Дмитрий ЖВАНИЯ
В советские годы одним из брендов Ленинграда, наряду с Эрмитажем, Адмиралтейством, Исаакиевским и Казанским соборами, «Зенитом», была лечебно-столовая минеральная вода «Полюстрово». Все, кто родился в Ленинграде, помнят её оригинальный вкус — терпкий и железистый. Она очень полезна для людей, живущих в северных широтах. Так, её прописывали беременным женщинам с пониженным гемоглобином.
Однако в 2000-е бутылки с традиционной полюстровской этикеткой, где были изображены фрегаты в Неве, исчезли с прилавков петербургских магазинов. А недавно мы вообще могли лишиться «Полюстрово». Статус уникального полюстровского источника чиновники хотели понизить: с месторождения до обычного водозабора. Но неравнодушные жители Калининского и Красногвардейского районов с помощью депутатов Законодательного собрания Петербурга сумели отстоять месторождение. Один из них — Борис Александрович Шепелев. Мы попросили его рассказать о нынешней ситуации с месторождением «Полюстрово» и вокруг него.
— Главная проблема заключается в том, что месторождение «Полюстрово» находится в районе городской застройки. Три пояса зоны его санитарной охраны (ЗСО) распространяются на два района: Калининский и Красногвардейский, охватывая улицы Замшина, Антоновскую и Ключевую, Парк Академика Сахарова и весь Полюстровский парк. Это территория с особыми условиями её использования. И тем не менее строительство на территории месторождения началось ещё в 50-60-е годы прошлого века.
Так, на Пискаревском проспекте и проспекте Маршала Блюхера на территории третьего пояса ЗСО месторождения «Полюстрово» находятся три автозаправочных станции, где хранятся большие объёмы горючего. Такие объекты не могут располагаться в зоне санитарной охраны в принципе. К чему это может привести? Любая протечка горючего из подземных хранилищ может стать роковой для полюстровских вод. Мы сидим на бомбе замедленного действия. Никто не может дать гарантию, что какие-то горюче-смазочные материалы не попадут из мест хранения в воды уникального месторождения.
Месторождения «Полюстрово» нет в Государственном водном реестре. Это — месторождение-бомж. Как человек без паспорта. То есть не понятно, что оно собой представляет и на каком основании эксплуатируется водный объект, отсутствующий в реестре.
А сейчас на территории с особыми условиями использования ЗСО месторождения «Полюстрово» планируется построить жилые дома. И никого не смущает тот факт, что нет никаких регламентов по условиям строительства на такой территории не существует. Их никто не удосужился разработать.
Промышленная зона освобождается под строительство жилья?
Да. Но для органов нашей исполнительной власти, которые и дают разрешение на застройку, было открытием, что все действия и работы на территории месторождения «Полюстрово» нужно согласовывать с 26-м Федеральным законом «О природных лечебных ресурсах, лечебно-оздоровительных местностях и курортах». В этом законе от 1995 года чётко прописано, что можно, а что нельзя делать на территории месторождений, которые в нём названы округами «санитарной (горно-санитарной) охраны». В них, в округах этих, выделяется до трёх зон.
На территории первой зоны, читаем мы в законе, «запрещаются проживание и все виды хозяйственной деятельности, за исключением работ, связанных с исследованиями и использованием природных лечебных ресурсов в лечебных и оздоровительных целях при условии применения экологически чистых и рациональных технологий».
На территории второй зоны «запрещаются размещение объектов и сооружений, не связанных непосредственно с созданием и развитием сферы курортного лечения и отдыха, а также проведение работ, загрязняющих окружающую среду, природные лечебные ресурсы и приводящих к их истощению».
Любая протечка горючего из подземных хранилищ может стать роковой для полюстровских вод. Мы сидим на бомбе замедленного действия. Никто не может дать гарантию, что какие-то горюче-смазочные материалы не попадут из мест хранения в воды уникального месторождения.
А на территории третьей зоны вводятся ограничения на размещение промышленных предприятий и сооружений, а также на осуществление хозяйственной деятельности, сопровождающейся загрязнением окружающей среды, природных лечебных ресурсов и их истощением».
Территория вокруг месторождения «Полюстрово» в основном относится в третьей зоне санитарной охраны. Но наша исполнительная власть, идя на поводу у застройщиков, грубо нарушает этот закон. И ситуация осложняется тем, что месторождения «Полюстрово» нет в Государственном водном реестре. Это — месторождение-бомж. Как человек без паспорта. То есть не понятно, что оно собой представляет и на каком основании эксплуатируется водный объект, отсутствующий в реестре.
Но это же известное месторождение с длиной историей! Как так могло случиться?
До 2009 года Министерство здравоохранения вело реестр, где учитывались месторождения лечебной воды. Но после 2009 года такой реестр уже не ведётся. Это дело перепоручено Агентству водных ресурсов. Правительство поручило учреждениям и ведомствам, которые несут ответственность за функционирование и эксплуатацию водных объектов, прислать заявки на внесение их в реестр. И в Петербурге не нашлось ни одной организации, которая бы посчитала себя обязанной внести данные о месторождении «Полюстрово» в Государственный водный реестр!
В чьей собственности находится месторождение «Полюстрово»? 26-й Федеральный закон даёт чёткий ответ: это достояние народа Российской федерации, общенародное достояние. Если мы будет разбираться, кто им управляет, город или федеральная власть, окажется, что город им не управляет. Управляют им федеральные органы власти.
И это несмотря на то, что сегодня существует несколько организаций, которые контролируют «Полюстрово». В чьей собственности находится месторождение «Полюстрово»? 26-й Федеральный закон даёт чёткий ответ: это достояние народа Российской федерации, общенародное достояние. Если мы будет разбираться, кто им управляет, город или федеральная власть, окажется, что город им не управляет. Управляют им федеральные органы власти: Росприроднадзор, Северо-Западное управление «Роснедра», Фонд геологической информации по Северо-Западному федеральному округу. Есть ещё одна организация, которая должна была бы контролировать исполнение этими организациями их обязанностей — это природоохранная прокуратура. Но ни одна их этих организаций ничего не предприняла для внесения месторождения в государственный водный реестр. Мы готовим сейчас документы для подачи в суд о бездействии этих органов власти.
По правилам контроля за водными ресурсами учитываются даже те водные объекты, которые уже утратили ценности, отработанные. А у нас работающее месторождение не учтено!
По логике вещей первым субъектом, который должен был бы бороться, в частности, за определение особых условий использования территории, против её застройки и т.д., это — ООО «Полюстрово». Вы не пытались выходить на руководителей этой кампании?
ООО «Полюстрово» заинтересовано только в прибыли. Они все — временщики. Получается так, что ООО «Полюстрово», чтобы разливать воду из скважины, должно выиграть тендер. Проводится он раз в три года. Проводит его Росприроднадзор. Поэтому перед ними стоит задача максимально отработать на этом источнике три года. Чтобы получить прибыль. Они капиталисты, которые получили месторождение во временное пользование. Кстати, в Правила землепользования и застройки (ПЗЗ) пытались вписать, что территория месторождения принадлежит ООО «Полюстрово». Но мы сумели это отбить эти попытки и доказали, что это — зона санитарной охраны месторождения «Полюстрово». Эти люди делают деньги. Зачем им лишние средства тратить на охрану чего-то, что им не принадлежит
То есть вы даже не пытались с ними связаться?
Нет, почему, мы ходили. Они дали кое-какую информацию. Вот тоже очень интересно: они должны получать медицинские сертификаты на данную воду. Он выдаётся на три года, этот сертификат. И если они его не получают, то месторождение утрачивает значение как месторождение лечебно-столовой воды. Проще говоря, чиновник считает так: если он выдал справку, то вода сразу становится лечебной, а если не выдал, то всё — она уже не лечебная, а обычная. То есть справка имеет такое магическое действие…
ООО «Полюстрово» заинтересовано только в прибыли. Они капиталисты, которые получили месторождение во временное пользование.
Получается, что без вмешательства государства решить полюстровский вопрос нельзя? Нужна, как принято сейчас говорить, политическая воля? Месторождение, как вы выразились, стало бомжем потому, что старый реестр перестал действовать, а в новый оно не попало, а не попало оно потому, что нет субъектов, которым это нужно… Точнее между субъектами существует неразбериха. У семи нянек дитя без глаза.
Точно. Абсолютно правильно вы сказали. Прямо в точку. Проект правил есть, но нет лица, которое бы его утвердило. Вообще тема с месторождением «Полюстрово» — непростая, многослойная. Например, как я сказал, эта территория является зоной с особыми правилами использования. Задаём вопрос: а какие они — эти особый условия? Спрашиваем Комитет по градостроительству и архитектуре (КГА), другие организации. Они молчат. Эти правила никто не разрабатывал. Никогда. Следовательно, если вы не разработали особые условия использования, регламенты и нормативы для данной территории вы должны их разработать. Определить, что можно строить на этой территории, а что нельзя, высотность объектов, мероприятия по защите месторождения и т. д. Масса вопросов!
Закон о кадастре (статья 10-я) говорит о том, что территории с особыми условиями использования должны быть отмежованы и откадастрированы. Задаём вопрос: где кадастр и где межа? Всё отсутствует! Что касается автостоянок, то их организация на территории зоны санитарной охраны запрещена. Но на всё это десять раз наплевали.
Создаётся впечатление, что существует заговор против «Полюстрово»…
Не без этого. Главный враг Полюстрово — это застройщик. У меня порой возникает ощущение, что всё срежиссировано. Ответы на запросы нам приходят из разных комитетов, но будто одной рукой написаны, будто бы все комитеты, которые отвечают за застройку, работают в связке: Комитет имущественных отношений, строительный, градостроительства и архитектуры.
Для того, чтобы провести межевание, а потом строительство на этой территории, нужно провести три экспертизы — исследования различными федеральными органами. Но до сих пор в отношении проектов плана межевания и планировки на рассматриваемой территории эти экспертизы не проводились.
Вся эта неразбериха объясняется ещё и низкой компетентностью чиновников. Они не знают нормативных актов, не знают, что делать. И ничего не хотят делать! Сидят себя спокойно. Допустим, есть такая организация на Васильевском острове — департамент по недропользованию по Северо-Западному округу (Севзапнедра). Туда попасть непросто. Там люди сидят за каменными стенами. Туда без пропуска не войдёшь. Я всё же туда проник, задал вопросы по месторождению «Полюстрово», но желания сотрудничать и оказывать помощь в нашей работе по сохранению месторождения со стороны департамента я не встретил.
Закон о кадастре (статья 10-я) говорит о том, что территории с особыми условиями использования должны быть отмежованы и откадастрированы. Задаём вопрос: где кадастр и где межа? Всё отсутствует!
Сейчас наша задача — определить конкретного виновника неисполнения обязанностей по включению месторождения «Полюстрово» в государственный водный реестр. Ведь контроль за производством «Полюстрово» фактически отсутствует. Производство «Полюстрово» — это что такое? Розлив минеральной воды — это бизнес, сравнимый с нефтедобычей. При минимуме вложений максимум прибыли. Природная вода продаётся по цене, сопоставимой с ценой на бензин.
Магазины в Ленинграде и области, а также прилегающих областях в прежние времена всегда имели на прилавках воду «Полюстрово». Месторождение работало на пределе. Возможности у этого месторождения до сих пор очень большие. Если мы подсчитаем экономический эффект от строительства тех же домов на территории месторождения «Полюстрово» и сравним его с тем эффектом, который мы получаем от эксплуатации месторождения, то цифры будут не сопоставимы. Мы за копеечкой побежали, а тысячи хороним под землёй. Это один момент.
А второй момент — это качество воды: если людям предложить на выбор три стакана воды — один из Невы, другой — из Ладожского озера, а третий — из подземного источника. Очевидно, каким будет ответ. А нам говорят: «Мы будем дополнительно качать воду из Ладожского озера». Но ведь это гигантские деньги. Воду из Ладоги нужно серьёзно обрабатывать, а здесь — чистейшая вода. В полюстровском горизонте есть разные слои: есть минеральная вода, а есть обычная — питьевая. Это же целая подземная река! Она может принести гигантские доходы. Мы-то в Петербурге никогда не страдали от нехватки воды. Но в целом в мире вода становится весьма дефицитным ресурсом. И мы сидим на богатстве и не хотим этого понять. Почему его не сберечь? У нас что, в городе мало пустырей? Стройте на них! Зачем убивать уникальный источник? И он же не чиновникам принадлежит, а народу Российской федерации. С народом и надо решать, что делать с «Полюстрово», но с народом никто ничего решать не собирается.
А ведь сейчас ещё планируют провести метро. Одну станцию хотят построить на Полюстровском проспекте, а другую — на пересечении проспектов Энергетиков и Маршала Блюхера. Это грозит повторением аварии на перегоне между «Лесной» и «Площадью мужества». В такой воде делать метро… Удивительные люди, конечно.
Получается, что входят в противоречие интересы экологии и развития городской инфраструктуры. Жители как северо-восточной части Калининского района, так и жители Красногвардейского района страдают от отсутствия метро. Но строительство метро может нанести вред уникальному источнику…
Не то, что это убивает источник… Нельзя подвергать опасности жизни людей. Все мы, старые ленинградцы, помним историю прорыва туннеля между станциями «Лесная» и «Площадь Мужества». И в какую копеечку восстановление этой ветки обошлось. А ведь никто не пытается изучать даже, что это за территория, на какой глубине должен пройти тоннель метро. Это же сплошное русло подземной реки.
Я учился на Новороссийской улице во времена, когда строили метро к площади Мужества. Я видел, как песчано-глиняная пульпа залила территорию у шахтного ствола на метровую высоту. Потом это всё засохло. Тогда власти не говорили, что там было. Туннель же два раза прорывало в момент строительства, а потом ещё и во время эксплуатации.
Можно проложить надземное метро…
Можно многое, но решение о строительстве таких объектов должны приниматься только после скрупулёзного изучения геологической информации. И не лишним будет информирование общественности о ходе этого процесса.
Так что же нужно делать сейчас, чтобы сохранить «Полюстрово»?
Наша задача минимум была — не допустить понижение охранного статуса месторождения «Полюстрово». С Божьей помощью мы этого добились. Сейчас будем работать точечно — нужно добиться его включения в водный кадастр. Мне позвонили из Агентства водных ресурсов и сказали: «Вы нас замучили, мы работаем только на вас». Сейчас нужно воздействовать на основных виновников ситуации — на Севзапнедра и на Фонд геологической информации. И тут вскрывается столько всего! Вот, например, вышло постановление о зонах затопления и подтопления. А всё Полюстрово — это зона подтопления. И по этому постановлению в Генеральный план Санкт-Петербурга эти территории должны быть включены в обязательном порядке. Должны быть разработаны регламенты и нормативы застройки применительно к зонам затопления и подтопления. Это большая и серьёзная работа. Мы спрашиваем чиновников: «Сколько времени займут работы по определению зон затопления и подтопления?» Оказалось, что их окончание намечено на 2021 год. Комитет по природопользованию отвечает, что нет денег, а нужно изучать все эти городские речушки. Но ведь, друзья хорошие, эти работа уже давно выполнена. Поднимите архивы! В отчётах показаны эти зоны подтопления. Но им нужно освоить бюджетные ресурсы. Городские власти запланировали в 2018 году принять новый Генеральный план. И опять-таки в урезанном виде. А как тогда быть с зонами подтопления? Деревня Алексеевка Тамбовской области выявила зоны подтопления, а Петербург нет. Стыд и позор!
Возможности у месторождения до сих пор очень большие. Если мы подсчитаем экономический эффект от строительства тех же домов на территории месторождения «Полюстрово» и сравним его с тем эффектом, который мы получаем от эксплуатации месторождения, то цифры будут не сопоставимы. Мы за копеечкой побежали, а тысячи хороним под землёй.
А ведь это может обернуться трагедиями. Например, на улице Замшина дом недавно построили, называется Бестужевская дача. Он уже на скрепах и стяжках, ибо стоит на полюстровских водах. Его хотели сделать с подземным гаражом, но когда выкопали котлован, в нём утки начали плавать, и стало ясно, нужно делать гигантскую бетонную подушку. Что является причиной образования трещин в стенах — брак строителей или геологические особенности грунтов под домом — пока непонятно По сути дела, повторяется история дома на Двинской улице, который рухнул с людьми, потому что его построили на бывшей канаве. В нижнем этаже отделение банка работало и там девушки погибли. А когда открыли уголовное дело и начали выяснять, кто виноват, оказалось, что никто не виноват. Те уволились, другие уже умерли, дом давно стоял.
Кстати, по территории зоны санитарной охраны месторождения «Полюстрово» проходит газопровод. Говорят, что это тоже очень опасно. Это действительно так?
Это так. Это газопровод высокого давления — опасный производственный объект третьей степени опасности. И территория, по которой он проложен, — это тоже территория с особыми условиями использования. Давление в газопроводе немаленькое — десять атмосфер! В случае аварии пламя из него вырвется на 80-100 метров. В Калининской районе он выходит на проспект Маршала Блюхера, идёт вдоль застройки, в том числе и рядом с самостроем, до которого, между прочим, никому никакого дела нет. Видимо, хотели магазин какой-то сделать рядом с заправкой, которая ближе к Пискарёвке. Значит, она (труба) выходит на проспект Блюхера и идёт вдоль проспекта, мимо «Карусели», мимо другой заправки, мимо строящегося Макдональдса, доходит почти до улицы Замшина, переходит улицу Замшина, а там стоит такое зелёное небольшое железобетонное сооружение — это газорегуляторный пункт (ГРП), затем газопровод доходит до дома 25, корпус 1 по улице Замшина, потом — к Кондратьевскому проспекту и Лабораторной улице, а дальше он разветвляется, часть идёт на ТЭЦ -17, а вторая идёт в котельную завода «Авангард».
Газопровод высокого давления предназначен для обслуживания промышленных предприятий, не для жилья, не для жильцов. В Правилах охраны газораспределительных сетей, утверждённых Постановлением Правительства РФ от 20 ноября 2000 года № 878, в 17 пункте написано: «Утверждение границ охранных зон газораспределительных сетей, наложение ограничений на входящие в них земельные участки, указанные пунктом 14, 15, 16, производится на основании материалов по межеванию границ охранной зоны органами власти субъектов РФ».
В пункте 18 говорится о решении органа исполнительной власти субъекта РФ об утверждении границы охранной зоны и наложении ограничений на входящие в неё земельные участки. А что это за решение? Я запрашиваю в профильных комитетах: «Прошу сообщить дату и номер решения по утверждению границы охранной зоны», а мне никто на запросы не отвечает. У меня есть подозрение, что никакой орган власти никаких решений по зоне охраны газопровода не принимал. В госреестре данный газопровод отсутствует, кадастров на него нет.
Наша задача минимум была — не допустить понижение охранного статуса месторождения «Полюстрово». С Божьей помощью мы этого добились. Сейчас будем работать точечно — нужно добиться его включения в водный кадастр.
Я получил письмо от вице-губернатора Игоря Албина, в котором он признал, что по Санкт-Петербургу протянуто восемь тысяч километров газопроводов, и ни по одному из них не установлена зона охраны, потому что денег в бюджете не было. Я им написал, что газопроводы есть низкого давления, среднего давления, а тут-то высокого давления и надо как-то его защищать, это опасный производственный объект, это серьёзно. Я пишу в Ростехнадзор, который должен контролировать исполнение Правил охраны газораспределительных сетей. Ростехнадзор отвечает, что данные пункты его не интересуют. Пишу в республиканский Ростехнадзор: скажите, пожалуйста, каким документом Ростехнадзор Санкт-Петербурга освобожден от контроля? Почему выборочно? Глухое молчание. Ничего не отвечают.
Сидят за столом два чиновника: один свои обязанности не выполнил, а другой, пользуясь этим, делает вид, что не знает о требованиях Правил. Такое разве может быть? Это же полное отсутствие государственной дисциплины и самоуправство. Почему я говорю только о межевании и кадастре? Необходимо утверждение границ охранных зон, чтобы было ясно, где можно строить, а где нет. А это должен делать Ростехнадзор, потому что он владеет всей технической информацией, всеми регламентами. Именно он должен дать заключение о границах зоны охраны.
Почему я за это бьюсь? Я живу рядом с этим газопроводом, и если он рванёт, то мой дом превратится в горку пепла. Сгорит, потому что температура громадная, давление мощнейшее.
Мы обнаружили газорегуляторныйный пункт на углу улицы Замшина и проспекта Маршала Блюхера. Весь этот пункт был завален пластиковыми бутылками. Я написал в газовую службу, что их объект превращён в свалку. Оказалось, что это просто верхушка айсберга, помещение на три четверти было залито водой, ведь мы говорили о зонах подтопления, на этой территории вода находится на расстоянии 30-40 сантиметров от поверхности земли. В том же парке Академика Сахарова после дождя особо не погуляешь — слишком мокро. И все эти бутылки просто плавали сверху. Газовщики целый рабочий день чистили бункер, выкачивая воду при помощи насоса, грузили бутылки на самосвал. И это опять-таки — это бесхозный объект, ни на одной карте этого объекта нет.
Вот, например, вышло постановление о зонах затопления и подтопления. А всё Полюстрово — это зона подтопления. И по этому постановлению в Генеральный план Санкт-Петербурга эти территории должны быть включены в обязательном порядке. Должны быть разработаны регламенты и нормативы застройки применительно к зонам затопления и подтопления.
Дело в том, что все эти ГРП — газорегуляторные пункты, должны иметь охранные зоны большие, чем сам трубопровод. Земельный участок в виде квадрата. Одна из ГРС — газораспределительная станция, находится на Ключевой улице, а там рядом собираются церковь строить. На этом земельном участке раньше били ключи, имеются законсервированные скважины. Здесь самая высокая точка давления подземных вод. Как можно строить в таких гидрогеологических условиях? На ум приходит только описание деятельности градоначальника города Глупова по повороту течения реки вспять. Я уже думаю в епархию написать о том, что собой представляет выбранный для постройки храма земельный участок.
Словом, нужно и писать, и выискивать, и изучать, и находить противоречия в ответах, которыми отделывается власть. Нужно шевелиться. А то как-то у моего подъезда бабушки сидят и говорят: «А вы знаете губернатор не подписал проект, услышал нас и наши претензии по поводу строительства». А я им: «Когда это интересно он вас услышал? Когда вы чай пили или сериал смотрели?»
Значит, если население инертно, таким людям, как Вы, нужны союзники в законодательных органах власти…
Без них ничего не сделать. Мы очень плотно работали с депутатами. В частности, с теми, кто родился в нашем районе и знает Пискарёвку и окрестности. Работа с депутатами — это очень действенная вещь. Нужны честные депутаты.
Вы постоянно в речи используете местоимение множественного числа «мы». «Мы» — это кто? Какая-то общественная организация?
Нет, это содружество людей. Мы нашли друг друга, когда перед нашим домом на улице Замшина должны были построить дом высотой 54 метра. Я начал заниматься этим вопросом. Кому охота жить в вечной тени? Никому неохота! Мы стали искать несоответствия в проекте. Их нашлось очень много. Очень! Мы пришли на слушания, начали это всё высказывать. И когда я получил ответ со слушаний, выяснилось, что я живу не в дома 25, а в доме 52. И то, что я говорил, к моим проблемам не относится. Просто они, чиновники, решили поиздеваться надо мной.
Словом, нужно и писать, и выискивать, и изучать, и находить противоречия в ответах, которыми отделывается власть. Нужно шевелиться.
Мы подали в суд на заключение Комитета по градостроительству и архитектуре (КГА) по проекту строительства. Мы накопали до 40 нарушений. А нам в КГА заявили: «Ваши гражданские права будут нарушены тогда, когда перед вашим домом будет выкопан котлован. А до этого, пожалуйста, не рыпайтесь». И действительно: протесты граждан начинаются тогда, когда застройщики начинают копать. А поезд уже ушёл. А мы завелись гораздо раньше. Судья принял решение, отказывающее в удовлетворении нашего заявления. Я понял свою ошибку, а она состояла в том, что органам власти нельзя задавать много вопросов. Нужно работать точечно, локально, задавая один единственный вопрос, отрабатывая его по полной. Пусть ты каждый день будешь писать пять писем, но в них будут пять разных вопросов. Их ни в коем случае нельзя сводить вместе. И тогда, когда получаешь из одной организации один ответ, из другой — другой, начинается складываться картина несоответствий. Картина системных нарушений.
Так дом напротив вас в итоге построили?
— Нет. Мы отбились с помощью депутатского корпуса. Нам помогали все депутаты Законодательного собрания! И муниципалы нам очень много помогали. Комитет по градостроительству и архитектуре инициировал разработку проектов межевания и планировки территорий дальше вдоль проспекта Маршала Блюхера, а там ещё люди подключились, знающие что к чему, обратились к прессе, но главное условие нашей победы — это задействование депутатов. Мы с их помощью получили очень важные документы. И стали сами специалистами в этих специальных вопросах.
Государство весьма сурово и требовательно к своим неразумным гражданам, нарушающим законодательство. Подобная принципиальность была бы нелишней в отношении больших и мелких начальников, привыкших к безнаказанности за свои деяния и бездействие.
Словом, я завёлся. И в итоге дошёл до проблемы месторождения «Полюстрово». Когда я стал изучать документы, касающиеся застройки нашего квартала, узнал, что живу на территории зоны санитарной охраны месторождения «Полюстрово». Три года я изучал этот вопрос. Читал законы, нормативные документы, вёл большую переписку. Впереди ещё много работы.
Главное, что мы пытаемся донести до органов исполнительной власти — мы не против строительства. Мы за то, чтобы каждое ведомство, каждый комитет и их чиновники исполняли свою работу скрупулёзно, выполняя законы и нормативные документы, регламенты и правила от А до Я.
Государство весьма сурово и требовательно к своим неразумным гражданам, нарушающим законодательство. Подобная принципиальность была бы нелишней в отношении больших и мелких начальников, привыкших к безнаказанности за свои деяния и бездействие.
