флигели его снесены, а интерьеры лицевого корпуса мародёрством и пожарами «успешно зачищены» под ведущуюся ныне «реконструкцию».
Поодаль — Лермонтовский проспект, 14. Ещё один будущий отель Мариинки. Однако, мы сворачиваем в переулок Макаренко и видим самую трагическую расселёнку города. Фонтанка, 145 б. Дом генерала Зыкова. Две попытки сноса — одна снаружи, другая изнутри. Дом, через который несколько раз, насквозь, прошёл экскаватор. Восемь с половиной лет под нерадивым инвестором. Власть обещает, но не торопится изымать бедствующий объект.
Мы смотрим направо и переходим крошечный мостик. Ещё один опутанный сеткой фасад. Печальный сосед дома Зыкова — Фонтанка, 141, дом Дворжака. В среде градозащитников называется Домом юной Музы. Именно здесь учился играть на фортепиано композитор Сергей Прокофьев. Здесь жил его педагог Александр Винклер. Сейчас столь ценное здание расселено, разграблено. В комнате Винклера свищет ветер. Мародёры «раздевают» изразцовые печи — изразцы исчезают, вместо печей остаются груды кирпича.
Осталось лишь добавить, что этот участок набережной смыкается с заброшенным кварталом у Никольских рядов и представляет собой жирный кусок для инвесторов. А мы следуем по набережной Фонтанки.
№ 163 — дом Чанжина (он же – Прядильный переулок, 12). Изысканный классицизм, 1801 год. Пострадал от соседней стройки, но стоит. Заброшен, подвергается атакам мародёров и бомжей. Из дома тоже исчезают изразцовые печи. А мы идём Прядильным переулком по улице Лабутина. Ещё две расселёнки по пути — Лабутина, 3 и Лабутина, 23 (флигель). Одна точно идёт на снос, вторая, судя по тому состоянию, до которой её доводят, тоже.
Вот мы и на петербургской Покровке — площади Тургенева. Вовремя подъехавший трамвай подвозит нас к метро. Вся экскурсия с осмотром заняла час времени. На пути было 17 точек — 13 «горячих» и «нагревающихся» и четыре «остывшие».
Так что, идя с Исаакиевской площади, тем, кто действительно болеет за город-музей, нужно навестить эти объекты. Посмотреть, что там — и этим уже помочь. В защите нуждается не только собор, но и виды вокруг него. Нельзя воспринимать собор в отрыве от города. Иначе Исаакий может стать крошечным островком посреди чужеродной новой застройки. И виды с колоннады будут удручать. Уже сейчас фотографы жалуются, что им всё трудней «править» город в фотошопе.
