Автору статьи «Чокнутый интернационализм»
Сергею Копылову из Ангарска посвящаю
«Защита интересов рабочих» — общая болезнь левого движения в России. Промышленный пролетариат и вовсе стал эталонной священной, а значит — безгрешной коровой. Синдром этот развивается тем сильнее, чем сильнее рабочие отказываются от всякой защиты. Выражается это неприятие в пассивной и активной поддержке нынешнего политического режима: с одной стороны — через крайнюю политическую инертность, с другой — через голосование на выборах за кандидатов от власти.
Охранителям эта ситуация доставляет радость, ибо даёт повод для троллинга левых разной степени толщины. Непрошенная борьба за интересы рабочих — результат сублимации, которая порождена чувством глубокого неудовлетворения и негодования леваков на самих себя из-за очевидной бесплодности своей деятельности. В этих условиях они умоляют рабочих выдвигать политические требования, забывая о том, что во второй половине 30-х годов ХХ века главным требованьем большинства стала немедленная концентрация левых умников в импровизированных клубах по интересам под вывеской «Jedem das Seine».
На крупных предприятиях профсоюзы — ширма, которая прикрывает и, в конечном итоге, узаконивает беспредел работодателя. Предел их компетенции простирается от разработки коллективного договора и до покупки подарков на Новый год. Всё! На нежно любимом Путиным «Уралвагонзаводе» в Нижнем Тагиле используются не самые безопасные для здоровья людей материалы и применяются несколько допотопные технологии. Делается это для сокращения издержек, но профсоюз не предпринимает никаких шагов для облегчения условий труда рабочих. Администрация пользуется тем, что в городе сложилась тяжёлая социально-экономическая ситуация, а на заводе люди получают зарплату по 30-40 тысяч рублей. Это типичная ситуация для России, где работники нефтегазовых компаний конвертируют своё человеческое достоинство в звонкую монету, но на место одного такого морального страдальца претендуют десятки.
…Бесславно завершились попытки организовать забастовку на одном из небольших пивзаводов Екатеринбурга. На общем собрании коллектива, директор предприятия (кстати, человек сравнительно прогрессивных взглядов) так и заявил: «Для того, чтобы учредить профсоюз и создать стачком вам нужно хотя бы протрезветь! Причём одновременно, а не по очереди!» Словом, на мелких предприятиях никаких профсоюзов нет вовсе. Более того, в индивидуальных трудовых договорах может прямо стоять пункт: «Профсоюзное объединение на предприятии отсутствует, и Работник не имеет к Работодателю каких-либо претензий в этой связи». По сути, эта фраза означает: «В отношении Работника осуществляются уголовно наказуемые деяния, и Работник не имеет к Работодателю каких-либо претензий в этой связи». Так, работодатели используют в своих целях правовой нигилизм и бытовую расхлябанность российского пролетария и будут ещё использовать до тех пор, пока таковые имеют место.
В октябре 2013 года руководство «Уралмашзавода» объявило о закрытии сталеплавильного, кузнечно-прессового, литейного и обрубного цехов. Под сокращение попадают полторы тысячи работников. Однако требованием профсоюза и рабочих завода, которое было озвучено 7 ноября на митинге КПРФ, стало восстановление памятника краснознамённой группы и Ордена Ленина, варварски демонтированных ещё весной.
Здесь же, в Екатеринбурге, профсоюз автотранспортников Свердловской области проводил митинг за повышение зарплат, в результате чего возросла стоимость проезда в общественном транспорте. «Протест» изначально был организован для того, чтобы обосновать рост тарифов, а профсоюз использовался лишь в качестве сообщника собственников автотранспорта. Получается, мужики сами потребовали ещё пущего закабаления, не для себя, так для соседа.
Показательными примером уровня сознательности рабочих стал выход из новообразованного профсоюза на «Антолине» (Ленинградская область) десятков его членов, после того, как работодатель предложил им за это… полторы тысячи рублей наличными! Это далеко не первый случай, когда конкретную чечевичную похлёбку работяга предпочитает абстрактному праву первородства в классовой борьбе. В итоге забастовка была добита локаутом и вмешательством ОМОНа. Тред-юнионизм ограничен не только самим собой, узким кругом требований, он ограничивается ещё и извне — карательными акциями режима. Последние события на заводе «Антолин» — урок всем, кто ещё верит, что успешное развитие профсоюзного движения возможно без борьбы с полицейским режимом в России и что аполитичность — лучшая стратегия для рабочего движения.
В качестве иллюстрации того, как трудно идёт работа по созданию независимых политических объединений рабочих, можно привести пример йошкар-олинского отделения Левого Фронта. Активисты движения выступили организаторами Свободного строительного профсоюза. На настоящий момент он насчитывает чуть более двух десятков человек. Люди боятся. Тем не менее, на работу объединения собрано более 70 тысяч рублей. Запущен интернет-проект «Прораб», выпускается информационный листок «Экспроприатор». Таким образом, борьба левых активистов за авторитет в рабочей среде, это не борьба за сферического пролетария в вакууме или неведомые «боевые профсоюзы». Прежде всего, это борьба за новых активистов из самих рабочих. В настоящее время, это противостояние неравных соперников, так как режим имеет гораздо больше ресурсов для удовлетворения их, пока сугубо меркантильных требований.
Профсоюзное движение в его нынешнем состоянии остаётся препятствием на пути проникновения левых идей в среду трудящихся. Собственно, со времён Ленина мало что изменилось: тред-юнионистская политика рабочего класса есть именно буржуазная политика рабочего класса. В глобальном масштабе даже удавшиеся попытки обобществления производства в условиях господства индустриальных технологий с присущим им разделением труда лишь ограничиваются созданием перераспределительной системы. Создание системы перераспределения — это исторический потолок даже для антибуржуазных революционных движений ХХ века.
С другой стороны, события на «Антолине» показывают, что ситуация медленно, но всё же развивается. Для перехода сервильных профсоюзов в состояние реальной революционной силы необходима пролетарская сознательность и высокая идейность их членов, как бы высокопафосно это не звучало. На практике, в 1917 году, для этого потребовалось три года бессмысленной империалистической бойни и бесчисленных лишений, которые с ней связаны.
В нашем случае, скорее всего, высокая идейная сознательность придёт трудящимся лишь после того, как они убедятся в тщетности легальных методов борьбы, а их положение продолжит ухудшаться. И только тогда, но никак не раньше, им понадобиться поддержка со стороны политических активистов. А для того чтобы эта поддержка оказалась действительно полезной, левые должны быть готовы эту помощь оказать. Именно поэтому в настоящий момент самообразование для левых активистов гораздо важнее бессмысленных попыток выхода на «широкие массы пролетариата». Первым шагом на этом пути станет осознание того, в каком обществе мы живём и какими ресурсами для его изменения располагаем.
