Амухта МАХАПАТРА: «Обучение – это естественная человеческая потребность»

Ника ДУБРОВСКАЯ

На конференции свободного и демократического образования в Англии я познакомилась с невысокой скромной женщиной из Индии — Амухтой Махапатрой (Amuka Mahapatra). Амухта долгие годы работала учителем и директором частных школ в Индии, а последние несколько лет консультировала правительство штата Тамилнад по вопросам образования. Результатом её работы стала реформа начального образования в государственных школах штата, изменившая судьбу 6 000 000 детей. Обсуждая нынешнюю реформу образования в России, было бы интересно узнать об опыте Индии, опыте одной из самых бедных стран мира. Амухта Махапатра рассказала о масштабных реформах начального образования в штате Тамилнад.

— Почему в Индии государство начало реформу государственных школ?

— В 2010 году в Индии приняли закон «Право на образование», согласно которому государство обязуется предоставить каждому ребёнку начальное образование. В реальности значительный процент индийских детей после 5-го класса покидает школу. Девяти-десятилетние дети начинают работать. По новому закону всем детям должно быть предоставлено образование хотя бы до 8-го класса.

Реформа государственного образования призвана выполнить гарантии правительства перед своими гражданами. В 2013 году в Индии пройдёт референдум, посвящённый проблемам образования. Правительство к нему готовится. В штате Тамилнад была организована программа «Образование, основанное на участии детей» (activity based learning), совмещающая элементы Марии Монтессори (итальянский педагог (1870-1952), в теоретических работах и практической деятельности проводила идеи свободного воспитания – прим. редакции Н.С.) и нашей местной индийской традиции.

— Как вам удалось уговорить государственных чиновников принять активное участие в реформе?

— Государственные чиновники тоже граждане страны и хотят ей самого наилучшего. Мне кажется, что у многих увлечённых педагогов в разных странах есть друзья среди принимающих решения чиновников. И мы должны использовать наши социальные контакты, чтобы продвигать идеи демократического образования и менять жизнь детей к лучшему.

— В чём же основная суть реформы?

— Наиболее важные, на мой взгляд, изменения касаются изменения географии класса. Традиционная организация учебного процесса такова: учитель отделён от учеников, сидит за учительским столом, контролирует главный информационный ресурс — классную доску. Учитель в классе — командир, начальник и полицейский. Он всем управляет и за всё несёт ответственность. Дети сидят за поставленными рядами партами так, чтобы учитель мог видеть каждое их движение.

Согласно новым правилам детям разрешается свободно перемещаться по классу и разговаривать. Парты и столы исчезли. Дети сидят прямо на полу, на ковре. Учитель перемещается по классу, помогает тем детям, которые нуждаются в помощи. Он никогда не работает со всем классом одновременно, а только с небольшими группами учащихся.

— Такие изменения должны были затронуть и учебные пособия?

— Да, мы полностью заменили все учебные пособия. До реформы ученику на целый год полагался один учебник по каждому предмету. Учебник был важным инструментом контроля всего, что происходило в классе. Некоторые дети не успевали усваивать информацию, другие могли прочитать учебник за несколько дней, но по старым правилам, все ученики должны двигаться одновременно, согласно ритму, заданному учителем. Вместо учебников мы ввели персональные рабочие тетради для каждого ученика, повесили в классе образовательные таблицы. Таблицы включают всю информацию, которую ребенок должен усвоить в течение года.

— Но ведь это, наверное, очень дорого: отказаться от всех существующих учебников и изготовить все учебные пособия с нуля? Тем более, я слышала, что методика Монтессори — это дорогая лицензированная программа, а ваша программа использует элементы методики Монтессори.

— Действительно, методика Монтессори — это очень дорогая программа, а их образовательные пособия изготовлены из превосходных материалов и стоят соответственно. Но Мария Монтессори никогда не была сторонницей патентования своей методики и сама способствовала её распространению. К тому же, я хочу повторить, что наша программа — это синтез многих образовательных методов. Нам пришлось серьёзно поработать над производством новых учебных пособий. Мы искали производителей, договаривались с разными компаниями, но, в конце концов, мы нашли государственное мебельное предприятие, принесли туда все наши макеты и разработки, заказали им массовое производство учебных пособий для всех школ одновременно. Нам удалось их заинтересовать, всё-таки речь шла о большом заказе. В результате мы получили добротные и невероятно дешёвые пособия для всех детей наших школ.

— В чём же состоит новая роль учителя? Каким образом он решает с кем общаться, и когда общаться?

— Все дети в классе разбиты на небольшие группы. Учитель объясняет урок, вводит в тему, причём этот вводный материал записан в специальных карточках. У всего класса есть график занятий, но каждый ребёнок может изменить его для себя. Ежедневно учитель работает только с одной небольшой группой детей. Большую часть времени дети работают самостоятельно, помогают друг другу. Этот порядок освободил не только детей, но и учителя. Всем стало легче.

— Какие предметы изучают в индийской школе? И как долго дети там учатся?

— Тамильский язык, английский язык, математику, природоведение, спорт. Много предметов. Школа обычно начинается в 9 утра и продолжается до 4 дня. По новой программе мы разрешили детям самим отмечать свою посещаемость в специальных карточках. С момента начала реформы посещаемость школы очень и очень возросла. Теперь наши дети любят ходить в школу.

— Мне казалось, что дети из бедных семей бросают школу просто потому, что их заставляют это сделать родители или им приходится работать, чтобы заработать на жизнь.  Действительно ли методика преподавания играет такую большую роль в жизненном выборе: продолжать или прекращать школьное образование?

— Бедность, особенно в городских семьях, — это важный, но далеко не главный фактор в выборе между школой и улицей. Дети бросают школу потому, что они не видят и не понимают, каким образом их жизнь может измениться с приобретением такого образования. В школах для бедных в основном учатся дети из низших каст, а их учителями являются представители более высоких каст. Зачастую отношения между учениками и учителями в традиционной школе не являются уважительными. Дети не хотят ходить в школу, где их принудительно обучают довольно бессмысленным в ежедневной жизни навыкам, где их не считают равными.

— Неужели одно только изменение пособий и перестройка властной иерархии в школе, может увлечь ребёнка учить английский язык или математику?

— Многие считают, что дети не любят учиться, что если их не заставлять, то они разбегутся и будут целыми днями бездельничать. Однако уже много раз было продемонстрировано, что такие представления ошибочны. Дети от природы любознательны. Обучение — это естественная человеческая потребность. Дети реформированных школ независимы от учителя. Им разрешили сидеть на полу, разговаривать между собой, как это делают нормальные свободные люди, а ведь в обычной школе соблюдается принцип «учитель разговаривает с детьми — все остальные молчат». Раньше, для того, чтобы учиться у них был только учитель, доска, да ещё один учебник на целый год. Они пришли в школу, уже умея говорить и ходить, однако именно эти естественные способности у них и отобрали, заявив: « Всё, что ты сам умеешь — это неважно. Теперь мы будем тебя учить по-новому». А на деле это означает торжество принципа иерархии: «сиди, молчи и слушай учителя».

Теперь дети получили доступ ко  всему объёму знаний. Никто не выдаёт им знания порциями. Они имеют право самостоятельно выстраивать процесс своего обучения, общаться друг с другом, а не только с учителем. У нашей реформы удивительные результаты. Нужно помнить, что эти дети — беднейшие из бедных, что это дети, которым некуда идти. Мы всего-навсего разрешили им ходить, разговаривать и учиться самостоятельно и это всё изменило. Если раньше учителя постоянно обращались в министерство с жалобами на отстающих учеников, с которыми они не знали, что делать, то теперь учителя регулярно спрашивают, а что делать с детьми, которые уже закончили положенную им за год программу. Наши дети на самом деле гораздо умнее, чем мы себе представляем!

— А как вам удалось преодолеть сопротивление консервативно настроенных учителей?

— Сначала мы открыли школу-образец в столице штата, в городе Ченнай. Школа-образец позволила заинтересовать учителей и родителей, найти с ними общий язык. Они увидели, что если «выпустят власть из своих рук», ничего страшного не произойдёт. Напротив, им самим станет легче. Учителя в новых школах чувствуют себя значительно свободнее, а их работа идёт всё лучше и лучше. Мы также создали специальную программу для учителей реформированных школ, предоставив им гораздо больше самостоятельности: убрали многочисленные инструкции, отчёты и проверки «сверху».

— Для европейца индийские масштабы кажутся невероятными. Сколько всего школ было реформировано?

— Всего в реформе приняло участие 37 500 школ. Благодаря тому, что реформа прошла успешно, соседний с нами штат сейчас проводит аналогичную реформу и занимается переводом учебных пособий на местный язык.

— Что будет с детьми, когда они закончат школу?

— В 2005 году мы начали работать над новой программой, которая будет интегрировать не только абстрактные знания, но и конкретные навыки, умения, связанные с тем местом, где дети живут, с их деревней, с их городом. Очень важно, чтобы ребёнок оставался членом сообщества, не отрывался от своего окружения.