Даже если знаешь, что весна вот-вот наступит, всё равно её приход непредсказуем. Арабская весна застала врасплох всех: арабистов, востоковедов, дипломатов, военных специалистов, кризис-менеджеров, элиту и простых людей на улицах. Как-то вдруг сломался лёд страха, и народный протест вылился на улицы и площади городов. Tеперь и в Сирии.
В самом начале арабской весны, президент Сирии дал интервью американской телекомпании. Президент особо отметил, что Сирия – не Египет, там не может случиться революции, потому что они не коррумпированы американизацией. Ему согласно кивали специалисты и эксперты.
Великие и малые державы, наднациональные союзы и интернациональные сообщества, некоммерческие организации и транснациональные компании, державшие в руках рычаги международной и региональной политики, вдруг осознали, что не знают точно, куда их рычаги прикреплены, и какие силы они там поворачивают. Вдруг оказалось, что вести дела по старинке больше нельзя, что надо считаться не только со своими арабскими друзьями-диктаторами и генералами, но и учитывать общественное мнение арабской улицы.
Всем открылась нищета политики Израиля, построенная на сомнительных ставках на обанкротившихся тиранов и коррумпированные режимы. Египет, главный партнёр Израиля на Ближнем Востоке, переживает революцию. Это ведёт к потере союзника в деле «разделяй и властвуй» над Палестиной, подрывает израильскую блокаду Газы, ставит под угрозу всю концепцию абсолютного израильского военного превосходства. Рушится прочный тыл, в течение многих лет обеспечивавший израильский контроль над Палестиной.
Ни помощь официального Каира в деле блокады Газы и оккупации Палестины, ни продажа дешёвого египетского газа в Израиль, никогда не пользовались поддержкой египетской улицы. Теперь власти уже не могут с этим не считаться. Даже потеря таких важных региональных стратегических союзников, как Иран (в 1981) и Турция (после злополучного налета израильтян на флотилию гуманитарной помощи, направлявшуюся в Газу), несравнима с потерей Египта.
События в Сирии поставили под вопрос и другой фронт, бывший в течение многих лет безопасным для Израиля. Израиль оккупирует часть сирийской территории, которую, согласно всем международным нормам рано или поздно вынужден будет отдать. Режим Асада поддерживал антиизраильские группировки «Хизбалла» в Ливане и «Хамас» в оккупированной Палестине. Однако на самой израильско-сирийской границе долгие годы царил покой. Между режимов в Дамаске и официальным Иерусалимом царило взаимопонимание. Стороны несколько раз были очень близки к подписанию мира. В обмен на возврат оккупированной территории, Сирия обязывалась «слить» «Хизбаллу» и «Хамас».
В первый раз отец нынешнего президента Хафез Асад уже был близок к подписанию, однако испугался грандиозных планов «Нового Ближнего Востока» слишком настойчивого Шимона Переса. Асад-старший усмотрел в этом угрозу для своего режима и для всего сирийского социализма. Об этом я слышал во время своей недолгой работы для «Центра Мира Шимона Переса» от Ури Савира, много лет проработавшего с нынешним израильским президентом. Другой раз на сделку наложил вето Белый Дом президента Буша-младшего. Были и другие попытки, провалившиеся из-за внутриполитических причин.
События в арабском мире застали «без штанов», как говорят американцы, не только Израиль. Другая региональная держава – Турция – тоже внезапно обнаружила, что у неё на руках нет карт. В турецкой прессе пишут о том, что премьер Эрдоган больше заботится о палестинцах в Газе, чем о народах в Ливии и Сирии. Вдруг оказалось, что все турецкие концепции на посредничество в проблемах Ближнего Востока несостоятельны, как оказалась несостоятельной, выстроенная в последнее десятилетие система отношений Турции с арабскими президентами. Не помогла и личная дружба, сложившаяся между турецким премьером Эрдоганом и Асадом. Асад вежливо отвергает турецкие предложения одно за другим и продолжает утверждать, что борется с «вооруженными бандитами», посланными Израилем и США. Тулип Дагоглу пишет, что Эрдоган вёл себя с арабами, как оттоманский султан, винил во всём Израиль, и «никогда не говорил об имманентных проблемах коррупции, трайбализма, взяточничества, некомпетентности, безработицы… Всё это убило куда больше арабских чаяний, чем израильская оккупация». Подобным образом фиаско потерпел и турецкий проект урегулирования в Ливии.
Речь идёт о больших деньгах. Объём турецких инвестиций и торговли в Ливии достигает 15 миллиардов долларов. Объём торговли с Сирией достигает двух миллиардов, так что правительство Эрдогана не ожидало получить от своих друзей Каддафи и Асада отказа. Да и куда более мощные державы арабская весна застала впросак. США, Великобритания, Франция и Италия тоже обнаружили, что настали новые времена, и экономических рычагов и личных связей больше недостаточно, чтобы вести дела в арабском мире и поддерживать взаимные обязательства. Объём торговли между США и Ливией подскочил с 370 миллионов долларов в 2004 до 2,4 миллиарда в 2010-м. Объём торговли с Сирией увеличился с 440 миллионов в 2006 до одного миллиарда в 2010-м. Революция в Сирии застала администрацию Обамы в момент расшаркивания и комплиментов сирийскому режиму за плодотворное сотрудничество в борьбе с террористами на иракской границе. В знак потепления отношений Обама даже поспешил направить в Дамаск нового посла.
Растерялись и в Париже. Франция является важнейшим торговым партнёром Сирии, и никогда не рвала политических связей с Дамаском. Объём франко-сирийских связей достигает 800 миллионов евро, и только в феврале был подписан новый пакет соглашений, существенно расширяющий объём торговли. И это ещё небольшие деньги по сравнению с 6,5 миллиардами долларов франко-ливийского торгового оборота.
Объёмы экономического сотрудничества определяют только барыши западных фирм. Экономические связи для Запада всегда были средством создания взаимных обязательств, являлись рычагом формирования политики. Со своей стороны, ближневосточные государства получали на Западе стратегический тыл. Правила игры были хорошо известны сторонам и исправно выполнялись. Сделки заключались на высшем уровне, а дальше каждая сторона заботилась «продать» их своему общественному мнению так, чтобы не мешали «высшим интересам». Поэтому французский президент Николя Саркози мог продавать Саудовской Аравии огромные партии французского оружия, а у себя дома вводить санкции против мусульманских головных уборов. Вашингтон мог критиковать нарушения прав человека в Египте, даже подпитывать гражданское общество в Сирии и Египте, но не связываться с куда более жестокими режимами в Ливии или Саудовской Аравии.
И вдруг всё оказалось иллюзорным. Дежурные улыбки сошли с лиц дипломатов. «Договора» не выполняются, экономические рычаги ничего не двигают, а недавние «личные друзья» оказались заклятыми врагами. Дипломатия уступает место санкциям, военным действиям и покушениям на лидеров. Оказалось, что считаться надо не только с лидерами, но и с народом в арабском мире, иначе получишь дома ещё больше недовольства. Более существенно определить для себя потенциальных партнёров в будущем арабском мире.
Да и сам Запад, как и всё «международное сообщество», уже не выглядит столь монолитно, как после окончания Холодной войны. США погрязло в разногласиях с союзниками: по поводу стратегии войны в Ливии, Афганистане, Ираке, по поводу «глобальной войны с террором», по поводу стратегии мира. Против Сирии воевать, похоже, не будут, но пакет санкций готовят. Бахрейн сдали на милость реакционной саудовской монархии, ввергнув в состояние холодной войны с Ираном; а Йемен и международное сообщество, похоже, оставили на произвол судьбы.
Зато в Иране по поводу Сирии словно набрали в рот воды. Лишь антиправительственные блогеры, которые раньше копались в еврейских корнях своего президента, теперь обвиняют Ахмадинежада в шпионаже в пользу арабов. Глубокие анти-арабские настроения никуда ни делись в Иране, как впрочем, и в Турции. Как никуда не пропала народная антипатия арабов к персам и туркам. В Иране что-то явно происходит под ковром. Похоже на то, что президент и исполнительная власть сцепились с идеологическ0-духовной властью. Когда-то Черчилль сказал про сталинскую Россию, что политика там похожа на драку под ковром. Видно, что дерутся, но понятно, кто победил, становится только тогда, когда выбрасывают труп. В иранских СМИ наблюдается полное молчание по поводу событий в союзной Ирану Сирии. Зато революции в Ливии, Йемене или Бахрейне там подробно освещаются и выдаются за продолжение исламской революции в Иране. Молчат и чрезвычайно оперативные в других случаях СМИ ливанской «Хизбаллы». Вовсе не обязательно, что падение режима Асада изменит иранско-сирийские отношения, как предсказывают некоторые израильские и американские аналитики.
Однажды бывший посол Израиля в Тегеране, а позже военный губернатор в оккупированной части Ливана, один из лучших израильских экспертов по шиитам и Ирану Ури Любрани, говорил мне, что в отличие от арабов, израильтян и американцев, которые хотят видеть результат любого дела здесь и сейчас, иранцы умеют ждать, умеют рассчитывать многослойную реальность. Именно они изобрели шахматы. Похоже, что иранской улице давно надоело ждать.
