Михаэль ДОРФМАН
Мой материал «Реквием по американской мечте» вызвал рекордное число откликов, комментариев и писем. Поэтому мы с редакцией решили дать дополнительный материал, поскольку в первую статью вошло меньше трети беседы с Хедриком Смитом. В 1971-1974 Хедрик Смит работал корреспондентом «Таймс» в Москве. Советские власти занесли его в список видных антисоветчиков и врагов советской власти. За его книги, нелегально провозившиеся в СССР, можно было схлопотать тюремный срок. В 1975-м Смит возглавил нью-йоркское бюро «Нью-Йорк Таймс». На сей раз уже сам президент США Ричард Никсон занес Смита в список 22-х своих личных врагов за участие в разоблачении коррупции в Белом Доме. Новая книга легендарного Хедрика Смита «Кто украл американскую мечту» прослеживает историю вымывания американского среднего класса.
Что такое американская мечта?
— Если в нескольких словах, — говорит Смит на презентации своей книги, — то американская мечта — это возможность начать с нуля и подняться до самой верхушки общества. — В течение 1940-1970-х годов для миллионов людей американская мечта заключалась в получении солидной работы, с непрерывно растущей зарплатой в течение всей жизни; в возможности купить свой собственный дом; наличии медицинского страхования и обеспечения в старости. Как правило, это была солидная пенсия от предприятия. Мы уже забыли то время, но ещё в 1980 году 94% всех сотрудников компаний, где было 100 и более работников, имели пенсионное обеспечение. Дело, невиданное сегодня в Америке для работников частного сектора – гарантированная пенсия до конца жизни.
— И самым последним, но не менее важным в американской мечте была возможность обеспечить своих детей хорошей работой, — продолжает Хедрик Смит. — Это не обязательно означало дать им высшее образование, однако сделать так, чтобы работа была. Американская мечта базировалась на уверенности в завтрашнем дне, на вере в возможность постоянного роста в течение всей жизни вместе с гарантией занятости и обеспечения на старости лет.
Секретный в своё время Меморандум Пауэлла лишь обозначил сдвиг центра силы во властных структурах в Вашингтоне. Тогда, в начале 1970-х, когда казалось, что средний класс растёт и богатеет вместе с Америкой, подспудно сформировались новые отношения в экономике и свободно-рыночной идеологии, разработанной Мильтоном Фридманом и Чикагской экономической школой. Бизнес всё меньше строился на конкуренции за потребителя, а сосредоточился на конкуренции за благосклонность политиков. Политики всё меньше соревновались за избирателя, а всё больше за спонсоров из Большого бизнеса. Рост производительности труда больше не отражался в росте зарплаты, а цена перестала отражать стоимость. Бизнес-политический комплекс и стал заправлять Америкой.
— Сюрпризом для меня стало, что перелом произошёл как раз во время президентства Джимми Картера, — говорит Смит. — Демократы тогда контролировали и Белый дом, и обе палаты Сената. В 1978-м, при Джимми Картере и демократическом большинстве, был введён «401К план», на котором базируется вся система американского обеспечения по старости, основанная на том, что все сбережения зависят от игры на бирже. То была случайность — незначительная поправка к Налоговому кодексу, внесённая конгрессменом Ховардом Хапером из западной части Нью-Йорка. Я его хорошо знал. Он был хорошим конгрессменом, либералом. Это была его любезность директорам «Кодака» и «Ксерокса», лазейка в налоговом законодательстве, позволявшая им освободить сберегательные программы от налогов. Уже при Рейгане некий хитрый финансовый консультант понял, что этот пункт можно распространить на всех американцев.
Имя консультанта – Тед Бенна. Он сообразил, что таким образом можно выманить пенсионные сбережения на финансовую биржу. В 2011-м он всё ещё горд тем, что стал отцом реформы, убившей американскую пенсионную систему. Однако даже он полагает, что сотворил монстра.
— Я имел в виду простые и надёжные планы. Такие, как пенсии. Теперь людям предлагают слишком много вариантов инвестирования и слишком много возможностей, чтобы сделать ошибки, — говорит Бенна. — Я хотел бы взорвать эту систему и перезапустить что-то совершенно иное. Ликвидация существующей структуры является единственным способом исправить положение. Лишь так мы можем упростить систему.
Менеджеры доверительных фондов усмотрели для себя в новой системе неисчерпаемый источник доходов. Как водится, генеральные менеджеры фондов положили в карманы десятки и сотни миллиардов. Сотни миллионов рядовых американцев, вложивших свои сбережения на старость в «401К», почти ничего не заработали. Случившийся по вине плутократов Уолл-стрит, обслуживающих их политиков и бюрократов глобальный финансовый кризис 2008 года и вовсе уменьшил общие пенсионные сбережения американцев на 30-35%.
Неравенство больше, чем в банановой республике
— Бизнес начал наращивать мышцы своих лоббистских организаций. Ассоциации и объединения предпринимателей перепрофилировались на лоббирование законодательной, исполнительной и судебной власти, — рассказывает Смит. — 50.000 человек работали в различных организациях, представляющих Большой Бизнес в Вашингтоне. Появилось 10.000 лоббистов, 9.000 корпоративных публицистов. В 1980 году на каждого члена конгресса приходилось 103 сотрудника лоббистских фирм.
Лоббирование – вещь, в общем-то, законная и даже полезная. Представителям различных отраслей жизни необходимо дать возможность убедить законодателей в правоте, представить свои законные интересы, да и зачастую профессионально изложить своё дело, о котором законодатель зачастую ничего не слышал. Однако в США дело пошло куда дальше. Лоббисты не просто объясняют, но налаживают контакты законодателей с большим бизнесом, помогают находить спонсоров. Сплошь и рядом, после окончания парламентской карьеры, законодатели быстро находят работу в лоббировании, а в последние десять лет всё чаще профессиональные лоббисты идут в политику и становятся парламентариями.
В начале 1980-х армия лоббистов Большого бизнеса появилась в невиданных размерах. Их деятельность имела долговременный отрицательное влияние не только на трудовое законодательство, но и на всю экономическую жизнь Америки.
— Под влиянием лоббистов и различных лоббистских институтов изменилась сама оценка экономической деятельности. Её стали оценивать не по тому, насколько люди довольны, а лишь по цифрам валового прироста, — продолжает Смит. — Предполагалось, что от прироста валового продукта выигрывают все, и прирост распространяется равно. Скажем, если ВНП вырос на 4%, то все получили прирост на 4%. Так и было в период 1943-1973 годов. В этот период производительность труда американских рабочих возросла на 97%, а заработная плата выросла на 95%, т. е. фактически доллар в доллар. С 1973 по 2011-й (последний год, где у нас есть статистика) производительность труда выросла на 80%, а зарплата — всего на 4% нетто. Если учесть социальные отчисления, то чуть меньше 10%.
В то же время доходы начальников, генеральных менеджеров крупнейших 450-ти корпораций Америки выросли непомерно. В 1980-х менеджеры получали в 40 раз больше среднего работника (цифра тоже очень высокая по сравнению с Европой). В 2010-м разрыв составляет 360 раз. Количество людей, живших в американской мечте, резко сократилось.
Нобелевский лауреат по экономике Джозеф Стиглиц отмечает, что 1% сверхбогатых владеет 40% всего национального достояния в США. Это в два раза больше того, что принято считать «банановой республикой». Хуже того, всё меньше остаётся реальных хозяев — на их место приходят наёмные менеджеры, неподконтрольные держателям акций — американский аналог советской номенклатуры, тоже якобы представлявшей народ-владелец богатства. Я писал об этом подробно в материале «Как США приватизировала номенклатура».
— Стиглиц — респектабельный кейнезианский экономист, — продолжает Смит. — В поправевшей Америке он считается либералом, а многие здесь не доверяют либералам. Однако те же самые оценки содержатся во внутреннем документе “Citigroup” — отчёте, распространённом среди их топ-инвесторов. Там тоже чёрным по белому написано, что нет смысла вкладывать деньги в бизнес со средним классом, в развитие торговли, рекламы и т. д. 40% национального богатства — в руках одного процента населения, и именно туда необходимо инвестировать деньги, оттуда придут доходы. Там без стеснения пишется, что такая концентрация богатства — небывалая со времён египетских фараонов.
Потерянный средний класс
Всё это было бы терпимо, если бы благосостояние среднего класса росло пропорционально. Однако средний класс вымывается. В классической немецкой экономике XIX века для этого существовал термин «пауперизация». Американские свободно-рыночные экономисты придумали теорию «капанья снизу вверх» — trickle down economy. Идеология гласит, что чем больше денег загребают наверху пирамиды, тем больше должно бы просачиваться вниз. Цифры говорят о том, что просачивается всё меньше.
— Я называю это «экономикой рычага», — говорит Смит. — Средний класс, как рычагом, «отжимают» от справедливой доли в доходах. Я не говорю, что инвесторы не должны зарабатывать. Если дело растёт, экономика развивается, то определённая часть должна пойти инвесторам, владельцам бизнесов. Однако справедливая доля должна пойти и людям, которые работают в этих бизнесах. С 1978 года этого больше не происходит. Бюро по переписи населения США сообщает, что средняя зарплата в США, с учётом инфляции, ниже, чем была в 1978 году. Почему это произошло? Силы Большого бизнеса неизмеримо увеличились, профсоюзы законодательно лишены былой силы, а народ стал политически пассивным.
Когда хотят замолчать проблему, то уводят дискуссию к определениям. Стрелки переводят с фактов, с которыми спорить невозможно, на определения среднего класса, которые представляют собой лишь мнения. Чем больше вымывается реальный средний класс, тем больше людей в Америке убеждают, что они и есть средний класс. К среднему классу здесь себя причисляют те, кто в других странах назывался бы рабочим классом, а то и просто беднотой. Ведь всегда можно найти «тех» людей, которые бедней.
В последнее время тенденция стала меняться. Есть большое исследование Pew Research Center под знаменательным названием «Потерянное десятилетие среднего класса». Исследователи не идут на 30 лет назад, не рассчитывают, как Хедрик Смит, на то, что американцы помнят, как было до неолиберализма. Интересно, однако, что стало расти число людей, которые перестали считать себя средним классом. Исследователи отмечают, что это — тенденция медленная, но явная.
— Уже несколько лет неизменным успехом пользуются репортажи в «Нью-Йорк таймс» о так называемых новых бедных. Это middle class drop-out — «деклассированный средний класс», — объясняет Смит. — Огромное множество людей выпадают из системы в отвал. Новые бедные — это преуспевающие в прошлом люди: маклер по недвижимости, зарабатывавший 70.000 долларов в год, или финансовый аналитик, или компьютерный программист, зарабатывавший по 90.000 долларов.
— Когда говорят о «деклассированном среднем классе», — продолжает Смит, — то прежде всего на ум приходят почти исчезнувшие высокооплачиваемые рабочие у конвейера. Однако речь уже идёт о белых воротничках, о работниках банков, учителях, преподавателях вузов, инженерах, торговых агентах и множестве других профессий, считавшихся престижными в 1990-х – начале 2000-х. Сегодня благосостояние миллионов таких людей резко упало.
Это страх за Америку
Хедрик Смит выступил перед читательской аудиторией в большом книжном магазине в Верхнем Вест-Сайде. На встрече было несколько сот человек. Никак не могло обойтись без вопросов о том, как он оценивает настроения в канун президентских выборов.
— Да, так же, как и здесь, из вопросов аудитории, я чувствую необычайный гнев за происходящее, — заявил он. — Повсюду отчаяние, страх и гнев людей. Это страх за Америку. Страх, что ситуация куда хуже, чем нам говорят. Гнев на обе партии, которые не говорят о реальных проблемах. Гнев на политический истэблишмент, на Белый дом и Конгресс, которые одинаково ответственны за хроническое нерешение насущных проблем. Люди разгневаны на банки. Банки-то выкупили из неминуемого банкротства, но американскому народу не помогли выпутаться из кабалы. Люди разгневаны на президента Обаму за то, что он не делает ничего, чтобы помочь среднему классу. Люди разгневаны на Ромни за то, что тот разбогател на том, что выжимал и разрушал построенные не им бизнесы. Это законно, но пока ещё морально и политически не приемлемо. Гнев закипает справа, от Чайной партии, и слева, из движений «Оккупай». Общий знаменатель, однако – это чувство бессилия. Афоризм лорда Актона гласит, что «власть (сила) разлагает, а абсолютная власть (сила) разлагает абсолютно». Эйни Кортез, общественный организатор латиноамериканских иммигрантов в Техасе дополнил её – «бессилие тоже разлагает». Лишает надежды.
— Для репортёра, как я, — продолжает Хедрик Смит, — освещавшего ещё миллионные демонстрации Движения за гражданские права в 1970-х, больно видеть бессильную пассивность американского народа. Во время Дня Земли в 1970-е, в разгар Движения за охрану среды, 20 миллионов человек принимало участие в демонстрациях. И это возымело эффект на законодателей. Движение за гражданские права возымело эффект на законодателей. Ральф Надер, его движение защиты прав потребителей подействовало на общество, выразилось в целом ряде законодательных актов по охране труда и технике безопасности, обязанности информировать. Массовое женское движение, движение в защиту мира – всё это оказало влияние на Америку. Ничего подобного сейчас не происходит. Я думаю, что этого не происходит потому, что мы потеряли веру в нашу демократию, стали циниками по отношению к нашему обществу. В 1960-1970-х люди искренне верили в свою силу, и потому могли влиять на Вашингтон.
Людей всегда пытаются напугать и разобщить
Я писал о «гроздьях гнева» среди прогрессивных левых в материале «Кто, как и почему захватил Уолл-стрит». Писал и про гнев справа в материале «Чайная партия: Общее невозможное». Писал и о провале американского либерализма. Многие в Америке боятся, что социальные изменения убьют ещё больше рабочих мест, негативно повлияют на экономику. Огромное число людей не верит в глобальные климатические изменения, уверены, что это часть антиамериканского заговора, призванного негативно повлиять на экономику и тоже убьёт рабочие места.
— Люди сконфужены, — говорит Смит. — Однако стоит помнить, что людей всегда пытаются запутать. Во время Движения за гражданские права среди самих активистов распространялись страхи, что десегрегация убьёт экономику, лишит чёрных работы, нарушит стабильность общества. Нас всегда пугали. Однако все массовые движения в Америке решали всё же двигаться к намеченной цели, несмотря на существующие страхи. Люди были уверены, что делают правильные вещи, и, в конце концов, Америка лишь выигрывала от их победы.
Народ в Америке разобщён. Опросы показывают, что общество разделено почти пополам между либералами и консерваторами.
— Ну и что? Это что, первый раз, что Америка разобщена по какому-то вопросу? — спрашивает Смит. — По вопросу ликвидации расовой сегрегации Америка тоже была разделена. Не надо использовать это как оправдание, чтобы ничего не делать. Каждый раз, когда перед Америкой вставали серьёзные проблемы, мы оказывались резко разобщёнными. Однако мы действовали.
Я так и не задал заготовленный заранее вопрос – умерла ли американская мечта? Очевидно было, что Смита спрашивают об этом постоянно.
— Я думаю, американская мечта – в отделении реанимации, — усмехнулся Хедрик Смит. —Я верю, что её еще можно оживить, но это может случиться лишь в результате действительно массового общественного движения. Движения «Оккупай» недостаточно. Нужно, чтобы миллионы заполнили улицы американских городов, как это было во время других массовых движений. Американский народ должен ясно сказать, что больше не готов терпеть, когда миллионы людей изгоняют из их домов, когда под воду уходят целые семьи, общины и города, когда миллионы обречены на нищенскую старость. Нетерпимо, когда на деньги американского народа выкупили один процент сверхбогатых, а остальных оставили прозябать.
Материалы автора по теме:
Что такое американский либерализм
Как США приватизировала номенклатура
