«Исторический компромисс» как рецепт медленной смерти

Владимир СОЛОВЕЙЧИК

На исходе советских времен в среде отечественных политиков и обществоведов немалой популярностью пользовались дискуссии о «гуманном, демократическом социализме» и исторических предтечах «горбачёвского курса», взявшего этот лозунг на вооружение. Среди прочего, активно дебатировалась и тема «еврокоммунизма». Прошли года, нет уже ни горбачёвского ЦК КПСС, ни тех западноевропейских компартий, прежде всего, итальянской и испанской, что пытались осуществить на практике эту концепцию, а споры не затухают. Они теперь уже ведутся в рамках обсуждения перспектив единой Европейской левой партии.

«Еврокомунизм» как идейно-политическое течение внутри левого движения отмечает ныне своеобразный юбилей. Шестьдесят лет назад в Риме состоялся VII съезд Итальянской коммунистической партии (ИКП), об­су­див­ший и под­дер­жав­ший, спе­ци­аль­ной ре­зо­лю­цией, по­ло­же­ния до­кла­да «Борь­ба ита­льян­ско­го на­ро­да за мир, за труд и сво­бо­ду», сде­лан­но­го ге­не­раль­ным сек­ре­та­рем ИКП Паль­ми­ро То­льят­ти. В новаторском, для тогдашних коммунистических организаций, тексте Тольятти сам термин «еврокоммунизм», разумеется, отсутствовал, однако практически все положения политики «исторического компромисса» между западными компартиями и буржуазной политической системой были изложены довольно подробно и открыто. Хотя, возможно, и не были в тот момент восприняты большинством коммунистов как принципиальный поворот в политике ИКП, последствия которого сорок лет спустя привели к исчезновению с политической карты Италии крупнейшей из европейских марксистских организаций.

Что же такого сенсационного поведал 3 апреля 1951 года 750 делегатам всех региональных федераций ИКП бывший член «узкого руководства» Коминтерна, один из организаторов антифашистского Сопротивления и отцов-основателей Итальянской республики? «Мы предлагаем стране новую линию поведения во всех областях правительственной деятельности, — заявил с трибуны съезда Тольятти. – Мы предлагаем её не только в интересах рабочего класса, но в интересах всех граждан… Сознавая серьёзность и неотложность для итальянского народа задачи спасения мира, мы, являясь крупнейшей партией оппозиции нынешнему правительству итальянской буржуазии, готовы отказаться от нашей оппозиции как в парламенте, так и в стране в пользу правительства, которое радикально изменит внешнюю политику Италии». В развитие этого тезиса генеральный секретарь ИКП заговорил о «сдвиге рабочего класса в сторону наиболее передовых партий марксистского направления, коммунистической и социалистической партий», росте их «престижа во всей стране» и укреплении их единства. Проблем идейных различий коммунистов и социалистов при такой трактовке Тольятти обсуждать не стал. Вполне логично, ибо попутно охарактеризовал «решение пролетарской диктатуры» как «решение, не связанное с реальным положением дел в нашей стране, не приспособленное к нему, не отвечающее тому стремлению к широкому национальному единству, которым прониклись во время войны все социальные слои». То есть принципиальный вопрос, расколовший за тридцать лет до того итальянских социалистов на съезде в Ливорно и вызвавший к жизни саму ИКП, разом оказался снят с повестки дня.

Справедливости ради, стоит заметить, что такой подход для Тольятти был не нов. Вернувшись из московской эмиграции в освобожденную союзниками Южную Италию в марте 1944 года, он сразу же осуществил резкие изменения в стратегии и тактике ИКП. Вместо требований смены строя и формы правления, за что выступали практически все низовые организации юга страны и действовавшие в подполье коммунисты на оккупированном фашистами севере, ведущая антифашистская сила заключила соглашение о единстве действий с соцпартией и христианскими демократами в рамках монархического правительства. Тогда это выглядело логично: речь шла о полном освобождении страны от нацистов и их пособников. Но уже в победном апреле 1945 года Тольятти говорит о необходимости преобразования ИКП в «партию нового типа – партию демократического обновления страны».

В сентябре 1946 года пленум ЦК ИКП принимает решение о необходимости нового курса в экономической политике, «при котором будет предоставлена широкая свобода частному предпринимательству», а сфера деятельности государства ограничится «энергичной налоговой политикой в отношении имущих классов», «разъяснительной деятельностью» и «эффективным контролем над ценами». Правда, для успокоения идейных коммунистов, особенно тех из них, что работали в профсоюзах, в той же резолюции имелись и требования «контроля над производством, осуществляемого советами управления» предприятий, национализации монополий и аграрной реформы.

Поддержали депутаты от ИКП и новую конституцию страны, принятую 22 декабря 1947 года. Ту самую конституцию, седьмая статья которой включала одобрение Латеранских соглашений между Ватиканом и фашистским правительством Муссолини. Ту самую конституцию, вторая часть которой фактически поставила крест на возможности легального проведения социальных и экономических изменений, закрепляя господство частнособственнических отношений. После этого сделанные Тольятти на VII съезде ИКП заявления о том, что «политическая платформа для движения в защиту мира и за преобразование экономической и социальной структуры существует. Этой платформой является конституция Итальянской республики», прозвучали весьма двусмысленно. Главный коммунист предлагал буржуазную конституцию как «платформу для спасения страны, для того, чтобы гарантировать Италии мир, труд и свободу». Что показательно, против этой трактовки никто из делегатов партийного съезда даже и не попытался публично возразить.

Другое дело, что в условиях «холодной войны» и резкого противостояния СССР и блока НАТО во главе с США буржуазия отклонила предложения Тольятти. Повисла в воздухе первая попытка прийти к «историческому компромиссу» между трудящимися и власть и деньги имущими. Безответным остался крик души генерального секретаря ИКП о том, что «не только рабочий класс и не только трудящиеся массы, но и класс предпринимателей не может сегодня закрывать глаза на действительность и игнорировать всю серьезность нашего сигнала тревоги и наших предложений». Но политическая линия ИКП, сформулированная в апреле 1951 года Пальмиро Тольятти, стала определяющей во всей дальнейшей деятельности ведущих компартий Запада: «Рабочий класс выполняет свою национальную, позитивную, ведущую функцию в той мере… в какой он защищает, как свои собственные, требования слоёв, даже далеких от пролетариата, лишь бы они были здоровыми слоями нации».

Переход от революционной партии классовой борьбы к организации в форме «широкого фронта граждан, широкого фронта рабочих и крестьян, мелкой и средней буржуазии, интеллигенции» был не одномоментным актом, он длился не месяцы, а годы. Однако начало ему было положено в апреле 1951 года. После были и «Памятная записка» («Ялтинский меморандум») Пальмиро Тольятти, написанная в августе 1964 года, и окончательно оформленная учеником Тольятти Энрико Берлингуэром в 1974 году концепция «исторического компромисса» коммунистической верхушки и правящего буржуазного класса. Тольятти, анализируя проблематику европейской интеграции, в духе учения Грамши о «гегемонии» справедливо отметил слабое влияние коммунистов на профсоюзы, церковные круги, средние слои и научно-технические круги.  Верно полагая, что влияние на них современные левые могут приобрести, лишь став поборниками свободы интеллектуальной жизни, художественного и научного творчества, в качестве конкретного рецепта Пальмиро Тольятти предложил участие в диалоге с оппонентами. По мнению генерального секретаря ИКП, этот диалог, «посредством которого уточнялись и развивались бы положения нашей теории и предпринималось бы необходимое коллективное усилие с целью избежать принципиальных ошибок и в то же время приспособить наши суждения и действия к постоянно изменяющейся действительности», мог быть успешен. Но не прошло и десяти лет после смерти Тольятти, как его наследники превратили этот «открытый для необходимого разнообразия, для обмена идеями» диалог в орудие полного отхода от позиций классического марксизма.

Выдвинутый в своё время в руководство ИКП самим Тольятти Энрико Берлингуэр прямо заявил, что в ядерную эпоху борьба за мир есть нечто большее, нежели классовая борьба, что борьбу нельзя сводить только к борьбе против империализма, что в ядерную эпоху соотношение между классовой борьбой и борьбой за мир меняется в пользу последней. Политический крах «еврокоммунистических» партий, в том числе и электоральный, стал и концом ИКП. На своем XX съезде в феврале 1991 года ИКП сошла с политической сцены, уступив место новой Демократической партии левых сил, окончательно заменившей марксистскую методологию и отказавшейся от «классовой конфронтации» в пользу концепции «демократизации как единственного пути к социализму».  (Затем из названия партии исчезли и «левые силы».)

С тех пор «левые» министры не раз бывали в буржуазных правительствах и порой возглавляли их, «левые» депутаты исправно голосовали за буржуазные бюджеты и одобряли акты агрессии НАТО на Балканах, «левый» президент Джорджо Наполитано не без проблем, но в конце концов находил общий язык с правым премьером Сильвио Берлускони и дружески принимал Джорджа Буша (младшего), которого вряд ли можно назвать голубем мира, и либерала Дмитрия Медведева… Но начало всей этой идейно-политической эволюции было положено шестьдесят лет назад. В те самые апрельские дни 1951 года, когда Пальмиро Тольятти впервые официально заявил о повороте в политике итальянских коммунистов.