Берлин окрасился в красно-зелёные цвета

Продолжение цикла статей «Города розовые — города красные»

Руслан КОСТЮК, доктор исторических наук, профессор факультета международных отношений СПбГУ

Берлин вновь подтвердил своё реноме «левой столицы» — в целом за левоцентристские и левые списки отдали голоса свыше половины активных избирателей

В середине ноября между тремя ведущими левыми партиями Германии — СДПГ, «Левой» и «Союзом-90/Зелёными» была достигнута договорённость о формировании единого левого, трёхпартийного правительства (Сената) в столице ФРГ — Берлине. Главный город Германии оказался в одной «кампании» с Парижем и Лондоном, Мадридом и Лиссабоном — европейскими столицами, во главе которых находятся левые силы.

Правда, и до конца 2016 года немецкая столица управлялась Правящим бургомистром из числа представителей СДПГ. Но член Правления СДПГ Михаэль Мюллер, только что переизбранный на главный административный пост в немецкой столице, до региональных выборов в Берлине в сентябре этого года возглавлял на столичном уровне «Большую коалицию», то есть правительство в составе эсдеков и христианских демократов.

Член Правления СДПГ Михаэль Мюллер, только что переизбранный на главный административный пост в немецкой столице, до региональных выборов в Берлине в сентябре этого года возглавлял на столичном уровне «Большую коалицию», то есть правительство в составе эсдеков и христианских демократов

Выборы 17 сентября в земельные парламент Берлина, что называется. изменили данное. Обе «народные партии» понесли существенные потери и возобновление прежней конфигурации стало уже невозможным делом. Зато наиболее реалистичным вариантом стало образование красно-красно-зелёной коалиции. Во-первых, потому, что Берлин вновь подтвердил своё реноме «левой столицы» — в целом за левоцентристские и левые списки отдали голоса свыше половины активных избирателей. В том числе СДПГ, хоть и заметно потеряла, сохранила с 21,6% голосов статус первой по влиянию партии в Берлине, тогда как «Левые» и «Зелёные», в свою очередь, получили по 15,6% и 15,2% голосов соответственно.

Во-вторых, перспектива создания трёхпартийного Сената в немецкой столице оказалась наиболее вероятной опцией как потому, что земельные организации СДПГ, «Левых» и «Союза-90/Зелёных» были настроены на союз, тогда как, по опросам, 52% жителей германской столицы, в свою очередь, с одобрением отнеслись к такой перспективе.

СДПГ, «Левые» и экологисты на уровне федеральной столицы обязались проводить более наступательную и энергичную социальную политику, что означает борьбу с обветшалостью школ и детских садов, переполненностью классов в средних учебных заведениях, увеличение средств на ремонт автодорог.

Очевидно, что переговорный процесс шёл не просто. Подобная конфигурация правительственного большинства не является для сегодняшней Германии невиданным делом: в восточногерманской земле Тюрингии уже два года существует коалиционное левое правительство, причём его возглавляет политик из стана бывших коммунистов — Бодо Рамелов. Да и в самом Берлине в прошлом уже СДПГ и посткоммунисты формировали коалиционный кабинет. Но всё же всякий раз, когда три ведущие левые парламентские партии договариваются о политическом сотрудничестве, это всегда вызывает жаркие и непростые дискуссии.

Вот и на сей раз они касались, конечно, больше не вопросов большой политики, а предметных сюжетов — например, будущего берлинских гимназий и учебного процесса. Но в конечном итоге коалиционное соглашение, насчитывающее 270 страниц (немецкие партии остаются верны серьёзному подходу к политике), было достигнуто и подписано.

СДПГ, «Левые» и экологисты на уровне федеральной столицы обязались проводить более наступательную и энергичную социальную политику, что означает борьбу с обветшалостью школ и детских садов, переполненностью классов в средних учебных заведениях, увеличение средств на ремонт автодорог, преодоление уже ставших хроническими для некоторых районов Берлина пробок (например, на знаменитой на весь мир улице Унтер-ден-Линден – одной из главных достопримечательностей города), развитие социального и недорого жилого фонда, совершенствование транспортной инфраструктуры. Левый состав Сената обещает также улучшить инвестиционную привлекательность немецкой столицы более успешно заняться интеграцией иммигрантов и беженцев в берлинскую жизнь.

Берлинский эксперимент, безусловно, очень интересен для всех сторонников единства левых сил — не только в Германии, но и во всей Европе. Мы видим, что социал-демократия и более радикальные тенденции левого движения могут не только бороться с другом за влияние и гегемонию, но и вполне практично и прагматично сотрудничать.

Любопытно, что практически сразу после того, как начались переговоры о единой красно-красно-зелёной (по цветам партийных эмблем) коалиции, встал и вопрос о вероятности потенциального переноса такого альянса на федеральный уровень. Безусловно, Германия является и с политической, и с экономической точек зрения ведущей страной Европейского Союза. И то, что происходит в ФРГ, не может не отражаться на всей европейской политике.

На самом деле, чисто теоретически сегодня многие и среди экологистов, и у «Левых» были бы не против образования подобного трёхпартийного правительства и на общегерманском уровне. Так, лидер берлинских «левых» Клаус Ледерер заявляет: «При успешной работе мы распространим влияние новой коалиции на всю страну». К слову, вернувшийся на федеральную политическую сцену бывший руководитель депутатской группы «левых» Грегор Гизи поддерживает данную точку зрения.

Но на сегодня, по крайней мере, тюрингский и берлинский сценарии, к сожалению для сторонников единства левых сил, вряд ли осуществимы в масштабе всей Германии. Кстати, и сегодня в Бундестаге имеется номинальное большинство депутатов от трёх левых партий. Так было и после федеральных выборов в 2007 года, ну и что? СДПГ и в 2007 году, и в 2013-м предпочла «красно-красно-зелёному» формату «Большую коалицию.» И пока ничего не говорит о том, что осенью следующего года ситуация кардинально поменяется, даже если вдруг (что, впрочем, совсем не гарантированно) у эсдеков, «левых» и «Зелёных» вновь образовалось бы номинальное большинство.

Лидер берлинских «левых» Клаус Ледерер заявляет: «При успешной работе мы распространим влияние новой коалиции на всю страну».

Между тремя партиями (и прежде всего между СДПГ и «Левыми») сохраняются трудно преодолимые противоречия по экономике (тема «бюджетной дисциплины»), решению вопроса безработицы, адаптации иммигрантов и беженцев. Хватает в «левом треугольнике» непростых проблем и в том, что касается внешнеполитических сюжетов: европейская интеграция, политика безопасности, отношения с Россией…

Исторический аспект, правда, уже не играет столь важной роли, как скажем, в 1990-е годы, когда посткоммунистичсекий шлейф Партии демократического социализма мешал образованию подобных альянсов в различных землях. Но как верно подмечает немецкий журналист Мануэль Кельнер, до сих пор «в новых землях бывшей ГДР “Левые”, прежде чем заключить правительственный контракт с СДПГ, вынуждены всегда подписывать декларации с ритуальным осуждением ГДР как “неправового государства”». Об этой особенности политической жизни в ФРГ недавно рассказывал, кстати, перед выступлением в Институте истории СПбГУ последний бывший коммунистический руководитель ГДР Эгон Кренц…

Однако берлинский эксперимент, безусловно, очень интересен для всех сторонников единства левых сил — не только в Германии, но и во всей Европе. Мы видим, что социал-демократия и более радикальные тенденции левого движения могут не только бороться с другом за влияние и гегемонию, но и вполне практично и прагматично сотрудничать. Об этом же говорит и недавно отмеченная годовщина деятельности социалистического правительства в Португалии, функционирующего с ноября 2015 года благодаря парламентской поддержке Левого блока и коммунистов. Не уверен, что в Германии подобная или близкая ей схема в ближайшей перспективе осуществится, однако, в любом случае, Берлин будет притягивать в ближайшие месяцы взоры тех политиков и аналитиков в Европе, кто искреннее и принципиально выступает за сотрудничество левых и левоцентристских сил.

Тексты цикла «Города красные — города розовые»:

Добавить комментарий Отменить ответ