Андрей ПЕСОЦКИЙ. Типичный коммунист. Портрет бумажного героя

Социальные вопросы – самые острые в России. Перед чудовищным неравенством доходов блёкнут все другие проблемы, вроде фальсификации выборов, воровства в Минобороне или пляшущих девок в храме. Незря даже  Михаил Ходорковский (наверное, самый мудрый и свободный в суждениях олигарх) предрекает России спасительный «левый поворот».

Как ни крути, но октябрь 17-го и май 45-го – это ключевые даты нашей истории XX века, эпохальность которых не вытравить никаким Сванидзе. Перед гениальностью Ленина и титанической фигурой Сталина меркнут современные политические пигмеи. Пусть кровав и страшен  большевизм, но ничего более значимого Россия миру не дала (за последние сто лет – уж точно). Велик соблазн для думающего русского человека прислушаться к пульсу прошедшего столетия, впитать прах Сталинграда и назвать себя красным без всяких прилагательных, отдав всю душу без остатка левому флангу. Однако, взглянув на современных российских коммунистов, такое желание у многих, увы, отпадает.

Конечно, в нашей стране есть сотни тысяч открытых или скрытых приверженцев коммунистических идеалов, которых можно назвать умными, достойными, честными людьми. Однако ложка дёгтя, как это бывает, портит бочку мёда. Присмотришься к тем, кто стоит сегодня под красным флагом, и не можешь не заметить «типичного коммуниста» – персонажа странного, в общении не очень приятного, от народа бесконечно далёкого и приносящего настоящим коммунистам колоссальный вред.

Так какие же они – «типичные коммунисты»? Образ этот собирательный, и краски сгущены специально, для лучшего восприятия проблемы. Здесь необходимо сильнее ударить по незажившей ране.

По заветам талмудического марксизма

Один мой друг, молодой радикал из КПРФ, любит употреблять термин «талмудический марксизм» в отношении некоторых своих товарищей по партии. И вовсе не потому, что друг мой – антисемит. Просто левое движение во многом уподобляется религиозному мракобесному догматизму, против которого оно, по идее, должно выступать. Скрижали Маркса — Энгельса воспринимаются как символ веры, который нужно не просто изучать, но почитать как священное писание, пойти против которого – значит,  причислить себя к еретикам.

Трудно представить либералов, выходящих на митинги с лозунгами вроде «Заветам  Вольтера верны!» или «Не сдадим дело Адама Смита и Давида Рикардо!» Либералы приближены к сегодняшней ситуации, они говорят людям о том, что видят вокруг, а вот «типичному коммунисту» только дай выразить хвалу Марксу или Ленину. Во время дебатов именно леваки часто оказываются самыми скучными, замшелыми, наименее убедительными. Цитирование «Капитала» или брошюры Ленина «Что делать?» в представлении «типичного коммуниста» является тем ломом, против которого нет приёма. Своих оппонентов такие леваки часто клеймят смешными эпитетами вроде «мелкобуржуазный» или «оппортунист», смысл которых теряется в глубине прошлого  столетия.

Язык мой – враг мой

Как выглядит речь на митинге «типичного коммуниста»? Она собрана из незамысловатого конструктора, который легко можно держать в голове. Кубики этого конструктора – это слова и выражения вроде «рабочий класс», «буржуазия», «бороться за свои права», «классовая борьба». Достаточно помнить пару десятков таких кубиков и можно смело выходить на трибуну. Речь можно начать так: «Рабочий класс, борющийся с буржуазией за свои права…», или «Годы реакции не остановили классовую борьбу рабочих». Далее побольше пафоса.

Речи «типичных коммунистов» настолько типичны, что их не слушают даже их коллеги. Традиционные митинги левых банальны и скучны. Журналистам при написании заметок по итогам акции можно смело брать отчёт о прошлом таком митинге и копировать половину выступлений ораторов. Подмены никто не заметит.

Голос всех меньшинств, вне зависимости от их ориентации

Ещё одна странность «типичного коммуниста» заключается в поддержке разного рода меньшинств. Эта мода пришла из Европы, где значительная часть евро-леваков концентрирует свое внимание, главным образом, на защите геев и иммигрантов. Рядом стоят породнившиеся с леваками феминистки, которые в условиях очень серьёзной защиты прав человека в Европе, в том числе женщин, просто не знают, чем заняться, выдумывая себе диковатые абстрактные цели. Наши феминистки копируют европейских — например, на одном из пикетов в Петербурге они назвали нормальную полную семью «патриархальным адом». Каково вам?

Евро-левачество захватило почти все свежие левацкие объединения в России (РСД, КРИ), хотя коммунисты более старого поколения (КПРФ, РКРП) противятся этому наступлению. Евро-леваки долго изучали марксистскую литературу, выдёргивая цитаты в поддержку гомосексуалистов. Цитат набралось немного, поскольку для коммунистов XIX и начала XX века эта тема всегда была третьестепенной, однако найденные цитаты были раздуты до полноценного полёта мысли. Ярким апологетом евро-левачества можно назвать молодую «типичную коммунистку» Женю Отто, которая выдвигалась на выборы в КС под лозунгом «голос всех трудящихся вне зависимости от национальности, вероисповедания, пола и ориентации». Нетрудно заметить, что смысловой акцент сделан именно на второй половине лозунга.

Российское общество воротит от ЛГБТ-выходок (неприятие пиара грантоедов на голубой теме достигает 90%, согласно соцопросам), при этом среди наименее обеспеченных слоёв населения (где доля рабочих выше) отрицательное отношение к голубой «правозащите» максимально высокое. Плакатный феминизм тоже кажется большинству неуместным перед такими проблемами, как рост тарифов ЖКХ, платное образование, несоблюдение трудовых прав. Казалось бы, «типичным коммунистам» надо вообще молчать на непопулярные темы, чтобы быть на одной волне с трудовым народом, но нет же – трубят во все трубы, отдаляясь от рабочих и закрываясь в своем талмудизме.

Об иммигрантах Маркс ничего не писал

Как мы уже поняли, «типичные коммунисты» – ребята очень зашоренные.  Так получилось, что Карл Маркс не уделял должного внимания вопросам этногенеза и миграции. Оно и понятно – в XIX веке численность населения Земли не росла в бешеном темпе, мобильность людей была намного ниже, чем сейчас, поэтому этносы были более стационарны, их интересы меньше сталкивались друг с другом. Поэтому понятие «нация» можно было рассматривать как детище империализма, где конфликт между нациями является признаком исключительно капиталистического государства.

Сегодня для российских трудящихся огромную угрозу составляют трудовые мигранты, готовые взяться за любой физический труд, запрашивая небольшую плату, отнимая тем самым рабочие места. Засилье иммигрантов напрягает подавляющее большинство жителей России, особенно небогатых людей, которые ходят по улицам, а не рассматривают мир через тонированные стекла иномарок. Идут ли здесь «типичные коммунисты» в ногу с народом, понимают ли это?

Казалось бы, вывод о том, что миграцию надо ограничить, лежит на поверхности. Удар по нелегалам мог бы стать и ударом по капитализму. Запретив нелегальную иммиграцию, можно поставить на место бизнес, сделать его социально ответственным, без трудового рабства в строительных вагончиках. А отмена квот на иммиграцию, чего добиваются многие леваки, лишь усилит на рынке труда конкуренцию среди бедных, удешевив донельзя товар под названием «рабочая сила». Кто от этого выиграет? Рабочий класс? Нет, корпорации, олигархи, да и хозяйчики меньшего калибра в накладе не останутся. Отправленные же в родные края азиатские нелегалы от безысходности смогут обратить гневное внимание на местных хозяйчиков, установивших в своих «республиках» средневековый феодализм и доведших свои родные страны до нищеты и вырождения. Вот вам и экспорт революции. А когда она произойдёт, вот тогда и будет уместно вспомнить о братстве трудящихся.

Однако, нет же – про угрозы, которые несут неконтролируемые миграционные потоки, старина Маркс ничего не говорил, зато про рабочий интернационал писал изрядно. Вот и призывают «типичные коммунисты» к абстрактному братству трудящихся, не понимая, что интересы китайского или таджикского работника сегодня весьма противоречат интересам русского рабочего — настоящего, а не бумажного.

Пока «типичные коммунисты» штудируют тома классиков, выдумывая свой книжный рабочий класс, десятки миллионов реальных жителей России сталкиваются с последствиями олигархического произвола. Ждут люди настоящих коммунистов, хотя и боятся себе в этом признаться. И не только их. Ждут здравых адекватных людей, а не клиников.