Михаил САДЧИКОВ
На недавнее 60-летие Александр Николаевич Сокуров получил поздравительные телеграммы от президента Медведева и от премьера Путина. Новый фильм Сокурова «Фауст» в начале сентября примет участие в конкурсной программе Венецианского кинофестиваля. А с 10 по 15 июля на Санкт-Петербургском кинофоруме режиссёр, будучи членом оргкомитета, возглавит киношколу «Метрополис». На днях увидела свет первая книга эссе и рассказов Сокурова «В центре океана», выпущенная петербургским издательством «Амфора». Сокуров — один из самых принципиальных и последовательных защитников культурного и исторического наследия Санкт-Петербурга…
Казалось бы, всё сложилось успешно в творческой жизни петербургского мастера, который включён Европейской киноакадемией в число 100 лучших режиссёров мира. Однако сам Александр Николаевич переполнен размышлениями тревожными, грустными, «непобедными»…
— Александр Николаевич, 30 июня, в тот день, когда в салоне «Борхес» прошла петербургская презентация вашей книги «В центре океана», в Смольном состоялось первое заседание нового состава Совета по сохранению культурного наследия при Правительстве Санкт-Петербурга. В новый состав Совета включены представители общественных градозащитных организаций, в том числе вы, учитель Юлия Минутина, и другие… Какую часть вашей деятельности занимает градозащитная?
— Сейчас даже слишком большую. Первое собрание совета по наследию ещё раз доказало, что положение крайне тяжёлое. С какой стороны ни посмотришь, везде рваные ткани, везде клубок на клубке – всё так намотано, спрятано. Просто душа болит. Очень тяжёлая ситуация. И сейчас, наверное, она будет ещё тяжелее. С уходом губернатора Матвиенко меняется и администрация. С Матвиенко хоть тяжело, и не всегда лицеприятно, но мы с ней диалог вели и ведём. Она и 30 июня была вынуждена выслушать от меня очень неприятные вещи, хотя её все поздравляли, благодарили, понимая, что вот-вот человек уйдет. Но повестка дня была другой, поэтому приходилось говорить о другом. С Валентиной Ивановной ещё можно говорить, это точно. По крайней мере, она честно скажет – сможет она сделать это или нет. Есть вопросы, на которые она тебе, по крайней мере, может один на один сказать: «Александр Николаевич, я этого не могу сделать. Никак не могу». И я верю, что на самом деле не может…
Но ситуация ужасающая. В первую очередь полный хаос в законодательстве, заложниками которого являются и строители и архитекторы. Законы издают люди, которые, насколько я теперь уже понимаю, имеют малое отношение к законотворческой деятельности, да и к Государственной думе, наверное, тоже. Потому что когда смотрим эти законы, то руки опускаются. Одно с другим не связывается, законы федеральные и местные никак не сопрягаются – от этого страдает и город. Не достучаться, существует проблема с Министерством культуры, которое в этом плане не работает, никто не хочет этой рутиной заниматься, понимаете?
На Совете я губернатору сказал, что мы боимся, что в момент межцарствия эти ребята начнут деятельность, и нам их уже ничем не остановить. Положение везде очень сложное. В Петербурге получше, потому что мы другие, мы ещё сопротивляемся, москвичи-то упустили совсем позиции. Там огромное количество людей, скажем так, из интеллигенции, накрепко связаны с бюрократией и правительством. Иногда в народе говорят: «Куплены». Какими-то там концертами, площадками, какими-то подачками, не знаю чем. Они никак не могут собраться, чтобы тому же г-ну Михалкову сделать внушение или заявление, когда он ведёт противоправную градостроительную деятельность. А мы другие, мы победней, попроще, и посмелее. Нам часто некуда просто отступать, терять нечего. И у нас ещё что-то получается.
Но мы же не знаем, кто придёт в Петербурге во власть, я боюсь, что двери все будут закрыты. Тогда мы вернемся в окопы. Нас не так много, и нам очень важно, чтобы, например, была бы хотя бы одна политическая партия, которая смогла бы получить парламентскую аккредитацию. И на митинги, на акции протеста приходит очень не так много народу. Это даёт возможность людям, у которых власть, говорить нам, что вы «абсолютно изолированы, вы маленькая группа, что вы не учитываете интересы горожан, что город на самом деле «за», только вам всё время что-то не нравится». Мира нет. Нет ни в социальном аспекте, ни в политическом, ни в культурном. И войны нет.
Каждому надо решать: на какой он стороне, и что собирается в жизни делать дальше, потому что, я уверен, если этот напор не сдерживать, то может быть, несколько десятков домов в Петербурге будет снесено уже в обозримое время. Если будем сдерживать, значит, этого будет меньше, или не будет вообще. Многое зависит от того, кто мы, что мы и зачем, в какой форме и для чего мы существуем.
К сожалению, молодежи мало в нашем движении. Студенчество слабое, трусливое. Во всех европейских демократических процессах студенчество является главным ресурсом – Франция, Италия… Я вот был в Лондоне и видел демонстрацию студентов против того, что правительство подняло на 20 процентов стоимость образования. Все студенты хлынули на демонстрацию – все! По Лондону было не проехать, не пройти.
Тем не менее, мы живы, мы работаем и что-то делаем. Пытаемся делать то, что в наших силах. Мы говорим в лицо этим людям, у которых огромная власть в руках, всё, что считаем нужным, и ни у кого нет дрожи в ногах. Я уже опытный человек, и мне нечего терять…
— «В центре океана» — так называется ваш первый сборник эссе и рассказов, выпущенный петербургским издательством «Амфора» к вашему 60-летию. Точней, первый сборник, выпущенный в России, потому что в 2009 году книга Сокурова под таким же названием вышла в Милане.
— Меня долго и настоятельно уговаривал Борис Аверин (петербургский филолог. – Прим. авт.) согласиться на издание этой книги в России. Я долго сомневался, да и сейчас не уверен, стоило ли соглашаться. Чтобы писать что-то в России, после наших больших, настоящих писателей, надо иметь немалое высокомерие. Когда книга была готова, посмотрев её, как говорится, «на профессиональной сборке», я понял, что сие очень несовершенно, и сейчас бы я многое исправил. Может быть, я даже занялся не своим делом, но, конечно, это не целевой, не специальный труд. В своё оправдание могу сказать, что изначально это просто рабочие записи режиссёра, теоретически никак не предназначавшиеся для публичности, а – только для какой-то внутренней работы. В Италии мои друзья попросили меня сделать эту книгу для студентов европейских вузов, поскольку на Западе все мои картины идут в прокате, к ним какое-то повышенное внимание. Но так как в России у моих картин нет проката, многие вообще никогда не показывались, то я не считал себя вправе настаивать на такой книге, хотя всё делал искренне…
— В июле состоится II Санкт-Петербургский кинофорум, где вы возглавили своеобразную киношколу «Метрополис», которая соберёт совсем молодых непрофессиональных режиссеров из России и других стран. Почему при вашей занятости и востребованности вы вписались в этот трудоемкий проект? Правда, что вы искали новые таланты, бросив клич в интернете?
— Да, отборочная комиссия обратилась к молодой аудитории интернета с просьбой прислать свои работы, объяснив цели и задачи будущей акции. Мы её называем киношколой, и, по сути, так и есть. Стали приходить работы, много. Подавляющее большинство работ, которые нам поступили, так или иначе размещались на видеосервисах. Мы находили эти работы, связывались с их участниками, интересовались, есть ли что-то ещё, и так далее. По условиям нашего кинофорума человек не должен иметь оконченного высшего кинематографического образования, и он может прислать игровую картину, желательно короткого метража. В итоге творческой работы появилась стопка из 15 картин, которые выбраны из большого перечня. В течение всего фестиваля в Репино будут проходить теоретические и практические занятия по кинематографу — программа интересная и насыщенная. Мы назвали свой киногород «Метрополисом». Этобеспрецедентный опыт. В таком объеме и с таким содержанием ничего подобного в мире, как нам кажется, нет. В жюри «Метрополиса» вошли Сергей Лозница, Авдотья Смирнова, Федор Лясс, Любовь Аркус, Игорь Толстосумов.
— Правда, что Петербургский кинофорум не получил ожидаемой поддержки в Москве?
— Поначалу я был не очень большой сторонник идеи крупного международного кинофестиваля в Петербурге, потому что, бывая за пределами страны, вижу, какой ценой даются такие проекты, как тяжело создавать такие крупные кинематографические акции. Это ведь сугубо профессиональная работа, и крайне сложная. Но сейчас я согласился принимать участие в этом проекте, потому что понял, что вокруг идеи фестиваля собрались профессиональные, сильные люди. Хорошо Каннскому фестивалю, который финансируется Министерством культуры Франции. А каково начинать в Петербурге, при очень сильном, как мне кажется, явном противодействии Московского кинофестиваля, который боится перехода сюда финансовых ресурсов! Без участия администрации и правительства Санкт-Петербурга такой масштабный и серьёзный фестиваль был бы невозможен. И опять-таки тревожно на душе: как сложится судьба столь масштабного кинофорума при смене власти?
— На Санкт-Петербургском кинофоруме, в кинотеатре «Родина», впервые в России, состоится показ вашего 12-часового(!) документального фильма «Ленинградская ретроспектива», который рассказывает об истории нашего города с 1959 по 1992-й, буквально по месяцам и дням… Расскажите об этой и других ваших новых картинах?
— «Ленинградская ретроспектива» — мой старый фильм, который уже был показан в Западной Европе и в киноверсии, и в телевизионной. Что касается, новых проектов, то я выключен из списка режисссёров, которым государство даёт деньги, раньше мы подавали заявку, и на картину хоть какую-то часть сметы Министерство культуры выделяло, но сейчас победила московская группа продюсеров, и такие как я, выпали из этого списка, и рассчитывать на финансирование со стороны государства нашей съемочной группе не приходится… Может быть, мы сделаем во Франции, вместе с французами и немцами, большую документальную картину о Второй мировой войне и взаимоотношениях французов и немцев на примере судьбы Лувра. Я очень давно думал об этой картине, хотел её сделать, но пока есть сложности международного порядка. Картина довольно опасна для французов и выгодна немцам. Я постоянно смотрю много новых документов, о существовании которых раньше не знал. Надо сказать, что мы ничего не знаем о реальном отношении Европы к нацистам, мы до такой степени чужие…
— Во многих интервью вы сетовали, что иногда вынуждены просить друзей и знакомых привезти из Западной Европы DVD-диски с вашими фильмами, потому что в России их не купить, так как они издавались маленькими тиражами, или совсем не выходили… Ситуация изменилось сейчас?
— Кардинально ничего не изменилось. Хотя есть и положительные примеры. Вот сейчас группа владельцев строительных компаний из Волгограда выделила нам деньги, и мы сделали редакцию двух фильмов для выпуска на DVD – «Спаси и сохрани» и фильм «Камень». В июле первый DVD выйдет с завода. Эти картины никогда не издавались на DVD в России. Кроме того, я сделал новые редакции. Так, «Спаси и сохрани» на 40 минут стала короче – это мой собственный труд, я сам решил так сделать… Но после выхода дисков, что с ними делать, никто из нас не знает. Потому что никто из магазинов не хочет их брать, а сами заниматься распространением мы не имеем ни сил, ни времени. И всё же это очень важно, что теперь картина есть на цифровом носителе, она сохранена, надеюсь, не погибнет. Потому что любое хранение на негативе, как и в оригинале, означает то, что её жизнь короткая. Фотоматериалы очень быстро приходят в негодность.
Когда мы технически мы закончили «Фауста», то хотели сделать альбом: «Молох», «Телец», «Солнце», «Фауст» – и выпустить как тетралогию. Но у нас, увы, не получилось это сделать, никто не стал это финансировать. Всё, что мы можем, мы делаем. Если надо кого-то попросить или очень попросить – мне не трудно пойти и попросить, я не считаю это зазорным, потому что понимаю, что деньги всем даются трудом. Сегодня, несмотря ни на что, деньги – самый дорогой товар. И мы прекрасно понимаем, что те люди, которые зарабатывают деньги, или те, у которых они есть, получили это большим трудом. Наверное, есть и такие, у кого деньги как воздух или вода, но эти люди никогда не приходили на помощь к нам и к таким, как я, думаю, они даже не знают о моём существовании.
— Почему премьера «Фауста» пройдет на фестивале в Венеции, а не в Петербурге?
— Конечно, мы планировали показать «Фауста» в Петербурге, но потом стало ясно, что картина примет участие в Венецианском фестивале. Это очень важно для продюсера, это окно в мир. Мы не видим возможности для проката этой картины у нас в стране, но окно в мир для нас открыто, у нас есть мировые дистрибьюторы, и участие в фестивале класса «А» накладывает на нас обязательство не показывать «Фауста» нигде до его показа в Венеции. Но мне сказали, что мы сможем сделать премьеру в Петербурге осенью.
Надеюсь, до 5 августа мы должны как-то найти деньги и напечатать копию. Если всё будет нормально, то 5-6 сентября покажем «Фауста» в Венеции, дальше у нас руки развязаны. Но в российском кинопрокате картина эта не нужна, а с ТВ мы пока не договорились. Картина снята на немецком языке, но у нас есть одна копия с русским закадровым озвучанием. Постараемся показать её в разных городах, например, в Ульяновске, Ангарске. В помощи со стороны Министерства культуры нам отказано. Такая тривиальная история – она ни хорошая, ни плохая – она ситуационная. Это объективно и тут не надо жаловаться на это.
— А питерский показ «Фауста» будет?
— Предполагаем, что Кинофорум поможет нам, и мы сможем сделать премьеру в Петербурге в конце сентября или начале октября.
