Антон ЧЕЛЮСКИН
Жители Российской Федерации в последнее время проявляют большой интерес к Гражданской войне в России 1918-1921 годов. Однако зачастую им приходится слышать достаточно примитивное изложение данных событий. Многие современные авторы дают узкий взгляд на те события, заранее заняв позицию одной из противоборствующих сторон Гражданской войны.
В период семидесятилетнего влияния на отечественную историю советской пропаганды существовала одна безальтернативная версия. Она звучала таким образом: красные представляли собой народные массы, боровшиеся против гнёта реставрационных агрессивных белых сил и иноземных интервентов.
Во времена поздней перестройки и зарождения субъективных исторических взглядов появилась иная версия — белые внезапно стали поголовно героями, хранителями русской цивилизации, а красные — убийцами и «жидомасонскими» заговорщиками.
В период Гражданской войны в России боролись не только красные и белые силы, но также немалое число эсеровских «зелёных», анархических «чёрных», местных крестьянских и национальных вооружённых образований.
В наши дни официальная отечественная историография небеспочвенно намеревается примирить эти два противоборствующих лагеря. Однако она без достаточного количества аргументов пытается перебросить весь груз ответственности на плечи иностранных разведок и иностранных военных контингентов, принимавших участие в Гражданской войне. Это, как минимум, не объективно и требует тщательного диалектического анализа.
Тем не менее, всё вышеперечисленное не спасает от некоторой ангажированности в подаче информации. Стоит уточнить, тот факт, что в период Гражданской войны в России боролись не только красные и белые силы, но также немалое число эсеровских «зелёных», анархических «чёрных», местных крестьянских и национальных вооружённых образований.
К примеру, зелёные силы в основном были менее дисциплинированны, чем белые и менее организованны, чем красные, однако время от времени они подчиняли себе достаточно крупные территории. В определённые периоды Гражданской войны, зелёные отряды могли иметь временное превосходство над красными или белыми силами. Один из ярких примеров зелёного военно-политического движения — это антоновцы. К слову, антоновцы, названные так в честь своего лидера — эсера Александра Антонова — в одночасье заняли всю тамбовскую губернию и прилегающие к ней территории, насчитывая в своих рядах до 40 000 бойцов. Но помимо такого рода крупных формирований, существуют незаслуженно малоизвестные российской исторической науке боевые силы. Одно из таких — это балаховцы.
Балаховцы — вооружённые формирования периода Гражданской войны в России 1918-1921 годов. Балаховцы, иначе называвшиеся Народной Добровольческой армией (НДА), без помощи союзников противостояли натиску Красной армии на территории Беларуси в октябре-ноябре 1920 года. В ходе так называемой полесской операции НДА совершила глубокий рейд в стан противника. Боевики продвинули на 300 километров от Пинска почти до пригородов Гомеля. Балаховцы названы так в честь своего неординарного лидера — Станислава Никодимовича Булак-Балаховича.
В период подъёма пёстрых революционных волн Булак-Балахович стремился к тем высотам, на которых ярче всего полыхало пламя грядущих возможностей.
Если рассказать о этой личности вкратце, то Булак-Балахович — белорус, по образованию агроном, офицер российской армии, шляхетского рода. По одной из версий, происходит он из литовских татар, по другой — из ополяченных евреев, но сам о себе он заявлял следующим образом: «я белорус, католик». Мама его, Юзефа Шафранек, была полькой из небогатого шляхетского рода. В юношестве Станислав работал по профессии — агрономом. Не будучи увлечённым марксистскими взглядами, всё же нередко выступал в роли заступника прав крестьян против произвола чиновников. Чувствуя ментальную связь с Речью Посполитой, интересовался её историей. Он не оставался безразличным и к будущему России. Первую мировую войну принял с энтузиазмом, вступив добровольцем в второй уланский Курляндский полк. Как свидетельствовали многие современники, в боях отличился храбростью и партизанской тактикой борьбы с немецкими оккупантами. К окончанию боевых действий в 1917-ом году имел масштабный послужной список: семь орденов разной степени, два или три серебряных креста (точно не известно) и медаль за отвагу. В период подъёма пёстрых революционных волн Булак-Балахович стремился к тем высотам, на которых ярче всего полыхало пламя грядущих возможностей. Войдя в 1918 году в ряды Красной армии, он довольно скоро начал искать пути выхода из неё. И нашёл в лице добровольческой «Северной армии».
«Не ищите в нём признаков штабного генерала и не будете иметь разочарования. Это типичный смутьян и партизан, но безупречный солдат, и скорее мудрый атаман, чем командующий в европейском стиле… Бьёт большевиков во многих случаях лучше штабных генералов… Не жалеет чужой жизни и чужой крови, совершенно так же, как и своей собственной» — так отзывался о Булак-Балаховиче диктатор Польши Юзеф Пилсудский.
Период деятельности «балаховцев» оценивается по-разному. Одни исследователи относят начало их деятельности как устойчивой военно-политической группировки примерно с ноября 1918 года. В этот момент командир будущего отряда балаховцев — Булак-Балахович переходит с частью своего полка на территорию Псковской губернии и вступает в вышеупомянутую «Северную армию».
К началу весны 1919 года Булак-Балахович уже активно атакует красных, командуя собственным «конным полком имени Балаховича», умело лавируя между белыми силами и эстонской армией. Неопределённость в выборе союзников и стратегическая независимость от них приводит к многочисленным конфликтам с Белой армией. Исходя из этого можно предположить, что Булак-Балахович и его балаховцы являются независимой военно-политической единицей, не признающей как красную большевицкую, так и реакционную белую власть. Сам Булак-Балахович в тот момент уже активно выступал в роли защитника крестьянина-середняка от влияния ЧК и комбедов.
Консервативные (иногда откровенно царско-реставрационные) порядки белых Булак-Балахович никак не мог принять.
Другие исследователи полагают, что сам термин «балаховцы» появился осенью 1920 года, в разгар советско-польской войны. К тому моменту атаман Булак-Балахович окончательно отвернулся от белого лагеря и Северо-Западной армии под командованием генерала Николая Юденича. С последним у отряда Булак-Балаховича даже произошла перестрелка в январе 1920 года, что привело к полному разрыву с белым лагерем.
Всё-таки консервативные (иногда откровенно царско-реставрационные) порядки белых Булак-Балахович никак не мог принять. К тому моменту он уже успел провести встречу с представителями новоиспечённой и не многими признанной Белоруской народной республики (БНР) и ввиду того, что среди своих солдат имел большое количество белорусов, с большим энтузиазмом смог приступить к формированию «Асобнаго атряда БНР».
С февраля 1920 года Булак-Балахович с немногочисленным верным отрядом предпринял глубокий рейд через территорию Латвии и Беларуси в Брест-Литовский. Прибыв к месту назначения в марте, Балахович провёл встречу с офицером польской армией Рыдз-Смиглы. После недолгого совещания было установлено, что Булак-Балахович со своими балаховцами переходит под протекторат польских вооружённых сил, но сохраняет статус командира «асобнаго атряда БНР». С уверенностью можно заявить, что к этому моменту формирование «особого отряда» не завершилось, но те боевые силы что сопровождали Булак-Балаховича с марта по декабрь 1920 года и есть пресловутые балаховцы.
Балаховцы — это и есть народ. Одна из тех многочисленных народных армий зелёных, которые несправедливо забыты в наши дни российской и белорусской историографиями.
«Жаунеры» Балаховича зачастую были набраны из числа селян и бывших солдат как Белой армии Юденича, так и бывших красноармейцев из Ковенской, Брестской, Гродненской и Вильнюсской губерний. К ним так же примыкали мелкие белоруские мещане, местные кулаки, а также и польское население Западной Беларуси.
Если подробно исследовать архивные материалы о балаховцах, то можно найти и более экстравагантных представителей среди них. К примеру, в стане солдат Булак-Балаховича имелись два офицера с польскими фамилиями — Войцеховский и Павловский. Однако в ряды балаховцев они пришли через «Русский политический комитет» Бориса Савинкова, набиравшего своих сторонников из числа бывших белых. В одном из своих интервью немецкой газете Булак-Балахович возложил всю ответственность антиеврейских провокаций на них. Также к рядам балаховцев примкнул одессит-авантюрист еврейского или украинского происхождения некий Лохвицкий, под командованием которого была некая «крестьянская бригада». Соратники называли его «атаман Искра». Под его непосредственным командованием находились крестьянские группы как белорусского, так и украинского происхождения. По некоторым сведениям, он был украинским анархистом, по другим — за плечами у него имелось криминальное прошлое, но надо отдать ему должное — бился он славно. В пехотной дивизии генерала Михаила Ярославцева, ставшего в эмиграции священослужителем, наряду с белорусами бились татары, русские и другие выходцы из Нижегородской и Казанской губерний. В числе второй пехотной дивизии воевала «мусульманская рота», а также ротмистр армянского происхождения, выдававший себя за итальянца.
Интересный факт. В военном формировании Булак-Балаховича также пытались создать еврейскую роту, но к моменту начала операции в Полесье в ноябре 1920 года она насчитывала всего три-четыре человека и постоянно запрашивала денежные средства на обмундирование. Её расформировали. В общем, национальный состав балаховцев был неоднородным, но большинство составляли белорусы.
Более интересен социальный состав балаховцев. Как известно, свою армию Булак-Балахович называл просто — «Народной». В теории она набиралась исключительно из простого рабоче-крестьянского люда. На практике, безусловно, это было близко к реальности, но и не совсем.
Они не сочувствовали монархическим и правоконсервативным идеям, они боролись с диктатурой пролетариата.
Основной составной частью НДА, костяком, были преимущественно крестьяне разной степени зажиточности, но чаще середняки и бедняки. Естественно эти люди боролись за свои права, боролись против продразвёрстки, продналога и уравниловки. Они не были кулаками. Они не сочувствовали монархическим и правоконсервативным идеям, они боролись с диктатурой пролетариата. Действительно, пролетариев, рабочего класса в составе балаховцев не найти днём с огнём. Были лишь единичные случаи, когда рабочие люди белоруских городов, Мозыря и Речицы, сагитированные Булак-Балаховичем и Борисом Савинковым, вступали в ряды НДА. И всё же это не означает, что рабочий класс по своей сути для балаховцев был враждебным.
Были в армии Булак-Балаховича и бывшие красноармейцы. В основном это пленённые летом 1920 года польской армией будёновцы и бойцы стрелковых дивизий. В подавляющим большинстве они также представляли собой мелких крестьян и в меньшей степени обедневшую прослойку казаков.
В армии Булак-Балаховича можно было встретить и белых (бывших белых) офицеров, причём отнюдь не только в рядах командного состава. Как вспоминал в своих мемуарах Борис Савинков, они были очень нужны в стратегическом планировании операций. Но по части идеологии — они часто мешали. «Скажем мужественно: чтобы победить красных, необходимо сперва победить этих белых», — написал Борис Савинков в своих воспоминаниях.
Некоторые из них, такие как генерал Микоша, по происхождению скорее всего белорус, относились трепетно к своим солдатам и исключали из своих действий любые попытки еврейских или крестьянских погромов. Таких людей, как прибалтийского эсера Александра Дикгоф-Деренталя или либерального публициста Дмитрия Философова, скорее можно отнести к вольномыслящей интеллигенции.
Стоит отметить, что многие из них в прошлом (а многие и во время Гражданской войны) были эсерами и знали товарища Савинкова ещё по «конспиративной работе» в начале XX века. Некоторые — выходцы из шляхты или российского обедневшего дворянства. Все они были движимы демократичными или правосоциалистическими идеями. У многих за плечами был опыт работы в социалистических, анархических и других левых, но немарксистских движениях, что и способствовало их умению находить общий язык с крестьянской массой.
Помимо всего прочего, стоит упомянуть некоторые забавные факты полесской вылазки балаховцев — умения Булак-Балаховича контактировать с мирными жителями. Как гласят факты, задокументированные в архивных материалах (ГАРФ), на территории Мозырьского уезда у Булак-Балаховича существовал свой активный шпионаж. Местные старики, женщины, молодые ребятишки — каждый местный человек — информировал балаховцев о том, что происходит в тылу у красных. Добровольная помощь местного населения лишний раз показывает лояльность народа к силам Булак-Балаховича.
А собственно, балаховцы — это и есть народ. Одна из тех многочисленных народных армий зелёных, которые несправедливо забыты в наши дни российской и белорусской историографиями. А ведь они боролись не столько за независимую Беларусь, сколько за свободу.
