Руслан КОСТЮК, доктор исторический наук, профессор факультета международных отношений СПбГУ
С 7 по 10 февраля в Сен-Дени состоялся очередной XVI съезд Французской коммунистической партии (ФКП), остающейся одной из самых многочисленных левых партий страны. Съезд внушительным большинством подтвердил прежний курс руководства ФКП на развитие Левого фронта (ЛФ) – политической коалиции, в которой именно компартия играет решающую роль. На наши вопросы ответил видный деятель ФКП, председатель парламентской Левой демократической и республиканской группы в Национальном Собрании Андре Шассень.
— Товарищ Шассень, начну с не самого приятного вопроса. В прошлом году, когда президентская предвыборная кампания была в самом разгаре, лидер ФКП и координатор ЛФ Пьер Лоран всерьёз заявлял, что «наша цель – стать первой левой силой во Франции». Но после парламентских выборов представительство ЛФ и ФКП ещё более сократилось, ваша партия теперь по количеству депутатских мандатов отброшена в ранг четвёртой силы среди французской левой. В чём, на Ваш взгляд, главный урок этой неудачи?
— Вы, как специалист по французской политике, знаете, что прорыв на президентских выборах далеко не всегда ведёт автоматически к успеху на законодательных выборах. В 2002 году Жан-Пьер Шёвенман по итогам президентских выборов стал вторым кандидатом у левых, а через несколько месяцев потерял свой депутатский мандат. Пять лет спустя центристский кандидат Франсуа Байру показал сильный результат на президентских выборах, но его партия спасла лишь пару депутатских мандатов. Прошлой весной впервые за многие годы кандидат, поддержанный Коммунистической партией, перешагнул десятипроцентный барьер, но… на парламентских выборах нас действительно ждало отступление. Я говорю это не в оправдание, но я хочу объяснить, что французская политическая система имеет сильный президенталистский акцент; в итоге именно силы, сумевшие вывести своих кандидатов во второй тур президентских выборов, пользуются плодами этой системы.
Но основной урок, конечно, в другом. Мы слишком много сил направили на президентскую кампанию, тогда как в кампании по выборам Национального Собрания наши активисты участвовали, так сказать, по инерции. Эта тактика, в самом деле, была ошибочной. Но этот результат, ещё раз повторю, был вполне предсказуем, так как успех Франсуа Олланда породил «розовую волну», что не могло не привести и к потерям для ФКП, отказавшейся участвовать в новой правительственной коалиции.
— Скажите, пожалуйста, что для Вас лично олицетворяет сегодня коммунистический проект?
— Вновь накануне съезда ФКП правые аналитики пророчат умирание и крах нашей партии. Они говорят о том, что «коммунизм мёртв». Для меня — и тогда, когда я в юном возрасте вступил в Коммунистическую партию, и сегодня — быть коммунистом означает быть ниспровергателем несправедливости. Коммунистический проект, как его представляет сегодня наша партия, должен дать ответ на кризис капитализма и кризис глобализации, которая затрагивает интересы всего мира, всех существ… Нынешняя неолиберальная система построена на основах конкуренции и эксплуатации, она порождает и отягощает природные катаклизмы, углубляет моральные и материальные страдания людей. Значит, в самом деле, коммунистический проект XXI века имеет право на существование, ведь «век информационных технологий» не преодолевает классовую борьбу.
Я убеждён, что только обгон, преодоление капитализма является единственно спасительным путём для человеческого рода. Но конкретно для Франции, это все понимают, проект, стиль действия ФКП должны быть обновлены и улучшены. Они должны быть привлекательны для новых поколений французов и, в то же время, не отпугивать наших верных товарищей. Это очень сложная задача, особенно в нынешних условиях, когда ФКП, как и весь Левый фронт, твёрдо выступает против политики «левой строгости», реализуемой нынешним большинством. Значит, необходимо донести до общества наш проект, показать его реализуемость, соединить принципы воедино. И здесь недостаточно лишь критиковать, нужно предлагать эффектные рецепты – в том, что касается занятости, окружающей среды, молодёжной политики, политических институтов, культуры. У ФКП накоплен богатый опыт стратегических инициатив, но до сих пор, нужно признать, он не всегда приносил явственные плоды. Сегодня, когда мы стремимся воплотить подлинную левую альтернативу, наличие глубинного политического проекта является императивом, без которого нельзя работать и рассчитывать на успех в будущем.
— Итак, французские коммунисты подтверждают верность коалиционной тактике Левого фронта. Но в то же время вы призываете к обновлению «практик» ЛФ…
— И здесь одно не противоречит другому. Левый фронт, как Вы знаете, был создан перед европейскими выборами 2009 года как «кооператив» левых антилиберальных партий, движений, ассоциаций. Все знают, что решающую роль в его создании и действиях сыграла ФКП, но мы ни разу не позволяли себе командовать и диктовать. Поэтому со временем фронт расширялся за счёт самых разных левых тенденций. На сегодня, я полагаю, этот процесс объективно завершился, Левый фронт прочно стал субъектом французской политики. Внутри ФКП неоднократно велись дискуссии и полемики о нашем соотношении с ЛФ. Это и понятно: до 2009 года в политической истории ФКП практически не было примеров, когда наша партия участвовала с другими партиями в чётких коалиционных формированиях. Не растворимся ли мы в ЛФ — вот о чём думали многие приверженцы ФКП. Сегодня можно констатировать, что подавляющее большинство членов ФКП поддерживает дело участия партии в Левом фронте. Для нас это не узкая электоральная комбинация, но долгосрочный политический проект. Франции нужен левый антилиберальный полюс, и он должен быть максимально интегрированным! Но ЛФ не рассматривается ни нами, ни нашим партнёрами по фронту как сугубо электоральный картель, вовсе нет. Предстоит двигаться по, так сказать, интенсивному пути развития, привлекая в местные и департаментские федерации фронта известные независимые персоны, представителей артистического мира, делая упор на развитие отношений с социальными организациями, с кооперативным движением. То есть речь о придании ЛФ динамике социально-политического движения, способного в то же время сыграть краеугольную роль внутри французской левой.
— В течение долгого периода своего рода визитной карточкой вашей партии было неприятие как таковой Пятой Республики. И сегодня коммунисты подтверждают свою линию в этом вопросе?
— Несомненно. Я сам более четверти века был мэром небольшого городка, и воочию наблюдал, как обычные граждане разочаровываются в государственных и местных институтах. Почему? Они не потеряли республиканские убеждения, но зато власти отдалились от граждан, общества, чаяний людей очень и очень сильно. Скажем правду: Пятая Республика с самого начала была пропитана некоторым авторитаризмом и персонализмом. Вы знаете, практически нигде в Европейском Союзе глава государства не обладает такой властью и такими полномочиями, как у нас. Но при Жаке Шираке и Николя Саркози эти червоточины персональной власти стали ещё более угрожающими и пагубными. И крайне правый Национальный фронт продолжает свой подъём во многом потому, что доверие к институтам Республики и их носителям у граждан гаснет.
Французская коммунистическая партия, равно как и Левый фронт, полны решимости бороться за новую Шестую республику, республику парламентскую и социальную, республику партисипативную. Кстати, ещё один резон борьбы ЛФ заключается именно в этом: социалисты у власти, как хорошо известно, очень осторожно относятся к перспективе институциональных изменений. В своём большинстве они принимают правила игры в рамках «суперпрезидентской» республики, тогда как мы – нет. Но когда мы говорим о новом типе парламентской республики (я хочу, чтобы Вы меня правильно поняли), то хотим донести такую мысль: главное – чтобы новая республика всегда и везде зависела не от политической элиты или финансовых мешков, а от мнения рядовых граждан. Значит, мы являемся последовательными сторонниками разумной децентрализации Республики и обновления локальной демократии, без чего любые верхушечные изменения — я это хорошо знаю из собственного политического опыта — не будут эффективными.
— Когда сегодня французские коммунисты говорят о важности оппозиции слева, Вы имеете в виду и внешнеполитический аспект?
— Французская коммунистическая партия была и остаётся глубоко интернационалистской партией, выступающей в пользу демократизации системы международных отношений и за подлинно прогрессивную внешнюю политику. Если изучить президентскую программу господина Олланда, можно заметить, что международный раздел нельзя отнести к его сильным пунктам. В действительности, под вопрос не ставился ни атлантистский вектор французской политики, ни логика европейского строительства. Поэтому мы не питали завышенных ожиданий в отношении внешней политики социалистов.
Мы салютовали решению ускорить вывод французских войск из Афганистана, приветствовали новаторский дискурс в отношении африканской галактики, поддерживаем идею создания международного правообязывающего природоохранительного агентства. Даже скромные поползновения иногда бывают полезны, как говорят на моей родине. Но печально то, что о глубинном изменении французской внешней политики ни Франсуа Олланд, ни Лоран Фабиус не помышляют. Это видно по линии поведения в крупнейших международных, в том числе неформальных, организациях, по реакции в отношении насущных конфликтов. И, увы, по линии в отношении Европы.
Да, бесспорно, ЕС нуждается в новой концепции экономического роста и создания рабочих мест, но вне нынешней логики! Мы понимаем, что сегодня у правительственного большинства во многом связаны руки негативным для левых соотношением сил в ЕС. Но когда господин Олланд принимает логику давления в отношении греческого народа или инструментарий бюджетных сокращений на уровне ЕС, всё это вписывается в старую маастрихтскую политику, которой так привержены социалисты. Но если так, то речь идёт о социал-либеральном подходе, которому мы постараемся противостоять во внешней политике… как и во внутренней.
