(о политической цензуре белорусского государства и политическом юморе белорусского народа)
Даниил ДУГУМ
События в Минске поражают своей абсурдностью: кажется белорусы, протестующие против происходящего в их стране, выбрали уже настолько символическую форму мирного протеста, что государство решило ответить запретом всякой общественной активности. Эта статья – попытка рассказать о том, как белорусский народ пытается с улыбкой встретить вездесущие запреты властей.
Среда, 29.06.2011, 18 часов 15 минут. Минск.
Я иду по проспекту Независимости, дабы увидеть то, что должно произойти на очередной акции молчаливого протеста.
Ещё недавно здесь проходили еженедельные флэш-мобы. Протест выражался в том, что люди, в основном молодёжь, собирались по вечерам каждую среду, иногда молча, иногда аплодируя власти, высмеивая тем самым её неспособность одолеть экономический кризис.
Теперь власть стали раздражать даже эти акции гражданского неповиновения. На заполненных людьми улицах усиленные патрули. Глаза постепенно, как к темноте, привыкают к этой обстановке и уже удаётся легко различить в толпе «мирных», аполитичных зевак, группы людей, идущих на акцию, оглядывающихся, как бы миновать филёров, а также самих филёров (в штатском, с торчащими из карманов, как крысиные хвостики, антеннами раций), хищно обнюхивающих прохожих…
Не дойдя до Октябрьской площади, я встречаю трёх знакомых белорусских анархистов, которые идут в обратную сторону.
«Пойдём в обход! Нас не пустили туда…»
«Как?» — уточняю я.
«Да просто так. Тротуар перегородили «штатские». Кого-то хватали. Мы поняли, что нас примут. Вот и всё».
Я понимаю, что бессмысленно выяснять, по какому праву, предъявляли ли «штатские» удостоверения задержанным, протоколировалось ли всё это безобразие… Мимо по проспекту проезжает легковая машина, все окна которой открыты. Оттуда доносится включенная на всю громкость песня «Ляписа Трубецкого»:
Недзе ля ракі, дзе не мае броду
Шэрыя быкі танчуць карагоды
Песня на белорусском (но русскому читателю, надеюсь, понятен смысл). В Беларуси говорить на белорусском – это политический выбор. Так говорят любители белорусской литературы, интеллигенты, оппозиционеры. Кто из них думает на белорусской мове – сказать трудно. Белорусов сначала сильно полонизировали в Речи Посполитой, потом сильно русифицировали в Российской империи и СССР. От родного языка это народ был основательно отучен. Оппозиционная интеллигенция Беларуси пытаются возродить родной язык подобно тому, как сионисты возрождали иврит, а IRA (ирландская республиканская армия) пытается возродить ваэльский. Песня на белорусском – уже знак. Но «Ляпис Трубецкой» – группа особая: некогда игравшие беззубый поп-панк с откровенно бессмысленными текстами про «ты, ты кинула, ты», они внезапно стали заниматься политикой, петь остросоциальные, анархистские сатирические и серьёзные песни. И «Ляпис Трубецкой», у многих наших соотечественников до сих пор ассоциирующийся с попсой, теперь – рупор сопротивления режиму Лукашенко. Уже после задержаний 3 июля в Интернете станет популярным клип, смонтированный на песню «Грай».
А пока по проспекту Независимости разносится голос Сергея Михалка:
Ім вясны ня трэба, ім зімы б паболей
Каб ты хлопец спаў на пячы ў няволе
Грай! Шукай! У снах юнацкіх тваі мары!
Грай! Гукай! Вясны зяленай цёплай чары!
Грай! Спявай! Дружна песні райскай волі!
Грай! Грай! Гані быкоў – вярнецца доля!
Концерты Ляписа Трубецкого запрещены цензурой Беларуси с недавнего времени. А водитель, врубивший «Грай!» на полную мощность в своём авто, устроил тем самым свою собственную «демонстрацию». Вот так просто стать «революционером» в Беларуси. Им просто стать, но не просто быть. Мы идём мимо Свислочи в обход основных кордонов милиции, чтобы попасть к Оперному театру и оттуда переулками на «Площчу» (так принято называть по-белорусски главные площади Минска, после беспорядков 19 декабря 2010 года – подчеркивается символическое, политическое, значение этих мест).
«Срежем через парк?»
«Нет там ментов полно»
И пока мы идём, начинается небольшой спектакль – несколько человек изображают «дремучих лесных ментов»…
Выйдя к Оперному театру, мы натыкаемся на новые посты. Улицы кишат милицией, людьми в штатском, среди привычных кгбшников и мвдшников заметны группы крепышей-мужиков в спортивных костюмах. Это переодетые омоновцы, которые теперь напоминают персонажей криминальной хроники или фильмов про лихие девяностые. Они особо усердствовали при задержаниях. В интернете уже вечером того же дня распространились фотографии, на которых «штатские» заливают из газовых баллончиков людей, спасающих своих друзей и близких из рук бандитоподобных стражей порядка.
Повсюду, как в «1984» Оруэлла, видеокамеры карательных органов. Они буквально идут за тобой по пятам и, не стесняясь, пытаются заглянуть тебе в лицо. В фас, в профиль. Их десятки. Люди протискиваются между объективами камер и пытаются пройти к перекрёстку улиц им. Богдановича и Янки Купалы. Но все утыкаются в кордон штатских, заполонивших массой тротуары.
Пёстрая толпа перетекает к Оперному театру, а к нему уже подъезжает микроавтобус с ОМОНом и машина милиции. Это чревато… Я чуть отстаю и вижу наступающих через парк громил в спорткостюмах, один из них кричит мне: «Иди домой!» Покидаем место, ищем другие пути. Нам так и не удалось попасть к месту сбора. Да и мало кому удалось. Те, кто всё же проник на площадь Октябрьскую («Плошчу»), рассказывают, что там происходила дискотека БРСМ (Белорусский союз молодёжи – пролукашенковский аналог «НАШИХ») – бездарное исполнение белорусской попсы под фонограмму для согнанного на место стада конформистов. Власть, таким образом, убила нескольких зайцев: во-первых, площадь была заполнена сторонниками режима, во-вторых, большинство противников режима просто не пустили к месту акции гражданского неповиновения. Главное, у людей отняли радость общения, единства, отняли пространство самовыражения, последнюю, пожалуй, возможность заявить о своих правах и просто поучаствовать в общественной жизни.
Проходя по улицам Немиге и проспекту Победителей, мы встречаем знакомых, собираем сведения о задержанных сегодня товарищах. По разным данным только в столице взяли около 200 человек. Потом мы прощаемся и тут я ловлю себя на мысли: битых 2 часа я брожу по улицам столицы самого странного государства в Европе вместе с людьми, которых это государство считает источником угрозы, смуты, вокруг нас происходят фантастические нарушения прав человека, менты задерживают кого попало, случайных прохожих, снимая нас на видео… И ЗА ВСЁ ЭТО ВРЕМЯ МОИ СПУТНИКИ НИ НА МИНУТУ НЕ ПАЛИ ДУХОМ – ни кто из них хотя бы на минуту не впал в уныние от всего происходящего, они продолжали шутить и смеяться.
В автобусе я встречаюсь взглядом с белокурым парнем, лет 18, который, как и мы, отчаливал со своими друзьями из центра. Уже в его взгляде я читаю, что-то вроде вопроса: «оттуда? был там?», и мне ясно, что он тоже пытался пробраться на Плошчу, что тоже гулял по этим улицам «не спроста». И уже потом, разгадав этот взгляд, замечаю на его майке «погоню» — изображение рыцаря на коне, символ оппозиции, и надпись «свабода» (как и полагается на белорусском). Всё ясно – молодой «опп». Это сложно описать, в этой «революции» взгляды, как пароли. Здесь не нужны слова. Потому все демонстранты красноречиво молчат.
Лирическое отступление 1. «Нельзя» и «смешно».
«Похлопай!» — кричал жене министр внутренних дел Беларуси, поперхнувшись супом. «Нет, – ответила ему жена, — сегодня можно только ветеранам» (белорусский анекдот: министр внутренних дел заявил, что в День Независимости можно будет аплодировать на площадях и улицах только ветеранам войны)
Что такое смех, если не ответ человека на запрет, защитная реакция психики на репрессию? Пресловутое «НИИИЗЯ!», высмеянное в известном номере клоуна Полунина — своеобразная тому иллюстрация.
Всё что нам «низя», как ни странно, провоцирует нас к творчеству, порождает желание смеяться над запретами. Приходится признать, именно табуированные темы вдохновляют народы на сотворение большей части того, что всегда вызывало у человека смех (ведь даже смех на темы, связанные с сексуальностью человека, обычно считается неприличным). Если бы половозрелые особи homo sapiens не переживали бы так сильно за своё очарование, обаяние и сексуальные возможности, если бы они не оберегали бы так сильно институты семьи, разве вызывали бы у нас смех сюжеты, связанные с размножением нашего вида.
В политической сфере аналогичная картина: политическая реакция порождает сатиру. Утописты всех времён предлагали самые разные варианты строительства справедливого общества. Интересно, над чем бы мы стали смеяться, если бы построили подлинно свободное общество без репрессий, подавления личности и таких аспектов личности, как сексуальность? Вероятно над своим абсурдным прошлым.
«Человек упал – это смешно!» — говорила героиня Орнеллы Мутти в фильме «Укрощение строптивого». Режим незыблем и нам больше ничего не остаётся, как смеяться. Режим Республики Беларусь и сам А.Г.Лукашенко проводят экономику к застою, но порождают настоящий расцвет политического юмора.
Белорус после смерти может попасть или в ад или обратно в Беларусь.
Белорусы, как Адам и Ева – голые босые, а всё туда же: «Мы в раю. Мы в раю!» (белорусские анекдоты)
Подчас, белорусские реалии настолько комичны, что не понимаешь, где пародия, а где похвала. Песня белорусской группы Rocker Joker «Саня останется с нами, всё будет ОК!» стала весьма популярна накануне выборов, её крутили по всем белорусским теле — и радиоканалам: до сих пор не утихают споры, была ли это предвыборная агитация за Лукашенко или скрытая, двусмысленная ирония над Батькой, который априори победит на очередных выборах. Вероятнее всё-таки второе, но недалёкие чиновники белорусской цензуры не уловили сатирический смысл. А вот блогеры учуяли и прокомментировали: «Саня останется с нами, Дима останется с вами, Вова вернётся к вам скоро, всё будет очень…»
Воскресенье, 3.07.2011, полдень. Минск.
Мы встречаемся с нашими белорусскими друзьями: анархистами, панками, хардкорщиками, вольными художниками. Разговоры о сегодняшних акциях:
«Сегодня напряженный график у Н.: позавтракал – на акцию, пообедал – акция, поужинал – акция… Некуда деваться от этого активизма!»
Сегодня День Независимости Республики – на улицах ожидается большое скопление людей. Это шанс для Революции в социальных сетях набрать побольше политических очков: в Интернете уже распространилась информация, что планируется новая порция сатирических аплодисментов, на этот раз самому Батьке, когда тот будет выступать с речью перед публикой (11.00), далее, встреча на Привокзальной площади – новая молчаливая акция гражданского неповиновения (19.00), наконец, после салюта (в 23.00) ещё один сбор протестующих, новые аплодисменты. Тактика проста. Нужно раствориться среди протестующих и заражать их своей мирной «революционностью». Среди толпы зевак, кажется, легко раствориться. Но не все хотят соблюдать этот план. Многим присутствующим на сходке не нравится, что акции не имеют цели, что кампания не имеет программы и все как будто действуют во имя не понятной, но «прекрасной» цели. Подставляться под дубинки неизвестно за что хочется далеко не всем. Задержанных уже немало. А разговор постепенно переходит на темы репрессий:
«В Полоцке уже был суд?»
«Дали 3 года»
В Минске 5 анархистов были осуждены на сроки до 8 лет усиленного режима. Их обвинили в серии поджогов, атак на «институты власти». В ходе этих акций не пострадал ни один человек – были атакованы пустые здания офисов правительственных учреждений. Доказательная база обвинения была весьма противоречива, по мнению адвокатов осуждённых революционеров, их друзей, товарищей и родных.
Цели анархистов более радикальные, чем у большинства участников «революции в социальных сетях». И они стали объектом преследования власти ещё осенью прошлого года. Оппозиционеры же из лагерей правых либералов и социал-демократов так и не оправились от разгрома, учинённого властями после выборов в декабре 2010 года. Сегодня же многие белорусы, прежде и не участвовавшие в политике, попадают в лапы МВД и КГБ Республики и на своей шкуре ощущают, что такое репрессивный аппарат государства.
Чтобы скрасить атмосферу, я перевожу разговор с темы репрессий, прошу друзей рассказать для статьи белорусские анекдоты про Лукашенко.
«Тссссс! — произносит мой приятель и начинает наигранно-тревожно оглядываться по сторонам в поисках филёров. — Не говори так громко! Да зачем рассказывать анекдоты про человека, у которого все речи – один сплошной анекдот?»
Лирическое отступление 2. Диктатор должен быть фриком.
Крупнейший специалист в области античной истории Юрий Андреев, рассуждая о тирании в ранний период древнегреческого общества, говорит о том, что тирана, среди прочего, характеризовала «подчеркнутая экстравагантность его манеры поведения, явно рассчитанная на эпатаж и даже на шоковый эффект, но вместе с тем и на завоевание особого рода популярности среди сограждан… Тираническая экстравагантность могла выражаться в поступках самого разного рода, образующих широкий спектр эксцессов от более или менее безопасных для окружающих чудачеств и сумасбродств до проявлений самой крайней жестокости и даже садизма. Общей целью всех этих выходок (если предположить, что они совершались с определенным умыслом и расчетом, а не просто в припадке бешенства или умоисступления, хотя такие случаи, вероятно, тоже бывали) по всей видимости, может считаться демонстрация силы и удали тирана, его безоговорочного превосходства над всеми остальными смертными как человека, для которого «никакие законы не писаны» и, стало быть, не существует никаких сдерживающих факторов ни нравственного, ни религиозного, ни политического порядка».
А.Г. Лукашенко далеко и до тиранов древности, и до диктаторов вроде центральноафриканского людоеда Бокассы или угандийского фельдмаршала Дада Амина. Речи Лукашенко, которые он произносит без шпаргалки, сразу разносятся в народе как фольклор. Даже фраза «жесточайше», произнесённая на правительственном заседании Батькой, стала шуткой и интернет-мемом. Сам язык, на котором произносит свои речи Лукашенко – смесь белорусского и русского «тросянка» – уже веселит противников режима. Батьку не смущает ирония и сарказм его противников. Кроме того, расчёт «на эпатаж и даже на шоковый эффект, но вместе с тем и на завоевание особого рода популярности среди сограждан» имеет некоторый успех. Подвозивший меня белорусский шофёр, явный сторонник Батьки, комментирует его речи: «Он смелый на самом деле. Не стесняясь выдавать такие перлы – это надо иметь отвагу, да ещё какую!». Не удивляйтесь поэтому, что Беларусью практически единолично руководит человек, который обещает, что «белорусский народ будет жить плохо, но не долго», «к Новому году у каждого белоруса должны быть на столе нормальные человеческие яйца», а также заявляющий, что «только взялся за яйца, молоко пропало», «в детстве я жил среди животных и зверей» и «у нас же страна, у нас же люди живут!» То, что в иных государствах Европы грозило бы скандалом, угрожало бы позором и заставило бы политика покинуть свой пост, в Беларуси даёт лидеру своеобразные политические очки. Диктатор должен быть хотя бы немножко фриком. Так народу не приходится скучать. Похожим образом рассуждал и великий историк Андреев: «…заинтересованный в своей героизации и ещё прижизненном апофеозе тиран мог, опережая всегда запаздывающую молву, сам лепить свой образ и свою биографию, используя не слухи, распускаемые то ли с его ведома, то ли без оного, а свои собственные вполне реальные поступки, сориентированные с поступками какого-нибудь древнего героя, т.е. прибегая опять-таки к стилизации, но теперь уже не литературной, а, скорее, театрально-исторической». Лукашенко сам себе герой. Неподражаемый. Но и он творит свою собственную театральную историю: заявляет, что его отец погиб на фронтах Великой Отечественной Войне (хотя родился Александр Григорьевич 30 августа 1953 года), а смена даты рождения нужна ему для того, чтобы одновременно праздновать день рождения с внебрачным своим сыном Колей. Колю, судя по всему, Батька считает своим преемником на президентском посту. И если учесть, что мальчику пока всего 7 лет, главного героя белорусской трагикомедии будет, наверное, ещё долго играть всё тот же актёр.
Воскресенье, 3.07.2011, около 20 часов. Минск.
Вечером того же дня панк-концерт в одном из клубов на окраине Минска. Вчерашний субботний концерт отменили из-за того, что часть музыкантов из Польши не пустили через белорусскую границу («вы можете быть террористами», — заявили пограничники). Сегодня панк-рок собрал вместе субкультурную молодёжь из разных уголков Республики, а также гостей из Польши, анархистскую панк-группу The Fight. Ребята стараются оторваться и за несостоявшийся концерты. Толпа не менее сотни человек стоит у входа, кто попивает пиво, а кто просто общается с друзьями. Внутри же клуба от скопления народа сразу запотевают очки. Всего здесь не менее 200 человек. Агрессивные танцы под грохот панк-рока напоминают воинственный первобытный ритуал. Между песнями со сцены звучат слова, призывающие собравшихся помнить о том, что они не просто пришли веселиться, но являются частью единого движения. Звучат слова в поддержку репрессированных, а также антифашистские, социальные и экологические лозунги. В наше время эти короткие речи со сцены стали тем, чем когда-то были речи ораторов на демонстрациях. Когда в публичном пространстве молодёжь лишили возможности самовыражения, концерты стали последней отдушиной. Рядом со сценой активисты собирают деньги политзаключенным.
У входа в клуб я встречаю ветеранов анархо-движения Беларуси (возраст за 30 – это уже срок для анарха, чтобы сохранить критическое мышление и не раствориться в «системе», заботах о семье, чтобы юношеский максимализм не разбился о быт). Мы разговариваем о кампании «Революции в социальных сетях». Мои собеседники, многое видевшие на своём веку, настроены пессимистично:
«Да у нас случались протесты и поболе – раз в 4-5 лет и по 50 000 человек выходило на улицы и ментов били. А потом сплошное массовое разочарование».
«Сегодня всех просто скрутили. Я проходил мимо места выступления Батьки – всё под контролем там».
«Пока работяги не поднимут голову – всё напрасно, всё понты»
«Да когда они поднимутся? Начнутся увольнения массовые, как заводы приватизируют, как русские олигархи всё скупят, а что потом? «Тебя увольняют, а меня ещё нет, а у меня тоже семья» белорусы не привыкли бастовать, бунтовать…»
«Поглядим – увидим! У нас тоже народился новый класс олигархов – все подментованы, все под КГБ. Но виллы у них будь здоров – откуда что берётся?! Так что классовая ненависть тоже взыграть должна».
«Но если Россия и Запад поделят промышленность Беларуси – что дальше? Нужен ли им такой сумасброд на вентиле газовой трубы? Нужно ли им соотносить свои интересы с капризами такого политика? – интересуюсь я. — Тогда, возможно, дни Батьки и сочтены».
«Возможно. А с другой стороны, он у них уже на крючке. А новый кто на его место придёт, им же тоже не ясно, что будет».
Толпа молодёжи весело расходится с места проведения концерта. Кто-то ещё напевает, пританцовывает. В метро двое молодых людей, шутя, поднимают девушку на руки как недавно в слэме поднимали друг-друга. Один из них произносит: «Кузьмич, хватай цэ ж прэмыя — пятсот тыш!» Они, с хохотом, изображают ментов, затаскивающих демонстрантку в автозак, и исчезают в вагоне метро…
В России дети раньше играли в войнушку. Теперь эта игра, иногда, называется «в Чечню». А мой друг, левый художник, как-то рассказывал: «Иду по двору, один пацанёнок, лет 6, хватает другого такого же за голову и вопит: «Я тебя сейчас уведу в ментовский беспредел!!!» Это конец! Хочется верить…»
Лирическое отступление 3. Дискурс Лукашенко.
В интервью Лукашенко спрашивают: «Сколько вы языков знаете?» Лукашенко отвечает: «Пять». Журналист: «А какие?» Батька: «Русский устный, русский письменный, белорусский устный, белорусский письменный и английский» Журналист: «Ну, скажите что-нибудь по-английски» «Вас ист дас!» «Так это же по-немецки!» «Ну, значит, знаю шесть». (белорусский анекдот)
Стоит Лукашенко перед зеркалом и тренирует правильное произношение: «Честно, честно, честно…» Заходит охранник и говорит: «О, Александр Григорьевич, у вас хорошо получается!» — «Чэсна?» (белорусский анекдот)
Лукашенко олицетворяет для тех белорусов, кто недоволен режимом, всё социальное зло. Увы, критика причин кризиса и истоков бедствий народа замещена в сознании большинства моих белорусских знакомых нелюбовью в Лукашенко. Но в этом есть и заслуга самого Батьки, долго претендовавшего на роль главного героя белорусской политической жизни. Если вы думаете, что по российскому ТВ слишком часто показывают Путина, посмотрите белорусское телевидение и у вас запестрит в глазах от знакомого до боли образа Батьки. Культ личности порождает «антикульт личности».
Единство демонстрантов обусловлено лишь неприятием существующего режима. Но революционеры из социальных сетей не имеют пока общей альтернативы, программы, цели. А.Г.Лукашенко злит даже этот символический протест. Ведь Батька претендовал на то, чтобы руководить всеми аспектами жизни страны. Он унаследовал многие черты советских лидеров: народ, дескать, получил работу и «белорус-то всегда заработает себе свой кусок хлеба» (слова А.Г. Лукашенко на пресс-конференции после скандальных выборов 2010 года). Так чего же ему, народу, ещё протестовать? Зачем же тогда обществу свобода собраний? Теперь кризис смешал карты режиму.
Понедельник, 4.07.2011, около 19 часов. Окраина Минска.
На окраине Минска на пустыре начинается хип-хоп концерт. Его конечно ни кто не согласовывал. Внезапно подъезжает милицейский микроавтобус (или кажется, для многих белорусов совершенно ожидаемо). Лейтенант, выйдя из машины заявляет, что собравшаяся молодёжь кому-то мешает, что поступила жалоба. Хотя вокруг почти никого нет, кроме самих участников и гостей вечеринки. Еле-еле, навешав кучу лапши на милицейские уши, мы договариваемся с представителем власти, что никому не помешаем.
«Давайте так, либо здесь всё будет тихо и мирно, либо вас здесь не будет, – говорит милиционер, а потом произносит фразу, которая сразу выдаёт, и причину появления милиции и то, как сильно власти Республики боятся всякого скопления молодёжи, даже на окраине города, как бдительно МВД выискивает в сетях Интернета, через прочитанные письма, где же эта молодёжь собирается — и чтобы тут никаких коктейлей Молотова!»
На том и порешили, милиция уехала. Вечеринка продолжается. Зажигают пока только сердца парней и девчонок и только самыми актуальными текстами. Без коктейлей Молотова.
Среда, 6.07.2011, 20 часов вечера, Минск.
Поступают сообщения о новых задержаниях. По разным данным в столице и провинции задержаны около 300 участников протеста. Оппозиционные сайты рапортуют о росте активности граждан. Тактика изменилась: теперь гражданское неповиновение рассредоточилось – вместо того, чтобы собираться на главной площади активисты собираются группами по районам. Подавить несколько очагов протеста сложнее, чем перекрыть один эпицентр. Но репрессии продолжаются.
Лирическое отступление заключительное. Кто бы мог подумать, что это бунт?
«Лукашенко обещал» (самый короткий белорусский анекдот)
К чему приведут преследования мирных акций гражданского неповиновения? Тысячи молодых белорусов получили опыт участия в общественной жизни. Разочаруются ли они в бесплодности своих попыток повлиять на политическую ситуацию? Испугает ли их жестокость репрессий?
В любом случае общество трансформируется. Кто бы мог подумать, что для государства с самым мощным штатом МВД и спецслужб представляют опасность молодые и не очень люди, которые собираются вместе и молчат, либо общаются, либо аплодируют, либо слушают песни под гитару?
Маскарадная революция, о которой так долго говорили в своё время бунтари-хиппи, в Беларуси обрела новую жизнь. Этот символический «бунт» далеко не так опасен для режима, как хотелось бы белорусским несогласным, но далеко не так безвреден, как хотелось бы режиму. В романе Умберто Эко «Имя Розы» монах-бенедиктинец Хорхе бережно хранил последний в мире список «Поэтики» Аристотеля, посвященный комедии, ни кого не допуская до этого сочинения. Хорхе рассуждал об опасности смеха: «Смех освобождает простолюдина от страха перед дьяволом, потому что на празднике дураков и дьявол тоже выглядит бедным и дураковатым, а значит – управляемым».В интервью спрашивают, сколько вы языков знаете, лука отвечает — 5. — А какие? — русский устный, русский письменный, белорусский устный, белорусский письменный и английский. — Ну, скажите что-нибудь по-английски. — Вас ист дас! — так это же по-немецки. — Ну, значит, 6 Символический бунт позволяет человеку перешагнуть через страх власти, но его не достаточно, чтобы одолеть власть. Политическая ситуация в Беларуси могла бы стать сюжетом грандиозной комедии. Действующие лица:
— глава МВД, который готов запрещать людям собираться топами, группами, даже без политической символики;
— экономический кризис (главный антигерой для всех белорусов от Батьки до последнего «аппазиционера»), изъявший из обращения большую часть иностранных денежных знаков;
— белорусы, которые недовольны тем, что у них отнимают уже не политические свободы, но даже последнюю надежду на благополучие, а вместе с тем возможность повлиять на свою судьбу и хоть как-то проявить своё недовольство;
— сотрудники МВД и КГБ, которые тоже сами порой не рады своей роли, ибо должны хватать всех подряд, кого хоть как-то можно заподозрить в оппозиционности;
— наконец, Батька – глава белорусского государства (без комментариев).
Но жанр комедии предполагает, счастливый финал. Абсурду же полицейского режима в Беларуси конца и края не видно.
(большинство фотографий революции в социальных сетях взяты из одноименной группы в этих сетях)
